Как найти толкового чиновника

_{Перевод Д. Д. Елисеева}

 

Некий губернатор провинции, сделавшись министром, вошел к государю.

— Слышал я, — обратился к нему государь Сончжон[315], — что в бытность свою губернатором ты судил о чиновниках по тому, как они едят. Правда ли это?

— Поистине было так, — ответил тот.

Государь с неодобрением посмотрел на него и сказал:

— Да можно ли определить способности человека, наблюдая, как он наполняет желудок?

— Уж если человек плохо ест, — ответил министр, — то и во всяком другом деле он окажется неспособным. Разве это не так?

— А ведь и правда! — согласился государь.

 

Одни добывают морские ушки — другие их едят

_{Перевод Д. Д. Елисеева}

 

В нашей семье была служанка по имени Кванмэ, родом она была из Сунчхона[316]и, так как выросла на берегу моря, отлично плавала и, ныряя вместе со своими подругами в воду, умело добывала морские ушки. Летом в воде холоднее, чем в воздухе, а зимой — теплее, поэтому даже в мороз можно, раздевшись догола, плавать под водой. Ныряя, девушки брали с собой кувшины, сделанные из тыквы, и ножи. Они долго оставались под водой, а когда всплывали на поверхность, крепко прижав кувшины к груди или животу, воздух со свистом вырывался у них из ноздрей. Кроме ножа и кувшина — орудий добытчика ушек, девушки прихватывали ещё круглый бубенчик. В море водились хищные рыбы. Завидя плывущего под водой человека, они набрасывались на него, обнажая острые зубы. Считалось, что они боятся блеска ножа и звона бубенчика.

Одна из подруг Кванмэ, Симхэ, хорошо ныряла на большую глубину и доставала самые крупные ушки, за которые ей платили вдвое дороже. Она приноровилась даже к требованиям чиновников управы, и её никогда не наказывали. Добытые ушки нанизывались на нитку по десятку, десять маленьких связок составляли одну большую. Если же такого количества не набиралось, то в управе ушки не покупали.

Однажды подруга Кванмэ нырнула в море за ушками. И вдруг, разинув пасть, на неё ринулась большая рыба. Симхэ еле отогнала её бубенчиком и выскочила на берег. У неё было всего девять ушек, но она не осмелилась нырнуть снова.

— Достань еще хоть одно ушко, чтобы получилась полная связка, — стали браниться её родители. — Ты просто замерзла, и тебе не хочется лезть в воду. Ведь если не будет полной связки, то какая польза от этих ушек? Экая ты нерадивая. Как мы жить-то будем?

— Только что я видела в море страшную рыбу, — рассердилась дочь, — и не хочу идти в воду. Но раз вы ругаетесь, говорите, что я боюсь холода, что я ленивая, то я пойду, пусть даже мне придётся погибнуть!

Она позвонила в бубенчик и прыгнула в море. А через некоторое время вода в этом месте забурлила и на поверхность всплыли пузыри — девушка стала добычей морской хищницы!

 

Квон Чун, став правителем уезда Сунчхон, послал одного рыбака в море наловить ушек. Огромная акула схватила его зубами за бок и рванула так, что у него вывалились все внутренности. Рыбак стал с ней бороться под водой, ему с трудом удалось ухватиться за борт лодки и взобраться в неё. Однако через несколько дней он умер.

В старину, когда некий государев ревизор объезжал побережье, чиновники устроили ему угощение. Они отправили ныряльщика за морскими ушками, а сами уселись за обеденные столики, уставленные яствами, и весело развлекались.

Вдруг ныряльщик в ужасе всплыл на поверхность, ухватился за борт лодки, но взобраться в неё не смог.

— А-а-а! А-а-а! — страшно кричал он.

Те, кто был в лодке, увидели, что всю нижнюю половину его тела — как топором обрубила — объела хищная рыба.

Ах! Море очень опасное место! Рыба-дракон пострашнее тигра и пантеры в горах. Люди древнего китайского княжества Юэ густо покрывали своё тело разными рисунками. И делали они это вовсе не для того, чтобы выглядеть красивыми, а для того, чтобы отпугнуть рыбу-дракона.

Ради приятной закуски людей толкают на страшную опасность, убивают их. В чём вина тех, кто добывает морские ушки? Но поистине преступны те, кто заставляет добывать их и кто их ест. Пожалейте же ловцов ушек!

 

Ким Квеэ — литератор

_{Перевод Д. Д. Елисеева}

 

Ким Квеэ, достопочтенный Мунпхён, хорошо знал все шесть книг конфуцианского канона, сочинения историков и философов, но особенно силён он был в толковании буддийских сутр.

— Для успешного изучения литературы, — сказал как-то Квеэ одному собеседнику, — необходимо очень внимательно прочесть книгу, а затем, не торопясь, хорошенько обдумать прочитанное. Если же это делать поспешно, то трудно воспринять главное содержание. Я лично всегда сдерживал себя, трудился неторопливо. Оттого всякий текст, с которым я соприкасался, становился мне вполне понятным!

В юности Ким постоянно выпрашивал у людей книги и ходил с ними в ведомство конфуцианского просвещения. При этом каждый день он вырывал из книги по одному листу, прятал его в рукав и заучивал наизусть. Если случалось ему забыть какое-нибудь место из текста, он вынимал лист, прочитывал это место и тогда уж запоминал его крепко-накрепко. Поэтому, когда он выучивал какую-нибудь книгу, книга эта пропадала насовсем.

Министр Син[317], достопочтенный Мунчхун, получил в дар от государя книгу «Избранные сочинения древней литературы». Книга была оформлена роскошно. Мунчхун её очень ценил и буквально не выпускал из рук. Квеэ как-то навестил его, умоляя дать почитать книгу, и Мунчхун не смог ему отказать. Прошло более одной луны, и Мунчхун однажды зашёл к нему и видит: его книга вся разорвана на листы и расклеена по стенам. Листы покрыты таким слоем копоти и пыли, что знаки различить трудно!

— Что это значит?! — возмущенно вскричал Мунчхун.

— Да так уж получилось, — бодро ответил Квеэ, — что я лёжа заучивал книгу наизусть. Вот так оно и вышло!

Однако сила литературной кисти Квеэ была беспредельна, она — как огромные волны большой реки, ведь удержать их совершенно невозможно. Если ему предлагали состязаться в стихах или в прозе, он уверенно брал кисть и всегда добивался успеха, даже черновиками не пользовался. Даже если в состязании принимало участие восемь-девять человек, он предлагал им взять кисти и тут же, крутя головой во все стороны, отвечал каждому по очереди.

Почтенный Квеэ был силён и в стихах, и в прозе, однако совершенно не умел обращаться с вещами. Книги он всегда держал на том месте, где спал: постилал на них циновку и ложился. Если у него спрашивали, зачем он так делает, Квеэ говорил:

— Да ведь войлочной подстилки нет. Спать-то холодно!

Перед воротами его дома росла большая зелёная софора, дававшая приятную тень. Так Квеэ приказал слуге её срубить. Люди спросили, для чего он это сделал.

— Так дров-то нет в доме, — отвечал он, — а надо бы еду сготовить!

И такое частенько с ним случалось.

 

Погубила брезгливость

_{Перевод Д. Д. Елисеева}

 

Некий конфуцианец по фамилии Ли был человеком суетным и недалёким, сути вещей не понимал, к тому же он был чрезвычайно чистоплотен и брезглив. Если еду и питье ему готовили хоть чуточку неаккуратно, то есть он уже не мог.

Пришел Ли однажды домой к своей наложнице, а женщина как раз была в постели со своим тайным любовником. Ли тут же лишился сил и брякнулся наземь.

Тяжелая болезнь овладела им, он лишился речи и вскоре умер.

 

Обманутый разбойник

_{Перевод А. Ф. Троцевич}

 

Как-то слуга одного знатного господина из провинции Канвондо отправился на базар, чтобы продать разные вещи. Когда он возвращался домой с деньгами, напал на него разбойник и, угрожая револьвером, отобрал все вырученные деньги и купленные товары.

Однако слуга не растерялся и сказал разбойнику:

— Э-хе, я отдал вам все деньги и товары, которые у меня были. Не изволите ли вы одарить меня своим вниманием и выслушать мою просьбу?

— Ну, так какая же у тебя просьба? — с любопытством спросил грабитель.

Тогда слуга, откашлявшись, проговорил:

— Я слуга одного знатного янбана [318]. Когда я вернусь и доложу ему, что на дороге меня ограбил разбойник, он не поверит ни единому слову и обвинит меня во лжи. Вот если бы вы своим револьвером прострелили дырку на моём платье, я бы мог своему господину привести доказательства и он бы мне поверил.

— Раз ты так хочешь, я с легкостью выполню твою просьбу! — ответил разбойник и прострелил тёмное холщовое платье слуги. Однако, когда слуга принялся разглядывать редкую ткань в поисках дырки, он ничего не нашел.

— Где же дырка?! — заорал слуга. — Я ничего здесь не вижу! Вы должны выстрелить еще раз!

А недогадливый разбойник ответил:

— У меня нет больше пуль!

Слуга только этого и ждал. Теперь, когда вор остался без оружия, он схватил его за горло и принялся избивать — и спереди, и сзади, и слева, и справа, отобрал украденные деньги и вещи, и оставив вора валяться на обочине, сам отправился своей дорогой.

Когда янбан выслушал рассказ слуги, он, потирая руки, произнёс:

— Поистине подчас случается так, что простой человек хоть и не знает классических сочинений, но соображает лучше, чем философ!

Он поблагодарил слугу и одарил его частью вещей, которые тот спас благодаря своей находчивости.

 

Предсказатель

_{Перевод А. Ф. Троцевич}

 

У одного богатого человека была дочь, и хотел он взять себе в зятья того, кто мог бы предвидеть будущее. Как-то раз проходил он мимо молодых парней, которые заготовляли дрова и остановились отдохнуть, сбросив свою тяжёлую ношу. И вдруг слышит, как один высокий красивый юноша сказал:

— Ха! Завтра наверняка пойдет дождь!

Когда другие парни принялись расспрашивать его, почему это завтра непременно должен пойти дождь — ведь стояла прекрасная солнечная осенняя погода, а вовсе не сезон дождей, юноша ответил им:

— Я точно знаю, что завтра непременно пойдёт дождь!

Полный любопытства, человек подошёл поближе и снова спросил, но юноша заявил, что про дождь он всегда знает наперёд и никаких сомнений у него нет, а господин сможет сам в этом убедиться. Тогда этот янбан попросил юношу назвать своё имя и дом, где он живет, и, отправившись домой, стал ждать, действительно ли пойдет дождь. И правда, только наступил день, как собрались тучи, и к полудню полил дождь. Человек на самом деле поверил в способность юноши предсказывать будущее и пригласил его к себе жить. Он узнал, что молодой человек батрачит у чужих людей, не имеет никакого имущества и живёт без родителей. Тем не менее он обратился к нему с предложением:

— А что, если ты станешь моим зятем?

Юноша сперва отказался, но янбан был настойчив, и тот в конце концов согласился. Так он стал зятем богатого человека.

Янбан был убеждён, что наконец-то он приобрёл зятя, который знает будущее, и, чтобы отныне жизнь его собственная и семьи протекала без забот, он через некоторое время обратился к зятю:

— Поскольку ты знаешь наперёд, когда пойдет дождь, ты ведь можешь предсказать и другие события. Так что рассказывай!

Однако зять покраснел и проговорил:

— Я совершенно ничего не знаю!

Но янбан пристал к нему и стал уговаривать, чтоб тот не скромничал и всё выложил бы как есть:

— Говори прямо, почему ты мог сказать, что в определенный день пойдет дождь, и отчего твоё предсказание сбылось, хотя стояла прекрасная погода?

Тогда зять смущенно проговорил:

— Вы спрашиваете, как это случилось? Так вот, однажды в детстве я заболел чесоткой, потом меня долго лечили, и теперь перед дождем всё тело у меня начинает сильно чесаться. Вот почему я давеча так уверенно говорил!

Янбан был вне себя от досады, однако он уже сделал юношу своим зятем и теперь уж не мог ничего изменить. И действительно, он примирился с ним. Ведь зять прилежно и толково работал и доставлял ему много радости.

 

Подарил на память свой зуб

_{Перевод А. Ф. Троцевич}

 

Один столичный молодой человек, оказавшись по службе в округе Кёнчжу, полюбил там певичку. Когда пришло время расстаться, певичка попросила какую-нибудь вещь, залог их любви, как говорится, «кусочек его тела». Тогда молодой человек вырвал зуб и, вручив его певичке, вернулся в столицу. Позже, услышав, что эта певичка полюбила другого, тотчас же отправил к ней слугу забрать вырванный зуб. Певичка взяла его зуб, швырнула в нищенскую суму и отдала слуге. Так она посмеялась над молодым человеком.

 

Любовь

_{Перевод А. Ф. Троцевич}

 

Хо Мин гостил в местной управе в Чончжу[319]и полюбил там кисэн Чхунчжон. Когда настало время ему возвращаться, они, взявшись за руки, пришли к беседке Намчжон и дальше, не в силах разлучиться, дошли до почтовой станции у горы Кисан, да там и остались. Страдая от предстоящей разлуки, они уже девять раз приходили к переправе на берегу реки Чхончхон. Тут их и увидел тайный ревизор, который как раз проходил мимо. Вернувшись ко двору, он пал ниц, ожидая повелений государя. А государь спросил его:

— Что удивительного тебе случилось увидеть, когда ты тайно ходил по деревням?

Тот и доложил государю о том, как Мин девять раз переправлялся через реку. Государь рассмеялся и пожаловал указ, где решалась судьба тех двоих. А в указе было сказано: «Чхунчжон полюбила надзирателя за полевыми работами, так пусть Хо Мин и кормит её».

Так кисэн Чхун избежала наказания и стала супругой.

 

Упрятали в ларь для зерна

_{Перевод А. Ф. Троцевич}

 

Один чиновник, презиравший певичек, приехал на службу в округ Кёнчжу. И вот правитель сговорился с певичками разыграть этого чиновника. Одну молоденькую певичку они нарядили деревенской женщиной, чтоб та постаралась сблизиться с ним. И в самом деле, женщина полюбилась чиновнику, и они все ночи проводили вместе. Но вот однажды неожиданно нагрянул её муж (а это был раб из местной управы), и растерявшийся чиновник так, нагишом, и был упрятан в ларь для зерна. В конце концов мужчина с женщиной притащили этот ларь в управу, открыли, и чиновник перед всей управой предстал голым. Так он был опозорен.

 

Мастер искусного слова

_{Перевод А. Ф. Троцевич}

 

В правление государя Сончжо[320]в доме Чхве Кани[321]собрались именитые мужи. Когда вино было уже наполовину выпито, поднялся Квон Ёчжан[322]и спросил:

— Нынче в нашей стране мастером искусного слова, несомненно, признаны вы, почтеннейший. Вот только не знаю, кто у нас отличается изящной классичностью?

Должно быть, он рассчитывал, что назовут его. А Кани ответил на это:

— Когда я, старый, помру, тогда уж вы, достопочтенный, возьмёте на себя эти обязанности.

 

Лим Че

_{Перевод А. Ф. Троцевич}

 

Как-то в молодости Лим Че[323]по прозванию Пэкхо — Белое озеро, шёл со своим другом по улице, а на этой улице стоял дом первого министра, и в это время там давали большой пир. Угощали всех гостей, но они-то ни с кем не были знакомы. Тогда Лим Че принялся врать своему приятелю:

— А ведь мы с этим хозяином знавали друг друга, бывало, он старался мне следовать. Может, навестим его на этом пиру?

— Конечно! — нисколько не сомневаясь, ответил друг.

— Тогда ты постой за воротами и пока подожди, — предложил Лим, — а я зайду первым и поговорю с хозяином, чтоб и тебя пригласили.

Лим Че вошёл, остановился у самого последнего места и, всех поприветствовав, уселся и не проронил больше ни слова. Гости в недоумении тихонько спросили хозяина:

— Этот человек ваш друг?

— Нет, — ответил хозяин и стал спрашивать других гостей:

— Этот человек друг кого-либо из гостей?

— Нет! — ответили гости, переглянулись и усмехнулись.

Тут заговорил Лим Че:

— Вы все надо мной смеётесь? Но по сравнению со мной есть человек ещё более смешной! Он уже давно стоит за воротами, заглядывает ко мне в рот и ждёт угощения!

Хозяин, выслушав Лим Че, громко рассмеялся, обменялся с ним стихами-экспромтами и признал его мастерство. А потом позвали гостя, что ждал за воротами, и славно его угостили. Гость поверил, что Лим Че с хозяином и в самом деле близкие друзья. Не знал он лишь, что тот бесцеремонный болтун и предал своего друга.