O Не с бурным ветром тучи тают

Радуница

(33 стихотворения)

· Русь

O Микола

O Инок

O Калики

O Не с бурным ветром тучи тают

O Задымился вечер, дремлет кот на брусе

O Гой ты, Русь, моя родная

O Богомолки

O Поминки

O Шёл Господь пытать людей в любови

O Край родной, поля, как святцы

O Убогий

O В хате

O Выть

O Дед

O Топи да болота

· Маковые побаски

O Белая свитка и алый кушак

O Матушка в Купальницу по лесу ходила

O Кручина

O Троица

O Заиграй, сыграй, тальяночка, малиновы меха

O Подражанье песне

O Выткался на озере алый свет зари

O Туча кружево в роще связала

O Дымом половодье

O Девичник

O СЫПЛЕТ ЧЕРЕМУХА СНЕГОМ

O Рекруты

O Край ты мой заброшенный

O Пастух

O Базар

O Сторона ль моя, сторонка

O Вечер

O Чую радуницу Божью

                                               На радуницу до обеда пашут, по обеде плачут, а вечером скачут.

РУСЬ

Микола

...в детстве я рос, дыша атмосферой народной поэзии. Бабка, которая меня очень баловала, была очень набожна, собирала нищих и калек, которые распевали духовные стихи. Очень рано узнал я стих о Миколе. Потом я и сам захотел по-своему изобразить Миколу.

1 В шапке облачного скола, В лапоточках, словно тень, Ходит милостник Микола Мимо сёл и деревень. На плечах его котомка, Стягловица в две тесьмы, Он идёт, поёт негромко Иорданские псалмы. Злые скорби, злое горе Даль холодная впила; Загораются, как зори, В синем небе купола. Наклонивши лик свой кроткий, Дремлет ряд плакучих ив, И, как шёлковые чётки, Веток бисерный извив. Ходит ласковый угодник, Пот елейный льёт с лица: «Ой ты, лес мой, хороводник, Прибаюкай пришлеца». 2 Заневестилася кругом Роща елей и берёз. По кустам зелёным лугом Льнут охлопья синих рос. Тучка тенью расколола Зеленистый косогор... Умывается Микола Белой пеной из озёр. Под берёзкою-невестой, За сухим посошником, Утирается берестой, Словно мягким рушником. И идёт стопой неспешной По селеньям, пустырям: «Я, жилец страны нездешной, Прохожу к монастырям». Высоко стоит злотравье, Спорынья кадит туман: «Помолюсь схожу за здравье Православных христиан». 3 Ходит странник по дорогам, Где зовут его в беде, И с земли гуторит с Богом В белой туче-бороде. Говорит Господь с престола, Приоткрыв окно за рай: «О мой верный раб, Микола, Обойди ты русский край. Защити там в чёрных бедах Скорбью вытерзанный люд. Помолись с ним о победах И за нищий их уют». Ходит странник по трактирам, Говорит, завидя сход: «Я пришёл к вам, братья, с миром — Исцелить печаль забот. Ваши души к подорожью Тянет с посохом сума. Собирайте милость Божью Спелой рожью в закрома». 4 Горек запах чёрной гари, Осень рощи подожгла. Собирает странник тварей, Кормит просом с подола. «Ой, прощайте, белы птахи, Прячьтесь, звери, в терему, Тёмный бор, — щекочут свахи, — Сватай девицу-зиму. Всем есть место, всем есть логов, Открывай, земля, им грудь! Я — слуга давнишний Богов, В Божий терем правлю путь». Звонкий мрамор белых лестниц Протянулся в райский сад; Словно космища кудесниц, Звёзды в яблонях висят. На престоле светит зорче В алых ризах кроткий Спас. «Миколае-чудотворче, Помолись ему за нас». 5 Кроют зори райский терем, У окошка Божья Мать Голубей сзывает к дверям Рожь зернистую клевать. «Клюйте, ангельские птицы: Колос — жизненный полёт». Ароматней медуницы Пахнет жней весёлых пот. Кружевами лес украшен, Ели словно купина. По лощинам чёрных пашен — Пряжа выснежного льна. Засучивши с рожью полы, Пахаря трясут лузгу, В честь угодника Миколы Сеют рожью на снегу. И, как по траве окосья В вечереющий покос, На снегу звенят колосья Под косницами берёз.

1913 - август 1914

 

Инок

Пойду в скуфье смиренным иноком Иль белобрысым босяком - Туда, где льётся по равнинам Берёзовое молоко. Хочу концы земли измерить, Доверясь призрачной звезде, И в счастье ближнего поверить В звенящей рожью борозде. Рассвет рукой прохлады росной Сшибает яблоки зари. Сгребая сено на покосах, Поют мне песни косари. Глядя за кольца лычных прясел, Я говорю с самим собой: Счастлив, кто жизнь свою украсил Бродяжной палкой и сумой. Счастлив, кто в радости убогой, Живя без друга и врага, Пройдёт просёлочной дорогой, Молясь на копны и стога.

1914

Калики

Проходили калики деревнями, Выпивали под окнами квасу, У церквей пред затворами древними Поклонялись пречистому Спасу. Пробиралися странники по полю, Пели стих о сладчайшем Исусе. Мимо клячи с поклажею топали, Подпевали горластые гуси. Ковыляли убогие по стаду, Говорили страдальные речи: «Все единому служим мы господу, Возлагая вериги на плечи». Вынимали калики поспешливо Для коров сбережённые крохи. И кричали пастушки насмешливо: «Девки, в пляску! Идут скоморохи!»

1910

Гой ты, Русь, моя родная

Гой ты, Русь, моя родная, Хаты - в ризах образа... Не видать конца и края - Только синь сосёт глаза. Как захожий богомолец, Я смотрю твои поля. А у низеньких околиц Звонно чахнут тополя. Пахнет яблоком и мёдом По церквам твой кроткий Спас. И гудит за корогодом На лугах весёлый пляс. Побегу по мятой стёжке На приволь зелёных лех, Мне навстречу, как серёжки, Прозвенит девичий смех. Если крикнет рать святая: «Кинь ты Русь, живи в раю!» - Я скажу: «Не надо рая, Дайте родину мою».

1914

Богомолки

По дороге идут богомолки, Под ногами полынь да комли. Раздвигая щипульные колки, На канавах звенят костыли. Топчут лапти по полю кукольни, Где-то ржанье и храп табуна, И зовёт их с большой колокольни Гулкий звон, словно зык чугуна. Отряхают старухи дулейки, Вяжут девки косницы до пят. Из подворья с высокой келейки На платки их монахи глядят. На вратах монастырские знаки: «Упокою грядущих ко мне», А в саду разбрехались собаки, Словно чуя воров на гумне. Лижут сумерки золото солнца, В дальних рощах аукает звон... По тени от ветлы-веретёнца Богомолки идут на канон.

1914

Поминки

Заслонили вётлы сиротливо Косниками мёртвые жилища. Словно снег, белеется коливо - На помин небесным птахам пища. Тащат галки рис с могилок постный, Вяжут нищие над сумками бечёвки. Причитают матери и крёстны, Голосят невесты и золовки. По камням, над толстым слоем пыли, Вьётся хмель, запутанный и клейкий. Длинный поп в худой епитрахили Подбирает чёрные копейки. Под черёд за скромным подаяньем Ищут странницы отпетую могилу. И поёт дьячок за поминаньем: «Раб усопших, господи, помилуй».

[1915]

Убогий

Я странник убогий. С вечерней звездой Пою я о боге Касаткой степной. На шёлковом блюде Опада осин, Послухайте, люди, Ухлюпы трясин. Ширком в луговины, Целую сосну, Поют быстровины Про рай и весну. Я, странник убогий, Молюсь в синеву. На палой дороге Ложуся в траву. Покоюся сладко Меж росновых бус; На сердце лампадка, А в сердце Исус.

[1915]

В хате

Пахнет рыхлыми драчёнами; У порога в дёжке квас, Над печурками точёными Тараканы лезут в паз. Вьётся сажа над заслонкою, В печке нитки попелиц, А на лавке за солонкою - Шелуха сырых яиц. Мать с ухватами не сладится, Нагибается низко, Старый кот к махотке крадется На парное молоко. Квохчут куры беспокойные Над оглоблями сохи, На дворе обедню стройную Запевают петухи. А в окне на сени скатые, От пугливой шумоты, Из углов щенки кудлатые Заползают в хомуты.

1914

Выть

Чёрная, потом пропахшая выть! Как мне тебя не ласкать, не любить? Выйду на озеро в синюю гать, К сердцу вечерняя льнёт благодать. Серым веретьем стоят шалаши, Глухо баюкают хлюпь камыши. Красный костёр окровил таганы, В хворосте белые веки луны. Тихо, на корточках, в пятнах зари Слушают сказ старика косари. Где-то вдали, на кукане реки, Дрёмную песню поют рыбаки. Оловом светится лужная голь... Грустная песня, ты - русская боль.

1914, посв. Д. В. Философову

Дед

Сухлым войлоком по стёжкам Разрыхлел в траве помёт. У гумён к репейным брошкам Липнет муший хоровод. Старый дед, согнувши спину, Чистит вытоптанный ток И подонную мякину Загребает в уголок. Щурясь к облачному глазу, Подсекает он лопух, Роет скрябкою по пазу От дождей обходный круг. Черепки в огне червонца. Дед - как в жамковой слюде, И играет зайчик солнца В рыжеватой бороде.

[1915]

Топи да болота

Топи да болота, Синий плат небес. Хвойной позолотой Вззвенивает лес. Тенькает синица Меж лесных кудрей, Тёмным елям снится Гомон косарей. По лугу со скрипом Тянется обоз — Суховатой липой Пахнет от колёс. Слухают ракиты Посвист ветряной... Край ты мой забытый, Край ты мой родной.

1914

МАКОВЫЕ ПОБАСКИ

 

Белая свитка и алый кушак

Белая свитка и алый кушак, Рву я по грядкам зардевшийся мак. Громко звенит за селом хоровод, Там она, там она песни поёт. Помню, как крикнула, шигая в сруб: «Что же, красив ты, да сердцу не люб. Кольца кудрей твоих ветрами жжёт, Гребень мой вострый другой бережёт». Знаю, чем чужд ей и чем я не мил: Меньше плясал я и меньше всех пил. Кротко я с грустью стоял у стены, Все они пели и были пьяны. Счастье его, что в нём меньше стыда, В шею ей лезла его борода. Свившись с ним в жгучее пляски кольцо, Брызнула смехом она мне в лицо. Белая свитка и алый кушак, Рву я по грядкам зардевшийся мак. Маком влюблённое сердце цветёт, Только не мне она песни поёт.

[1915]

Кручина

Зашумели над затоном тростники. Плачет девушка-царевна у реки. Погадала красна девица в семик. Расплела волна венок из повилик. Ах, не выйти в жёны девушке весной, Запугал её приметами лесной. На берёзке пообъедена кора, - Выживают мыши девушку с двора. Бьются кони, грозно машут головой, - Ой, не любит чёрны косы домовой. Запах ладана от рощи ели льют, Звонки ветры панихидную поют. Ходит девушка по бережку грустна, Ткёт ей саван нежнопенная волна.

1914

Троица

Троицыно утро, утренний канон, В роще по берёзкам белый перезвон. Тянется деревня с праздничного сна, В благовесте ветра хмельная весна. На резных окошках ленты и кусты. Я пойду к обедне плакать на цветы. Пойте в чаще, птахи, я вам подпою, Похороним вместе молодость мою. Троицыно утро, утренний канон. В роще по берёзкам белый перезвон.

1914

Подражанье песне

Ты поила коня из горстей в поводу, Отражаясь, берёзы ломались в пруду. Я смотрел из окошка на синий платок, Кудри чёрные змейно трепал ветерок. Мне хотелось в мерцании пенистых струй С алых губ твоих с болью сорвать поцелуй. Но с лукавой улыбкой, брызнув на меня, Унеслася ты вскачь, удилами звеня. В пряже солнечных дней время выткало нить. Мимо окон тебя понесли хоронить. И под плач панихид, под кадильный канон, Всё мне чудился тихий раскованный звон.

1910

Туча кружево в роще связала

Туча кружево в роще связала, Закурился пахучий туман. Еду грязной дорогой с вокзала Вдалеке от родимых полян. Лес застыл без печали и шума, Виснет темь, как платок, за сосной. Сердце гложет плакучая дума... Ой, не весел ты, край мой родной. Пригорюнились девушки-ели, И поет мой ямщик на-умяк: «Я умру на тюремной постели, Похоронят меня кое-как».

1915

 

Дымом половодье

Дымом половодье Зализало ил. Жёлтые поводья Месяц уронил. Еду на баркасе, Тычусь в берега. Церквами у прясел Рыжие стога. Заунывным карком В тишину болот Чёрная глухарка К всенощной зовёт. Роща синим мраком Кроет голытьбу... Помолюсь украдкой За твою судьбу.

1910

Девичник

Я надену красное монисто, Сарафан запетлю синей рюшкой. Позовите, девки, гармониста, Попрощайтесь с ласковой подружкой. Мой жених, угрюмый и ревнивый, Не велит заглядывать на парней. Буду петь я птахой сиротливой, Вы ж пляшите дробней и угарней. Как печальны девичьи потери, Грустно жить оплаканной невесте. Уведёт жених меня за двери, Будет спрашивать о девической чести. Ах, подружки, стыдно и неловко: Сердце робкое охватывает стужа. Тяжело беседовать с золовкой, Лучше жить несчастной, да без мужа.

[1915]

Сыплет черемуха снегом

Сыплет черёмуха снегом, Зелень в цвету и росе. В поле, склоняясь к побегам, Ходят грачи в полосе. Никнут шелковые травы, Пахнет смолистой сосной. Ой вы, луга и дубравы, - Я одурманен весной. Радугой тайные вести Светятся в душу мою. Думаю я о невесте, Только о ней лишь пою. Сыпь ты, черемуха, снегом, Пойте вы, птахи, в лесу. По полю зыбистым бегом Пеной я цвет разнесу.

1910

Рекруты

По селу тропинкой кривенькой В летний вечер голубой Рекрута ходили с ливенкой Разухабистой гурьбой. Распевали про любимые Да последние деньки: «Ты прощай, село родимое, Тёмна роща и пеньки». Зори пенились и таяли. Все кричали, пяча грудь: «До рекрутства горе маяли, А теперь пора гульнуть». Размахнув кудрями русыми, В пляс пускались весело. Девки брякали им бусами, Зазывали за село. Выходили парни бравые За гуменные плетни, А девчоночки лукавые Убегали, - догони! Над зелёными пригорками Развевалися платки. По полям, бредя с кошёлками, Улыбались старики. По кустам, в траве над лыками, Под пугливый возглас сов, Им смеялась роща зыками С переливом голосов. По селу тропинкой кривенькой, Ободравшись о пеньки, Рекрута играли в ливенку Про остальние деньки.

1914

Край ты мой заброшенный

Край ты мой заброшенный, Край ты мой, пустырь, Сенокос некошеный, Лес да монастырь. Избы забоченились, А и всех-то пять. Крыши их запенились В заревую гать. Под соломой-ризою Выструги стропил, Ветер плесень сизую Солнцем окропил. В окна бьют без промаха Вороны крылом, Как метель, черёмуха Машет рукавом. Уж не сказ ли в прутнике Жисть твоя и быль, Что под вечер путнику Нашептал ковыль?

1914

Пастух

Я пастух, мои палаты - Межи зыбистых полей, По горам зелёным - скаты С гарком гулких дупелей. Вяжут кружево над лесом В жёлтой пене облака. В тихой дрёме под навесом Слышу шёпот сосняка. Светят зелено в сутёмы Под росою тополя. Я - пастух; мои хоромы - В мягкой зелени поля. Говорят со мной коровы На кивливом языке. Духовитые дубровы Кличут ветками к реке. Позабыв людское горе, Сплю на вырублях сучья. Я молюсь на алы зори, Причащаюсь у ручья.

1914

Базар

На плетнях висят баранки, Хлебной брагой льёт теплынь. Солнца струганые дранки Загораживают синь. Балаганы, пни и колья, Карусельный пересвист. От вихлистого приволья Гнутся травы, мнётся лист. Дробь копыт и хрип торговок, Пьяный пах медовых сот. Берегись, коли не ловок: Вихорь пылью разметёт. За лещужною сурьмою - Бабий крик, как поутру. Не твоя ли шаль с каймою Зеленеет на ветру? Ой, удал и многосказен Лад весёлый на пыжну. Запевай, как Стенька Разин Утопил свою княжну. Ты ли, Русь, тропой-дорогой Разметала ал наряд? Не суди молитвой строгой Напоённый сердцем взгляд.

1915

Сторона ль моя, сторонка

Сторона ль моя, сторонка, Горевая полоса. Только лес, да посолонка, Да заречная коса... Чахнет старая церквушка, В облака закинув крест. И забольная кукушка Не летит с печальных мест. По тебе ль, моей сторонке, В половодье каждый год С подожочка и котомки Богомольный льётся пот. Лица пыльны, загорелы, Веко выглодала даль, И впилась в худое тело Спаса кроткого печаль.

1914

Вечер

На лазоревые ткани Пролил пальцы багрянец. В тёмной роще, по поляне, Плачет смехом бубенец. Затуманились лощины, Серебром покрылся мох. Через прясла и овины Кажет месяц белый рог. По дороге лихо, бойко, Развевая пенный пот, Скачет бешеная тройка На посёлок в хоровод. Смотрят девушки лукаво На красавца сквозь плетень. Парень бравый, кучерявый Ломит шапку набекрень. Ярче розовой рубахи Зори вешние горят. Позолоченные бляхи С бубенцами говорят.

[1915]

Чую радуницу Божью

Чую радуницу божью — Не напрасно я живу, Поклоняюсь придорожью, Припадаю на траву. Между сосен, между ёлок, Меж берёз кудрявых бус, Под венком, в кольце иголок, Мне мерещится Исус. Он зовёт меня в дубровы, Как во царствие небес, И горит в парче лиловой Облаками крытый лес. Голубиный пух от бога, Словно огненный язык, Завладел моей дорогой, Заглушил мой слабый крик. Льётся пламя в бездну зренья, В сердце радость детских снов, Я поверил от рожденья В богородицын покров.

1914

 

Радуница

(33 стихотворения)

· Русь

O Микола

O Инок

O Калики

o Не с бурным ветром тучи тают