Прошлогодней похвальной грамоты, которая потом оказалась чужой?

Илларион взял аттестат, долго вертел в руках, внимательно

Изучил печать, подписи, даже на свет рассмотрел, потом передал

Илико. Илико проделал с аттестатом то же самое, но более

Тщательно, и протянул его бабушке.

- Его аттестат - комар носа на подточит!

- Точно? - спросила бабушка.

- Точно! Во-первых, он не смог бы достать чистый бланк;

Во-вторых, - печать настоящая; в-третьих, аттестат на обратной

Стороне заполнен и на русском языке, а этого не смог бы сделать

Ни один из учеников нашей Заблоны; ну и, в-четвертых, - хоть бы

одна четверка затесалась - сплошные тройки!

- Ну, слава Б ory! Утешил ты меня, Илико! - с облегчением

Вздохнула бабушка. Илларион вновь потянулся к аттестату.

- А-тес-тат зре-лос-ти! - произнес он по слогам. Потом

Встал, подошел ко мне, постучал пальцем по моей голове,

Прислушался к звуку и, сокрушаясь, обратился к Илико - Ну,

Брат, если уже этот называется зрелым, то я тогда китайский

Мандарин.

- Ничего... Помидоры для продажи в город тоже незрелыми

Отправляют, чтобы не попортились. Дорогой они дозревают.

- Ну, раз так, давайте решать: что ему теперь делать, куда

Поступать, какую выбрать профессию? Должен же быть у человека

какой-то план? А то поедет в город и будет там ушами хлопать,

Как осел, - сказал Илларион.

- Ты на какой факультет думаешь поступать? - спросил меня

Илико.

Я пожал плечами.

- Мой внук должен стать врачом, - заявила бабушка. -

Состарилась я, за мной уход нужен!

- Ты что, обязательно от его руки умереть хочешь? - сказал

Илико,

- А может, ему на исторический пойти? Из историков

Секретари райкомов получаются, - сказал Илларион.

- Я бы на его месте пошел в юристы! - сказал Илико. - Вот

Хоть возьми нашего судью - человеком стал. Приехал в село  в

Рваных галошах, а теперь щеголяет в кожаном пальто и резиновых

Сапогах.

- Да куда ему с его сердцем в юристы! Он ведь и

арестовать-то никого не сможет!

- Может, пойти ему на литературный? Он ведь у нас

стихоплет, и язык подвешен - дай бог! А что еще нужно!

- А нет ли чего-нибудь такого, чтоб готовых профессоров

Выпускали? - спросила бабушка.

- Как же, есть! Такое заведение и окончил наш Илико! -

Обрадовался Илларион.

- Ты чего молчишь, болван? Скажи, куда хочешь поступать? -

Набросился на меня Илико. - А то, видишь, выпустил уже этот

носатый свое жало!

- Я в артисты пойду! - вдруг выпалил я. Наступила гробовая

Тишина.

- Чтоб я ослепла! Многоженцем решил стать? - запричитала

Вдруг бабушка.

- Тронулся, бедняга! - проговорил Илико.

Споры продолжались до рассвета. Наконец сошлись на мнении

Иллариона, что обладателю брюк, подобных моим, следует

поступить на экономический факультет, дабы обеспечить свое

Дальнейшее существование экономически и материально.

Бабушка, сняв с шеи серебряную цепочку с большим плоским

Ключом, подошла к нашему старому сундуку, откинула крышку и

Торжественно  извлекла оттуда дедовские зеленые бархатные

Брюки-галифе с кожаными леями, огромные хромовые сапоги с

Подковами, шерстяную навыпуск блузу с накладными карманами,

Серебряный пояс и высокую каракулевую папаху. Потом разложила

Все это передо мной, вытерла подолом платья набежавшие слезы и

сказала:

- Вот, сынок, одевайся. Не отправлю же я тебя в чужие края

этаким голодранцем! Ты должен быть там лучше всех, дорогой

мой... Я крепко обнял бабушку и нежно поцеловал ее в глаза,

Потом выбежал в другую комнату, быстро переоделся и вновь

предстал перед "комиссией".

- Скажи, пожалуйста! Вылитый Симон Долидзе! - осклабился

Илико.

Ранним воскресным утром я, бабушка, Илико и Илларион

стояли у обочины шоссе и "голосовали" перед каждой попутной

Машиной. Моросил мелкий косой дождь, дул ветер и было холодно.

- Садись к шоферу в кабинку! - настаивала бабушка.

- Не забудь есть чеснок, а то, чего доброго, схватишь

заразу! - напутствовал Илларион.

- Как войдешь в вагон, облейся ладиколоном, верное

средство против клопов и всякой гадости! предупреждал Илико.

- Смотри у меня, чтоб завтра же здесь было письмо! -

Требовала бабушка.

- Отправь лучше телеграмму. А вернее всего - пришли с

оказией, быстрее дойдет!

- Не смей связываться с городскими шалопаями!

- Возвращайся скорее!

- Будет нужда в вине - пиши, не стесняйся! Наконец

Остановилась грузовая машина. В кабине сидела женщина с

Ребенком. Бабушка трижды - от дурного глаза - повернула меня.

Илико и Илларион по очереди расцеловали, я влез в кузов, и

Машина тронулась.

Вдруг на дороге показалась девушка со свертком в руке. Она