Тормозные колодки «Аллед Ниппон»

Невский проспект. По безлюдной набережной на самом рассвете стелется голубой туман, еще горят фонари. Под одним из них стоят два бородатых байкера в кожаных куртках и, крепко обнимаясь,- целуются.

СЛОГАН: Тормозные колодки «Аллед Ниппон»,- крепче только гейские браки!

Клиническая смерть любви

«Тебе больно смотреть на её фотографии… Ты можешь даже разрыдаться, мужик. Ляжешь на диван, отвернешься спиной к человечеству, подожмешь ноги, как эмбрион – и спина начнёт ходить ходуном, нехорошие из тебя выйдут звуки…»

Виктор Ерофеев «Бог Х»

Все началось с того, что я в очередной раз уебал на своем велосипеде в какой-то населенный пункт, что находится в 60-ти км за городской чертой.

Как обычно, проснулся после контузии (деревянный, словно солдат Урфина Джюса, т.е. с суточного дежурства), надел велошлем и выкатил свой велосипед на улицу. Только потом, очнувшись в мокрой траве, в шестом часу утра, я с ужасом осознаю, что неустанно крутил педали 12 часов подряд, словно пытался убежать от самого себя…

Всю дорогу, сам того не понимая, я трахал мозги своему другу дяде Сереже, - на предмет моих взаимоотношений с девушкой Светой и незаметно нажрался пива «Гиннес» на берегу Иртыша, где разбили лагерь и организовали пикник наши други...

Изрядно выпив, мы отправились в обратный путь. Приятно гнать на стальном коне, на закате, пребывая в состоянии хмельной эйфории, красиво проехать по спящему Советскому парку, разглядывая скелеты детских каруселей, высмеивая гопников, что поправляются пивом на заблеванных лавочках… Словом, - вечер не мог оборваться просто так.

Решили заехать в гипермаркет «Лента», где взяли четыре литра пива «Факс», удивив весь персонал своим оголтелым поведением. Остановились в Парке Победы, хотели разъехаться на нейтральной территории,- не получилось…   Пребывая в состоянии а\о, я всё ещё не понимал, что это её гадкие проделки,- холодные словно теракты молчаливого диверсанта…

В голове моей снова оживились демоны, с Серегой мы стали шумно играть в футбол пустыми пивными банками, при этом недовольных встречных прохожих я просто опылял газовым баллоном «Резеда», дабы исчерпать их бесцеремонные вопросы, и они молча убегали куда-то в лес.

Время медленно посыпалось, я потерял контроль, Серега, впрочем, тоже. Он предложил мне еще раз заехать в «Ленту», дабы дозаправиться бухлом и, поставив велосипеды в гараж, разъехаться на такси. Что ж, я не видел препятствий, ибо в таком состоянии, мягко говоря, слетают тормоза.

Я гнал по встречной полосе ночного Омска и видел её, то, как независимо она стала относиться ко мне на нашей работе (дурак, мутить роман, неся службу в одном подразделении!!!), как лишний раз стремилась привлечь моё внимание, постучав своими длинными ноготками по окошку дежурной части: «Антон, не спи», в этом чувствовалось какое-то скрытое коварство, наебалово, верный расчет. И я видел затаившееся чудовище, что оживленно выглядывало на меня из глазниц ангела (образа Ренаты Литвиновой, если хотите)...

В ночной гипермаркет мы ввалились с показушным шумом, я сказал Сереге: «забей хуй на мертвецов», уселся в продуктовую тележку (не снимая велосипедного шлема) и велел другу «прокатить меня с ветерком по центру мертвецких трагедий и прочей хуерги». Серега оживленно разгонял тележку, кто-то из персонала кричал, что мы можем её сломать, в ответ раздавалось звонкое: «отъебись урод, а то мы тебя непоправимо сломаем»! Чувствовалось, что мои демоны уже завладели и моим другом тоже. Я не скрывал своего желания помериться силами с персоналом или охраной. В упрёк нас припугнули тем, что не станут продавать очередную порцию «Факса» (бухла), на что я открыл одну из банок и стал жадно высасывать её содержимое, глядя кассирше в лицо:

- Хорошо, тогда мы вынуждены выпить его здесь, ибо потребитель всегда прав, а пустые банки, если хотите, можете составить обратно на прилавок, - невозмутимо произнес я, вытирая пьяные уста ладонью. Конечно же, они молча отбили чек.

И всё бы было хорошо, но тут моё опьянение достигло своего апогея, и я предложил остаться бухать прямо в гипермаркете, ведь на улице моросил дождь (просто не прикольно кататься на велосипеде по равнинном городу ветров). Мой друг также забыл твердое слово: «нет» и, кажется, перестал отдавать отчёт в происходящих вокруг нас событиях. Мы уселись на задницы прямо у выхода «Ленты», взорвали ещё одну литровую банку пива и я принялся отстегивать велосипеды. Нужно признать, что на тот момент у меня еще все неплохо получалось. Подошел охранник и вежливо попросил нас удалиться. Не оборачиваясь, я заявил, что ему необходимо вызвать наряд милиции, ибо это легендированная проверка (боже, какой бред, но это единственное, что пришло мне в голову!), в противном случае он может помериться с нами силами… Тот не захотел мериться с нами силами и спешно удалился вызывая кого-то невидимого по своей рации. Я прикинул, что даже близстоящий наряд вневедомственной охраны не сможет появиться раньше, чем через 15 минут и, не торопясь, допив пиво,- мы все же покинули пределы супермаркета, хором прокричав при этом: «Всем спасибо за внимание!!!».

Подъезжали к 11-му микрорайону, как вдалеке увидели проблесковый маячок милицейского «Бабона». Обуяло чувство безнаказанности, в общем, весёлые, мы не пытались скрыться. Я чувствовал, как алкоголь вновь растекается по уставшему телу, блокируя тем самым чувство печали по «возлюбленной».

- Прошу вас остановиться, прижмитесь к обочине, - раздалось выстрелом в спину. Это был все тот же «Бабон», который, видимо, получив ориентировки, сделал небольшой круг и заметил фонарики наших велосипедов. Мы не подчинились. Он стал нас грубо прижимать и, в сущности, ещё тогда, я понимал, что сержанты нихера не смогут нам предъявить по ряду причин, но демоны, что живут в моей голове, велели съёбываться с оголтелым смехом,- поиграть в настоящую полицейскую погоню. Окрикнул Серегу, мы попытались скрыться во дворе но, пьяный, не вписавшись в поворот, я слетел на ступеньки и, не удержав равновесие, упал с велосипеда! Странно, но сей экстрим лишь подзадорил меня. Я поднял велосипед и, катя его по дороге пешим ходом, растворился в сумерках дворов!

Серега потом спрашивал, зачем я стал от них убегать, веселей бы было поспорить с тупыми сержантами. Лишь тогда я почувствовал, что на моей голове отсутствует новенький велосипедный шлем, который я купил три недели назад за два с половиной рубля. Бросив велосипед, я вернулся обратно, но ни шлема, ни милиционеров на месте не оказалось. Наверняка, он слетел с моей головы во время падения?!

Пьяная боль потери охватила меня и распустилась в груди букетом накипевших проблем: за работу, за Свету, за всю хуйню… Я принялся звонить друзьям из Кировского УВД (был уверен, что именно преследовавшие нас мусора забрали его в качестве трофея), но никому так и не удалось выяснить, что за наряд выезжал по вызову в «Ленту», собственно говоря, пьяного в 03-45 ночи, меня не каждый желал слушать, лишь создавая вид озабоченности, лёжа в теплой постели (и я их понимаю).

От отчаяния я допил оставшееся пиво и опорожнил свой мочевой пузырь на чей-то рядом стоящий «Форд» (искренне осознаю, что этот поступок достоин презрения). Отослав друга неведомыми проклятьями, злобясь на собственную тупизну, я направился домой.

Путь до дома, надо сказать, был не близкий. Пророча неведомые человечеству проклятья, я ехал по просыпающемуся городу, машин фактически не было, пахло свежескошенной травой и гниющими где-то трупами животных. Я сам не понял, как упал в районе одной автостоянки, просто мчался по полосе встречного движения, распевая песню группы Зоопарк «Я возвращаюсь домой» и, не удержал руль. Еле собравшись с силами, я встал, отряхнулся и поехал дальше.

Хотелось упасть так, чтоб сломать ключицу и месяц не ходить на службу (дабы избежать встреч с ней), как это случилось со мной полтора месяца назад, не ходить на работу, чтобы не видеть её! Даже бухой, я чувствовал, как нестерпимо зудят разбитые колени, плечо и локтевой сустав. Надо признаться, что я не помню, как преодолел Ленинградский мост, просто проснулся лежа на тротуаре Иртышской Набережной и с ужасом осознал, что уебался еще раз. Жалко недавно купленную за 25 рублей «Мериду», что я так нещадно и глупо разъебывал об дорожное покрытие, как и хмельную голову, что оставалась незащищенной без шлема. Подъезжая к дому, я из последних сил оторвал левую руку от велосипедной рукояти и с любопытством хотел взглянуть на часы, но (и это уже трагедия библейских масштабов), обнаружил, что на разбитом запястье отсутствуют любимые наручные часы, что привез из Германии покойный отец. Трудно описать, что я испытал в этот момент…

Скажу лишь, что, превзойдя усталость, я неспешно дал повторный круг с целью поиска утерянных по собственной тупости часов. Какой там?! У меня всё плыло в глазах, я буквально не мог собрать их в кучу! Спортсмен, блять! Злоебучая наркопьянь! – проклинал я себя, оглашая город нечеловеческим ревом.

Светало. Виделся каждый день, особенно с последних дежурных суток, когда я любя, разглядывал отцовские часы, удивляясь их девятилетней точности, понимая, что это самая милая и дорогая сердцу вещь, осознавая, во скольких далеких странах они со мной побывали, какие верные и надежные...

Ещё, почему-то вспоминалась лукавая улыбка Светы, когда мы с ней в последний раз прощались на крыльце ОВД, как будто она расчетливо и холодно задумала против меня что-то очень нехорошее и далёкое от моего понимания.

В очередной раз я проснулся в зелёной траве, начисто не помня обратного пути, велосипед с разбитыми фонариками лежал в двух метрах от меня, до дома оставалась сто метров. Из последних сил я собрал разлетевшиеся батарейки и иные отвалившееся велоатрибуты, распихал по карманам и, прихрамывая, унылый, побрёл домой.

Провалился в затяжной глубокий сон. Проснулся со слезами на глазах, видно плакал во сне. Скукожился под одеялом и, задергав лопатками, заплакал навзрыд, нехорошие звуки тогда вышли из меня, друг, ой нехорошие. Буквально хотелось застрелиться на следующем суточном дежурстве, выколов на груди портрет своей трагической любви.

На работе весь день проходил словно обкакавшийся мальчик. Светлана, а этого следовало ожидать, пришла в самом своем пиздатом летнем платье и делала вид, что вовсе меня не замечает! Мне было похуй, ибо за три дня я похудел на 4,5 кг, - вот, что меня по-настоящему беспокоило в тот день. Перед глазами неустанно крутился игровой барабан словно в «Поле Чудес», только он состоял из четырех секций: отцовские часы, любимый велошлем, голая Светлана, бегущая по цветущим французским полям и последнее,- тотально ебнутый начальник.

Словно даун с озадаченным лицом я уткнулся в монитор наблюдения, оружие выдавал, не вникая в порядковые номера ячеек, районом поручил рулить прапорщику Коноплянко, обратившимся с заявлением потерпевшим говорил, что специалист по их вопросам будет завтра, особо настойчивых через громкоговоритель, буквально слал нахуй! С ужасом посмотрел в зеркальное отражение своих глаз, они были неподвижно холодны, словно зависшие в космосе метеориты, с криком выбежал из туалета. Все это время я молчаливо искал ключ своей проблемы, здравый смысл превышал чувства, но всё же нестерпимо хотелось выебать Свету прямо в штабе, а затем, разрядив ей в грудь автоматный рожок, закрыться в оружейной комнате и тупым автоматным штык-ножом свершить акт сэппуки.

Ответ прояснился спустя два дня. По наставлению близких людей я пошел к знатному психологу. Трудно поверить, но сходу она назвала мне имя моей «головной боли» (она ещё занимается каким-то там выходящим за рамки понимания смертных колдовством) и, погадав на картах и кофейной гуще, сообщила мне, что Светлана ходила к «старухе», чтоб та меня приворожила! Мне самому до сих пор вериться в это с трудом, но поспорить или подвергнуть сомнению знания той женщины не просто, ибо она ебашила конкретными фактами прямо в лицо, назвала даже имя женщины, что в своё время оторвала от моей матери отца, увидела недавние мои сновидения, растолковала           

После разговора с ней мне стало значительно легче, она пообещала снять проклятье, сулила непростые отношения с противоположным полом в силу наложенной кармы, двое детей и прочие мясные нелепости. Но боль и сомненья отпустили меня и я больше не засовываю заряженный пистолет в свой перекошенный от боли рот на ночном дежурстве, пытаясь при этом декламировать стихи Рембо и Верлена….

 Лишь чаще стал тревожить закономерный вопрос: неужели верный холодный расчет превыше любви? Неужели жемчугами, что вез для тебя из Вьетнама и стихами, что выделял бессонными дежурными ночами, я заслужил ту боль, что ты мне, сука, принесла?! Дай Бог тебе здоровья и не сгнить в штабе живьем, дай Бог…     

П.С. Мне надобно компенсировать потери. Итак, считаем бабосы: получил 12 рублей, куплю пиздатые часики за 10 и велошлем за 2, ибо за веселье (это трудно назвать весельем, такая его сомнительная форма, знаете ли) и ошибки нужно дорого платить, - дабы помнить и не повторять. На деньги, что заработаю, сдавая экзамены по политологии в СИБАДИ вместо ленивых студентов, буду есть гречку и газеты. Вот и всё, больше со мной ничего не случалось.

Сестры

Часто вспоминаю райские пляжи Таиланда. Помню, загорал там в компании двух миловидных сестер. Ухажера одной из них тогда прохватила диарея и он, заточившись в номере, очень просил меня присматривать за девушками. К тому же, как выяснилось, мы были не только земляками, но и соседями (они жили в Омске, где-то в районе жд вокзала).

Лежа на жемчужных песках, я поправлялся холодным пивом «Хайнекен», девушки сидели рядом и лакомились фруктами. Как сейчас вижу их сладкие задницы, в промежности которых они невинно заправили свои трусики (кстати, загорать они предпочитали топлес!). Как сестры просили, чтоб я сделал несколько фотоснимков, как мы шумно бегали по пляжу и трогательно обнимались в воде…

– Ну как получились фотографии? – спросила младшая, забирая назад свой фотоаппарат. 

– Классно! Фотки из разряда обдрочишься! – возбужденно ответил я.

– Антон, пойдем со мной, я хочу угостить тебя выпивкой. – старшая взяв за руку увела меня в бар.

Тогда, как мне казалось, многие отдыхающие на пляже туристы просто пожирали нас своими глазами, умирая от зависти (особенно старые немецкие жиртрясты), в песке копошились чёрные дети, по пояс в воде обнимались влюбленные пары и странно пахло зимнее солнце.

Тем временем, где-то в 20 тысячах километров от меня, с автоматом в обмороженных руках, в заснеженной Сибири, на посту медленно умирал прапорщик Коноплянко. Я вижу, как он жалобно тянется ко мне с межконтинентальной дистанции своими обветренными руками, но я не спешу ответно подать ему свою (ничего личного), ибо в этот момент прапорщик собой являет противный ночной кошмар из далекого прошлого…

– Антон, проснись, нам пора уплывать, за нами пришла лодка, - разбудила меня на закате младшая сестра, нежно прикоснувшись к моему плечу своей тонкой рукой.

– Слушай, как это бесконечно здорово! – ответно улыбнулся я.

– Что здорово? – переспросила она.

– Здорово, когда на сказочном пляже тебя будет неземной красоты девушка, а не вонючий хриплый прапорщик, что склонился над твоими каменными нарами. И мы поцеловались.

В троллейбусе

В автобусе или троллейбусе

Ехал простой человек

Он был совсем обыкновенный

В поношенной телогрейке

В поношенных валенках

В поношенном сером лице

Егор Летов

Печальный троллейбус - большой движущийся организм. Забившись в самый дальний угол его салона, фуражкой я подпираю потолок и чувствую, как под бушлатом потеет моё милицейское мясо. Бесформенные люди, то и дело перекатываются из одной части салона в другую, обмениваясь совершенно бесполезной информацией. Корявые старики упираются своими тросточками в мои остроконечные ботинки, наступают на них своими грязными ногами; не вкусно пахнущие толстые тётки притесняют меня своими объемными сумками-сундуками. У всех пассажиров бесчувственные кирзовые лица, они что-то там видят в запотевших окнах троллейбуса. Закрыв глаза, я еле слышно проговариваю все известные человечеству маты (словно читая какую-то молитву) и судорожно пытаюсь нащупать пистолетную рукоятку в пустой кобуре...

Выпрыгнув из дверей, направляюсь в сторону ОВД, медленно перебирая в кармане не пропитые денежки. Автоматчик браво отдает мне воинское приветствие, открывается тяжёлая дверь дежурной части, мне коварно улыбается прапорщик Коноплянко. Пришло время собирать мясной урожай… Зайдя вовнутрь, я спрашиваю:

- Сколько жмуров осталось по суткам?

В окне видны первые проблески кровавого рассвета.

День милиции

Я проснулся от несказанного ужаса на скомканной мокрой простыне. Всю ночь снился сон, в котором сам Князь Тьмы трахал меня на православных иконах … С помятым лицом я вышел в коридор, где увидел, как мой кот увлеченно насилует мохнатый воротник любимого пуховика (убегая от разъяренного меня, кот коварно рассмеялся)… Глядя на это блядство, я отчего-то болезненно вспомнил, что сегодня День милиции! Я почувствовал себя ужасно грязным и полез мыться в душ. В голове невидимой струной прозвенела вопиющая мысль: «Одиночество - это заговор всего против меня!» И я кончил.

Социальная смерть

Я стоял на автобусной остановке "Зеленый Остров", жадно курил последнею сломанную сигарету (пустую пачку я зачем-то спрятал обратно в карман), нескончаемый снег облепил мой ворот, всюду продолжали бродить люди... Я старался их не замечать, продолжая неподвижно смотреть на "Зеленый Остров", где провел сказочное велолето, которое сейчас казалось далеким и безвозвратно потерянным, невосполнимым... От этого хотелось свернуться калачиком на снегу и заплакать, нет, лучше вернуться в офис и повеситься на металлической цепи от раскладушки.... блять, да вы все мясные машины!!! мясные машины!!! мясные машины!!! мясные машины!!! мясные машины!!! мясные машины!!! мясные машины!!! мясные машины!!! мясные машины!!! мясные машины....

*****

Человек идёт по улице, в лицо его колет встречный ветер, человекъ изъебан бесконечными проблемами, его окружают люди с лицами, как у собак, он живет воспоминаниями летних велодней, спускается в столовую, снимает тяжелую зимнею куртку, стряхивает снег с мокрого воротника, покупает кровавый борщъ, начинает его бездумно поедать (забив при этом на все мыслимые правила этикета и хорошего тона), неподвижно глядя в одну точку, его окружают похожие на него аборигены, из карманов доносятся когда-то любимые мелодии сотового телефона (возможно даже не одного), человек продолжает молча поедать борщъ, он в печали и ему похуй на все человечество, ибо в голове его происходит стенография кошмаров... и тут он догоняет (!), что перестал замечать и верить в чудеса, о ужас, он больше не улыбается смеющимся детям и пролетающим над головой птицам, о ужасъ, этот человек непоправимо умер, всё........................

*****

Ты знаешь, последнее время мне снится один и тот же сон, как ты ушел от меня к богатому папику (такому лысому и в круглых очках), который любит тебя до умопомрачения, а ты раскулачиваешь его винные погреба, дабы залить боль расставания со мной. Папик безжалостно дрочит кого-то на планерке, хочет уволить, а ты, такой пьяненький, заваливаешь к нему в поисках бухла и весь коллектив умиляется твоим сказочным одеяниям небесного цвета и папик сразу же меняется в лице и даже забывает уволить нерадивого сотрудника и, растерявшись, объявляет ему премию. Вот только папик будет небритым и злым и убьёт не один десяток славных парней, ошибочно, на почве ревности и рано или поздно убьет меня, только потому, что найдет у тебя в нагрудном кармане фотографию, ту, где ты обнимаешь меня в милицейской форме….

П.С. Я уже вижу, как мы страстно долбимся в десна на перроне по твоему возвращению, рядом стоит Сережа с букетом белых роз и трогательно вытирает слезы, а твоих сумках гремит заморское бухло…

Капитуляция

Иногда хочется наплевать на всё и уйти от реальности: не выйти на службу, не вернуться в госпиталь, насрать на военкомат, вместе с сотовым телефоном потерять адрес офиса и схорониться.

Вы спросите меня, чем я буду заниматься? Вместе с Ребзей и д. Сережей снимем какую-нибудь убогую квартиру на самом отшибе города, на последние деньги завезем самое современное компьютерное оборудование, составим столы в форме треугольника и безвылазно погрузимся в мир виртуальных грёз. Будем крепко бухать, слушать тяжелейший панк-рок (типа Автоматических Удовлетворителей) и покорять мир через сетевые игры.

В нашей берлоге не будет ничего лишнего: холодильник, газовая плита, трехъярусная кровать (вариант, - будем спать на ссаных матрацах или батареях из пустых бутылок) и большая уебищная кастрюля, в которой мы будем варить заебатую похлебку из мерзлой картошки и списанной с армейских складов тушенки (чтоб оставалось на несколько дней вперед). Я вижу грязные желтые шторы, которые не пропускают дневной свет, ободранные стены (их украшают мои рисунки, которые я отрешенно создавал в глубоком состоянии депрессии, когда кому-то удалось завалить моего компьютерного героя.

Также стены украшают распечатанные на принтере фотографии диктаторов всех времен и народов: от Калигулы до Полпота) и горы пустой стеклотары… Со временем у нас отключат воду и газ (а мы по определению не можем допустить отключения света и интернета, в противном случае мы будем вынуждены запитаться от соседей или поставить генератор, выделяющий электричество при помощи горючего, воду будем черпать с колонки или речки, готовить пищу на электрической плитке.

Да и вообще мы выходили бы на улицу крайне редко, обычно по ночам, чтоб разгрузить пару вагонов с химическими удобрениями, поднять немного денег, что-нибудь продать в довесок и оплатить интернет и свет на несколько месяцев вперед, купить бухла, хавки и вновь безвылазно затаиться в берлоге, подальше от мерзотных проявлений внешнего мира… Затеряться в проводах всемирной сети, - да и похуй!

Мальчик

В стоптанных ботинках

Годы и окурки

В стиранных карманах

Все слова истлели…

Егор Летов

Выйдя из дома, я направился в Сбербанк с целью прекратить тотальное безденежье и поправить непоправимое, казалось бы, нищеёбство. Несмотря на то, что наступал самый печальный месяц года - декабрь, на улице стояли солнечные дни. В голове переливалось пение птиц, это происходило от того, что вчера перед сном, обкурившись первосортной дури, я просмотрел замечательную французскую киноленту "Ненависть". Надо сказать, - это отличный фильм, повествует об уличных хулиганах, притесняемых безразличным полицейским государством. Я торопливо шагал по улице в пыльных ботинках со спортивной сумкой на плече и беспокойным небритым лицом. Всё размышлял о завидном безделье героев этого фильма...

И тут я заметил, как за мной наблюдает мальчик лет восьми, спрятав руки в карманы своей красной куртки, он сидел на деревянной лавке во дворе и беззаботно радовался солнечным дням... Я пошёл дальше, а мальчик остался понимать окружающий его мир...

И что-то случилось внутри меня, я как будто разом непоправимо постарел, увидев в лице мальчика подозрительную усмешку, словно ему были ведомы неизреченные тайны...

Боже, как будто кошка рассмеялась мне в лицо...

Пир

Вижу яркий грузинский пир: обильное и шумное застолье. Громко и красочно гуляют какой-то национальный праздник. А еще там трогательно поёт юный грузинский мальчик с горбатым носом и в белой рубашке. Весело так поёт, задорно, чтобы суровые дяди грузины плеснули ему стаканяку креплёного красного вина. И он его жадно выпьет, закрыв от удовольствия свои черные глаза, выпьет перед сном жадными глотками. А ночью мальчик непременно проберется в спальню своей глухонемой старшей сестры, мять ее сдобную смуглую жопу. Нырнет к ней под белое одеяло, слушать её упрямое немое мычанье, словно из морской раковины, будет целовать в горячие волосатые губы (как бы утешая), жадно мять мясистые титьки с большими карими сосками и, задрав ночную рубашку, сильно прижиматься к горячим волосам, к мохнатому золоту немой сестренки...

Там, в далекой и свободолюбивой Грузии, где душистое красное вино и свежие сочные фрукты, где, подобно лавине, с гор спускаются стада белых овец и холодные быстрые реки; где жёлтое солнце греет крепкие чёрные затылки и блуждающие в кустах тени; где никогда не затихают песни свободолюбивого горного народа…

Мечта поэта

Как должна выглядеть мечта поэта? Её образ, внезапно, посещает меня в сауне: это такая молчаливая девушка с печальным лицом взрослой женщины и очень грустными глазами. Я вижу, как она неустанно понимает мой гений, сидя в ночи у лесного костра. Сама же, говорит крайне редко, но ее слова наполнены глубокой и странной любовью и поэтому всегда приобретают какой-то философский смысл. Вижу ее задумчивое лицо, еле освещаемое угасающим костром, как она влюблено на меня смотрит своими зелёными глазами, лёжа на ночном цветочном поле, среди этого сумасшедшего полнолуния... Правда, иногда мечта поэта должна весело стегать: скажем, бухая поджигать шторы в спальне, или, например, обхававшись какой-то депрессивной наркоты, резать себе вены в ванной комнате от нестерпимой любви к Джону Леннону или Джиму Моррисону… Чтобы не было скучно! Знаю, как бы это самовлюбленно не звучало, но для неё больше нет мужчин, кроме меня, ну и покойных Джона с Джимом, конечно же, да!

Просто 19 июня

О, я думал о таинственности, когда в два часа ночи плавал в реке без трусов в районе речного порта, одиноко проплывал между двумя ржавыми баржами, что неподвижно дремали у берега, дышал дымом рыбацких костров, видел огни улетающей вдаль по жд мосту электрички. Словно прыжок во времени какой-то. Уже ночью я закрыл бокс, доехал до порта, скинул одежду и вошёл в свинцовые воды р. Иртыша, и вот я снова оказался в детстве, словно ничего со мной больше не происходило, лишь только эта река... Засыпая под божественные песни Нейла Янга, думал, как бы кайф растянуть, нюхал пахнущие ночной рекой руки, а затем всю ночь наблюдал удивительные сны про далекую планету КАпексъ....

 

Завтра

Девочка запрокинула голову назад и увидела голубое небо. Еще в детстве она заметила, что летом, на набережной, оно было особенно голубым, а облака плыли ближе к земле…

Мальчик, обняв за талию, возбужденно целовал шею девочки. Ветер играл с её белыми косами, он чувствовал, как они горько пахнут детским шампунем. У мальчика что-то зашевелилось в штанах, у девочки намокла и разбухла половая щель…

Им было по-настоящему хорошо. Они даже не думали о том, что мальчик продался дяде по оптовой цене, оценив свою единственную бескрайнюю свободу в 14 тысяч рублей в месяц, плюс бонусы, конечно же.... Также он не думал о том, что его раболепство перед начальством и услужливость, можно взвесить в процентном коэффициенте и, соотнеся с прочими наблюдениями, уверенно заявить, что он даже готов встать на колени, если этого потребует случай…

А девочка, усыпанная поцелуями своего мужчины, вовсе не думала о том, что через год выйдет в декрет, а затем, лет двадцать, будет толкать перед собой коляску по той же набережной. После чего её сына заберут в армию и разделают на донорские органы где-то на границе с КНДР.

И даже это не спасет их от уплаты налогов, коммунальных услуг и прочих пошлин и податей. Но зачем думать об этом сейчас, когда твое тело усыпано поцелуями близкого человека и так сладко пахнет старым июльским солнцем и горьким детским шампунем?..

Ночные огни Нефтезавода

Люто покурив «твердый», на красной «Копейке» мы направились в психоделическую экспедицию: фотографировать ночные огни нефтезавода! Погода, мягко говоря, была «нелетной», фото получались тусклыми… и наш пилот решил заехать на стоянку известного гипермаркета, где обычно собираются любители «подрифтить».

Без особых расчетов и сожалений, на своем ретромобиле ВАЗ 2101, пилот притопил педаль газа и выкатил на Арену! Надо признать, что у него всё довольно неплохо получалось, если даже принять во внимание то, что «дрифтили» мы при помощи советских барабанных тормозов и без гидроусилителя руля…

Помимо нас и бесчисленных зрителей, по арене форсило еще пару авто: старенькая «Альтеза» на брутальных колесах и не менее волосатая «Импреза».

Хоть мы никому и не мешали, я почувствовал на своей спине десяток порочных глаз, на поверхности которых четко прослеживались следующие мысли «Фу, бля, чё за помойка»?..

И тут меня осенило, что стать папуасом на самом деле несложно, - достаточно обладать предметом (пример: стеклянные бусы, поделки из дерева, мещанские страсти и прочая утварь), который по своим внешнем показателям и качествам будет превосходить предметы других папуасов, которые (папуасы), в свою очередь, произведут счастливчика в культ Вождя или даже выше!!!

Помню, я тогда подумал: «ебаные имбецилы и безнадежно непоправимые дауны, вам невозможно понять своими тривиальными мозгами то, что самодостаточному человеку ненужно выгонять на показ, скажем, BMW 745, только для того чтобы временно испытать (формальное) превосходство перед окружающими (себе подобными). Немногим людям дано испытывать счастье от диалога с самим собой, оставаясь при этом аскетичным и незаметным (в смысле достатка). А унылые защеканы, так и останутся унылыми защеканами»...