Гилберт Маршал, 4-й граф Пембрук (1197–1241)

 

Брат Уильяма Маршала-младшего унаследовал графский титул и обширные владения предков в 1234 году, после горестной кончины 3-го графа Пембрука, прославленного рыцаря Ричарда, его доблестного брата[610]. Приняв титул, третий сын лорда-протектора был вынужден отказаться от церковной карьеры и посвятить себя служению короне. Спустя год он женился на Марджори, дочери короля Вильгельма Шотландского, о которой Матфей Парижский писал: «Маргарет – самая изысканная из девушек на выданье»[611], и получил за ней большое приданое. Этот же хронист сообщил о нелепой ссоре между графом Пембруком и королем Генрихом III, имевшей место во время рождественского ужина в Уинчестерском замке в 1239 году[612].

Незадолго до смерти Гилберт Маршал принял Крест, став щедрым жертвователем и деятельным участником подготовки к Крестовому походу в Святую землю, предпринятом братом короля, графом Ричардом Корнуоллским в 1240 году[613]. На собрании крестоносцев в Нортгемптоне он торжественно поклялся пред алтарем церкви Всех Святых без промедления отправиться в Палестину сражаться против врагов Креста[614], но Гилберту Маршалу не суждено было стать крестоносцем. В 1241 году на рыцарском турнире в Уэйре граф Пембрук был выбит из седла соперником, какое-то время разгоряченный конь волочил по земле всадника, зацепившегося ногой за стремя. Спустя несколько часов Гилберт Маршал скончался в монастыре Хартфорда от полученных увечий. Там же, в церкви Богородицы, были погребены его внутренние органы, а тело перевезено в Лондон и похоронено в церкви Темпла рядом с могилами его отца и старшего брата[615].

Вышеназванный Гилберт Маршал пожаловал тамплиерам, помимо прочего, земли и дома в Ройдоне и лес в своих владениях[616].

 

Все пятеро сыновей старшего Маршала, лорда-протектора и «Стража королевства», умерли бездетными, мужская линия династии оборвалась в правление Генриха III[617].

Вот что поведал Матфей Парижский о прискорбном пресечении этого благородного и прославленного рода. Во время гражданской войны в Ирландии Уильям Маршал захватил и присвоил земли достопочтенного епископа Фернса[618]. По завершении войны «Страж королевства» отказался возвращать незаконно приобретенные имения, за что был проклят и отлучен от церкви раздосадованным прелатом. После того как граф Пембрук отошел в лучший из миров и был похоронен в церкви Темпла, епископ Фернса прибыл в Лондон и поведал королю о произошедшем между ними конфликте, заявив, что граф Пембрук, без сомнения, умер отлученным от церкви. Короля сильно встревожило и обеспокоило это известие, и он упросил епископа пойти на могилу графа и освободить его от уз отлучения, пообещав тому возместить утраченное. Король Генрих был столь сильно озабочен спасением души своего опекуна и покровителя, что лично отправился вместе епископом в церковь Темпла. По свидетельству Матфея Парижского, епископ в присутствии короля и многих свидетелей произнес над могилой графа такие слова: «О Уильям, погребенный здесь, скованный цепями отлучения от церкви! Если земли, отнятые неправедным путем у моей церкви, будут возвращены королем или кем-либо из твоих наследников и будут по справедливости возмещены все убытки и потери, причиненные твоими деяниями, я дарую тебе отпущение грехов; ежели нет, я подтверждаю свой прежний приговор, так что, связанный пленицами грехопадений, ты навеки останешься приговоренным к аду!»

Однако отнятые земли не были возвращены, и епископ, вознегодовав, наложил новое проклятие словами Псалмопевца: «Да будут дни его кратки, и достоинство его да возьмет другой… да захватит заимодавец все, что есть у него, и чужие да расхитят труд его… Да будет потомство его на погибель, и да изгладится имя их в следующем роде» (Псалом 108).

Матфей Парижский с большой торжественностью повествует о чудесном исполнении этого страшного пророчества и добавляет, что в ходе постройки Алтарного нефа церкви Темпла было обнаружено тело лорда-протектора, зашитое в бычью шкуру, в состоянии разложения, весьма отталкивающего вида[619].

 

Даты погребения упомянутых рыцарей, по свидетельству Матфея Парижского и других источников, следующие: Уильям Маршал-старший – 1219 год; лорд Роберт де Рос – 1227 год; Уильям Маршал-младший – 1231 год. Все они похоронены до освящения Алтарного нефа церкви, Гилберт Маршал был похоронен в 1241 году, спустя год после церемонии освящения. Поэтому те, кто полагает, что эффигии Маршалов изначально помещались в восточной части храма, ошибаются.

Представители всех сословий изъявляли горячее желание быть погребенными на кладбище тамплиеров. Среди многих знатных господ, нашедших последний приют в церкви Темпла, – Уильям Плантагенет, пятый сын Генриха III, умерший в 1256 году до достижения совершеннолетия[620]. Король Генрих III также завещал похоронить себя в Темпле, о чем был составлен официальный документ, преисполненный почтения к братству:

«Всем верным христианам, до кого дойдет сей документ, Генрих, Божьей милостью король Англии, лорд Ирландии, герцог Нормандии и Аквитании, граф Анжу, да спасется его душа. Да будет известно всем вам, что мы, находясь в здравом уме, по собственному волеизъявлению, из благочестивых помыслов о достойном погребении, радея о спасении души и из любви к ордену и братству рыцарей Темпла, постановили: когда жизненный путь наш подойдет к концу и душа отойдет к Господу и Пресвятой Деве Марии, завещаем наше тело обители рыцарей Темпла в Лондоне, дабы быть погребенными там, в надежде снискать милость Господа нашего и Спасителя на спасение нашей души. ‹…› Завещаем прах наш по отхождении души от тела перенести в оную обитель рыцарей Темпла и похоронить там по христианскому обычаю…

Свидетель – достопочтенный отец Р., епископ Херефорда и пр., пр.

Писано рукой достопочтенного отца Эдмунда, епископа Чичестера, нашего канцлера, в Глостере, 27 июля, на девятнадцатом году нашего царствования»[621].

Королева Алиенора составила подобное завещание, изъявив желание быть похороненной в церкви Темпла с согласия и одобрения ее супруга Генриха II, прославленного короля Английского[622]. Однако воля Алиеноры не была исполнена, а король Генрих III, ее внук, изменил свое завещание: «Желаю, чтобы мое тело похоронили в церкви Блаженного Эдуарда в Вестминстере, к сему не имеет отношения то, что ранее я повелел похоронить себя в Новом Темпле»[623].

 

 

Глава 13

 

Темпл-Холл. – Владетели Темпла. – Сообщество законоведов. – Традиции и обычаи этого общества. – Его связь с традициями общины рыцарей-тамплиеров. – Орден рыцарей и прислуживающих братьев, учрежденный в сообществе законоведов. – Статус frere serjen, или frater serviens, заимствованный из традиций и обычаев тамплиеров. – Современные тамплиеры разделились на два общества. – Внутренний и Средний Темпл

 

Отраженны в водах Темзы,

Громоздятся башен камни.

В них усердных правоведов

Заключены учрежденья.

Но бывали дни иные –

Помнят камни, воды Темзы

Достославных тамплиеров.

Погубила их гордыня,

Жажда власти, страсть к богатству…[624]

 

Помимо церкви Темпла как таковой осталось совсем немного свидетельств пребывания здесь могущественного ордена. Современное здание Внутреннего Темпл-Холла (Иннер Темпл-Холл) построено тамплиерами, но после многочисленных реконструкций и поновлений оно утратило все следы и приметы древности. В 1816 году Темпл-Холл, также называемый Рыцарским залом, был практически полностью пере строен; из «Доклада казначея о последнем ремонте Иннер Темпл-Холла» известно, в каком состоянии было это старинное здание до реконструкции:

«…Судя по пропорциям, степени обветшания, камням кладки восточной и южной стен, наличию контрфорсов, поддерживающих южную стену фасада, стрельчатой форме крыши и арок, а также примитивным скульптурам, которые украшают двойную дверь снаружи, Холл, очевидно, был построен в глубокой древности… Северная стена, по-видимому, была полностью реконструирована, однако сохранился древний фундамент и кладка в углах постройки. ‹…› Кровля сильно обветшала и держится лишь на честном слове, так как многие деревянные балки совершенно прогнили, впрочем, некоторые из них сохранились чуть лучше, вероятно, оттого, что всякий раз, когда крыша подвергалась реставрационным работам, добавлялись лишние балки (судя по степени обветшания балок, реконструкция проводилась трижды). В резуль тате этих добавлений вес кровли возрос, так что северная и южная стена просели. Пришлось убрать с крыши все старые балки и заменить их более легкими. После удаления старых обшивочных панелей с западной стены была обнаружена обширная вертикальная трещина, даже незначительное увеличение которой угрожало обвалом этой части здания… Часовая башенка и южный фасад Холла в 1741 году были облицованы камнем, к сожалению без должного внимания к особенностям здания. Башенка выстроена из известняка, крупнозернистого песчаника и бутового камня (из того же материала, что и стены церкви)… Деревянный купол башенки настолько разрушился, что пропускал дождь, а потому также нуждался в бережном восстановлении.

Вопреки общему архитектурному стилю, в котором преобладают черты готики, в 1680 году, когда казначеем был сэр Томас Робинсон, протонарий[625], в Рыцарском зале была установлена «греческая» перегородка дорического ордера, увенчанная львиными головами, рогами изобилия и другими неуместными декоративными элементами. ‹…›

В 1741 году, в период казначейства Джона Бленкоу, эсквайра, в южном фасаде на уровне цокольного этажа были пробиты окна в романском стиле. ‹…› Даты нововведений легко проследить по общему реестру казначеев».

Темпл-Холл служил рыцарям-тамплиерам рефректорием, или трапезной, здесь они устраивали пышные приемы и пиры. В его древних стенах в разное время принимали короля Джона и его сына Генриха III, надменных легатов римских понтификов и послов иностранных держав. По свидетельству Матфея Парижского, стены Темпл-Холла были увешаны щитами с гербами рыцарей древних времен[626], этот обычай сохраняется до сих пор – каждый новый казначей Темпла, заступая на пост, вешает на стену свой герб, как в далекие времена расцвета рыцарских орденов.

В западной части Рыцарского зала сохранились архитектурные элементы времен древней обители. Готические арки и крестовые своды в том же архитектурном стиле, что и древняя часть церкви Темпла, образуют потолок трапезной, в следующем покое – необычайной красоты куполообразный крестовый свод. К сожалению, тонкая резьба арок скрыта толстым слоем штукатурки и варварской побелки. Уровнем ниже, в цокольном этаже, были устроены покои для братьев и их гостей. Здесь крестообразный свод зиждется на древних стенах необычайной толщины, в них просматриваются следы древнего оконного проема, кроме того, здесь сохранился интересный камин. К сожалению, сейчас эти покои, погруженные во тьму забвения, покрыты многовековой пылью и плесенью, а также загромождены более поздними каменными перегородками и лестницами.

Эти древние конструкции образуют верхний и нижний этажи, пол верхнего этажа находится на одном уровне с полом зала, а пол нижнего этажа – на уровне террасы с южной стороны Рыцарского зала. Раньше он соединялся с церковью крытой галереей, или клуатром, которая начиналась у братских покоев и завершалась входом в двухуровневую часовню Святой Анны, что примыкала к южной стене церкви. Пользуясь этим коридором и капеллой, братья-тамплиеры имели приватный вход в церковь для проведения своих церемоний и тайных обрядов посвящения новообращенных. На девятом году правления Якова I (1612 год от Р. Х.) Френсис Тейт, эсквайр, возвел над переходом трехэтажную кирпичную надстройку, однако спустя нескольков лет и галерея, и надстройка над ней сгорели, о чем сохранилась памятная надпись на современном здании Иннер Темпл-Холла: «Древнейшая аркада храмовников была уничтожена огнем в 1678 году. Сии новые здания были возведены на средства Среднего Темпла в 1681 году трежором (казначеем) Уильямом Уитлоком, эсквайром».

Галереи, устроенные тамплиерами, связывали Темпл-Холл, церковь и покои услужающих братьев[627].

При возведении современного входа в Темпл-Холл со стороны Иннер Темпл-Лейн, когда с фасада был удален облицовочный кирпич, обнажились древние необычайно толстые стены, сложенные из известняка, крупнозернистого песчаника и бутового камня (из того же материала возведен и храм Темпла). Во времена тамплиеров эта мощная стена отделяла обитель от внешнего мира со стороны севера.

Магистр и рыцари проживали и трапезничали отдельно от услужающих братьев. Резиденция главы английских тамплиеров и покои братьев (Mansum Novi Templi) располагалась у восточной стены Темпл-Холла, там, где сейчас находятся библиотека и квартиры магистров корпораций барристеров. Точное расположение остальных построек древнего Темпла сейчас определить невозможно.

 

Владетели Темпла

 

На смену гордым и могущественным рыцарям-тамплиерам пришли правоведы. Члены юридических корпораций завладели Темпл-Холлом, вселились в мрачные кельи монахов-воинов и превратили главную обитель их ордена в крупнейший и старейший в Англии университет общего права.

Лондонский Темпл, пристанище воинов-монахов, более пяти столетий принадлежит иным рыцарям – «ученейшим и красноречивейшим правозащитникам». Английский историк и проповедник Томас Фуллер остроумно подметил, что эти ученые мужи теперь «защищают христиан друг от друга, как их предшественники защищали христиан от язычников». Современных «тамплиеров» называют milites justitiæ, «воинами правосудия», ведь, как сказал Иоанн Солсберийский, философ-богослов XII века: «Республику охраняют не только те, кто, облаченные в шлемы и кирасы, с дротиком и мечом бросаются на врага, но и защитники законов, которые отстаивают справедливость и защищают честь обездоленных, радеют за права и судьбы честных граждан с не меньшим пылом, чем воины на поле брани»[628].

 

Здесь кровь не льют, но все ж война,

Когда сойдутся у барьера.

Им бог – закон, судья – вершитель судеб,

Победа их на кончике пера,

Чье жало, словно стрелы, смертоносно.

И тот увенчан лавровым венком,

Чей довод – крепче стали,

А слова – свинцу подобны[629].

 

Заселение Темпла правоведами произошло следующим образом: после изгнания рыцарей-тамплиеров главный дом ордена в Лондоне и вся собственность монахов-воинов перешла в королевскую казну, под временный надзор Джеймса ле Ботилье и Уильяма де Бейзинга. 9 декабря 1311 года им было велено передать обитель в распоряжение лондонских шерифов[630]. Двумя годами позже Темпл был пожалован могущественному дворянину Эймару де Валенсу, графу Пембруку, инициатору заговора баронов[631] против Пирса Гавестона, фаворита короля Эдуарда II. Томас Плантагенет, 2-й граф Ланкастер, склонил короля передать Темпл ему, как законному преемнику выморочного имущества. 3 октября 1315 года по требованию короля граф Пембрук, получивший от монарха немало других земель и милостей, согласился уступить право на владение Темплом графу Ланкастеру[632]. Оный граф приходился двоюродным братом английскому королю и являлся первым принцем крови и главой королевского совета; он был самым могущественным и состоятельным подданным королевства, властителем не менее шести графств и самым крупным землевладельцем своего времени. Завладев резиденцией некогда самого влиятельного ордена в Англии, он едва не превзошел силой и богатством самого государя.

В древнем манускрипте с описанием Темпла, ранее принадлежавшем лорду Сомерсу, а впоследствии – Николлсу, знаменитому антикварию, неведомый нам автор, по-видимому член Иннер Темпла, сообщает, что правоведы «заручились согласием графа Ланкастера на временное проживание в Темпле, но, водворясь туда, не пожелали покидать это место, и обретаются тут по сей день». По всей видимости, так оно и было.

Граф Ланкастер владел Темплом шесть с половиной лет. Все изменилось, когда фаворитом короля стал Хью ле Диспенсер. Ланкастер поднял знамя мятежа и, направив свое войско на Лондон, призвал короля и парламент лишить Диспенсера имущественных и гражданских прав и отправить в вечное изгнание. Но вскоре фортуна отвернулась от него: 16 марта 1322 года Томас Ланкастер потерпел поражение при Боругбридже и вынужден был сдаться королю. Графа заточили в темницу в его же замке Понтефракт и спустя четыре дня судили за измену. Принца крови приговорили к повешению и четвертованию, однако король Эдуард II настоял на обезглавливании. В день казни мятежного графа обрядили во вретище, посадили на расседланную клячу, провезли через весь городок Понтефракт и казнили перед его собственным замком[633].

Будучи в Понтефракте, король подписал указ, согласно которому Темпл переходил в руки Эймара де Валенса, графа Пембрука: «Эдуард, милостью Божьей король Англии и пр., пр., пр., архиепископам, епископам, аббатам, наместникам, графам, баронам, юстициариям и др. с пожеланиями здравия. Да будет известно, что в счет былых и будущих заслуг, достойной похвал службы и преданности короне наш возлюбленный сродник и верный слуга Эймар де Валенс нашей королевской грамотой удостоен усадьбой с домом и хозяйственными постройками, именуемой Новый Темпл, что в предместье Лондона, сверх того даруем относящиеся к нему дома, ренты и все прочее, что ранее принадлежало тамплиерам, а затем Томасу, графу Ланкастера, врагу нашему и мятежнику; сии изъятые у оного Томаса владения перешли в наши руки как выморочное имущество и передаются названному Эймару и его законным наследникам от нас и наших законных наследников и других главных владетелей этого фьефа за былые заслуги; ежели названный Эймар умрет, не оставив законных наследников, – указанное владение со всем к нему причитающимся вернется к нам и нашим наследникам»[634].

 

23 июня 1323 года, чуть больше чем через год после этого дарения, Эймар де Валенс отошел в лучший из миров. Он сопровождал королеву Изабеллу ко двору ее отца, короля Франции, и был убит в Пикардии одним из бежавших от расправы сторонников Ланкастера, мстившим за казнь графа. Тело Эймара перевезли в Англию и похоронили в Вестминстерском аббатстве в изголовье гробницы Эдмунда Краучбека («Горбатого»), графа Ланкастера, отца вышеупомянутого Томаса Плантагенета. Де Валенс не оставил законных наследников, и, таким образом, Темпл в очередной раз вернулся в распоряжение короля[635].

Следующим владельцем Темпла стал Хью ле Диспенсер-младший, фаворит короля, тогда же, в 17-й год правления Эдуарда II, был обнародован парламентский акт о передаче всех земель тамплиеров госпитальерам ордена Святого Иоанна[636]. Хьюго ле Диспенсер, как и другие бароны, игнорировал это постановление и владел Темплом три года, до дня кончины. Хью-младший был казнен 24 ноября 1326 года в Херефорде по приказу королевы Изабеллы. Двумя месяцами ранее мятежная королева с верными ей войсками высадилась на восточном побережье Англии. В последние дни сентября, в Кембридже, к ней присоединился Генри Плантагенет, брат казненного Томаса Ланкастера, со своими рыцарями. 26 октября объединенные силы мятежников, при поддержке епископа Херефорда, захватили Бристоль и казнили Диспенсера-старшего. Низложив мужа, Изабелла разлучила его с ненавистным ей фаворитом и подписала тому смертный приговор. В канун Дня святого Андрея Хью-младшего повели на казнь: его сюрко вывернули наизнанку, голову увенчали крапивным венцом, на одеждах начертали шесть стихов 51-го псалма «Quid gloriaris in militia» («Что хвалишься злодейством сильный…»)[637]. Фаворита Эдуарда II вздернули на восьмидесятифутовой виселице, затем выпотрошили, оскопили, обезглавили и четвертовали; голову отправили в столицу и выставили на всеобщее обозрение на Лондонском мосту; другие части тела отправили в Йорк, Бристоль, Карлайл и Дувр[638].

Так закончил свои дни последний частный владелец лондонского Темпла.

 

В январе 1327 года, будучи в заточении в замке Кенилуорт, Эдуард II был вынужден отречься от престола в пользу своего сына; спустя два дня юный принц был коронован на царство под именем Эдуард III. Он завладел Темплом, конфискованным у Хью ле Диспенсера, и передал его в ведение мэра Лондона, распоряжавшегося выморочным имуществом. Мэру, попечителю Темпла, взбрело в голову закрыть ворота, что располагались в конце современной Миддл-Темпл-Лейн, выходящие на берег Темзы, и перекрыть таким образом законоведам короткий путь из Темпла в Вестминстер и обратно. На сей счет была составлена жалоба на имя короля. 2 ноября 1328 года Эдуард III написал мэру следующее:

«Король – мэру Лондона, нашему escheator (попечителю выморочного имущества) в этом городе.

Издавна повелось, что через двор Нового Темпла надлежит быть свободному проходу к реке Темзе для наших судей, клерков и всех тех служителей правосудия, кто добирается до Вестминстера по воде. Нам стало известно, что вы держите ворота Темпла запертыми и днем и ночью, не позволяя судейским проходить через оный двор на берег, тем самым препятствуя разрешению наших тяжб и тяжб наших подданных. Мы приказываем вам в дневное время держать ворота Темпла открытыми, чтобы судейские и другие люди могли беспрепятственно перебираться по реке в Вестминстер, как было заведено с давних пор.

Засвидетельствовано лично в Кенилуорте, во второй день ноября на третий год нашего правления»[639].

 

На следующий год король снова написал мэру, попечителю выморочного имущества в Лондоне, по поводу неудовлетворительного состояния моста, ведущего от Темпла к реке. Мост этот до того обветшал, что судейские и другие служители правосудия не могли попасть на пристань, чтобы перебраться на ту сторону Темзы по воде.

«Чая искоренить эти нестроения, – писал Эдуард, – повелеваем вам приступить к ремонту вышеупомянутого моста, употребив средства, получаемые от доходов с земель и рент, приписанных к Темплу, вверенному на ваше попечение. Засвидетельствовано лично в Вестминстере 15 января, на четвертый год нашего правления»[640].

Двумя годами позже, в 1333 году, король поручил надзор над Внутренним Темплом своему личному секретарю и фавориту Уильяму Лэнгфорду, «и отдал ему на откуп ренту и доходы от Темпла на десять лет с обязательством ежегодной выплаты 24 фунтов за аренду, кроме того, Уильяму было велено содержать все дома и постройки в порядке и исправности до конца срока аренды»[641].

Тем временем папа, епископы и госпитальеры решительно добивались передачи бывших владений тамплиеров ордену госпитальеров Святого Иоанна. Госпитальеры подали прошение королю, в котором утверждали, что церковь и другие сооружения, а также земля вокруг Темпла (Outer, или Внешний Темпл) были освящены и предназначены для служения Богу; что дарованная им собственность была захвачена Хью ле Диспенсером-младшим, и теперь, будучи конфискованной в пользу короля, должна быть передана им. Король Эдуард поручил мэру Лондона, попечителю выморочного имущества, провести полную ревизию недвижимости и установить границы Внутреннего (Inner) и Среднего (Middle) Темплов.

В ходе первой ревизии было выяснено, что в церкви и на кладбище Темпла покоятся основатели церкви Темпла и многие братья ордена тамплиеров; что между входом в Темпл-Холл и старыми воротами Темпла располагались палаты епископа Или с часовней Святого Томаса Бекета, соединявшиеся с Круглой церковью клуатром, или галерей. Также выяснилось, что у северной стены обители, близ которой было устроено кладбище, на границе с королевской дорогой, нунций Роджер Блом возвел тринадцать домов с согласия и разрешения магистра и братии, доходы с которых шли на освещение и украшение церкви[642].

После повторной ревизии упомянутые участки и постройки были переданы приору и братии ордена госпитальеров Святого Иоанна. 11 января 1337 года король отдал приказ а baron of the Exchequer (судьям казначейства) провести оценку стоимости указанных освященных участков (в восточной части) и построек за пределами Внутреннего Темпла (в западной части) и исходя из стоимости недвижимости пересмотреть сумму арендной платы для Уильяма Лэнгфорда. Из расследования, проведенного во исполнение этого предписания Джоном Шордичем, бароном казначейства, следует, что помимо Внутреннего Темпла, вверенного Уильяму Лэнгфорду, за главными воротами Темпла, в Среднем Темпле, находился еще один Темпл-Холл, при нем покои для четырех насельников, кухня, сад, конюшня и дом за воротами; кроме того, к нему причитались восемь лавок, семь из которых находились на Флит-стрит, а восьмая – в лондонском предместье. Было выяснено, что доход с этих лавок составлял от десяти до шестнадцати шиллингов в год; что за урожай плодов из сада Темпла ежегодно выручали шестьдесят шиллингов; что дома, построенные нунцием Роджером Бломом, сдавали за одиннадцать шиллингов в год каждый; а дом, выстроенный за воротами, близ входа в церковь, приносил четыре марки[643] в год.

В результате этой ревизии было выяснено, что совокупный доход Темпла достигает 73 фунтов 6 шиллингов 11 пенсов в год, или около 1000 фунтов в пересчете на современные деньги[644]. После всех подсчетов арендная плата, вносимая Уильямом Лэнгфордом, остававшимся владетелем Среднего Темпла, была уменьшена на 12 фунтов 4 шиллинга 2 пенса[645].

В 1340 году, через три года после ревизии, король Эдуард III, взамен одолженной у приора госпитальеров суммы в сто фунтов, что были истрачены на поход во Францию, передал в вечное владение приору, братии и их преемникам все приписанные к Темплу освященные участки, в том числе кладбище, клуатры и прочие владения, находившиеся тогда в ведении короля. Сим жестом благочестивый король упрочил славу благодетеля и щедрого благотворителя[646]. Из акта дарения известно, что жалованье привратника Темпла составляло шестьдесят шиллингов и десять пенсов в год и сверх того два пенса ежедневно.

Филипп де Тем, бывший в то время приором госпитальеров, позаботился о том, чтобы богослужения в церкви Темпла отправлялись с тем же достоинством и великолепием, как и во времена тамплиеров. С единодушного согласия и одобрения капитула ордена госпитальеров он даровал брату Хью де Личфилду, орденскому капеллану, и его преемникам, настоятелям церкви Темпла, манор Фикетсфилд и сад Коттрелл, с тем чтобы доходы с упомянутых владений шли на освещение церкви, утварь и на все то, что требуется для достойного отправления богослужений[647]. Два года спустя он поручился, что ежегодно в Нью-Темпл будут доставлять тысячу вязанок хвороста из леса Лилльстон для обогрева церкви[648].

Король Эдуард III на тридцать пятом году своего правления, в 1362 году от Р. Х., несмотря на то что Темпл был передан госпитальерам в безраздельное владение, воспользовался своим правом назначать привратника и своей жалованной грамотой даровал этот пост Роджеру Смоллу пожизненно, в награду за его верную службу[649].

В этот период Темпл начинают активно заселять законоведы, о чем появляются первые упомининания в источниках[650].

Поэт Джеффри Чосер, пользовавшийся благосклонностью при дворе Эдуарда III[651], так говорит о Manciple, экономе или поставщике провизии законоведов, обосновавшихся в Темпле:

 

Был рядом с ним, удачливый во всем,

Судейского подворья эконом[652].

На всех базарах был он знаменит:

Наличными берет он иль в кредит –

Всегда так ловко бирки он сочтет,

Что сливки снимет и свое возьмет.

Не знак ли это благости Господней,

Что сей невежда Богу был угодней

Ученых тех, которых опекал

И за чей счет карман свой набивал?

В его подворье тридцать клерков жили,

И хоть меж них законоведы были,

И даже было среди них с десяток

Голов, достойных ограждать достаток

Знатнейшего во всей стране вельможи,

Который без долгов свой век бы прожил

Под их опекой вкрадчивой, бесшумной

(Будь только он не вовсе полоумный), –

Мог эконом любого околпачить,

Хоть научились люд они дурачить[653].

 

Исходя из того, что в эпоху правления Эдуарда III (1327-1377) у законоведов Темпла был свой Manciple, или поставщик провизии (должность, не упраздненная по сей день), можно предположить, что в конце XIV века юристы, объединившиеся в корпорацию, проживали в обители тамплиеров и столовались сообща в Темпл-Холле.

На четвертый год правления Ричарда II (1381 год от Р. Х.) появляются более конкретные свидетельства о Темпле как о резиденции студентов-законоведов и их наставников. Из старин ной летописи, писанной на норманно-французском диалекте, ранее принадлежавшей аббатству Святой Марии в Йорке, известно, что мятежники под предводительством Уота Тайлера[654] ворвались в Темпл, учинили там погром и разграбили церковь. Книги и судебные записи в рукописных свитках, хранившиеся в сундуках магистров права, побросали в большой камин и сожгли[655]. Томас Уолсингем[656], описавший спустя несколько десятилетий эти события в своей хронике, сообщает, что мятежники под предводительством Уота Тайлера и Джека Строу сожгли Савойский дворец, резиденцию Джона Гонта, герцога Ланкастерского, а затем из ненависти к Роберту Хейлсу, магистру ордена госпитальеров Святого Иоанна Иерусалимского, снесли здание близ Темпл-Бар, где проживали начинающие адвокаты, и сожгли множество дел, которые там хранились[657]. Однако в следующем пассаже хронист дает более сообразное объяснение нападения на Темпл и сожжения дел и документов. По мнению Уолсингема, мятежники намеревались отрубить головы всем законоведам, поскольку думали, что, устранив служителей правосудия, они положат конец законам и установят свои порядки.

 

Вероятнее всего, законоведы обосновались в бывшей обители рыцарей-тамплиеров как тенанты, или арендаторы, графа Ланкастера.

Пока тамплиеры томились в тюрьмах Лондона и Йорка, король Эдуард II платил из казны Темпла жалованье их ретейнерам (слугам) и церковному причту, чтобы те продолжали выполнять свои обязанности и делать все, что было заведено при прежних магистрах. 6 ноября 1311 года он назначил клирику Роберту Стиффорду, что с давних пор служил в церкви Темпла, ежегодное содержание в размере пяти шиллингов в год и сверх того два денье[658] в день на разные нужды, а также кров и пропитание до конца дней. Джеффри Тэлэверу, также проживающему в Темпле, было положено три денье в день на пропитание, двадцать шиллингов в год пожизненного жалованья, а также один денье в день и пять шиллингов в год на содержание сына. Клирикам Джеффри де Кейву и Джону де Шелтону за хорошую службу была назначена ежегодная пенсия по сорок шиллингов каждому до конца дней[659].

Наемные работники, помимо денежных выплат, ежегодно получали платье из старых запасов братства, такое, какое носили ретейнеры ордена тамплиеров, не приносившие обета[660], и одну марку в год на обувь и прочие расходы; их сыновья, выполнявшие разные поручения, получали ту же сумму per diem (ежедневно), что и их отцы. Эти вольнонаемные работники занимали свой пост пожизненно, а поскольку они не были полноправными членами братства, принесшими обет, гонениям их не подвергали. После перехода Темпла в руки короля они продолжали добросовестно трудиться, за что получали ежегодное жалованье, а выйдя на покой, могли остаться под кровом обители.

Стоит отметить, что многие правила, обычаи и установления ордена рыцарей-тамплиеров сохраняются в Темпле до настоящего времени. Это можно объяснить тем, что служители братства рыцарей, носители древних традиций, из поколения в поколение служившие тамплиерам, после роспуска братства стали служить новым хозяевам – членам юридических корпораций, так, как они служили братьям ордена, и, таким образом, сохранили в стенах обители традиции древнего Темпла.

 

Со времен Чосера и по сей день юристы обедают все вместе в древнем Темпл-Холле, как это делали монахи-воины до них, памятуя об установлениях ордена «двое да двое трапезуют сообща» и «часть трапезы с братской заботой отдавай прислуге». Эти правила, унаследованные от рыцарей, юристы соблюдают по сей день, а тех, кто прислуживает за столом, с незапамятных пор называют panniers, «панье»[661], как это было при тамплиерах.

До сих пор сохраняются и некоторые методы наказания, бытовавшие в Темпле. В стародавние времена за незначительную провинность тамплиеров «отлучали от собратьев» и не позволяли «трапезничать с ними за одним столом»[662]; современных «тамплиеров», нынешних обитателей Темпла, за неподобающее поведение «изгоняют из трапезной» и «лишают общего стола». Членов древнего ордена за более тяжкие проступки, помимо упомянутого выше наказания, изгоняли из братских покоев[663], и они были вынуждены спать во дворе, среди лошадей и собак; правоведов же временно не допускают в закрепленные за ними комнаты, а на их двери вешают замок. Магистр и капитул ордена Храма имели право заключать тяжко провинившихся в темницу и изгонять из братства; к тем же мерам в прошлом прибегали старейшины юридических корпораций.

До недавнего времени к тому же современные обитатели Темпла также имели своих ридеров[664] – чтецов (должность весьма почетная), в чьи обязанности входило читать и толковать Свод законов во время и после трапезы; во времена рыцарей-тамплиеров ридеры читали и разъясняли трапезующим Священное Писание и богословские труды.

У современного юридического товарищества, как и у древних тамплиеров, также существовала группа «союзников», «сторонников» или «единомышленников»[665]. Это были знатные персоны, платившие большие деньги или подносившие в дар столовое серебро и другие щедрые дары за право быть принятыми в закрытое сообщество старейшин корпорации барристеров; им дозволялось присутствовать на обедах, восседать за общим столом, в качестве почетных членов сообщества, но они были свободны от повседневных обязанностей и устава корпорации и не могли участвовать в решении важных вопросов, касаемых управления сообществом.

 

Преобразование главного дома военно-религиозного ордена Храма Соломона в Англии в юридический университет происходило следующим образом. Еще до Нормандского завоевания и долгое время после него право изучали только лица духовного сословия, имевшие доступ к образованию и наукам[666]. Во времена правления короля Стефана Блуаского иноземные монахи, наводнившие страну после завоевания, пытались установить в Англии древнее гражданское римское право, чтобы насаждать свои порядки, но этому решительно воспротивились король и бароны, которые были приверженцами древних англосаксонских законов и обычаев. Новое право было введено только в церковных судах, тогда же клирики перестали заниматься тяжбами мирян и изучать общее право. В первые годы правления Генриха III епископ Солсберийский запретил клирикам и священству наниматься в качестве адвокатов и заседать в судах общего права[667]. В 1254 году папа Иннокентий IV запретил клирикам преподавать общее право в английских университетах и семинариях, поскольку его положения были основаны не на императорских постановлениях, а на обычаях мирян[668].

Король Эдуард I, которого небезосновательно называют «английским Юстинианом», свершил немало преобразований в области общего права, ввел новые и усовершенствовал старые законы, а также утвердил институцию юристов. В те времена тяжбы мирян рассматривали только в Court of Common Pleas, Суде общих тяжб, судопроизводством занималось ограниченное число лиц, назначенных властью. На двадцатом году правления Эдуарда I (1292) королевский совет повелел Джону де Метингему, верховному судье Суда общих тяжб, и его коллегам-судьям призвать от каждого графства правоведов, как умудренных опытом, так и начинающих, и избрать из них не менее восьмидесяти служителей правосудия для председательства в суде и разрешения гражданских тяжб.

В период, когда был распущен орден Храма, произошло обособление Суда общих тяжб от Curia Regis, Королевского суда, располагавшегося в Вестминстере. Опустевшая обитель рыцарей-тамплиеров, находившаяся по ту сторону Темзы, вдали от городского шума и суеты, как нельзя лучше подходила для зарождающейся корпорации юристов. На шестом году правления Эдуарда III (1333) сообщество правоведов избрало Темпл своим убежищ<