Национальной безопасности в СССР и России

Политика обеспечения безопасности в СССР (до 1996 г. термин «национальная безопасность» не употреблялся) в основе своей была инструментом поддержания равновесия существовавшей политической системы как в Советском Союзе, так и в мире. Как отмечает профессор В.И. Карпов, до 1988 г. в СССР практически отсутствовала открытая отечественная литература по проблемам безопасности государства. Для публичного освещения этих вопросов использовались трибуны высших партийных форумов (съезды, партийные конференции и т.д.), выступления в ООН и интервью руководителей государства накануне и во время международных политических мероприятий с участием СССР. Вместе с тем активная научная проработка проблем обеспечения безопасности Советского Союза проводилась в научно-исследовательских учреждениях закрытого типа, существовавших в структурах КГБ, МВД, Министерства обороны, других министерств и ведомств.

До 1982 г. в СССР вопросы безопасности рассматривались только применительно к государству. Для этого использовался термин «государственная безопасность». С 1982 г. параллельно с термином «государственная безопасность» в политический и научный лексикон был введен термин «безопасность общества». Это стало началом поворота официальной государственной политики в сторону интересов человека и общества в области обеспечения их безопасности.

С приходом в 1985 г. к власти М.С. Горбачева была принята к действию выдвинутая им концепция «нового политического мышления». Сущность этой политики была в отказе от конфронтации государств на международной арене и призыв к согласованию усилий в интересах построения эффективной системы международной безопасности на базе общечеловеческих ценностей. Этот виток в развитии теории безопасности значительно обогатил ее понятийный аппарат, расширил сферы обеспечения безопасности страны, за пределы государственно-властных рамок и укрепил ее гражданские начала. В научное употребление были также введены категории «безопасность личности», «национальный интерес», «угроза безопасности» и др.

Однако в конце 80-х годов ХХ века в СССР наступил период развала механизма централизованного государственного управления экономикой, являющейся фундаментом безопасности государства. Результатом этого стало разрушение высокоэффективной, проверенной временем, войнами и вооруженными конфликтами системы безопасности социалистического государства, которая восстановлению уже в этих границах не подлежала, ибо разрегулировалась не только система обеспечения безопасности СССР, но и всего социалистического лагеря (Польша, Чехословакия, Венгрия, ГДР и др.). Необходим был новый научный идеологический подход, и он разрабатывался учеными Академии наук СССР. В качестве принципиального этапа в формировании научного знания по этой проблеме, как правило, выделяют 1987 г., когда была опубликована статья академика В.А. Легасова, где обосновывалась необходимость создания единой системы обеспечения безопасности государства. Он считал, что необходимо сформулировать новые критерии безопасности и иметь современную методологию ее обеспечения.

В феврале 1990 г. в письме 22 народных депутатов СССР были сформулированы новые подходы к пониманию безопасности и необходимости коренного реформирования системы безопасности государства. К этому же времени относится смена основных ориентиров в фундаментальных представлениях мировой общественности о гарантиях обеспечения безопасности народов, осуществляется переход от концепции «баланса сил» к концепции «баланса интересов». В это время также начинается работа над научным обоснованием концепции безопасности. Ее участники, сплотившись вокруг академика Ю. Рыжова, предприняли попытку разработать концепцию безопасности СССР с учетом новой геополитической ситуации. В основу концепции была положена идеология обеспечения безопасности личности. В числе следующих по уровню приоритетов были сформулированы: защита жизни, собственности и основных прав граждан; безопасность государства, под которой подразумевалась защита суверенитета, территориальной целостности страны, нерушимость ее границ, конституционного строя, защита интересов своих граждан и общества за рубежом. Группа Ю. Рыжова впервые ввела в оборот термин «информационная безопасность» и разработала алгоритм, по которому должны действовать соответствующие органы при выработке тех или иных защитных мер в этой сфере. В своем интервью радиостанции «Радио Свобода», которое он дал в январе 2003-го г. Ю. Рыжов так охарактеризовал задачи, которые пыталась решить его группа: «Я выступал как председатель Комиссии Верховного совета СССР по разработке концепции национальной безопасности и говорил, что нам в первую очередь нужно обеспечить следующую иерархию безопасности: безопасность и права личности, потом общества и потом государства при условии, что оно обязано служить людям и обеспечивать две эти первые безопасности. Это была первая парадигма, которая ставила все с головы на ноги, потому что предыдущие столетия эта парадигма была иная: живет государство - и оно является главным». Однако созданная группой концепция, как стало ясно позднее, с позиций политического романтизма, являлась скорее инструментом давления на тогдашнее руководство СССР и не выдержала испытания време­нем. Это однозначно и подтвердил распад Советского Союза. Насколько известно, каких-либо решений по данному проекту принято не было, а после событий августа 1991 г. и Беловежского соглашения работа группы, готовившей этот проект, были прекращены.

Перед развалом СССР, в начале 90-х годов ХХ века, вопросами дальнейшего развития теории безопасности озаботились представители общественных научных кругов. Результаты их исследований значительно обогатили такие разделы теории, как социально-экономическая, политико-правовая и иная защита объектов безопасности, реализация жизненно важных интересов человека (личности) и общества.

Таким образом, процесс развития теории безопасности в СССР начал кардинально меняться с 1985 г. За период с 1985 по 1991 гг. в сознании политического руководства и общества прошла переориентация иерархии объектов обеспечения безопасности. На первый план выдвинулась личность, а не государство.

В 1991 г. после демонтажа СССР и коммунистической си­стемы секретарь специально созданного Совета безопасности Российской Федерации Ю. Скоков на первом же заседании поставил вопрос о необходимости выработки новой концепции безопасности России. Был принят за основу подготовленный к этому времени проект, который, как обычно, требовал дальнейшей доработки. Сам проект опубликован не был и о его дальнейшей судьбе ничего неизвестно.

Значительным шагом в развитие теории безопасности стало принятие 5 марта 1992 г. Закона Российской Федерации № 2446-1 «О безопасности». Этот закон не только определил основные ориентиры научной и практической работы, но и представил научному сообществу понятийно-категориальный аппарат теории безопасности. Закон ввел в оборот и раскрыл содержание таких категорий, как «безопасность», «жизненно важные интересы»; «основные объекты безопасности»; «субъекты обеспечения безопасности», угроза безопасности», «система безопасности Российской Федерации» и др. Он также способствовал очередному проявлению политическими, научными и общественными кругами более активного интереса к проблеме обеспечения безопасности России. В ходе проведенных в этот период многочисленных конференций, дискуссий, семинаров и «круглых столов» был сделан крен направлений научных исследований в сторону разработки принципов, форм, методов и средств ненасильственного обеспечения мира и безопасности. Такой подход в корне изменил теоретические обоснования роли власти и государства в системе обеспечения безопасности, а также роль силы в международных отношениях.

Существенные сдвиги в развитии теории безопасности произошли в 1993 г., когда Институтом СПИ РАН под руководством академика Г. Осипова, была представлена на суд общественности новая парадигма безопасности России, которая во главу угла ставила защиту не столько государства и его политических институтов, сколько человека и общества. В концепции отмечалось, что в переходный период приоритет должен быть отдан социально-политическим, социально-психологическим, правовым и духовно-нравственным аспектам безопасности граждан и российского общества. Выход из затяжного кризиса, спасение и возрождение России немыслимы без обеспечения гражданского мира и согласия в обществе, что является основной целью в деятельности по обеспечению безопасности. В апреле 1993 г. был опубликован доклад руководителя Центра военно-социальных исследований ИСПИ РАН Р.Г. Яновского. В докладе было научно обосновано следующее положение: недооценка политической властью стратегической важности социальной сферы как фактора безопасности в ходе проведения экономических и политических реформ чревата угрозой утраты доверия граждан к своему правительству, что может (при определенных условиях) привести общество и страну к конституционному кризису и развалу государственности, о чем свидетельствует, например, распад Советского Союза в августе-декабре 1991 г. Летом 1993 г., новый секретарь Совета безопасности Е. Шапошников обнародовал Основные положения подготовленного к тому моменту варианта концепции безопасности и заявил о начале ее реализации. Однако после событий октября 1993 г. к этому варианту проекта уже не возвращались. Апофеозом развития теории безопасности в 1993 г. стало принятие в декабре 1993 г. Конституции Российской Федерации. В тексте Конституции нашли свое отражение многие вопросы безопасности. Однако следует признать, что термин «национальная безопасность» в Конституции РФ не содержится. Вместе с тем там присутствуют термины безопасность государства (ч. 5 ст. 13; ч. 3 ст. 55; ч. 1 ст. 82); государственная безопасность (п. «д» ч. 1 ст. 114); оборона и безопасность (п. «м» ст. 71); общественная безопасность (п. «б» ч. 1 ст. 72); безопасность граждан (ч. 1 ст. 56); безопасность людей (ч. 2 ст. 74; ч. 1 ст. 98); экологическая безопасность (п. «д» ч. 1 ст. 72); безопасность труда (ч. 3 ст. 37).

В 1994 – 1997 гг. в России научные разработки по проблемам теории безопасности велись уже по разным направлениям. В открытой печати появлялись различные подходы к этой проблеме, которые оформлялись в виде концепций, доктрин или просто научных докладов. Стоит отметить, что представленные материалы очень сильно различались по своим методикам, исходным посылкам, политическим взглядам и т.д. Не случайно, поэтому в октябре 1995 г. тогдашний помощник Президента РФ по вопросам национальной безопасности Ю. Батурин выступил с заявлением, из которого следовало, что государственная концепция национальной безопасности вряд ли появится в ближайшее время из-за отсутствия общенационального консенсуса по целому ряду принципиальных вопросов. В 1995 г. впервые без раскрытия его содержания и сущности на законодательном уровне был применен термин «национальная безопасность» (Федеральный закон от 20 февраля 1995 г. № 24-ФЗ «Об информации, информатизации и защите информации»). Определение категории «национальная безопасность» было дано в 1996 г. в первом Послании по национальной безопасности Президента Российской Федерации Федеральному Собранию. Таким образом, в середине 90-х гг. ХХ века в России начал формироваться научный замысел уже теории национальной безопасности.

Новый толчок разработке теории национальной безопасности дало утверждение Указом Президента РФ от 17 декабря 1997 г. № 1300 Концепции национальной безопасности Российской Федерации и опубликование ее в открытых СМИ. Концепция ввела в оборот такие категории, как «национальная безопасность Российской Федерации» и «национальные интересы». Кроме того, выход в свет Концепции дал старт очередному валу конференций, семинаров и т.д. в научном и политическом мире, в ходе которых ученые и практики отмечали множество негативных факторов Концепции. Результаты дискуссий привели к тому, что Указом Президента РФ от 10 января 2000 г. № 24 в Концепцию национальной безопасности Российской Федерации, утвержденную Указом Президента РФ от 17 декабря 1997 г. № 1300 были внесены серьезные изменения и дополнения. По существу это была уже новая Концепция. С этого момента теория национальной безопасности стала наполняться новым определенным содержанием, которое получила свою практическую реализацию в целом ряде нормативных правовых актов, регулирующих вопросы обеспечения безопасности в различных сферах жизнедеятельности общества (военная доктрина, доктрина информационной безопасности, концепция внешней политики и др.)

События 23 октября 2002 г. в Москве (захват международными террористами заложников во время показа мюзикла «Норд-Ост»), террористические акты 11 сентября 2001 г. в Нью-Йорке, на острове Бали (Филиппины) и др. показали, что существующая теория национальной безопасности нуждается в смене парадигмы. Связано это было с тем, что в этот период кардинальным образом поменялась иерархия опасностей и угроз национальной безопасности Российского государства. Полученные в период с 2002 по 2009 гг. научные результаты в ходе проведенных исследований, нашли свое отражение в новой Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года, которая была утверждена 12 мая 2009 г. Указом Президента Российской Федерации № 537. 28 декабря 2010 г. был подписан новый Федеральный закон № 390-ФЗ «О безопасности», который кардинально отличается от принятого в 1992 г. Его основное отличие состоит в том, что он не содержит элементов раскрытия понятийного аппарата. Вместе с тем в этом законе конкретизированы основные принципы обеспечения безопасности, а также элементы процесса деятельности различных институтов власти по обеспечению безопасности Российской Федерации.

Сегодня по мере модернизации стержневых документов теории национальной безопасности в ее отраслевых направлениях также проходит корректирование базовых основ. Разрабатываются новые подходы к силам и средствам, формам, путям и методам обеспечения заданного уровня безопасности объектов в той или иной сфере национальной безопасности, вскрываются и анализируются новые опасности и угрозы. Основными источниками появления новых военных угроз и опасностей выступили вооруженные конфликты в Ираке, Сирии и на Украине. В связи с тем, что с 2009 г. прошло уже более 6 лет на совещании Совета Безопасности Российской Федерации в июле 2015 г. Президент России поставил задачу о необходимости срочной корректировки и Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года, которая была утверждена 12 мая 2009 г. Президент отметил, что перед разработкой долгосрочного плана нужно провести анализ всевозможных рисков – политических, информационных, экономических и других. При этом он заявил, что не мешало бы поменять и концепцию внешней политики. Однако, по мнению российского лидера, страна должна оставаться открытой для сотрудничества, но без ущерба своему суверенитету.