Севастьянов Виктор Николаевич

 

Виктор Николаевич Севостьянов раздраженно ходил по своему огромному кабинету. Он только что вернулся из кабинета Президента. Хитрая лиса! Говорить двадцать минут и ничего не сказать. Такое впечатление, что он находился на дипломатическом приме! Ни на одно его предложение Президенту не получено ответа. Можно подумать, что он не понимает, куда катится страна! Нет, он все прекрасно понимает! Демагог! Перестройка! Свобода! Идиот! Чего он добился своей свободой? Стал первым в стране Президентом? «Ура! Да здравствует!» На что рассчитывал? За партию нужно держаться! За партию! Это единственная сила в стране Советов – Коммунистическая партия!

Семьдесят лет складывалась ее структура! Семьдесят лет! И этот еще, тоже мне демократа из себя корчит! Со своим‑то рылом да в калашный ряд! Нет, нужно срочно что‑то предпринимать, если уже не поздно! Как можно разваливать страну на куски в такой ситуации? Дать уйти Прибалтике, Молдавии. Тряпка! Самая настоящая тряпка! Ох, хлебнет еще страна от такого «руководства»! Ох, хлебнет…

Неожиданно зазвонила «вертушка» и прервала его мысли. Кто это может быть? Виктор Николаевич подошел и снял трубку – Севостьянов слушает!

– Виктор Николаевич, приветствую тебя, дорогой! – услышал он вкрадчивый голос одного из самых влиятельных людей среди приближенных Президента. – Как здоровье? Настроение?

– Ничего, спасибо, фигово! – быстро ответил Севостьянов своей обычной фразой, скрывая за ней явную усмешку.

– Вот и хорошо, – словно не заметив иронии, отозвался тот. – Я уверен, что ты правильно понял сегодняшнюю встречу с нашим шефом. – Он немного помолчал, потом продолжил: – И уверен, что сделал правильные выводы! – На этот раз в голосе появились металлические нотки. – А теперь о главном: со своими предложениями об органах ко мне в девятнадцать ноль‑ноль, на дачу. Есть кое‑какие предложения от нашего общего знакомого из Южной Тайги. Ну, привет! Жду!

Виктор Николаевич положил трубку на аппарат и нахмурил брови: на их условном языке (о серьезных вещах они не говорили в открытую даже по «кремлевке») сказанное означало, что получены сведения от бывшего его коллеги, которого они с таким трудом «потеряли» за границей.

Очень своевременный звонок! Как нельзя кстати! Интересно, о чем будет разговор? Какие предложения могут последовать от бывшего генерала КГБ Рассказова? Вряд ли стал бы он рисковать и идти на связь из‑за пустяков! Что‑то наверняка очень серьезное! Стоп!

«Со своими предложениями об органах», – повторил он про себя. Интересно! Наконец‑то понадобились его «черные списки».

Эти списки Виктор Николаевич начал составлять очень давно, когда еще был помощником Секретаря ЦК КПСС, курировавшего органы КГБ. Тогда ему казалось, что он, собирая эти списки, помогает предотвратить зреющий заговор в органах КГБ. Однако ситуация в стране изменилась так резко, что сейчас, когда он сам возглавил отдел ЦК КПСС по контролю за органами КГБ и, естественно, сильно дополнил эти списки, люди, фигурирующие в них, из неугодных элементов неожиданно превратились в нужных патриотов.

Ты посмотри, какой он быстрый! Списки ему подавай! Этим спискам он посвятил столько лет! А какому риску подвергался?! Да и сейчас подвергается не меньше, если не больше!

Ну и память у него! Один только раз упомянул с ним в разговоре года четыре назад, а он помнит. Тогда сделал вид, что пропустил мимо ушей. Хитрован! При всех властях усидел… и усидит!

С одной стороны, отдавать такой ценный материал в такой ситуации Виктору Николаевичу почему‑то не хотелось, очень мнимые выгоды сейчас это сулило, а с другой стороны, не отдашь – навлечешь на себя беду. Как бы умудриться сделать так, чтобы и «волки были сыты и овцы целы»? Ладно, не из таких передряг находил выход, время еще терпит.

 

Инспекторская поездка

 

В просторном салоне правительственного самолета находилось несколько человека среди них – генерал госбезопасности, Александр Борисович Галин. Он уже давно был пенсионного возраста, но его почему‑то продолжали держать в органах, да еще и использовать на оперативной работе.

Рядом спим сидел моложавый полковник с чуть седоватыми висками, Константин Иванович Богомолов.

Чуть поодаль, заметно нервничая, расположился майор Нигматулин, который не совсем комфортно чувствовал себя в столь солидной компании.

Все они внимательно слушали сидящего за столом, уставленным различными средствами связи, сухощавого мужчину средних лет. Он был одет в строгий серый костюм‑тройку и модный галстук. Аркадий Михайлович Денисов был первым заместителем начальника отдела ЦК КПСС по работе с органами государственной безопасности. Говорил он тихо, но отчетливо:

– Обстановка в этом регионе очень сложная, и потому, Александр Борисович, особое внимание – границе. – Он сделал паузу и нахмурился.

– Таких инцидентов, как в гарнизоне Соловьева, быть не должно!

– Аркадий Михайлович, нет там его вины, он… – начал было говорить генерал Галин, но Денисов тут же прервал его на полуслове:

– Я не ищу виновных. – И тут же, взяв себя в руки, мягко добавил.

– Вечно вы защищаете своих любимчиков. – После чего повернулся к полковнику Богомолову: – Ну, что ж, докладывайте о вашем инциденте. И подробнее, пожалуйста!

– Слушаю, Аркадий Михайлович? Два дня назад преступная группа напала на военный склад. – Он вытащил из папки листок. – Разрешите зачитать?

– Читайте! – со злостью бросил Денисов. – Совсем обнаглели, уже на военные склады нападают. Это же не первый случай?

– Так точно!

– Ладно, читайте.

– Убиты двое часовых. По полным данным, похищено: автоматов АКМС – тысяча двести штук, пистолетов Макарова – тысяча восемьсот штук, ручных гранатометов – сто семьдесят штук, гранат Ф‑1 – две тысячи, около сорока тысяч патронов. – Он замолчал.

– Опять упустили? – спросил Денисов, взглянув на генерала.

– Опоздали. Грузовиков на платформе уже на было – сконфуженно ответил тот.

– А может там их и не было?

– Разрешите!? – снова спросил полковник.

– Слушаю вас.

– Мне кажется, что их там не было, – осторожно подтвердил полковник. – Мы провели экспертизу: следы у складов и следы на платформе идентичны. Думаю, что оружие увезено в контейнерах. Следы его теряются в Казахстане.

– Так. Что еще?

– На месте происшествия удалось выяснить, что один из часовых успел дать автоматную очередь и по всей вероятности кого‑то ранил: обнаруженная на земле кровь не принадлежит ни одному из убитых постовых. Оповещены все медицинские учреждения.

– Не густо. – Он вдруг взглянул на молчаливо сидящего майора. – Товарищ майор, пожалуйста, поговорите с пилотами о чае.

Полковник выразительно махнул ему головой, и тот быстро вскочила

– Слушаюсь! – И зашел в кабину пилотов.

– Судя по всему, действует одна и та же группам – задумчиво проговорил Денисов.

– И очень серьезная! – подхватил генерал.

– Очень ценное замечание, – с иронией бросил Денисов. – Константин Иванович, что можете доложить о подвижках по первым случаям?

– Пока ничего конкретного. Аркадий Михаилайлович. Работаем.

– Медленно! Медленно работаете! – сердито заметил тот и повернулся к генералу: – Есть сведения по другим каналам, что ряд политических организаций в стране организуют террористические группы с целью захвата власти.

– Ишь, губы‑то раскатали, – перебил его генерал.

Тот, пиках не среагировав на генерала, продолжал:

– Не исключено, что существует прямая связь между захватом оружия и деятельностью этих террористических групп. Мы пытаемся внедрить своего сотрудника в одну из таких организаций, но пока безрезультатно. Хотя… – Он странно посмотрел на генерала, который, казалось, несколько насторожился, потом продолжал: – По другим каналам сообщили, что по не очень проверенным сведениям, эта организация обладает значительными валютными вкладами в ряде зарубежных банков. Источники поступления валюты не известны. И потому, Константин Иванович, основная задача – нейтрализовать группу непосредственных исполнителей по захвату оружия.

– Вас понял, Аркадий Михайлович! – четко сказал полковник.

– Держите меня в курсе, товарищ полковник! Докладывать лично и в любое время.

Он не заметил, как генерал, услышал эти слова, обращенные не к нему, а к своему подчиненному, недовольно поморщился.

– А теперь, полковник, зовите майора, будем чай пить.

Инцидент с американскими пехотинцами

Вспомнил Савелий и еще один важный момент своей жизни: это был день, когда ему пришлось побывать в полиции.

Случай был пустяковый: в тот день он долго бродил в поисках какой‑нибудь работы, но ему так и не удалось ничего найти. Он решил устроиться на ночлег на садовой скамейке городского парка.

Неожиданно сквозь быстро пришедший от усталости сон он услышал какой‑то шум. Открыв глаза, Савелий увидел перед собой стоящих крепких молодых парней в форме морских пехотинцев США. Они были явно навеселе и искали приключений.

– Смотрите, братва, разлегся, как у себя дома, а порядочным людям присесть негде! – пытаясь сохранить напускную серьезность, проговорил мощный парень с нашивкой сержантского звания. У него был сильный акцент, английский язык явно был ему неродным. – Подвинься, дорогой, я лягу рядом! – манерным тонким голоском проворковал он, и его приятели громко расхохотались.

– Послушайте, у меня был очень трудный день – спокойно ответил Савелий. – Шли бы вы своей дорогой! – Считая разговор оконченным, он повернулся к ним спиной и снова закрыл глаза.

– У него был трудный день, ой‑ой‑ой! Встань, когда с тобой разговаривают морские пехотинцы США! – игривый тон здоровячка мгновенно стал злым.

– Может, не стоит, Билл, – попытался остановить его сухощавый рыжий верзила, Однако тот уже вышел из‑под контроля:

– Ты что, оборванец, не слышал? – выкрикнул он. Вокруг них на почтительном расстоянии начали останавливаться прохожие, видя, что назревает скандал.

– Здоровяк с нашивкой, услышав смех, раздавшийся из толпы зевак, разозлился вконец – он взял и пихнул Савелия ногой в спину.

Савелий, у которого действительно был трудный день, да еще не было ни крошки хлеба во рту, вдруг тоже разозлился. Он понял, что эти подгулявшие вояки так просто не отцепятся. Савелий повернулся и медленно встал со скамейки.

– Я же предложил вам идти своей дорогой! – в его голосе послышалась неприкрытая угроза.

Со стороны было забавно наблюдать, как не очень приметный парень среднего роста, с обычной фигурой (по крайней мере, среди окружавших его шести морских пехотинцев он был самым маленьким, да и выглядели они гораздо внушительнее его) нисколько не тушуется перед ними, да еще и угрожает им.

Из толпы зевак стали раздаваться возгласы одобрения, и это совсем раззадорило задир:

– Слушай ты, быстро подхватывай ноги в руки и чтобы тебя здесь больше не видели! А то я сам выдерну их! Ты понял?! – зарычал тот, что с нашивками.

– Это очень хлопотно… – тихо, с некоторой жалостью проговорил Савелий на этот раз по‑русски.

Он стоял все так же спокойно, с опущенными вдоль тела руками, чуть расставив ноги, но глаза внимательно следили за противником, захватившим его в кольцо, точнее, полукольцо: сзади скамейка, слева и позади него тот, кто пытался отговорить их от «военных» действий.

Савелий заметил, что морские пехотинцы быстро переглянулись между собой и понял, что это было условным знаком к началу активных действий. Его мышцы мгновенно получили сигнал, и Савелий приготовился к нападению противника.

Если бы среди них был человек, знакомый с системой подготовки духа и тела, переданной ему Учителем, он сразу бы понял, что нужно быть крайне осторожным с этим незнакомцем.

Морские пехотинцы тоже были опытными бойцами как в рукопашных, так и в восточных единоборствах. Они специально обучились этому в армии, да и действовали сообща.

Будь на месте Савелия менее опытный или не обладавший знаниями, полученными от Учителям человек, вряд ли можно было надеяться на благоприятный исход этого столкновения. С трех сторон на Савелия одновременно бросились трое пехотинцев и со стороны показалось, что сейчас они только одной массой килограммов в триста собьют его с ног.

Толпа испуганно охнула: ее симпатии были явно на стороне Савелия.

Однако произошло то, что противоречило всем физическим законами и то, что никто не мог предвидеть. Не успев соприкоснуться с Савелием, двое пехотинцев были отброшены на несколько шагов назад невидимой силой, а чуть позднее, взмахнув нелепо руками, рухнул и здоровячек с нашивкой.

На мгновение воцарилась мертвая тишина, но вскоре она взорвалась бурными рукоплесканиями и криками «Браво!»

Парень, который был против ссоры с незнакомцем, испуганно стоял над поверженными на землю приятелями, а те, что остались пока на ногах, с криками бросились на Савелия, но и они, получив по удару – один – в голову, другой – ребром ладони в шею, очутились рядом со своими поверженными приятелями, а рыжий парень в страхе бросился прочь, но был остановлен подоспевшими полицейскими.

Полицейские вежливо предложили всем участникам инцидента отправиться вместе с ними в ближайший полицейский участок.

После достаточно долгого объяснения с дежурным офицером полиции морские пехотинцы вынуждены были заплатить внушительный штраф, а Савелия отправили в просторное помещение‑камеру, у которой вместо передней стенки стояла толстая решеткам в ней ему предстояло дождаться комиссара полиции, который и должен был решить его участь. Внутри камеры стоял деревянный топчан, и Савелий был ее единственным обитателем. Он улегся на топчан и с огромным удовольствием моментально уснул.