Глава 169. Магия технологий. Часть 1.

Несколько минут спустя Алана можно было обнаружить, что уже сидит голый в белом пластиковом кресле на солнечной мансарде, двигая рукой вверх и вниз по своей жесткой эрекции.

Он хотел, по крайней мере, не снимать футболку, но Сюзанна настояла, чтобы он был вообще без одежды.

Зазвонил домашний телефон. Он находился рядом с ним, поэтому он быстро ответил, ненадолго наклонившись и нажав на громкую связь.

Просто услышав звонок, он очень взволновался, потому что Сюзанна дала ему еще несколько инструкций перед тем, как ушла, сказав, что она не позвонит, пока не будет абсолютно уверена, что Сьюзан наблюдает за ним через окно, как они разговаривают.

Он уже безмолвно мастурбировал на мысли о своей потрясающей матери, даже больше, чем с его похотливыми мысли о своей столь же потрясающей тете.

Но он пытался успокоить свой пенис, зная, что все может стать довольно диким, как только Сюзанна позвонит.

Оглянувшись, он громко произнес:

— Алло?

Голос Сюзанны был громким и ясным через функцию громкой связи.

Все было так, как будто она была прямо здесь.

— Привет, мой Сладенький. Как продвигается работа?

— Ну, хорошо.

— Ты готов к началу нашей сессии?

— Конечно.

— Ты знаешь, что я не могу быть рядом в данный момент, мой Сладенький, но я собираюсь убедиться в том, что у тебя затяжной и удовлетворяющий оргазм с помощью магии технологий.

Он широко улыбнулся, когда его сердце подскочило от мыслей о его замечательной тетушке.

— Спасибо, Тетя Сьюзи!

Конечно же, Сьюзан смотрела именно через то окно, которое Сюзанна и предполагала.

Сюзанна оставила окно частично открытым, чтобы Сьюзан могла слышать каждое слово.

Сьюзан подумала:

«Так вот ЧТО происходит!»

Она была очень озадачена тем, почему Алан мастурбировал на солнечной мансарде, когда он всегда делал это в своей комнате, и, кроме того, как Сюзанна сделала мимолетное упоминание ей прямо перед тем, как пошла домой, что он собирался начать это делать.

Теперь все это имело смысл.

Сюзанна спросила по телефону:

— Так о чем ты хочешь поговорить? Что заставит тебя возбудиться?

Он посмотрел на себя сверху вниз и со смешком признался:

— Не беспокойся. Я уже твердый и возбужденный. И просто услышав твой игривый и такой знойный голос, я гарантированно останусь таким.

— Правда? Давай сделаем тебя тверже и возбужденнее. О чем ты думаешь?

— Честно?

— Конечно честно! Даже если мне это не льстит, я смогу принять это. Ты знаешь, что можешь быть абсолютно честен со мной.

— Ну, тогда я должен признать, прежде чем ты позвонила, я думал о… Маме!

Сьюзан громко воскликнула.

Он должен был подавить сильное желание посмотреть туда, где она стояла.

Ему нравилось то, что она так ахнула, потому что это было еще одним доказательством того, что она совершенно неспособна на какой-либо обман.

Он нашел это очаровательным.

Сюзанна мурлыкала:

— Ты непослушный мальчик! Ты думаешь о своей сексуальной мамочке с большими сиськами, пока гладишь свой толстый член?

— Да. Тебе обижает это?

Он чувствовал, как его похотливое желание растет, и он начала гладить свой стояк быстрее.

Сюзанна ответила:

— Ни за что! Я думаю, это здорово и очень сексуально. Имей в виду, что у тебя есть особое заболевание. Я не могу всегда быть рядом, чтобы помочь тебе. Это означает, что как только Рон уедет, или даже раньше, твоя мать будет помогать тебе в очень интимной форме, на ежедневной основе. Так же, как и в прошлый вторник, она будет ласкать, гладить, лизать и сосать твой член! Каждый день, если не больше. Наверное, много раз в день. Я нахожу это очень сексуальным, а ты?

Он крякнул.

— Да!

Сьюзан тяжело дышала и ее сердце билось как большой бас-барабан.

«О боже мой! Мой Тигренок! Член моего Тигренка! Я собираюсь сосать его так много раз! Так очень, очень много!»

Сюзанна продолжила:

— Твоя мать чрезвычайно красивая женщина и она любит тебя больше, чем ты думаешь. Нет ничего, чего бы она не сделала для тебя. Это означает, что это не пройдет много времени прежде, чем она будет голой на коленях и с твоим членом во рту! Я бы сказала, что она научится любить его, но она уже рассказала мне все о том, что произошло во вторник, и я знаю, что она уже любит его.

Сьюзан подумала:

«Люблю! Люблю! Бог свидетель, что люблю! Господи, помоги мне, я знаю, что это неправильно, но я просто не могу устоять! Мммм! Такой толстый! Такой длинный! Такой сладкий! Хотела бы, чтобы он был в моем рту прямо сейчас!»

Она была одета в какую-то обычную и неприглядную одежду, в которую она переоделась после того, как Бренда ушла, чтобы заняться садоводством.

Но она вдруг почувствовала, что горит до такой степени, что начала беспокоится о том, что у нее действительно началась лихорадка.

Теперь, когда Сюзанна упомянула, что она голая и стоит на коленях, она почувствовала сильное желание быть именно в таком виде.

Она не могла встать на колени, потому что тогда бы ее голова была бы слишком низко, чтобы продолжать подглядывать в окно, которое было маленьким и находилось высоко, предназначенное больше для освещения коридора, чем для того, чтобы смотреть через него.

Но ничто не мешало ей раздеться.

Так как окно было маленьким и его было легко не заметить, она решила, что шансы Алана увидеть, как она подглядывает за ним, крайне низки.

Даже если бы он и знал, то все, что он мог увидеть, это ее голову.

Если бы она разделась, то смогла бы забрать свою одежду и убежать вниз по лестнице задолго до того, как он смог бы открыть дверь с солнечной террасы в коридор.

Тогда она могла бы, по крайней мере, утверждать, что она только пришла и посмотрела в окно, именно поэтому он заметил ее голову в тот момент.

Имея это в виду, ей удалось снять всю одежду (за исключением трусиков, необходимых из-за ее периода), не отрывая глаз не на секунду от своего обнаженного сына.

Ей помогло то, что она не носила бюстгальтер, из-за правила об этом.

Она чувствовала себя намного лучше после того, как разделась, и была гораздо более возбужденной.

Алан смотрел на деревья на своем большом заднем дворе, за бассейном, когда спросил Сюзанну:

— Ты уверен, что это нормально, что мы говорим о маме вместо тебя? Я могу так же легко говорить о тебе, потому что ты вдохновляешь меня не меньше, чем она.

Сюзанна ответила:

— Я знаю, но мы это делали в прошлый раз. Это веселый поворот, чтобы говорить о ней вместо меня. Кроме того, как я уже сказала, если у меня если все пойдет по моему плану — что обычно это происходит — мы с ней будем командой по удовлетворению члена в ближайшем будущем, так что это только уместно.

Он спросил:

— Хорошо… но… Это безопасно? Где она сейчас?!

Как и вопрос перед этим, это был вопрос, который Сюзанна сказала ему задать.

Сюзанна сказала:

— Я уже сказала тебе, она возится в саду. Я разговаривала с ней во дворе не более десяти минут назад. Ты знаешь её: как только она начнет, то не остановится, пока не закончит. Так что у тебя достаточно времени. В самом деле, кто знает, может быть, ты можешь увидеть ее оттуда?

Он вел себя так, как будто сканировал задний двор, хотя и мог увидеть только часть его, так как его стул не был рядом с внешним краем солнечной террасы. Кресло было близко к окну, через которое выглядывала Сьюзан, так что она могла видеть его с расстояния менее десяти футов.

— Нет, я не могу ее увидеть.

— Я уверена, что она там, — ответила Сюзанна, — Почему бы тебе не встать и не посмотреть поближе? Разве не было бы здорово помастурбировать глядя на нее?

Она была в восторге от иронии, зная то, что он знал, что происходит обратное.

— Да, но нет. Для меня это место нормальное. Я тут вызываю бурю, так что не хочу двигаться.

Он ответил так, потому что не хотел напугать свою мать.

Он знал, что она поймет, что если он встанет и начнет ходить по солнечной террасе, то, вероятно, не увидит ее сразу, но вполне может увидеть, когда повернется и посмотрит в ее сторону, когда он вернется в свое кресло. Он не хотел давать ей повода сбежать, так что должен был остаться на месте.

Сюзанна спросила его:

— Ты чувствуешь себя непослушным мальчиком, мастурбируя на фантазии о своей сексуальной мамочке?

Он ответил:

— Конечно. Но я ничего не могу с собой поделать! Она как обложка Плэйбоя года. Нет, даже сексуальнее, чем это! Она такая горячая, что это просто безумие!

Сьюзан была взволнована каждым словом.

И она подумала, «Это прямо как я и представляла! Я тоже не могу с собой ничего поделать. Сынок, мы оба попали в паутину, в ловушку этой паутины запретного желания из-за твоего особого состояния здоровья. Какая жестокая судьба. Но, в то же время, дорогой Господь, я люблю его так сильно! Я не могу остановить чтобы у меня текли слюни на сына. Все, что я могу сделать, это удержаться от того, чтобы ворваться в дверь, броситься к нему через всю террасу, упасть на колени и заглотить весь его замечательный член глубоко в мое горло! Ух! Я так сильно этого хочу!»

Она не собиралась мастурбировать, просто хотела не ощущать на себе одежды. Но, каким-то образом, так как она сняла свою одежду (кроме трусиков), ее руки дрейфовали к ее мягким сливочным глобусам.

Она катала эрегированный сосок между пальцами, в то время как пальцы с другой стороны ласкали нижнюю часть другой груди, в полной мере используя эту чувствительную область.

У нее была политика, что она не разрешала себе мастурбировать, если только это не было «случайное покалывание» в душе.

Но, в разгар момента, это было забыто. Кроме того, она была так возбуждена, что у нее просто не оставалось выбора.