Становление и развитие международно-правового регулирования в области защиты прав и свобод человека

Становление прав и свобод человека и гражданина является результатом длительного исторического развития. Как ни парадоксально, но одной из главных причин возникновения прав человека являются различные угрозы его нормальной жизнедеятельности и стремление эффективно им противостоять. Жизнь человека на протяжении тысячелетий подвергалась опасности. В ответ рождались и утверждались гуманистические идеи равенства людей, защиты от дискриминации, насилия и т.д. Нравственные, философские, христианские начала прав человека формировались параллельно с правовыми воззрениями на него как на участника социальной жизни. В теории и практическом воплощении каждая исторически данная система права в той или иной степени включала в себя юридическую концепцию личности как субъекта права и соответствующие представления о ее правах и обязанностях, их гарантиях: от примитивных и ограниченных до высокоразвитых. Права человека есть необходимый, неотъемлемый и неизбежный компонент всякого права вообще, субъективно - исторический аспект выражения сущности права как особого типа и специфической формы социальной регуляции.[1]

Соотношение понятий “право” и “свобода” характеризуются, прежде всего, тем, что в значительной степени это синонимы; то и другое – субъективное право любого человека или только гражданина РФ. Но иногда между этими понятиями проводится различие. Анализ конституционного законодательства показывает, что термин “свобода” призван подчеркнуть более широкие возможности индивидуального выбора, не очерчивая конкретного его результата: “каждому гарантируется свобода совести, свобода вероисповедания…”(статья 28 Конституции РФ). В то время как термин “право” определяет конкретные действия человека (например, право участвовать в управлении делами государства, право избирать и быть избранным). При этом “право” может самой Конституцией включаться в состав “свободы”.

В современном мире сохраняются различные подходы к взаимодействию права и государства, человека и государства. Они не замыкаются в сфере научных дискуссий и находят свое отражение в конституциях современных государств. Так, в конституциях Франции, США, Италии, Испании воплощена естественно - правовая концепция прав человека, в конституциях Австрии, ФРГ – позитивистская. Однако такие различия в конституционных записях не следует переоценивать, поскольку основные законы всех стран ориентированы на принципы правового государства и, следовательно, на защиту и охрану прав человека.

Рассматривая вопрос о становлении международного сотрудничества в данной сфере, следует иметь в виду, что классическое международное право не регулировало вопросы, связанные с уважением и защитой прав и свобод человека. При анализе взаимоотношений между государством и его гражданами традиционный подход международного права сводился к тому, что это внутренняя юрисдикция государства. Но были и исключения, если речь шла о защите своих граждан на территории другого государства или защиты национальных и иных меньшинств.[2]

В XIX в. вопрос о веротерпимости стал увязываться с национальной принадлежностью, что получило отражение в Генеральном акте Венского конгресса 1815 года. Берлинский договор 1878 года обусловливал международное признание освободившихся от Османской империи Балканских государств (Сербии, Черногории, Болгарии и Румынии) соблюдением прав религиозных меньшинств (мусульман и евреев) в них. Подводя итог господствующим идеям, в вопросах интервенции в XIX веке, можно сослаться на мнение Ф. Листа: «Нельзя согласиться с тем, что право вмешательства существует также и в том случае, когда, по мнению отдельного государства, даже вполне основательному, вторжение представляется для охраны общих интересов человечества».[3]

Классические права XVIII-XIX вв. относились к свободе индивида. Однако уже в то время получила свое развитие идея о том, что граждане имеют право ожидать от своего государства улучшения условий жизни, особенно в сфере занятости, социального обеспечения. В результате появились первые конвенции, в соответствии с которыми государства брали обязательства друг перед другом в отношении своих граждан. Бернская конвенция 1906 г. о запрещении ночного труда женщин стала первым международным договором в области социальных прав.

После Первой мировой войны главными союзными и объединившимися державами были заключены соглашения с 8 европейскими государствами и Турцией, в которых последние брали на себя обязанность предоставить лицам, принадлежащим к меньшинствам по расе, религии и языку, те же права, что и остальным своим гражданам. Соответствующие обязательства позднее принимались государствами при вступлении в Лигу Наций в виде односторонних деклараций Совету Лиги и были поставлены под ее гарантию. Однако договоры о меньшинствах не носили универсального характера. Они создавали специальный режим для небольшой группы малых государств, поскольку главные союзные и объединившиеся державы не брали на себя никаких обязательств о предоставлении национальным меньшинствам, проживающим на их территории, тех же прав, что и своим гражданам. Они выступали лишь в роли гарантов созданной системы.[4]

Первым международно-правовым договором, отражающим этот новый подход, является Устав Организации Объединенных Наций, принятый 26 июня 1945 года в г. Сан-Франциско. Он свидетельствует о движении к долговременной и устойчивой интернационализации прав человека. Будучи учредительным правовым документом Всемирной международной организации Устав ООН закрепил основные принципы послевоенного мирового порядка. Однако среди семи принципов, изложенных в статье 2, нет сколько-нибудь явной формулировки о принципе международного уважения прав человека. Тем не менее можно согласиться, что ряд подробных положений, рассеянных по всему Уставу, свидетельствует о признании международного уважения к правам человека одним из важнейших принципов Организации Объединенных Наций. Это предположение при толковании Устава с годами стало широко распространенным мнением.

Межгосударственное сотрудничество в области прав человека включает в себя несколько аспектов. Оно предполагает: во-первых, провозглашение интернациональных стандартов прав человека (международная кодификация прав человека), во-вторых, принятие государствами обязательств по внутригосударственному обеспечению данных стандартов, т. е. их реализации в рамках национального правопорядка.[5]

Значительным прогрессом в развитии международных прав человека стало не только количественное расширение каталога провозглашенных и гарантированных свобод личности, но также и утверждение в международном праве концепции универсальности и неделимости, прав человека. Это предполагает, что независимо от глубоких различий, существующих в дефиниции прав человека и способах их юридической и фактической гарантии в рамках отдельных национальностей, сложился своеобразный международно-правовой кодекс прав человека, который равной степени должен, обеспечиваться в любом государстве и действовать для любого индивида. Права человека являются универсальными и индивидуальными, т. е. они действуют в отношении всех людей, независимо от национальности или расы, и они принадлежат каждому человеку, независимо от его происхождения или социального положения. Права человека имеют внегосударственную природу, они могут декларироваться, то есть закрепляться им в действующем праве, но они не порождаются и не создаются государством.

Правовой основой сотрудничества государств в области прав человека является Устав ООН, в котором закреплен принцип недискриминации по признаку расы, языка, пола и религии. В преамбуле Устава ООН установлены цели данного сотрудничества:

· избавить грядущие поколения от бедствий войны, дважды в течение жизни одного поколения принесшей человечеству невыразимое горе;

· вновь утвердить веру в основные права человека, в достоинство и ценность человеческой личности, в равноправие мужчин и женщин и в равенство с больших и малых наций;

· содействовать социальному прогрессу и улучшению условий жизни при большей свободе;

·

Надежда была всё равно именно на то, что суд в своем здравом уме начнет разбираться и как-то хотя бы поизучает материал. Но он, к сожалению, не стал так глубоко копать, а просто вынес решение. Смягчил, да. Как вас приняли в колонии? Пять месяцев все-таки вы провели в колонии. Статья эта, скажем так, своеобразная. Насколько я понимаю, ко всем статьям, связанным с несовершеннолетними, с каким-то насилием, в колониях относятся крайне негативно. Не было ли какого-то прессинга со стороны сокамерниц, каких-то разговоров на эту тему, давления? Да, я больше всего боялась, что начнутся конфликты именно из-за этой позорной статьи. Так как колония женская, у них остались дети на воле, женщины уже давно сидят, могут просто душу отвести, позлиться и побить, как-то еще поунижать. Ходили слухи, что с воспитательницей Таней Куршевой поступают в этих местах именно так. Таня? Это воспитательница, которая снимала эти ролики. Которую осудили на шесть лет. Да. То есть у вас была какая-то информация, что над ней какое-то насилие осуществляют? Да, что унижение и насилие происходит. Подтверждений у меня не было, но страх начал образовываться внутри. Я приехала туда, в это СИЗО меня привезли, и я морально начала внутри собираться, думая, что я сейчас зайду в камеру, меня спросят статью и просто убьют там. Страшно. И как было на самом деле? Я посмотрела, это достаточно строгая колония, 20% сидит за убийство, еще 40% за наркотики, то есть это такие серьезные статьи. Да. Если говорить о том, как меня приняли в следственном изоляторе и как в колонии, это две разные вещи. В следственном изоляторе, во-первых, народу было в камере поменьше, но всё равно мнения разделились. Пока ты человеку объяснишь, что такое репост, например… То есть вы приходите, вас спрашивает кто-то старший: «За что сидишь?». Вы рассказываете. И что дальше, начинается какое-то обсуждение или как? Нет, там же такого нет сейчас в колониях, что кто-то старший что-то спрашивает. Были две девушки и одна из Таджикистана женщина, которая границу пересекла. Они за что были осуждены? Вот она границу пересекла. 228, статья про наркотики ― одна девушка. И вторая ― воровство, 105, по-моему. Ой нет, 105 ― убийство. Не помню, 158, кажется. Вот такой контингент там был. А что украла? Просто из любопытства. Деньги у мужчин. Много? Пять эпизодов. И что? Вот вы рассказали им свое дело, и они стали… Да, они как-то не поверили сначала, что такое может быть вообще. Потом, конечно, мы начали делиться тем, что нам жалко этого мальчика, что с ним произошло. Но я не могла им полностью картину этого воссоздать, потому что она даже сейчас у меня не полностью. Мне некоторые моменты непонятны, я хочу это всё узнать. Но вот тогда я пыталась рассказать то, что чувствовала, что произошло именно со мной. Есть убийцы, воровки, есть насильники, а вот репостницы ― такого нет. А они не путали, что такое репорт и репост? Они понимали разницу, в отличие от адвокатов и судей? Да. Кроме таджички, понимали. Вы сказали, что был разный прием в СИЗО и самой колонии. Где хуже был? В колонии было хуже. Они видели срок, статью. Никто не хотел понимать, разбираться, разговаривать об этом. Никому ты ничего не докажешь там, потому у всех там свои дела и куча, масса работы и отвлекающих других дел. Некогда чаю попить, объяснить человеку, что я не виновата, что так всё получилось. Я даже не пыталась этого делать. Потом уже, когда на передачах стали говорить об этом, они сами стали подходить и спрашивать: «Расскажи нам, что, почему вот так?». И я пыталась это как-то объяснить? Хуже ― в чем выражалось? Были какие-то попытки насилия, связанные с вами? Вас кто-то пытался бить, толкать? Вас игнорировали? Меня игнорировали, это да. Потому что срок маленький. Там большие сроки у девушек, особенно по 228. Двенадцать, тринадцать, четырнадцать лет. Это женская зависть, какая-то даже обида, что ей еще сидеть, а мне уже идти. Но у вас же статья такая экзотическая, 242. Я думаю, что в колонии вы одна с такой статьей были. Да, это так. И что, неужели ни у кого это не вызывало интереса? Вызывало. Они потихоньку открывали Уголовный кодекс, прочитывали статью и оставались при своих умозаключениях. Единственное, да, были такие, которые говорили: «А, так тебе и надо, у тебя позорная статья! Какое тебе еще помилование, будешь сидеть до конца срока с такой статьей, выйдешь ― тебе на воле еще хуже будет». Как вы узнали, что заместитель генерального прокурора попросил Верховный суд пересмотреть ваше дело? По-моему, мне сообщил об этом Андрей. Мы постоянно общались, каждый день по 15 минут телефонных переговоров. Он мне рассказывал обо всех событиях, которые происходят в сети и СМИ, о чем говорят люди, что они хотят донести. Даже он передавал мне какие-то цитаты людей. То есть вы узнали в телефонном разговоре. Да. Какие у вас были ощущения? Вам поверилось в это или вы не верили, что это можно как-то уже изменить? Я думала, что это какой-то очередной ход прокуратуры у нас, то есть они как-то пытаются восстановить свое честное, доброе имя, престиж и статус. Уже не знают, как, я думала, вот такой у них очередной ход. Насколько мы знаем, последние три недели вы провели в камере-одиночке. В колонии была не очень хорошая ситуация. Когда сокамерницы узнали, что вас раньше освобождают, всё это им не очень понравилось, насколько я понимаю. Да. Расскажите. Про помилование, да. Поступило предложение написать помилование, от которого я отказалась, и на меня как-то стали вообще косо смотреть, не понимали ситуацию, почему отказываюсь-то. А почему вы отказались? Потому что у меня принципиальная была такая позиция, что я ничего не совершала, не преступница я. И за что меня прощать? Помилование идет как прощение. Зачем приходить ко мне и говорить: «Пиши заявление о признании вины, это необходимо для помилования», хотя я знаю, что для помилования это не обязательно делать. Зачем приходить ко мне каждый день и говорить об этом? Это давление какое-то. Я начала закрываться, узнавать у Андрея, что, почему, и поняла, что если сейчас я откажусь от этого помилования, то у меня будет шанс на оправдание. Оправдание ― это, конечно, для меня был очень важный момент. Снять позор этой статьи очень важно для меня, потому что это мое будущее, будущее моего сына. Только оправдание было для меня. А с мужем вы, наверно, общались и о других делах. Дело Ильдара Дадина, которого тоже недавно выпустили из колонии, также дело Оксаны Севастиди, которая отправила смс о поездах с военной техникой. Сегодня буквально мы тоже узнали о том, что приговор будет отменен. Есть ли ощущение, что какая-то оттепель наступила? Когда вы узнали об этих делах от вашего мужа, что вы подумали? Это как-то связано, есть связь этих дел? На самом деле о деле Дадина я услышала по радио. Оправдали, но задержали его выход из колонии. Я боялась, что, может быть, если меня вдруг оправдают, меня тоже будут держать? Вот эту всю ситуацию просто не представляла. Бедная его жена, как она там под колонией караулила, ждала его выхода. Второе дело, о котором вы говорите, я даже еще не знаю. До сих пор. Да. То есть вы какой-то общей картины не видите, не считаете, что все эти дела взаимосвязаны, что есть ощущение того, что чуть-чуть отпускают ситуацию. Что есть оттепель, как многие сейчас говорят в соцсетях. Я не думаю, что это какая-то оттепель. Я думаю, что наконец-то пришли какие-то идеи о том, что можно систему поменять. Естественно, это произошло под давлением общественных резонансов. Система меняется, и это хорошо. То есть вы считаете, что самый правильный шаг в вашей ситуации, который вы совершили, ― это то, что вы решили обратиться в крупные СМИ, чтобы рассказать вашу историю, и это сыграло ключевую роль, правильно я понимаю? Я обратилась в региональное СМИ, сделала это как последний шанс спастись. У меня даже в мечтах не было, что будет такой резонанс. Я не ожидала, да. Вы вот говорите «поменять систему». А что нужно для того, чтобы поменять эту систему? Научить судей пользоваться соцсетями? Поменять, может быть, вообще судейский состав? Я знаю, что вы планировали, говорили о том, что будете, может быть, заниматься правозащитной деятельностью. Вот что надо главное поменять в этой системе? Я об этом хотела бы поговорить на своей пресс-конференции, которую мы с Андреем организуем. Состоится она, наверно, в середине следующей недели. Ну вкратце, в двух словах. Вкратце ― да, я считаю, что систему можно настроить на благо людей, что необязательно ее как-то кардинально рушить, полностью менять всех судей. Как? Хотя бы одна идея, как ее можно поменять на благо людей. Всеми идеями, Ксюша, я поделюсь на пресс-конференции. Приходите. Вы откроете правозащитную организацию. Скорее всего, да. Вы уже придумали название? Нет еще. Вы будете защищать права заключенных, может быть, кого-то из колонии, кто сидел с вами в Нижнем Тагиле? Может быть, уже есть реальные люди, которые нуждаются в такой помощи и защите? Пока я была в колонии, я встретила таких людей, которые нуждаются. Кто, например? У меня три девочки есть. Я попросила их помиловать, чтобы шаг доброй воли в отношении меня не пропал, я попросила, чтобы их дела рассмотрели как-то более тщательно и помиловали. А что у них за дела, в чем несправедливость? Знаете, это два дела по 228 и одно дело о мошенничестве. Оба дела по статье по наркотикам ― виноваты мужчины, получилось, что женщины просто попали вместе с ними. Целой семьей, их разделили, они уехали в разные колонии. Мужчин тоже посадили? Да. Одной даже не было в этот момент, она была в Сочи, а ей сказали: «Нет, ты была». И эпизоды еще какие-то. Очень много так. А по мошенничеству ― там директор подставил своего менеджера, девочку. Турагентство, которое приносило деньги. Просто суды и органы следствия не постарались, на ваш взгляд, разобраться в ситуации. В случае с мошенничеством было что-то типа сговора. А 228 ― там да, не стали разбираться, целиком поехали семьей в колонию.

использовать международный аппарат для содействия экономическому и социальному прогрессу всех народов.

Положения Устава ООН в сфере прав человека составили международно-правовую базу для развития системы норм" в этой сфере, их универсализации, международного сотрудничества по этим вопросам в дальнейшем. Это сотрудничество охватывает следующие направления:

· создание рекомендаций, но поводу конкретных прав человека и основных свобод, которые подлежат уважению и соблюдению всеми государствами:

· заключение международных договоров о правах человека,

· разработку норм по человеческому измерению в рамках ОБСЕ;

· создание международных механизмов, обеспечивающих выполнение взятых государствами обязательств;

· реализацию государствами - участниками договоров о правах человека мер внутригосударственного характера по выполнению взятых обязательств,

· международно-правовое регулирование и обеспечение коллективных прав народов.

Принцип уважения прав и свобод человека, зафиксированный в Уставе ООН, был детализирован и закреплен в виде конкретных международно-правовых норм в договорах и соглашениях, таких, как; Конвенция о предупреждении преступления геноцида и наказания за него 1948 года, Конвенция о правах ребенка 1989года и другие. А в соответствии с Конституцией Российской Федерации 1993 г. многочисленные международные договоры и общепризнанные международные нормы о правах человека стали непосредственным источником регулирования прав российских граждан (ст. 15 п.4).

Таким образом, история показывает, что необходимы постоянные усилия для поддержания и защиты прав и свобод человека. Каждое поколение отвечает за вечный вызов истории, связанный с отстаиванием такой великой ценности, как свобода и права человека. Процесс исторического творчества человека в значительной мере зависит от объема его прав и свобод, определяющего его социальные возможности и блага, обеспечивающие характер жизнедеятельности, систему связей, взаимодействий, отношений людей в обществе. Поэтому проблема прав человека всегда была предметом острых классовых битв, которые велись за обладанием правами, за расширение прав, фиксировавших статус человека в обществе. И каждая ступень развития общества была шагом на пути обретения и расширения свободы. История показывает, что необходимы постоянные усилия для поддержания и защиты прав и свобод человека. Каждое поколение отвечает за вечный вызов истории, связанный с отстаиванием такой великой ценности, как свобода и права человека.