Лазарь Бродский с дочерью Маргаритой

 

Настояв на своем, Меир Шор перебирается в расположенное в Киевской губернии местечко Златополь, женится на дочери местного богача и, сохраняя родовую фамилию Шор, добавляет к ней еще одну, указывающую на место его рождения – Бродский. Взяв за женой богатое приданое, Меир Шор разворачивает активную предпринимательскую деятельность и после своей смерти оставляет в наследство каждому из своих сыновей капитал в 40 000 рублей – вполне достаточный для того, чтобы твердо стоять на ногах и дорасти под конец жизни до купца второй гильдии.

Однако сыну Меира Израилю Бродскому хочется большего, и он вкладывает почти все оставленные ему отцом деньги в убыточный Лебединский сахарный завод и в его полное переоборудование. Многим этот шаг кажется поначалу самоубийственным: сахарной промышленностью Украины заправляли в то время Бобринский и Терещенко, и все были уверены, что они попросту «съедят» нового конкурента. Но не случайно первая фамилия Бродского была Шор, что в переводе с иврита означает «бык». Израиль Бродский-Шор и в самом деле шел к поставленной цели с упорством быка, а забить и съесть это животное, как известно, далеко не так просто, как кажется. В короткий срок Израиль Бродский доводит производство сахара на своем первом заводе с 10 000 до… 1 000 000 пудов ежегодно и вдобавок начинает выпускать пользующийся огромным спросом рафинад, причем по ценам, вполне доступным самым широким слоям населения.

Когда ему начинает не хватать денег для реализации своих дальнейших планов, Израиль Бродский мобилизует капиталы путем создания Александровского товарищества сахарных заводов – одного из первых в России промышленных концернов, объединявших в себе 13 песочных и рафинадных заводов с общим капиталом в 9 миллионов рублей. Столь значительные денежные ресурсы позволяли Израилю Бродскому постоянно следить за всеми техническими новшествами, то и дело производить переоборудование своих предприятий и, соответственно, наращивать объемы производства.

Работать на заводах Бродского считалось необычайно выгодно: все рабочие получали весьма приличные зарплаты, хорошие подарки к еврейским и христианским праздникам, а также льготные ссуды на покупку жилья (для рабочих-евреев они были вообще беспроцентные). Понятно, что при таких условиях текучка кадров на предприятиях Бродского была очень низкой, и устроиться туда на работу было непросто.

За огромные заслуги в развитии сахарной промышленности России Израилю Бродскому государь-император пожаловал в 1885 году звание коммерции советника. Звание это открывало перед ним и его семьей возможность переезда в Москву или Петербург, но Израиль Бродский предпочел остаться в Киеве, куда он перебрался еще в 1876 году.

В 1888 году Израиль Меирович Бродский скончался, оставив после себя трех сыновей. Один из них – Соломон, – будучи необычайно одаренным человеком, страдал от психического заболевания и вынужден был большую часть жизни проводить в лечебницах. Второй – Лев – унаследовал от отца деловую хватку, но финансовая и банковская деятельность привлекала его куда больше, чем промышленная, и к тому же он был завзятым картежником, театралом и обожателем молоденьких актрис. И, таким образом, вся ответственность за продолжение начатого отцом дела легла на плечи третьего сына Израиля Бродского – Лазаря.

Тот, кто надеялся, что Лазарь Бродский окажется куда менее способным предпринимателем, чем его отец, жестоко просчитался. Он оказался не меньшим, а возможно, и большим финансовым и промышленным гением, чем Израиль Бродский. Щедро вкладывая деньги не только в покупку новых предприятий, но и в разработку новых технологий, а также в выведение новых сортов сахарной свеклы, Лазарь Бродский модернизирует доставшиеся ему в наследство заводы, устраивает при них показательные поля для крестьян и за счет увеличения урожайности и сахароносности свеклы, за счет роста производительности труда на своих заводах значительно умножает отцовский капитал.

В сущности, именно Лазарь Бродский закладывает своей деятельностью фундамент будущего Института сахарной промышленности и свекловодства. Число сахарных заводов на Украине растет, благодаря Бродскому Российская Империя начинает не только полностью обеспечивать себя сахаром, но и экспортировать его за границу. Однако обратной стороной этой деятельности Лазаря Бродского становится нависшая над отраслью угроза кризиса перепроизводства. Но Лазарь Бродский находит выход и из этой ситуации: он создает сахарный синдикат – первый синдикат в истории России. И деятельность этого синдиката позволяла в течение полутора десятилетий удерживать сахарную промышленность от кризиса и стабилизировать цены на сахар на российском и мировом рынках.

Постепенно Лазарь Бродский начинает вкладывать свои капиталы и в другие отрасли промышленности – прежде всего в мукомольную, пивоваренную и винокуренную. Многим киевлянам хорошо знакомо высотное здание, которое они в шутку называют «Нотр-Дам де Подол» и которое на самом деле представляет собой построенный Лазарем Бродским элеватор.

Как и деятельность его отца, деятельность Лазаря Бродского была необычайно высоко оценена тогдашним правительством России – он был удостоен звания почетного потомственного гражданина, орденов Св. Станислава и Св. Анны II степени, а также орденов различных стран, в которые импортировал свою продукцию, включая французский орден Почетного легиона.

Бродские-сахарозаводчики не обладали ученостью своих предков, но продолжали вести традиционный образ жизни и, в соответствии с еврейской традицией, щедро жертвовали деньги на благотворительные цели.

Только для того, чтобы перечислить все сделанное ими в области благотворительности, понадобилось бы несколько страниц убористого текста, и потому автор ограничится лишь несколькими примерами филантропической деятельности Бродских.

Итак, Израиль Бродский выделил 150 000 рублей на строительство первой в Киеве еврейской больницы и еще 40 000 – на строительство и оборудование ремесленного училища, в котором сотни подростков из бедных семей овладевали высококвалифицированными рабочими профессиями и различными ремеслами. В своем родном Златополе он построил на свои деньги больницу и дом престарелых и ежегодно выделял сотни тысяч рублей на нужды местной еврейской общины, вследствие чего городок процветал во всех смыслах этого слова. Помня галахическую заповедь о том, что, жертвуя деньги на своих соплеменников, еврей должен уделять внимание и неевреям во избежание зависти со стороны последних, Израиль Бродский также ежегодно выделял несколько сотен тысяч рублей различным христианским организациям.

После смерти Израиля Бродского его сыновья Лазарь и Лев построили в Киеве новое здание еврейского ремесленного училища, которое назвали в честь отца. Для обучения учеников токарному делу Бродские выписали новейшие токарные станки из Германии. Позднее именно в здании этого училища начинал свою деятельность всемирно известный НИИ электросварки им. Патона. Значительные средства братья Бродские вложили также в строительство здания Киевского политехнического института и Бактериологического института. В 1889 году на деньги Лазаря Бродского был создан первый на Украине музей. На его же деньги в Киеве пустили трамвай и отремонтировали систему городской канализации. На деньги Бродского была расширена еврейская детская больница, построены родильный дом и многие другие больницы и медицинские учреждения Киева. И уже после смерти Лазаря Бродского в 1904 году стало известно, что он оставил 500 000 рублей на строительство первого в городе крытого Бессарабского рынка. Всего же на благотворительные цели Лазарь Бродский завещал пожертвовать из оставленного им огромного состояния миллион рублей.

Но, пожалуй, в памяти евреев Киева братья Лев и Лазарь Бродские останутся в качестве строителей и основателей Львовской и Лазаревской городских синагог. И сегодня синагога Бродского остается центром религиозной жизни местной еврейской общины.

Немалые пожертвования делал Лазарь Бродский и в пользу еврейских невест-бесприданниц, различных ешив и еврейских общин. В еврейской среде из уст в уста передавались легенды о том, как какому-нибудь еврею удалось встретиться с Бродским и тот помог ему выбраться из нужды. Рассказанная Шолом-Алейхемом история Тевье-молочника о том, как тому «счастье привалило», когда он помог выбраться из леса двум женщинам, в сущности, является пересказом одной из таких легенд. Хотя великий писатель и не назвал их имен, широкому еврейскому читателю было понятно, что под этими двумя женщинами он имел в виду жену и любимую дочь Лазаря Бродского, за помощь которым Тевье получил столько денег, что их хватило на приобретение двух коров и позволило ему обзавестись собственным делом.

Фигура Лазаря Бродского возникает и в другом произведении Шолом-Алейхема – «Касриловские погорельцы», повествующем о том, как жители Касриловки направились в Киев, чтобы собрать у своих соплеменников деньги на восстановление местечка после опустошившего его страшного пожара. Уже совсем отчаявшись, они подходят к дому «самого великого из великих», «льву среди зверей», но швейцар отказывается их впустить и вдобавок ко всему эту еврейскую делегацию арестовывает полиция за незаконное нахождение в городе. Но благодаря случайному попутчику касриловцев «Лев среди зверей» узнает об их нужде, звонит в полицию, использует все свое влияние – и… происходит чудо:

«С подкосившимися ногами и разбитыми сердцами предстали наши делегаты пред очи тех, в чьих руках сейчас была их судьба. Один только шел впереди твердым шагом, как всегда, хотя и согнувшись и опираясь на посох.

То был престарелый реб Йозефл.

– Кто здесь у вас “самый рабин”? – спросили у них полусерьезно и полунасмешливо.

– Я! – отозвался реб Йозефл с особой силой и выступил вперед, как если бы брал на себя всю ответственность и готов был взойти за своих соплеменников на эшафот…

…То была высокая минута, и длилась она целую вечность.

– Стало быть, это ты “самый рабин”? – спросили его еще раз в том же полусерьезном-полунасмешливом тоне. – На вот тебе твои деньги, которые вы тут наклянчили для своих погорельцев, забирайте ваши лапсердаки (очевидно, имели в виду талесы и тфилин) и пончохи (а это, видимо, должно было означать зонтики) и айда прямо на поезд немедленно обратно домой. И чтобы до утра духу вашего здесь не было! Марш!»

Вне сомнения, «львом среди зверей», который вступился за евреев и передал им «солидную сумму», был не кто иной, как Лазарь Бродский.

И, может быть, за такие порывы его души еврейский народ сохранил о нем благодарную память даже в куда большей степени, чем за строительство синагог, ремесленных училищ, институтов и всего прочего.

 

Арманд Хаммер

 

Как только ни называли Арманда Хаммера на протяжении всей его жизни – и «миллиардером с Красной площади», и «личным банкиром Сталина»… Какие только обвинения ни предъявлялись ему в американской, а затем и в советской прессе – и в поддержке тоталитарного советского режима, и в ограблении национального достояния России. Сама его деятельность носила порой совершенно непонятный для окружающих и противоречивый характер – впрочем, куда менее противоречивый, чем его личная биография и политические взгляды.

Будущий миллиардер родился в 1898 году в семье выходца из России, врача и аптекаря Юлиуса Хаммера. Еще в ранней молодости Юлиус Хаммер стал убежденным коммунистом, ненавидевшим капитализм и капиталистов всеми фибрами своей еврейской души. В 1907 году Юлиус Хаммер необычайно сблизился с Владимиром Лениным, став затем одним из основателей американской компартии. Но убеждения тоже требовали денег, а потому доктор Юлиус Хаммер создал и возглавил завод по производству различных фармацевтических изделий. С 1917 года большую часть прибылей от этого своего предприятия он направлял на поддержку молодой Советской республики. Тогда же вместе с послом СССР в Соединенных Штатах Людвигом Мартенсом он занялся подпольной торговлей бриллиантами, выручка от которой в основном также шла на нужды Советского Союза.

 

 

Арманд Хаммер

 

Все это, естественно, не могло понравиться американским властям, и в 1921 году Юлиус Хаммер оказывается за решеткой по обвинению в проведении нелегального аборта. Официальный бизнес Юлиуса Хаммера – все тот же фармацевтический завод – вынужден был возглавить его сын Арманд, который, просмотрев счета, понял, что семейное предприятие находится в самом плачевном состоянии.

И для того чтобы поправить его дела, Арманд Хаммер неожиданно для всех отправляется… в Россию. Затем он начинает ездить туда регулярно и спустя два года организует вечеринку в честь первого заработанного им миллиона долларов. На этой вечеринке Хаммер со слезой в голосе рассказывает о своих встречах с Лениным и Дзержинским, о том, какие это замечательные люди, подлинные гуманисты, не щадящие самих себя во имя светлого будущего человечества. Когда же ему задают вопрос о происхождении его капитала, он отвечает, что организовал поставки лекарств, с помощью которых Советская Россия справилась с эпидемией тифа, и сам лично лечил больных в тифозных госпиталях.

«Ленин решил показать мне, на какую благодарность способен рабочий класс. Вот он в награду и осыпал меня золотом», – закончил свой рассказ Хаммер.

Если это и было правдой, то, конечно, далеко не всей правдой. В Москве Хаммер получил от Ленина концессию на асбестовые рудники Алачаевска и почти исключительные права на торговые сношения между США и СССР. Хаммер взял на себя задачу снабжения Советского государства необходимыми товарами, платой за которые нередко были бриллианты из Алмазного фонда России и бесценные произведения искусства из запасников Эрмитажа и других русских музеев. По самым приблизительным подсчетам, Хаммер заработал на торговле полученными им от Ленина произведениями искусства 11 миллионов долларов – гигантскую по тем временам сумму.

Так Арманд Хаммер стал своего рода «придворным евреем» Ленина и сохранял эту позицию и при Иосифе Сталине, и при Никите Хрущеве, и при Леониде Брежневе. Он предельно честно отрабатывал оказанное ему доверие и те ценности, которые вывозил из СССР. Сначала он значительно пополнил пустую казну Советского государства, затем, показав на личном примере, что сделки с коммунистами могут принести многие миллионы долларов, он убедил многие американские компании начать тесно сотрудничать с СССР, поставляя ему все необходимое для восстановления больной экономики. В сущности, именно Арманд Хаммер прорвал ту самую экономическую блокаду, с помощью которой Запад надеялся задушить первое в мире социалистическое государство.

Сам Арманд Хаммер на протяжении многих десятилетий принимал участие в создании целого ряда гигантов советской индустрии, а также в реализации многих транснациональных проектов – например, в строительстве газовых магистралей, по которым через Сибирь русский газ шел в Японию и Америку. Он же в течение многих десятилетий был основным поставщиком в СССР американских сельскохозяйственных удобрений.

В 70-е годы Хаммер принимает активное участие в политической жизни США, финансирует предвыборную кампанию президента Ричарда Никсона. А затем использует свое влияние на него для того, чтобы добиться потепления отношений между США и СССР, что, в свою очередь, приносит ему новые миллионы.

Полученные от всего этого дивиденды Хаммер вкладывал в нефтяные предприятия Ливии, а также в строительство отелей и заводов по производству спиртных напитков в Европе. К концу жизни размер его состояния оценивался в 1,2 миллиарда долларов – не считая, разумеется, поистине бесценной коллекции произведений искусства и исторических раритетов.

Достаточно сказать, что только за рукопись Леонардо да Винчи с его рисунками Хаммер выложил на аукционе «Кристи» 220 миллионов франков. В его коллекцию входили также многие произведения Марка Шагала, Пабло Пикассо, французских импрессионистов, а также немало мебели и предметов быта Франции эпохи ХIII века.

Любопытно, что и образ жизни Арманда Хаммера напоминал образ жизни «придворного еврея»: в распоряжении Хаммера была огромная квартира в Москве, располагавшаяся в доме неподалеку от Красной площади; его личный «Боинг» имел постоянное разрешение на полеты в советском воздушном пространстве; он мог в любое время, когда ему только вздумается, войти в кабинет генерального секретаря ЦК КПСС или позвонить ему по телефону.

В то же время Арманд Хаммер был страшно далек от своих еврейских корней и, в отличие от других еврейских бизнесменов США, практически ничего не делал для еврейского народа.

По отзывам современников, Арманд Хаммер был в быту необычайно сухим и жестким человеком. Во всяком случае, его вторая жена развелась с ним, указав в качестве причины развода «душевную черствость» мужа. И, видимо, у нее были основания для такого обвинения, если суд решил принять его к сведению.

 

Тед Арисон

 

Один из самых богатых людей Израиля, оставивший огромное состояние своему сыну Микки и дочери Шерри, Тед Арисон родился в 1924 году в Тель-Авиве. Его отец владел небольшой судоходной компанией на паях с тогдашним мэром этого города Меиром Дизенгофом. Бизнес отца предопределил будущую профессию миллиардера – он приступил к учебе на инженера-судостроителя в Американском университете Бейрута, но вскоре добровольцем отправился в английскую армию, прошел с боями по земле Италии и Германии и закончил войну с погонами старшего сержанта.

 

 

Тед Арисон

 

Вернувшись, Тед Арисон застал дома умирающего отца и, похоронив его, возглавил семейную компанию M. Dizengoff amp; Co. Однако вскоре ему снова пришлось надеть военную форму – для того, чтобы принять участие в Войне за Независимость Израиля. Молодой Тед Арисон воевал в 1948 году бок о бок с будущим премьер-министром Израиля Ариэлем Шароном, прекрасно зарекомендовал себя на войне, и ему предложили остаться в армии, прочили блестящую карьеру, но он наотрез отказался от этого предложения. Выйдя в отставку, Арисон попробовал продолжить бизнес отца, но в результате вступил в острый конфликт и с конкурентами, и с компаньонами. К тому же он все больше убеждался, что правительство молодого государства во главе с Давидом Бен-Гурионом явно вознамерилось построить социализм в одной отдельно взятой еврейской стране и не только не поощряет, но и, по сути дела, давит на корню частную инициативу. И в начале 50-х, разочаровавшись в Израиле, Арисон уезжает в Штаты и становится управляющим небольшой флотилии, плававшей под флагами Панамы и Гондураса. Небольшие деньги, которые он накопил на этой работе, позволяют Теду Арисону заняться бизнесом – и он становится совладельцем авиакомпании, занимающейся грузовыми перевозками. Это его начинание оказывается относительно успешным: рыночная стоимость компании к началу 60-х годов достигла 10 миллионов долларов, и Тед Арисон считает, что этих денег ему вполне хватит на безбедное существование до самой старости. Он заявляет своей семье, что выходит на пенсию и селится в Майами. На дворе в это время стоит 1966 год, Арисону, соответственно, всего 42 года, и впереди у него беззаботная жизнь в одном из самых райских уголков планеты.

Однако проходит всего несколько месяцев, и Тед понимает, что просто не в состоянии жить в праздности. Он связывается со своим давним знакомым – норвежским судовладельцем Кнутом Клостером – и убеждает его создать совместную компанию для совершения чрезвычайно популярных круизов по Карибскому морю. Клостер соглашается передать в собственность новой компании Norwegian Caribbean свой новенький паром Sunward, и Арисон с энтузиазмом принимается за налаживание нового бизнеса. Однако, несмотря на всего его усилия, дела у Norwegian Caribbean идут ни шатко, ни валко, Клостер явно недоволен теми мизерными доходами, которые она приносит, и в начале 1970-х годов объявляет о своем желании прекратить их партнерство.

Арисон тяжело переживает этот провал, но при этом продолжает верить в перспективность туристического бизнеса и уговаривает в итоге своего друга Мешулама Риклиса, владельца туристической компании American International Travel Services (AITS), вложить шесть с половиной миллионов долларов в покупку старого, уже отходившего свое океанского лайнера Empress of Canada и переоборудовать его в во внешне вполне фешенебельное круизное судно. Так рождается на свет компания Carnival, которой и было суждено принести Арисону его миллиарды.

Но уже во время первого плавания судно, получившее имя Mardi Gras, село на мель вместе с 300 приглашенными на него гостями. Любой моряк знает, что такое начало является плохой приметой, и примета эта вроде бы оказалась верной: в первый год своего существования Carnival принесла не прибыль, а сплошные убытки. Стремясь избавиться от убыточной компании, Мешулам Рилькис в 1974 году продает ее Теду Арисону за символическую сумму… в один доллар, правда, беря с него слово, что он когда-нибудь покроет 5,5 миллионов долгов, в которые влезла компания. А еще через год происходит чудо: Carnival вдруг начинает приносить немалую прибыль, и к концу 1975 года Тед Арисон не только расплачивается со всеми своими кредиторами, но и покупает второе судно, которому он дает имя компании – Carnival. Правда, и это судно было таким же старым, как Empress of Canada, и Арисону приходится вложить немалые средства в его переоборудование. Но и оно вскоре начинает приносить бешеные прибыли.

В чем же заключался секрет успеха Теда Арисона?

Прежде всего, в том, что, вновь и вновь анализируя причины своих прежних неудач, он упорно искал ту новую идею, которая сделала бы круизы его компании уникальными, непохожими на круизы многочисленных компаний конкурентов и позволила бы ему стать лидером на свом рынке. И в конце концов он нашел эту идею: Арисон придумал тематические круизы, которые стали пользоваться огромной популярностью у американцев.

«Нужно сказать, – пишет Юлия Мифаева, – что всевозможные развлекательные мероприятия проникли на туристические лайнеры задолго до Арисона – выступления оркестров на борту судов, пересекающих Атлантику, были обычным делом еще в XIX веке. Однако Арисон сделал программы круизов тематическими, благодаря чему и произвел революцию в отрасли. Одни круизные программы на его суднах были посвящены исключительно поп– и рок-культуре, другие круизы включали театральные постановки, конкурсы красоты, турниры по гольфу, кулинарные курсы, оздоровительные мероприятия. Благодаря такому подходу предприниматель стал собирать в рейсы аудиторию людей, имеющих общие интересы. Это был безошибочный маркетинговый ход: люди, имеющие хобби, как правило, состоят в клубах и обществах «по интересам». Возвратившись из круизов, они делились своими впечатлениями и тем самым способствовали притоку новых клиентов на суда Арисона.

Этот метод безотказно работает уже около 30 лет. Одна из последних находок Carnival – круиз для желающих бросить курить. В его программу входят консультации со специалистами, лекции о вреде табака, сеансы психотерапии и многое другое. Круиз стал хитом последних сезонов.

Другая находка Арисона заключалась в том, что он сделал круизы доступными не только для богатых, но и для представителей среднего класса, а также для студентов. Такое позиционирование туристического продукта было во многом вынужденным и объяснялось скромными возможностями Carnival на заре бизнеса. Хоть и переделанное, судно Mardi Gras все равно представлялось избалованной круизной публике недостаточно фешенебельным. Поэтому бизнесмен сделал ставку на более непритязательную категорию туристов и нашел в их душах неожиданно горячий отклик».

В 1979 году Тед Арисон передал пост президента старшему сыну Микки, сохранив за собой полномочия СЕО и председателя правления. Он устранился от повседневного руководства Carnival, хотя и продолжал влиять на формирование стратегии компании. Микки в то время было 30 лет, и он уже имел определенный опыт работы в бизнесе – в основном на разных должностях в отцовских компаниях. 45 миллионов долларов годового дохода, которые на тот момент приносила Carnival, его явно не устраивали, и он горячо взялся за дело – покупал новые круизные корабли, переоборудовал старые, причем так, чтобы каждый из них обладал собственным уникальным дизайном, своей, как он сам говорит, «темой». Так, «темой» лайнера Triumph, например, стали знаменитые города мира. Paradise увековечивает известные корабли прошлого. Fascination посвящен истории Голливуда.

Все это позволило ему в 80-е годы увеличить темпы роста прибыли до 30 % ежегодно – по этому показателю Carnival как минимум в три раза опережал всех своих конкурентов. В 1987 году Carnival удостоилась звания самой популярной круизной линии в мире, и в том же году компания эмитировала акции, потратив вырученные таким образом $400 миллионов на расширение бизнеса. В конце 80-90-х годов Микки Арисон начал активную скупку компаний-конкурентов, явно стремясь стать мировым монополистом на рынке недорогих круизов. Именно тогда недоброжелатели стали называть компанию Carnival Carnivore, то есть не «карнавалом», а «хищником».

В 2001 году Микки Арисон путем хитроумных комбинаций сорвал сделку об объединении двух своих наиболее опасных конкурентов – Royal Caribbean и P amp;O Princess. Он начал с того, что предложил купить P amp;O Princess за 3,5 миллиарда долларов, но постепенно дошел до 5,4 млрд. Когда совет директоров компании, несмотря на огромную сумму, отказал ему в праве на сделку, Микки Арисон обратился напрямую к акционерам Princess. Владелец Carnival рассчитал верно: его предложение было выгодно прежде всего владельцам акций, поэтому акционеры заблокировали сделку с Royal Caribbean. Обиженная Royal Caribbean пожаловалась в Евросоюз, указывая на то, что предлагаемая Арисоном сделка превратит Carnival в монополиста на рынке, но это уже была агония. Микки Арисон сумел убедить антимонопольные органы США и Европы в том, что будущее слияние P amp;O Princess и Carnival никак не угрожает конкуренции на рынке. И он это сделал, заявив, что сам по себе круизный рынок составляет лишь незначительную часть индустрии туризма, так что диктовать свои условия всем потребителям у компании вряд ли получится. Так родилась на свет Carnival Corporation. Ее акции продаются на биржах в Нью-Йорке и Лондоне. Стоимость этой компании составляет сегодня около 20 миллиардов долларов. В ее распоряжении находятся 83 судна и 142 300 кают. А об успехе деятельности свидетельствует тот факт, что наполняемость кают в круизах Carnival составила 105 %. «Лишние» 5 % – это дети, которые не платят за билет, а спят на раскладушках в каютах родителей. Такое положение вещей вполне устраивает Carnival: чем больше людей на борту, тем больше денег они тратят на развлечения. А недостатка в развлечениях на кораблях компании никогда не было.

А что же сам основатель династии Тед Арисон? На протяжении всей своей жизни он сохранял самую тесную связь с Израилем, ежегодно жертвуя миллионы долларов на финансирование различных израильских проектов в области просвещения и здравоохранения. И в 1990 году настал день, когда он явился в посольство США в Тель-Авиве и положил на стол консула свой американский паспорт, заявив, что он вернулся на родину и ему вполне хватает иностранного паспорта его родной страны. Многие в Израиле тогда затаили дыхание, ожидая, куда же именно Тед Арисон станет вкладывать свои деньги. Но он не торопился. Лишь в 1996 году, когда тогдашний премьер-министр Израиля Биньямин Нетаниягу начал широкомасштабную кампанию по приватизации государственных предприятий, Арисон явился в его канцелярию и прямо спросил:

– Биби, ты можешь гарантировать то, что здесь больше не будет всех этих большевистских штучек?

– Гарантирую! – коротко ответил Биби, и вскоре Тед Арисон приобрел первый крупный пакет акций строительной компании «Шикун у-бинуй». Спустя короткое время после этого он организовал пул инвесторов с суммарным капиталом, который приобрел 43 % крупнейшего израильского банка «Апоалим». Так постепенно, шаг за шагом, Арисон создал новую империю «Арисон ахзакот» – на этот раз на земле Израиля.

В своем завещании он оставил своей второй жене Лин третье по размерам в Израиле состояние, но все управление бизнесом передал детям. Лин и Микки получили по 23 % акций в «Арисон ахзакот», но распоряжаться ими Тед Арисон поручил различным доверительным фондам. Дочь Теда Арисона Шерри получила в свое полное распоряжение лишь 3,5 % акций, но при этом ей была дана возможность распоряжаться еще 30,6 % акций, находящимися формально в ведении фонда на острове Джерси. Таким образом, именно Шерри Арисон стала фактическим руководителем израильской части империи своего покойного отца. Несмотря на то что многие считали, что у Шерри для управления бизнесом таких масштабов нет ни достаточного образования (она имеет диплом бакалавра по гостиничному менеджменту), ни таланта, в последующие годы Шерри Арисон доказала, что злопыхатели жестоко ошибаются: в короткий срок она сумела реорганизовать работу банка «Апоалим» так, что он начал приносить сверхприбыли, и со второго места в списке самых богатых людей Израиля переместилась на первое.

Шерри Арисон остается самой богатой женщиной Израиля и по сей день.

Ну, а одним из памятников самому себе, который оставил по себе великий еврейский бизнесмен Тед Арисон, стал созданный им в доме деда в Зихрон-Якове музей, воскрешающий быт и образ жизни репатриантов Первой алии, прибывших в Палестину в конце ХIХ – начале ХХ века. В холле этого музея посетителей встречает стена, на которой бесконечно сменяют друг друга фотографии того времени. На них запечатлены простые еврейские лица – земледельцев, ремесленников, домохозяек… И что вам сказать? Это прекрасные лица!

 

Шелдон Адельсон

 

На протяжении всей своей истории евреи старались держаться подальше от игорного бизнеса, считая его запрещенным Торой. Лишь в первой половине ХХ века в США ряд криминальных еврейских авторитетов вроде Меира Ланского начали активно внедряться в индустрию азартных игр, позволяющую необычайно быстро сформировать первоначальный капитал. Однако уже дети и внуки этих еврейских гангстеров спешили отречься от прошлого своих предков и переводили оставленные им состояния в более традиционные для евреев виды предпринимательской деятельности. Но ирония судьбы заключается в том, что самый богатый еврей начала ХХI века Шелдон Адельсон сделал свое состояние именно на азартных играх.

О жизни и истории успеха Шелдона Адельсона известно много и в то же время почти ничего. Журналистам он обычно сообщает, что вырос в бедной эмигрантской семье в Бостоне – настолько бедной, что в 12 лет Шелдон вынужден был стать уличным продавцом газет. Семья была глубоко религиозной, и будущий миллиардер пронес эту искреннюю веру своих родителей через всю жизнь – он остался ортодоксальным евреем и появляется в характерном для религиозного еврея строгом черном костюме и шляпе на всех презентациях и светских раутах.

 

 

Шелдон Адельсон

 

В 1979 году Адельсон, судя по всему, был владельцем ряда небольших второстепенных игорных заведений, расположенных в Лас-Вегасе и на китайском острове Макао, объединенных в компанию «Интрефайс групп». Но именно в этом году ему приходит в голову гениальная идея – организовать в Лас-Вегасе международную выставку компьютерных технологий. Выставка была названа «Комдекс» – акроним от ее полного названия «Компьютер дилер экспозишион» («Экспозиция компьютерных дилеров»). На протяжении почти четверти века «Комдекс» была главным центром компьютерного мира: ежегодно ее разместившуюся на десятках тысяч квадратных метров экспозицию посещали до 200 000 человек, здесь впервые демонстрировались все новые компьютерные технологии и заключались сделки по их поставке и производству. Достаточно напомнить, что именно здесь в 1983 году тогда мало кому известный Билл Гейтс выступил со своим первым пленарным докладом, в ходе которого представил ДОС 2.0.

В 1995 году Адельсон продает «Комдекс» компании «Софтбанк», а все вырученные деньги пускает на развитие старых и строительство новых казино.

Он основывает компанию LVS («Лас-Вегас Сандс») и вкладывает полтора миллиарда долларов в строительство на месте легендарного отеля «Сандс» нового «Венецианского казино» (Venetian Casino Resort). Акции компании LVS начинают играть на бирже и стремительно растут в цене: в 2003 году стоимость компании оценивалась в 1,8 миллиарда долларов, в 2004 – в 2,4 миллиарда, в 2005 – уже в 17 миллиардов долларов. Размер личного состояния Адельсона к этому времени, по мнению большинства экспертов, достиг 15 миллиардов долларов, что и позволяет считать его самым богатым евреем в мире.

В конце ХХ – начале ХХI века Адельсон развивает бешеную деловую активность в том же Лас-Вегасе, на Макао и в Великобритании.

В Лас-Вегасе он вступает в жесткую конкуренцию с королем игорного бизнеса – мультимиллиардером Стивом Вином. Рядом со своим «Венецианским казино» он строит 53-этажный развлекательный мега-центр «Палаццо», который на 30 метров выше знаменитого 50-этажного центра Вина «Мандалай Бай».

Одновременно Адельсон постоянно ищет новые способы привлечь клиентов и в 2004 году открывает при «Венецианском казино» уникальный музей «Эрмитаж-Гугенхайм», экспозиция которого могла бы сделать честь любому музею Европы. Тогда же он организует на территории «Венецианского казино» выставку «Шедевры и коллекционеры». На этой выставке были представлены уникальные работы русских и французских художников ХIХ-ХХ веков. Сам зал, в котором экспонировалась выставка, был оформлен в русском стиле, а по нему бродили десятки статистов в костюмах бояр и боярынь и русских аристократов времен Петра I и Екатерины II.

Идея открытия музея и выставки на территории казино принесла Адельсону огромные деньги, хотя сам он постоянно подчеркивал, что затеял все это лишь во имя пропаганды высокого искусства, которое приводило его в трепет с раннего детства. (Любопытно, когда это бостонский мальчик из ортодоксальной еврейской семьи мог познакомиться с этим искусством?!)

В Великобритании Адельсон инвестирует миллиарды долларов в казино и развлекательные центры, которые располагаются неподалеку от стадионов и принадлежащих спортклубам автостоянок. По замыслу магната, каждый такой центр будет размещаться на 14 000 кв. м и привлекать к себе внимание многочисленных болельщиков британских футбольных клубов. В случае, если эта его идея будет реализована, состояние Адельсона возрастет как минимум до 20 миллиардов долларов, а самой Великобритании принесет порядка 60 000 новых рабочих мест.

В Макао Адельсон выступает как владелец компании «Галакси казинос» и успешно конкурирует с местными гигантами игорного бизнеса вроде Стенли Хо. На тот момент, когда писалась данная книга, Адельсон планировал построить на этом острове отель-казино со столь любимой им венецианской темой. В план строительства было заложено и возведение макета Великого канала Венеции, по которому будут плыть самые настоящие венецианские гондолы с гондольерами.

Адельсон не очень афиширует свою благотворительную деятельность, но, судя по косвенным данным, ее объем и в США, и в Израиле достаточно велик. Жена Шелдона Адельсона Мирьям Адельсон является экспертом по реабилитации наркоманов и заведует построенным на деньги ее мужа наркологическим центром при крупнейшей тель-авивской больнице «Ихилов».

 

Джордж Сорос

 

Джордж Сорос со своими четырьмя миллиардами долларов занимает место в первой десятке самых богатых евреев мира, однако отнюдь не размеры его состояния, а его широкая филантропическая деятельность, его попытки изменить мир к лучшему (так, как он понимает такие изменения), его стремление совмещать бизнес с ролью философа и учителя всего человечества п