Праздник на площади в Джидде. — Рука, посягнувшая на чужое добро. — Отсечение головы в три этапа. — Неверные жены

 

 

Сегодня пятница, у мусульман праздник. В этот день на городских площадяхпровинившиеся подвергаются телесным наказаниям на глазах у многотысячнойтолпы.

Мне очень хотелось узнать, в какой мере соответствуют действительностиразговоры о том, что в Саудовской Аравии до сих пор существуют чудовищножестокие наказания. Однажды Олаф Фрис предложил мне пойти на одну изсамых больших площадей Джидды, где карают преступников.

Госпожа Фрис никогда не видела ничего подобного и потребовала, чтобы мывзяли ее с собой. Протесты мужа не помогли.

— В этом нет ничего особенного, — сказала госпожа Фрис. И вообще онавзрослый человек и желает знать, что творится в городе, где живетстолько лет.

— Пусть будет по-твоему, — согласился Фрис. — Но пеняй на себя, еслитебе станет плохо.

Мы пришли на площадь около половины первого и протиснулись сквозьогромную толпу зевак, нетерпеливо ожидавших начала экзекуции.

Сегодня будут наказывать плетьми шестерых осужденных. Почти все ониполучают плети раз в неделю. У них такой вид, будто они уже привыкли кпорке, во всяком случае, под ударами палача они, как правило, не издаютни единого стона. Если же осужденному или кому-нибудь из его друзейудается подкупить палача, то удары наверняка будут слабее обычного.Кроме того, наказание не должно причинять увечий, в противном случаезрители могут возмутиться и начать свалку, и тогда палачу придетсяприложить немало усилий, чтобы правосудие не было посрамлено. Многиедаже полагают, что эти удары гораздо слабее тех, которые наносятполицейские во время допроса подозреваемых в том или ином преступлении,хотя бы это преступление заключалось в краже одного яйца. При подобныхдопросах применяется хлыст, изготовленный настолько хитроумно, что, позаключению врачей, семи ударов было бы достаточно, чтобы даже святойпризнал себя виновным в детоубийстве.

Между тем полицейские схватили первого из шестерых осужденных,приволокли его на специально отведенное для экзекуции место, бросили наземлю, и плеть тут же заходила по его телу. Палач работает методично.Сначала плеть падает на лопатки, потом постепенно опускается до поясницыи наконец снова возвращается к лопаткам.

Во время экзекуции осужденный упорно молчит, получив сполна все удары,причитающиеся ему по приговору, он встает и спокойно возвращается насвое место, правда немного покачиваясь от боли. Здесь он садится наскамейку рядом с остальными приговоренными.

У этих арабов отличное самообладание. В то время как палач обрабатываетплетью очередную жертву, остальные спокойно сидят и болтают друг сдругом о всякой всячине, хотя через несколько минут их ожидает такое жеиспытание.

 

* * *

 

Когда шестерых осужденных увели, мы по наивности решили, что экзекуцияокончена и можно идти домой.

Но мы ошиблись. Самое страшное было впереди.

Внезапно на площади появился полицейский офицер, рядом с которым шелмаленький человек в черной одежде, он непрерывно дрожал. За ним по пятамшли двое солдат. Человек этот был осужден за воровство, а за воровство вСаудовской Аравии карают в точном соответствии с буквой Корана, которыйпредусматривает только одну меру наказания: вору отсекают правую рукувне зависимости от того, украл ли он несколько риалов или присвоил целыймиллион. Если его вторично уличают в краже, ему отсекают левую руку, акогда он попадается в третий раз, отрубают обе ноги. Впрочем, последнеетребование закона имеет сугубо теоретическое значение. Даже здешние ворыне могут действовать мало-мальски оперативно при отсутствии обеих рук.

Когда мы наконец сообразили, какое зрелище нам предстоит увидеть, мыпопытались поскорее уйти, но тщетно. Нас окружала огромная толпа народа,и пробиться сквозь нее было абсолютно невозможно.

Почти парализованные ужасом, мы увидели, как человека в черной одеждезаставили стать на колени, после чего обвязали палец на правой рукетолстой веревкой. Потом один из солдат резко потянул за веревку, иосужденный плашмя упал на землю. Пока первый солдат натягивал изо всехсил веревку, второй не давал осужденному подняться. Наконец к нимподошел палач с острым ножом, который был ненамного больше обычногостолового ножа, но с очень широким лезвием.

Руку осужденного палач не отсек, а скорее отпилил своим ножом.

Я не знаю, сколько минут или часов продолжалась эта чудовищнаяэкзекуция. Я потерял всякое представление о времени. Мне казалось, чтостоны и крики несчастного оглашают площадь уже целую вечность, а когдаэта вечность кончилась, на веревке, которую держал солдат, болталаськисть человеческой руки. Потом эту кисть повесили на высокий столб, дабыдругим неповадно было, и она провисела так несколько часов. С позорногостолба отсеченные руки снимают лишь в шесть часов вечера.

Как только осужденному отпилили руку, культю опустили в кипящее масло,после чего он был отправлен в больницу. Но как мне объяснили потом, икипящее масло, и больница фигурируют после казни лишь в «цивилизованных»городах. В городах, расположенных внутри страны, осужденных после казнипредоставляют самим себе, и многие умирают от сильной потери крови.

Кроме того, в «цивилизованных» городах осужденным делают прививку противстолбняка, что также отличает «передовые» населенные пункты СаудовскойАравии от отсталых.

— Пойдем домой, — прошептала госпожа Фрис. С большим трудом нам удалосьпротиснуться сквозь толпу, которая еще не собиралась расходиться.

С площади мы свернули в переулок. И тут госпоже Фрис стало плохо…

Если обыкновенная кража карается таким варварским способом, то какие жечудовищные приговоры выносятся за более серьезные преступления?Например, за убийство?

Осужденный может считать себя счастливым, если ему «просто» отрубятголову. У палача острый, как бритва, меч, и он легко может отсечьпреступную голову одним ударом. Но когда совершается особенно зверскоепреступление или объектом преступления становится паломник (пусть еготолько обокрали), в этом случае преступника приговаривают к отсечениюголовы тремя ударами. Первый удар наносится по затылку, второй — погорлу и лишь третий отделяет голову от туловища.

Отрубленные головы выставляются на площади для всеобщего обозрения: либоих насаживают на шесты, либо вешают на крюк за ухо. В Джидде ежегодновыносится около двадцати смертных приговоров. Очень часто преступникузнает о приговоре лишь в тот момент, когда его выводят из камеры итащат к месту казни. А нередко случается и так, что заключенныебесследно исчезают без суда и следствия. Родных и близких арестованногодаже не ставят в известность о происшедшем.

В тюрьмах кормят плохо. Если узник долго сидит за решеткой, не имеявозможности получать пищу от своих родственников или знакомых, оннередко умирает с голоду.

Каждый заключенный получает две кроны в день, но ему надо еще уговоритьтюремщиков, чтобы они делали для него покупки, а тюремщики взимают затруды пятьдесят процентов комиссионных.

Взятки делают чудеса, и с их помощью заключенные не только добывают себехлеб насущный, но и ухитряются избегать рокового приговора. Даже убийцаможет рассчитывать на освобождение, если ему удастся сунуть необходимуюсумму денег в нужный карман. Убийство человека обходится в 2500 крон(1800 риалов), даже если оно произошло в результате автомобильнойкатастрофы или наезда. Поэтому мало кто покупает машину, не имея взапасе 1800 риалов. Эта «компенсация», как правило, обеспечиваетоправдательный приговор, но если судьи отказываются принять«компенсацию» или у убийцы нет свободных средств, ему придетсярасплачиваться головой. Поэтому иностранцам, разъезжающим по СаудовскойАравии на машине, рекомендуется внести по прибытии гарантийную сумму вразмере 1800 риалов.

 

* * *

 

Еще несколько лет назад женщину, изменившую мужу, бросали в Красное морена съедение акулам. А чтобы собрать акул к месту казни, в воду сначалабросали собаку. Привлеченные ее запахом, морские хищницы устремлялись кберегу, и лишь тогда наступала очередь осужденной.

Наследный принц Фейсал, человек весьма прогрессивных взглядов, запретилэту чудовищную казнь, и теперь благодаря его гуманным устремлениям ичеловеколюбию женщин наказывают за супружескую неверность только однимспособом — побивают камнями до смерти.

Я лично не знаю, какая из этих казней женщинам нравится больше. Впрочем,едва ли кто-нибудь спрашивал их об этом.

В Джидде мне рассказали об одной женщине, которая разошлась с мужем ивышла замуж вторично. От первого брака у нее остался сын, и однаждымальчуган сказал своему отчиму:

— Когда ты уезжаешь, к маме часто приходит мой первый папа.

Вскоре оскорбленный муж сказал жене, что, к сожалению, должен уехать нанесколько дней по делам. Однако в тот же вечер он незаметно пробрался всвой дом и застал там врасплох жену и ее первого мужа.

Началась драка, в которой посильное участие принимала и жена. В разгардраки она схватила глиняный кувшин и так ударила им обманутого супругапо голове, что тот умер на месте. Тогда она зашила его труп в большуюдиванную подушку, как это обычно делается на Востоке, а первый мужвзвалил своего усопшего соперника на спину и понес к морю, чтобы броситьего акулам. Но по дороге разошелся шов, и оказавшийся поблизостиполицейский увидел, что из подушки торчит чья-то нога. Убийцу немедленнобросили в тюрьму и приговорили к отсечению головы. А его соучастницу,которая вскоре тоже была арестована, решили побить камнями.

Прежде чем казнить неверную жену, ее заставили смотреть, как отрубаютголову ее первому мужу, а потом дали восемьдесят ударов плетьми.Наконец, привезли целый воз камней. Зрители вооружились камнями, иизбиение началось. Тринадцать раз она падала на землю, но каждый разснова поднималась. Лишь упав в четырнадцатый раз, она осталась лежатьбез движения, и врач констатировал наступление смерти.

Но когда ее хотели похоронить, вдруг оказалось, что сердце ее ещебьется. Подобного прецедента никогда не было в судебной практикеСаудовской Аравии. Что же делать?

Послали гонца к королю, и тот немедленно ответил, что, по-видимому, нато воля аллаха и женщина, несмотря на совершенное злодеяние, должнаостаться жить. Поэтому ее уложили в больницу, лечили за счет королевскойказны и сделали все возможное, чтобы спасти ей жизнь. Несчастнаядействительно выздоровела и до сих пор живет в Джидде. С того страшногодня прошло уже около десяти лет.

Находясь в Саудовской Аравии, вы чуть ли не ежедневно узнаете о самыхчудовищных приговорах, но стоит вам рассказать об этом в других странахмира, как раздаются недоверчивые возгласы и вас обвиняют либо в излишнейдоверчивости, либо во лжи.

Представить какие-нибудь документы, свидетельствующие об этомсредневековом варварстве, в данном случае очень трудно. Тем не менеесовсем недавно это удалось сделать одному врачу французскогопроисхождения, который в 1940 году окончил ординатуру в одной из больницАлександрии. Этого врача пригласили на два года в личную больницу самогокороля Сауда. Когда эти два года истекли, он занялся частной практикой иоставался в Саудовской Аравии до конца 1958 года.

Вернувшись домой, этот врач опубликовал статью о работорговле и мерахнаказания, которые были столь ужасны, что ему никто не поверил бы, еслибы к тексту не были приложены фотографии, иллюстрирующие помимо всегопрочего различные этапы отсечения руки.

В течение целого ряда лет он занимался врачебной деятельностью во многихгородах, которые находятся во внутренних областях страны и куда получаетдоступ лишь самое ничтожное количество иностранцев, и он пишет, чтонигде не видел такой страшной смеси из жестокости и невежества.

Он сопровождал богатых шейхов, владельцев нефтяных месторождений, в ихпоездках на невольничьи рынки, где они покупали себе пятнадцатилетнихдевочек, чтобы «поразвлечься с ними в постели». Он присутствовал вкачестве врача при отсечении руки и умерщвлении камнями. «Я выписывал, —сообщает он, — свидетельства о смерти женщин, которые были зарыты погорло в землю, а потом побиты камнями».

Кара за супружескую неверность — самая страшная из здешних казней. «Явидел такую казнь, — пишет врач, — и это больше, чем могло вынести моепрофессиональное хладнокровие. Одну женщину захватили на местепреступления с любовником. С нее сорвали одежду и совершенно голуюпровели на веревке через весь город к месту казни. Здесь была вырытаяма. Женщину бросили в яму и засыпали землей, так что из ямы торчалатолько голова. Подъехала телега с камнями. Многочисленные зрителинабрали камней, обступили свою жертву со всех сторон и по сигналуполицейского офицера начали забрасывать ее камнями.

Бомбардировка продолжалась до тех пор, пока голова жертвы непревратилась в сплошное кровавое месиво. После этого яма была немногорасширена и стала могилой несчастной женщины.

Кстати, соучастник преступления, ее любовник, отделался пятьюдесятьюударами хлыста.

Не только супружеская неверность, но и всякое внебрачное сожительство вСаудовской Аравии карается по закону, самое мягкое наказание — плети.Однако закон этот не распространяется на отношения между хозяином и егорабыней. Хозяину принадлежат его рабыни на таком же законном основании,на каком жена принадлежит мужу.

Естественно, по всей стране идет оживленная торговля молодыми рабынями.Как я уже говорил, мусульманин не должен иметь больше четырех жен, но унего может быть сколько угодно рабынь-наложниц. Поэтому у богатых шейховобычно бывает столько женщин, сколько им заблагорассудится. У короляСауда около девяноста рабынь.

 

* * *

 

Когда Фрис с женой и я вернулись домой в довольно подавленномнастроении, мы заговорили о событиях минувшего дня.

— Я прекрасно понимаю, что вы собираетесь разыскивать Хельге Хедендаля,— сказал Фрис. — И я отвел вас сегодня на площадь не без задней мысли.Мне хотелось, чтобы вы увидели собственными глазами, что вас ждет, есливы каким-то образом нарушите заветы Корана или попадете в руки людей,которым будет выгодно от вас избавиться. Вы еще не раздумали ехать впустыню?

— Пока не раздумал, Фрис. И должен сказать, что мне все больше хочетсясвести знакомство с этим самым Хельге Хедендалем.

 

По следам «белого раба»