Информационно-процессуальная модель

 

Информационно-процессуальный подход развивает идею, что сущес­твование индивидуальных различий в агрессии обусловлено различиями в обработке социальной информации. Этот подход представляет собой более детализированную версию теории социального научения.

JI. Р. Хыосманн [L. R. Huesmann, 1988, 1998] предполагает, что со­циальное поведение в целом и агрессивное поведение в частности кон­тролируются поведенческими репертуарами, приобретаемыми в про­цессе ранней социализации. Из этого поведенческого опыта создаются сценарии — абстрактные когнитивные представления, содержащие ти­пичные черты критической ситуации, ожидания относительно поведения участников ситуации и относительно последствий различных выбранных вариантов поведения (рис. 12).

Сценарии — это наборы устойчиво связанных в памяти понятий, ко­торые включают причинные связи, цели и планы действия. Когда между отдельными элементами устанавливаются прочные ассоциативные связи и формируется сценарий, «оседающий» в семантической памяти. Кроме того, даже несколько проб сценария могут изменить ожидания и намерения че­ловека реализовать те или иные действия. Многократные репетиции могут приводить к закреплению (усилению связей между отдельными понятиями) и к универсализации (созданию дополнительных связей между различными понятиями) сценария. Например, ребенок, который несколько раз удачно использовал кулаки в разрешении споров со сверстниками, может распро­странить этот способ действия на выяснение взаимоотношений со старши­ми детьми или взрослыми. В частности, возникает обобщенное когнитивное представление, в котором конфликт и агрессия будут тесно связаны. В будущих конфликтных ситуациях это представление, вероятно, активизирует­ся, что приведет к дальнейшим агрессивным реакциям. Другими словами, сценарий может стать хроническим. Вместе с тем агрессивным сценариям свойственны нормативные убеждения, которыми руководствуется человек в своих решениях о том, приемлема ли конкретная реакция при данных обсто­ятельствах. Так, у детей может сформироваться нормативное убеждение, что можно дать сдачи в драке со сверстником, но нельзя ответить тем же на фи­зическую агрессию взрослого. Было обнаружено, что существует корреля­ция между поддержкой нормативных убеждений, одобряющих агрессивное поведение, и фактическим агрессивным поведением. Неспособность усво­ить нормативные ограничения, налагаемые на открытое проявление агрес­сии, приводит к неоднократному совершению неуместных агрессивных дей­ствий, что может стать источником длительных адаптационных трудностей.

От когнитивной обработки начальной социальной информации, ко­торая предшествует поведенческим проявлениям, зависит, активируется ли агрессивный сценарий и вызывает ли он реакции агрессивного типа. В процессе восприятия поведения другого человека индивид стремится как-либо интерпретировать это поведение. В отдельных исследованиях по­казано, что люди, совершавшие в прошлом агрессивные поступки, предпо­читают избирательно толковать агрессию, приписывая поведению челове­ка враждебные намерения, особенно когда поведение этого субъекта носит неопределенный характер. Подобная схема приписывания враждебности может активировать агрессивный сценарий и повысить вероятность того, что из своего репертуара реакций индивид выберет агрессивную.

 

 

Рис. 12. Информационно-процессуальная модель реализации агрессивного сценария [по L. R. Huesmann, 1988]

 

Помимо атрибуции враждебности для крайне агрессивных индиви­дов, как показали исследования, характерны и другие когнитивные огра­ничения, например трудности в запоминании подробностей сценариев конфликта, а также в выработке компромиссных способов разрешения этих конфликтов. Несмотря на то, что на эти социально-когнитивные ограничения в принципе можно воздействовать с помощью особого рода вмешательств, отмечается, что такие вмешательства в основном оказыва­ются безуспешными. Вероятнее всего, основная причина того, что слабо­адаптивные формы обработки информации не поддаются изменению, за­ключается в следующем: агрессивные сценарии усваиваются очень рано и успешно применяются в ходе индивидуального развития.

Информационно-процессуальная теория особенно полезна в объяс­нении генерализации социальных процессов обучения и автоматизации (упрощения) сложного процесса «восприятие —» суждение —» решение —» поведение».

 

КОГНИТИВНАЯ МОДЕЛЬ

 

Основу этого подхода составляет теория психологического дисфунк- ционирования А. Эллиса [1991], который считал, что тремя основными психологическими аспектами деятельности человека являются мышление, эмоции и поведение (А-В-С-теория). Все три аспекта взаимосвязаны и из­менение одного из них часто вызывает изменение других. Поэтому, если человек изменяет способ мышления, то есть начинает думать о событии как-то иначе, очень вероятно, что вслед за этим изменится и его эмоцио­нальная реакция на событие и, возможно, изменится поведение. В отличие от поведенческого подхода, где внимание акцентируется на изменении ок­ружающей обстановки для изменения поведения, подход А. Эллиса дела­ет упор на когнитивный аспект, то есть на изменение содержания мыслей. Эти идеи были использованы А. Эллисом [1993] и для объяснения человеческой агрессии.

Он считал, что существует четыре главные цели, к которым стремятся люди:

1) выживание, или сохранение и поддержание собственной жизни;

2) счастье, или выживание, основанное на максимизации удовольствия или удовлетворения и минимизации страдания или неудовлетворенности;

3) социальное принятие, или выживание в группе или сообществе, в кото­рых человек чувствует себя хорошо;

4) интимные отношения, или выживание, основанное на любви к близ­ким людям.

С точки зрения А. Эллиса любые мысли, эмоции или действия, спо­собствующие достижению этих целей, являются рациональными, разум­ными или здоровыми. Те же, которые блокируют или препятствуют дости­жению этих целей — иррациональны, неразумны или нездоровы. Исходя из этого, выделяется здоровая и нездоровая агрессии. Первая предполагает стремление человека к сохранению жизни, к счастью, к успешной адапта­ции в социальной группе, к установлению близких отношений с окружаю­щими. В основе второй формы агрессии лежит тенденция к блокированию или разрушению стремления к этим основным человеческим целям.

К основным проявлениям агрессивности человека относятся самые разнообразные черты личности.

Раздражительность. Агрессивный человек часто сердится, когда ему мешают, и поэтому начинает действовать раздраженно-настойчиво, чтобы изменить ситуацию и не испытывать больше злости. И хотя раздражение в большинстве случаев рассматривается как отрицательное чувство, тем не менее оно часто помогает человеку добиться желаемых результатов. Сле­довательно, эта черта может быть как отрицательной, так и положитель­ной — проявлением здоровой агрессии.

Склонность к спорам. Агрессивный человек часто любит спорить. Од­нако дело не в том, что он не соглашается с другими, а в том, что делает он это почти всегда и очень навязчиво. Со стороны это может выглядеть как склочность, вздорность, придирчивость, несговорчивость, грубость, оппо­зиционность, препирательство, упрямство, несогласие.

Высокомерие. Агрессивный человек часто высокомерен, эгоцентри­чен и действует в асоциальной манере, чтобы добиться того, чего он хочет. Высокомерие обычно сочетается с враждебностью и подавлением других. Со стороны это выглядит как надменность, самоуверенность, злость, само­надеянность, хвастливость, эгоистичность, нахальство и тщеславие. Из-за тенденции высокомерного человека игнорировать и очернять других лю­дей и, следовательно, плохо адаптироваться к жизни в социальной группе, можно трактовать такое поведение как нездоровое проявление агрессии.

Самоуверенность (ассертивность). Агрессивный человек, как правило, самоуверен: четко знает, чего он хочет, и настойчиво и энергично борется за эту цель. Ассертивные тенденции в поведении могут трактоваться как стремительность, инициативность, интервенция. Действительно, когда го­ворят об агрессивном спортсмене, вряд ли имеют в виду, что этот человек крайне враждебен и склонен к проявлению насилия. Скорее, речь идет о полном сил и желания, целеустремленном человеке, стремящемся полу­чить то, на что он справедливо претендует.

Ассертивность, как считает А. Эллис, является наиболее здоровым проявлением агрессии, поскольку она не только желательна, но и просто необходима для человеческого выживания.

Доминантность. Агрессивный человек часто доминантен и стремится к проявлению власти, чем мешает самоутверждению других. Доминирова­ние может быть доброжелательным или враждебным, но в любом случае оно антиобщественно в том смысле, что люди, над которыми доминируют, ли­шаются свободы выбора и принятия решения. Со стороны это выглядит как диктаторство, запугивание, контролирование, порабощение, посягательство, вторжение, тирания. Поскольку поведение доминирующего человека обычно способствует самоутверждению, можно считать его в некоторой степени здо­ровым. Однако, часто проявляядиктаторские замашки сверхвсякой меры, он вступает в конфликт с окружающими и разрушает межличностные контакты, а потому его агрессивные действия можно квалифицировать как нездоровые.

Ярость. Обычно чрезвычайно враждебный и агрессивный человек в разъяренном состоянии выплескивает свою злобу на окружающих. Со сто­роны это выглядит как неистовство, безумие, разгневанность, свирепость, жестокость, бешенство и безудержность. Проявление ярости почти всегда является нездоровым поведением.

Враждебность. Враждебность — одна из наиболее часто встречаемых форм агрессии. Однако не следует ставить знак равенства между понятия­ми «агрессивный» и «враждебный». Для враждебно настроенного человека характерны ненависть, злорадство, подлость, антагонизм, нескрываемая антипатия, требовательность и придирчивость, вспыльчивость и раздра­жительность, обидчивость и мстительность, стремление оскорбить, чрез­мерный критицизм, склонность к наказаниям. Исходя из этого, враждеб­ность — возможно, самая большая помеха установлению близких, друже­ственных межличностных отношений — и поэтому она нездорова.

Склонность к оскорблениям. Агрессивный человек часто обращается с другими людьми в оскорбительной манере. При этом он не просто не со­глашается с их идеями, а издевается над ними, считая их просто идиотс­кими. Для других это выглядит как презрительность, высокомерность, саркастичность, наглость и грубость, унижение и насилие. Оскорбитель­ное поведение обычно нездоровое, поскольку человек, который действует таким образом, почти всегда имеет трудности в налаживании нормальных отношений с окружающими.

Оппозиционность. Агрессивный человек весьма часто противопостав­ляет себя другим или борется против окружающего его мира. Со стороны это выглядит как блокирование, столкновение, противоречивость, игнори­рование, фрустрирование. Хотя люди, отличающиеся оппозиционностью, в целях защиты могут прекрасно отражать атаки других людей, которые направлены против них, и, этом смысле добиваться достижения постав­ленных целей, все же степень их взаимодействия с окружающими не очень высока, а часто возникающие на их пути преграды и помехи могут вырабо­тать привычку вести себя оппозиционно всегда.

Насилие. Агрессивный человек иногда проявляет насилие. Часто аг­рессивность в сочетании с враждебностью и гневом мотивирует физиче­ское нападение на других людей. У многих насилие ассоциируется с воин­ственностью, кровожадностью, жестокостью, враждебностью, нанесением ущерба и увечий, изнасилованием. Насилие может быть хладнокровным, без примеси враждебности (инструментальная агрессия). Когда же насилие сочетается с враждебностью, оно не может быть расценено как здоровое, поскольку блокирует достижение целого ряда основныхчеловеческих целей.

Согласно А-В-С-теории, в жизни каждого человека происходит мно­жество событий (А — активирующее событие, Activingevent),на которые он откликается определенными эмоциональными и поведенческими ре­акциями (С — последствия, Consequences),при этом стимул (событие) не всегда является причиной той или иной реакции (последствия). Скорее всего, в результате посреднического процесса когнитивно-эмоциональ­ной переработки информации о событии (В— система убеждений, systemofBeliefs)происходит восприятие и интерпретация Активирующего собы­тия. Например, если человек был кем-то обманут (А), испытывает гнев и чувствует себя агрессивно настроенным (С) — он действительно раздражен и возмущен, потому что убежден (В), что с ним обошлись несправедливо и нечестно. Более подробная схема возникновения агрессии представлена на рисунке 13.

Важно не столько то, каким будет эмоциональное реагирование — со­ответствующим (когда человек испытывает раздражение по поводу того, что действительно случилось) или несоответствующим (когда человек испыты­вает гнев по поводу случайного события), — сколько то, какое рациональ­ное (гВ) или иррациональное (iB) убеждение вызвало эти эмоциональные последствия. Действительно, эмоции раздражения или досады по поводу обмана могут возникнуть у человека на основе его рационального убежде­ния: «Я не люблю быть обманутым. Как жаль, что со мною поступили так несправедливо! Поступок, который совершил мошенник, просто отврати­телен!» Но точно так же в этой же ситуации человек может испытать гнев или ярость на основе иррационального убеждения: «Со мной нельзя так посту­пать! Человек, который меня обманул, просто грязная скотина и мерзавец!»

Первое убеждение рационально, потому что логически согласуется с основными потребностями обманутого человека: выживать, быть по воз­можности счастливым, быть принятым в ближайшем социальном окруже­нии и иметь теплые отношения с близкими. Действительно, если человек был обманут, он, вероятно, сохранив способность выживать и участвовать в близких отношениях, будет чувствовать себя не совсем счастливым и ис­пытывать трудности при общении с окружающими. На основании этого человек и делает логическое заключение, что ему не нравится быть обману­тым, что это плохо и несправедливо, а поступок мошенника просто отвра­тителен. При этом чувство раздражения и состояние фрустрации будут мо­тивировать человека быть более внимательным в отношениях с людьми.

 

Рис. 13. Когнитивная модель агрессии

 

Второе убеждение, основанное на ужасе, отказе верить, что с ним это приключилось, клеймящее мошенника, иррационально, поскольку оно может привести к саморазрушению или существенно затруднить меж­личностные контакты. Гнев и ярость, которые сопровождают эти резкие мысли, будет чрезмерно распалять человека, разрушая его физически и морально, нарушая мышление и препятствуя решению проблемы. Кроме того, эти эмоции могут приводить к неадекватному восприятию окружа­ющих, которые будут казаться враждебно настроенными, воинственными людьми. И весьма вероятно, что такое отношение может побуждать окру­жающих поступать с этим человеком несправедливо.

Вызывающие гнев убеждения иррациональны еще и потому, что они нереалистичны, нерефлексивны и чрезмерно обобщены. В случае, когда человек думает, как ужасно быть обманутым, он действительно подразуме­вает, что это плохо, с точки зрения его ожиданий, которые были обмануты. Но при этом он концентрируется на «вселенском зле», то есть то, что с ним произошло настолько плохо, что хуже уже не может быть.

Когда человек думает, что его не должны были обмануть, он полагает, что существует некий высший закон, который обязан не допустить этот об­ман. Он верит, что этот закон должен был его защитить. Кроме того, считая, что человек, который его обманул, — подлец и мерзавец, он подразумевает, что последний не только совершил подлые действия, но и что он подлец «до мозга костей», «никчемный человечишка», не способный на хорошие дела, а посему должен быть проклят и желательно сгореть в аду. Обобщая эти убеждения, человек начинает считать омерзительными и подлыми, за­служивающими только презрения и ненависти всех людей, которые его об­манули, — и это становится непреложным законом его жизни. Очевидно, что такая модель рассуждений неэффективна.

Описанная выше модель характерна при возникновении любых здоро­вых или нездоровых форм агрессии. Например, когда человек в меру любит поспорить, он считает: «Мне не нравится точка зрения моего оппонента. Мне неприятно, что он не соглашается со мной. Поэтому я буду отстаивать свое мнение и буду пытаться, чтобы оппонент изменил свое!» Но когда че­ловек нездорово оппозиционен и агрессивен, он убежден: «Мнение моего оппонента полный бред. Как он может не соглашаться со мной, ведь моя правота очевидна! Я должен доказать ему, как он неправ!»

Ассертивный человек думает примерно так: «Я хочу только то, что хочу. И я точно знаю, как добиться этого. Конечно, жаль, если это не произой­дет, но это не будет концом света». Когда человек нездорово доминантен, он убежден: «Я нуждаюсь в том, что хочу! И, кровь из носа, должен иметь это! И если я не получаю того, чего хочу, это будет настолько ужасно, что я готов проявить насилие, но добиться своего».

Когда раздражение человека носит здоровый оттенок, он думает: «Да, я не получаю того, чего хочу! Да, это доставляет мне головную боль! Но я, пока это возможно, в разумных пределах буду предпринимать попытки по­лучить, что хочу!» Когда человек испытывает нездоровую враждебность и злость, он думает: «Это просто ужасно, что я не имею того, чего хочу! Это просто нестерпимо! Я буду делать все возможное и невозможное, чтобы „сделать*¹ тех паршивых подонков, которые лишают меня того, что я, не­сомненно, должен иметь!»

Таким образом, как утверждает А. Эллис, основным критерием разли­чения здоровых и нездоровых форм агрессии, нормального и нарушенного эмоционального реагирования является наличие так называемого невроти­ческого набора чувств и поведенческих реакций, которые возникают в ре­зультате догматического, иррационального и нереалистичного мышления.

 

ИНТЕГРАТИВНАЯ МОДЕЛЬ

 

Интегративная теория агрессии была разработана К. А. Андерсоном.

Основные идеи данной модели состоят в том, что когнитивные струк­туры или знания, полученные из опыта (а),влияют на особенности вос­приятия на различных уровнях, начиная с элементарных визуальных обра­зов до сложных поведенческих реакций (б), могут стать автоматизирован­ными (в)и, связываясь с эмоциональными состояниями, поведенческими программами и убеждениями (г), могут использоваться для интерпретации поступков других людей и стать причиной поведенческих реакций на вли­яние окружающей среды (д).К трем подтипам этих когнитивных структур относятся перцепционные схемы,которые используются для идентифика­ции явления (вне зависимости от того, простые это предметы или объекты или сложные социальные события); личностные схемы,которые включают убеждения об отдельном человеке или группе людей, и поведенческие сцена­рии,которые содержат информацию о том, как люди ведут себя при изме­няющихся обстоятельствах. Структуры знания включают и аффективные переживания [С. A. Anderson, В. J. Bushman, 2002].

Общая модель агрессии фокусируется на изучении эпизода(«человека в ситуации»), который представляет один цикл социального взаимодействия. Этот цикл в упрощенном виде состоит из трех компонентов (рис. 14): на вхо­де— это личность и ситуация; в процессе — это когнитивные и аффективные реакции, а также реакция возбуждения, которые определяются входящи­ми переменными; на выходе— это процессы оценки и принятия решения.

 

Рис. 14. Интегративная модель агрессии в эпизодическом процессе [по С. A. Anderson, В. J. Bushman, 2002]

 

Исследования агрессии концентрируются на определении экологи­ческих, биологических, психологических и социальных факторов, влияю­щих на агрессивное поведение, и поиске путей предотвращения неоправ­данного насилия.

Личностные факторы включают все индивидные, индивидуальные, психологические и социально-психологические характеристики человека, которые могут проявиться в ситуации. Эти факторы являются устойчи­выми и неизменными вне зависимости и от времени, и от ситуации. Если понимать индивидуальность как некоторую сумму знаний человека, то когнитивные структуры влияют на то, какие ситуации человек будет изби­рательно искать и каких ситуаций, наоборот, будет избегать. В совокупнос­ти личностные факторы формируют готовность человека к агрессивным действиям.

К. А. Андерсон к личностным факторам, которые могут стать причиной возникновения агрессии, относит следующие.

Черты характера. Считается, что высокий уровень агрессии связан с определенными чертами личности. Например, было доказано, что люди, которые часто ведут себя агрессивно по отношению к другим, имеют враж­дебные атрибуции, убеждения и ожидания.

Кроме того, было установлено, что индивиды с высокой самооценкой более склонны к агрессии. Также определено, что люди с чрезмерно завы­шенной или нестабильной самооценкой становятся злобными и крайне агрессивными, когда существует угроза их имиджу [R. F. Baumeisteretal., 1996; В. J. Bushman, R. F. Baumeister, 1998].

Пол. Криминологическая литература свидетельствует, что агрессивные тенденции мужчин и женщин отличаются, особенно это заметно при сопоставлении совершенных убийств и преступлений насильственно­го характера с отягчающими последствиями (по некоторым данным, это соотношение в среднем равно 10:1). Лабораторные исследования также подтверждают существование половых различий, однако с оговоркой, что серьезная провокация может сглаживать половые различия в проявлени­ях физической агрессии и что для мужчин и женщин существуют специ­фические провоцирующие стимулы, после которых возникает агрессия [В. A. Bettencourt, N. Miller, 1996]. Здесь же следует отметить, что предпоч­тения мужчинами и женщинами тех или иных видов агрессивных действий различаются ]К. Oestermanetal., 1998].

Исследования в области психологии развития связывают существова­ние половых различий в проявлениях агрессии с различным опытом соци­ализации, тогда как эволюционные теории — наличием ключевых гендер­ных различий. Например, установлено, что мужчин больше беспокоит сек­суальная неверность их партнерш, чем эмоциональная неверность, тогда как для женщин характерно обратное [D. С. Gearyetal., 1995].

Убеждения. Многие убеждения способствуют возникновению агрес­сии. Например, люди, полагающие, что они могут успешно совершить определенные агрессивные действия (самоэффективность) и что эти дейст­вия приведут к желательным результатам (эффективность результата), намного более вероятно выберут агрессивные действия, чем те, кто не на­столько уверен в эффективности агрессивных действий. Связанные с аг­рессией убеждения часто являются определяющим фактором агрессивного поведения [L. R. Huesmann, N. G. Guerra, 1997].

Установки. Установки в целом определяют отношение человека к себе, другим людям, предметам окружающего мира, различным пробле­мам и трудностям. Позитивные установки в отношении насилия вообще предрасполагают определенных людей к агрессии. Более специфические установки на совершение насилия против определенных групп людей так­же увеличивают агрессию (расовая дискриминация, стигматизация сексу­альных меньшинств и др.). Например, насильственные установки против женщин положительно связаны с сексуальной агрессивностью против них [N. М. Malamuthetal., 1995]. Кроме того, мужчины, склонные агрессивно относиться к женщинам, не проявляют агрессию ко всем людям незави­симо от ситуации; скорее они избирательно агрессивны в отношении тех женщин (но не мужчин), которые провоцируют их [К. В. Anderson, 1996].

Ценности. Ценности как убеждения в том, что должен, а что не должен делать человек, играют важную роль в формировании готовности к агрес­сии. Для многих людей агрессия — наиболее приемлемый или предпочи­таемый способ разрешения различных конфликтных ситуаций. Например, в некоторых культурах считается не только приемлемым, но и обязатель­ным использование агрессии в случае оскорбления достоинства человека или его близких. Некоторые молодежные группировки рассматривают аг­рессию как некий кодекс чести и используют ее для поддержания уважения в отношениях с другими группировками (например, футбольные фанаты).

Долгосрочные цели. Это абстрактные цели, которые могут способство­вать проявлению агрессии. Например, цель лидера банды состоит в том, чтобы заставить остальных уважать и бояться его. Эта цель будет опреде­лять его ценности и убеждения, а также детерминировать предпочтения в выборе действий.

Сценарии. Межличностные и поведенческие сценарии, которые чело­век использует в различных социальных ситуациях, будут создавать пред­посылки для агрессивных действий.

К ситуативным факторам, которые могут стать причиной возникно­вения агрессии, относятся [С. A. Anderson, В. J. Bushman, 2002] следующие.

Агрессивные стимулы. К агрессивным стимулам относятся любые предметы или объекты, которые ассоциативно связываются с понятиями об агрессии, хранящимися в памяти. Эту связь подтверждает описанныйЛ. Берковицем «эффект оружия». Кроме того, было доказано, что не толь­ко присутствие оружия, но и его изображение или словесное его описание может автоматически вызывать агрессивные мысли [С. A. Andersonetal., 1998]. К другим ситуативным переменным, которые основываются на ком­муникативных сигналах и увеличивают агрессию, относятся телепередачи, кинофильмы и видеоигры насильственного содержания [С. A. Anderson, К. Е. Dill, 2000; В. J. Bushman, 1998].

Провокация. Возможно, самой распространенной причиной человече­ской агрессии является межличностная провокация. В качестве провокации могут выступать оскорбления, пренебрежение и другие формы вербальной и физической агрессии, попытки вмешаться в действия других людей и пр.

Фрустрация. Если определить фрустрацию как блокировку достиже­ния цели, то большинство провокаций, которые связаны с препятствиями и созданием помех целенаправленным действиям, можно с полным осно­ванием отнести к определенным типам фрустраторов. Даже фрустрация, которая полностью справедлива, может увеличивать агрессию, направ­ленную на фрустрирующий объект [J. Dill, С. A. Anderson, 1995], а так­же на человека, который ответственен за ограничения достижения цели [R. G. Geen, 1968]. Кроме того, существует возможность проявления сме­щенной агрессии на человека, который не причастен к начальной фрустра­ции [A. Marcus-Newhalletal., 2000, W. C. Pedersenetal., 2000].

Боль и дискомфорт. Различные исследования показывают, что соци­ально неприемлемые условия (например, высокая температура, громкие шумы, неприятные ароматы) усиливают проявление агрессии. Острые бо­левые ощущения также увеличивают агрессию.

Наркотики. Разные виды наркотиков и другие вещества типа алкоголя и кофеина могут также увеличить агрессию [В. J. Bushman, 1993]. В част­ности, было установлено, что провокация, фрустрация, агрессивные сти­мулы оказывают наиболее сильный эффект на людей, которые находятся под действием наркотиков [В. J. Bushman, 1997].

Внешние побуждения. К факторам, усиливающим проявление агрес­сии, можно отнести многочисленные объекты, которые люди хотят и же­лают иметь. Действительно, существует огромное количество рекламы, на­правленной на то, чтобы заставлять людей хотеть как можно больше вещей. Увеличивая значение предмета или объекта, реклама изменяет неявное или явное восприятие соотношения стоимости и выгоды, чем провоцирует увеличение инструментальной агрессии. Мгновенное появление стимула, например денег, оставленных на столе, может также влиять на агрессию са­мым непосредственным образом.

Перечисленные выше личностные и ситуативные переменные опосре­дованно влияют на поведение через актуальное внутреннее состояние, ко­торое они создают. Например, враждебность в совокупности с просмотром киносюжета со сценами насилия могут влиять на появление агрессивных мыслей, агрессивного аффекта и агрессивного поведения.

К сфере когнитивного реагирования можно отнести враждебные мысли и агрессивные сценарии.

Враждебные мысли. Некоторые личностные и ситуативные перемен­ные влияют на агрессивное поведение, увеличивая относительную до­ступность к агрессивным понятиям в памяти. Частая активация понятия делает его хронически доступным, тогда как периодическая, ситуативная активация делает это понятие доступным лишь в течение короткого вре­мени. Временное увеличение доступности понятия часто называют «прай- минг». Некоторые факторы, такие как демонстрация и «смакование» на­силия в СМИ, делают агрессивные мысли приоритетными [С. A. Anderson, К. Е. Dill2000, В. J. Bushman, 1998].

Агрессивные сценарии. Л. Р. Хьюсманн [L. R. Huesmann, 1998] доста­точно подробно описал механизм, лежащий в основе формирования агрес­сивных сценариев. Основой враждебного сценария действий становится враждебная атрибуция, которая является одной из характеристик личности агрессивных детей.

К сфере аффективного реагирования можно отнести следующие фак­торы.

Настроение и эмоции. Личностные и ситуативные переменные также могут непосредственно влиять на аффективное состояние человека, готовя почву для последующего агрессивного поведения. Например, боль усили­вает состояние враждебности или гнева. Кроме того, было установлено, что некомфортные температурные режимы в целом незначительно увеличива­ют силу переживания отрицательного аффекта и значительно усиливают агрессивный аффект [С. A. Andersonetal., 1996]. Просмотр видеоклипов со сценами насилия усиливает враждебные переживания.

Экспрессивные моторные реакции. Это автоматические реакции (в ос­новном мимика и пантомимика), которые сопровождают определенные эмоции. Например, уже в младенчестве неожиданная боль (например, при уколе) отражается на лице ребенка в виде гримасы гнева. Л. Берковиц [1993] постулировал, что вызывающие отвращение события непосредственно ак­тивизируют связанные с агрессией моторные программы. Это согласуется с точкой зрения, что в когнитивных структурах (например, в сценариях) содержатся некие тенденции действия, которые активизируются всякий раз, когда принимается решение действовать.

Возбуждение может влиять на возникновение агрессии тремя спосо­бами. Первый — когда возбуждение из нерелевантного источника может активизировать или усилить доминирующую тенденцию действия, вклю­чая агрессивные тенденции. Если человек подвергся провокации или его подстрекают к совершению насилия во время сильного возбуждения, то агрессии не миновать. Второй — когда возбуждение, вызванное нерелевант­ными источниками, не идентифицируется как гнев в провоцирующей си­туации, но приводит к мотивированному гневом агрессивному поведению. Третий — когда высокий и низкий уровни возбуждения могут вызывать бо­левые ощущения и тем самым стимулировать агрессию наряду с другими аверсивными стимулами.

Когнитивные, аффективные процессы и возбуждение связаны меж­ду собой. Взаимодействие этих процессов создает предпосылки для оценки ситуации и принятия решения. При этом автоматические процессы обеспе­чивают непосредственную оценку, тогда как управляемые процессы — пе­реоценку. В результате процесс принятия решения определяет завершаю­щее действие в отдельном эпизоде, которое вплетается в общую схему со­циального взаимодействия (рис. 15).

Непосредственная оценка является автоматической, то есть относи­тельно легкой, спонтанной и не требующей понимания. В зависимости от обстоятельств, непосредственная оценка может быть различной. Напри­мер, если в переполненном транспорте толкнуть разозленного человека, то он может воспринять эти действия как агрессию. Однако если он думает о том, как трудно всем находиться в переполненном транспорте, то толчок может быть воспринят как случайное следствие этой ситуации. Текущее внутреннее состояние в значительной степени определяет тип автомати­ческого реагирования. И конечно же, на текущее внутреннее состояние будет влиять совокупность личностных и ситуативных факторов.

 

Рис. 15. Общая модель агрессии: процессы оценки и принятия решения [по С. A. Anderson, В. J. Bushman, 2002]

При непосредственной оценке учитываются эмоциональный фон, цель действий и намерение. Агрессивная оценка может включать связанные с гневом эмоциональные переживания, в качестве цели — возмездие и оп­ределенное намерение достичь этой цели. Однако окончательная реакция у разных людей будет зависеть от черт личности, сформированных в про­цессе социализации, или от того, какие когнитивные структуры являются в настоящее время самыми доступными.

Если имеются ресурсы (время, когнитивные способности) и результат оценки важен, но на данный момент не приносит удовлетворения, то че­ловек предпринимает попытку переоценки. Переоценка предусматривает поиск альтернативной точки зрения на ситуацию. Это может быть поиск релевантной информации о причине события, анализ воспоминаний и особенностей существующей ситуации. Переоценка — процесс достаточ­но длительный, так как рассматриваемые альтернативы могут обсуждать­ся и не приниматься. В какой-то момент цикл обдумывания завершается, и принимается решение действовать тем или иным способом. Например, если в результате переоценки возникает убеждение, что толчок был пред­намеренным, человек может ответить на него продуманным, расчетливым или импровизированным агрессивным действием. Действительно, в ре­зультате переоценки не исключено, что уровень гнева повысится, посколь­ку могут актуализироваться воспоминания о прошлых обидах или угроза социальному имиджу может стать очевидной.

С помощью общей модели агрессии К. А. Андерсон пытается описать многие феномены возникновения агрессивного поведения. В частности, к такой попытке относится объяснение влияния сюжетов и видеоигр на­сильственного содержания на агрессивность детей.