Ну не любят мари воздух сотрясать.

21 октября в республике было всемарийское моление. Мы (журналисты из различных регионов) были позже, на моление попасть не удалось. Но проезжали мимо одной из священных рощ — без дела заходить в нее нельзя. Рощи делятся на родовые, деревенские или всемарийские. Молельных рощ в республике около шестисот, 324 из них официально зарегистрированы как культовое место. Остальные пока нет. Ибо, как говорит Ираида, «нужно землю замерить и пройти все формальности».

Каждая роща посвящена своим богам. И каждый мари знает, что не нужно зря богов тревожить, в священных рощах запрещено заготавливать дрова и, например, собирать грибы. Сходил в рощу, следи за поведением: неделю после нельзя делать генеральную уборку, устраивать большую стирку, громко выяснять отношения, и тем более ругаться. Чтобы боги услышали молитву.

— Сейчас период осенних молений. С приношением в дар богам животных или птиц. Это не жертвоприношение, так мы не говорим, это дар, — продолжает свой рассказ Ираида. — На моление во всемарийскую рощу собирается около пяти тысяч людей. Кроме рощ и родников, у нас еще есть святая гора Чумбылат. Гора в 1830 году была взорвана по поручению митрополита Филарета. Но чемерисы все равно ходили туда молится. Сейчас эта гора, после установки границ между областями, оказалась в Кировской области.

Марийцев обратить в православие пытаются уже пятьсот лет. Периодически традиционная религия марийцев подвергается гонениям. Так, в 1830 году после обращения Святейшего Синода, было взорвано место молений — Чумбылат курык. Однако уничтожение Чумбылатова камня не дало ожидаемого эффекта, поскольку марийцы поклонялись не камню, а обитавшему там божеству.

Проезжаем мимо деревень, почти у всех марийские названия. Токтарсола, Ибрайсола. «Токтар» и «Ибрай» — мужские имена. «Сола» по-марийски — это деревня.

— Мне 59 лет. Я свободно говорю по-марийски, но в обиде на советскую власть, что у меня в деревне не преподавали на марийском вообще ничего. А сейчас хотят уничтожить наш язык вообще. Говорят учебников нет, программ нет. Уничтожать начинают с учителей: у них стимула нет преподавать.

Замечаю интересную деталь, Ираида действительно по телефону со многими общается на марийском. В ее поколении почти все родной язык знают. А вот дети и внуки уже разговаривают в основном на русском.

— В марийском языке нет родов: ни женского, ни мужского, ни среднего, — объясняет нам местный фотограф Иван Речкин. — Что девочка, что мальчик — мари говорят «он». Те, кто с детства разговаривал на марийском, до сих пор могут путать рода. Вот и я путаю, внуки надо мной посмеиваются. А ведь многие в деревнях в начале 60-х вообще русского языка не знали.

“

Все родители в начале года написали заявление об изучении марийского языка либо как родного, либо как государственного. Разница в том, что родной изучается более углубленно и преподавание идет на марийском языке. А государственный изучают как иностранный, преподавание ведется на русском языке. Большинство у нас в школе все-таки изучают марийский как родной. Вот у меня сейчас третий класс, все ребятишки марийцы, все язык понимают, дома с ними бабушки, родители на марийском говорят, но между собой дети говорят уже на русском или на смеси марийского с русским. Родной язык по программе — три часа в неделю. Государственный — один час.