Глава 140. Идеальная конфетка.

Кэтрин игнорировала границы, которые Алан и Сьюзан установили, толкая происходящее вперед настолько, насколько могла, при этом не будучи пойманной.

Примером этого было то, что произошло в тот же вечер. Пока Кэтрин и Алан ели свои энчилады (блюдо мексиканской кухни) на одном конце стола, разговаривая и лицом друг к другу, Сьюзен и Рон вели другой разгов на другом конце стола.

Кэтрин потянулась к чаше с фруктами посередине стола и схватила банан. Она очистила его, но, вместо того, чтобы укусить, она начала лизать его.

Ранее Кэтрин играла несколько раз соблазнительно с едой фаллического вида, но прекратила после возрождения Сьюзан по поводу морали. Теперь, впервые, она посмела быть действительно соблазнительной, хотя ее отец сидел рядом.

Это было слишком рискованно, по мнению Алана. Он пнул ее голени под столом, сначала легонько, а затем более энергично, пока она не остановилась.

Но вместо того, чтобы полностью отказаться от этого, она полностью очистила банан и положила его на тарелку. Периодически, на протяжении всего ужина, когда она думала, что ее родители не смотрят, она снова брала банан и немного лизала его, даже сосредоточившись на том месте, где должна была быть уздечка. Она прекращала, когда Алан снова начинал пихать её ногами и тогда процесс начнился снова и снова.

Она держал Алана на грани на протяжении всего ужина большим способом, чем одним.

Когда Сьюзен и Рон закончили есть и пошли на кухню, Кэтрин и Алан остались одни.

Кэтрин снова подняла банан и чуть не засунула его глубоко в горло на этот раз, безумно улыбаясь.

Но Алан быстро прошептал:

— Прекрати это немедленно! Сестра, пожалуйста! Ты чертовски безумна?! Ради любви к Богу, пожалуйста, остановись и пообещай мне, что никогда больше не сделаешь этого?

— Никогда? Ах, это не смешно. Тебе не нравится? — она вытащила банан из рта, но продолжала лизать.

Если бы он говорил правду, то сказал бы, что любит это, но также ненавидит. Но, не желая поощрять ее, он избегал этого вопроса.

— По крайней мере, никогда, когда Рон дома, хорошо? Пожалуйста?

Она сделала паузу в лизании и спросила:

— И взамен что я получу?

— Помимо того, что я не собираюсь попасть в тюрьму или убивать, я буду тебе обязан.

— Если ты пообещаешь оказать любую услугу, я скажу, что сдержу слово.

— Ладно. Но только одна услуга.

Она остановилась и улыбнулась.

— Отлично. Это значит, что мне не придется просто практиковаться на бананах.

— О чем это ты? Что-то вроде практики? — Сьюзен вернулась в столовую с тарелкой, полной домашнего овсяного печенья на десерт. Она услышала последние несколько слов Кэтрин.

Кэтрин ответила ловко:

— Да, я просто рассказывала Алану, как Хизер проводит практику болельщиц и продолжает сводит меня с ума используя бананы.

Сьюзен просто улыбнулась сладкой материнской улыбкой.

— Эта Хизер, — неодобрительно произнесла она.

Однако у Алана почти была остановка сердца от скрытого смысла. Он поблагодарил небесные силы, что его мать была настолько сексуально наивна.

— — -

Рон возвращался домой, а это означало, что они проводили её один или два раза в год.

Вечеринка не имела никакого отношения к сексуальной жизни Алана, за исключением того, что Сюзанна особо отметила одну особенно милую, симпатичную и удивительно веселую участницу вечеринки по имени Бренда Хантер и некоторое время разговаривала с ней. Прежде чем поговорить с ней, она уже нашла о ней несколько основных фактов: Бренда была чрезвычайно богата, переживала развод и была на год или два моложе ее.

Сюзанна и Бренда болтали о всяких вещах. Но пока они это делали, Сюзанна была занята рассмотрением потенциала Бренды. Она подумала: «Слишком плохо, что Сладенький не здесь, чтобы увидеть ее."

(Так как Кэтрин и Алан скрывались наверху с начала вечеринки, потому что им не нравилось общаться с людьми на поколение старше их.)

Сюзанна продолжала размышлять о Бренде. Для «сисько-мужчины» Бренда должна быть чем-то вроде гренда-слема хоум-рана в последней игре Мировой серии. Мало того, что ее грудь огромна - даже больше, чем моя или Сьюзен! - но у них отличная круглая форма, высоко на груди, с ее сосками в центре. И, что более важно, остальная часть ее тела так же фантастична. Лицо тоже симпатичное. У нее есть полный набор.

Не так много женщин, которых я бы поставила в ту же лигу, что и Сьюзен или я. На самом деле, в основном НЕТ других женщин. Я знаю, что это не очень скромно, но факт есть факт. Возможно, моя старая соседка по комнате в колледже и одна или две других. Но Бренда, она определенно подходит!

На самом деле, красота, такая же, как ее, не должна быть потрачена впустую. Теперь, когда я нахожусь на пути к сексуальной утопии, разве у нее нет места в моей великой схеме? Хорошо, да, я тоже хотела бы положить свои руки на её огромные сиськи, но как только я это сделаю, что дальше? Куда она впишется? Она определенно MILF, по крайней мере, касательно тела, но как насчет остальной части ее?

Главный вопрос: что с ней делать? Для начала, мне нужно узнать больше о ней. Есть много других факторов, которые также имеют значение."

Они продолжали болтать, но Сюзанна вела разговор так, чтобы тонко узнать о личности Бренды, ее интересах, интеллекте, прошлом и многом-многом другом. Она монополизировала ее почти на всю вечеринку. К вечеру, частично благодаря тому, что она часто наполняла бокал Бренда, она даже могла заставить Бренду рассказать удивительную информацию о ее сексуальной истории и желаниях. И Сюзанна была настолько умна во всем этом, с частыми разоблачительными откровениями о себе, что Бренда даже не знала, что ее только что проверяли.

Сюзанна была впечатлена. Она не нашла красных флагов, и она многое узнала, что предположила, что у Бренды был большой и в значительной степени неиспользованный сексуальный потенциал. Единственной возможной мухой в мазке был факт, что у нее был ребенок, сын-подросток по имени Адриан, который был всего на пару лет моложе Алана. Но, в то время как это, вероятно, ограничивало свободу Бренды, Сюзанна полагала, что это, вероятно, не было сильной проблемой.

Позже в тот вечер, когда вечеринка закончилась, и Сюзанна и Сьюзан остались одни, Сюзанна спросила Сьюзан о Бренде. Сюзанна пересекалась с знакомой Сьюзен, Брендой, на некоторых социальных мероприятиях Пламмеров в прошлом, но не видела ее какое-то время и никогда раньше не говорила с ней. Она подумала, что Сьюзен может знать некоторые вещи, которые она пропустила.

Сьюзен объяснила, что Бренда переживает болезненный развод, и поэтому не очень много общалась, но, похоже, она была на эмоциональное оживление. Несмотря на то, что развод не был завершен, она в значительной степени поставила его позади, и, казалось, была в поисках нового человека в своей жизни.

— Отлично, — сказала Сюзанна, потирая руки. Она сама слышала тоже самое от самой Бренды, но было хорошо получить независимое подтверждение.

— О-о, — подозрительно сказала Сьюзен, — У тебя есть какая-то схема на примете? Ты, как известно, когда-то придумывала схемы в прошлом, если не сказать больше.

— Не совсем схема. Я просто подумала, что ты должна пригласить Бренду на гораздо большее количество мероприятий и мы должны узнать ее намного лучше.

— Могу я спросить, зачем? Она хорошая, но не совсем мой близкий друг, так как у нее очень непредсказуемый характер.

— Сьюзан, ты видела её? Разговор о красотке! Я буквально никогда не видел такого большого бюста в моей жизни. Она больше в этом районе, чем ты или я, и это о чем-то говорит.

Сьюзан вспомнила кое-какие старые сплетни.

— Ходят слухи, что эти сиськи были двумя главными причинами, по которым ее муж-миллионер женился на ней и что не было третьей причины. Но что ты думаешь о ней?

— Сладенького все еще нужно стимулировать, мысленно и физически, чтобы выполнить его большую ежедневную норму. Ты, конечно, не помогаешь, я видела, как ты даже избегаешь касаться него, как будто у него есть чума. Ты даже не обнимаешь бедного мальчика!

Сьюзен внезапно вспомнила некоторые из ее предыдущих объятий с Аланом, когда она терлась голыми сиськами почти об каждый дюйм его груди. Она обильно покраснела и попыталась забыть эти воспоминания.

Она наклонилась вперед и прошептала:

— Сюзанна! Пожалуйста, помилуй! Рон дома. Ты это знаешь.

Сюзанна ответила:

— Я говорю только об объятиях и визуальной стимуляции, и тому подобное. Я понимаю твою позицию, но тебе не нужно относиться к нему, как к прокаженному.

Сьюзан не знала, что сказать. Она волновалась, что даже материнское объятие с сыном может привести к скользким последствиям. Ее глаза широко распахнулись, когда она предположила, как сначала обнимает Алана, а затем целует его в губы. В ее видении, следующее, что она видела, как она была голая и на коленях, счастливо сося эрекцию Алана.

— О, боже! — воскликнула она вслух, когда схватилась за свою грудь.

— Что?

— О, ничего.

Сюзанна отметила эту реакцию и довольно легко догадалась, о чем думала Сьюзан. Но она сыграла дурочку и продолжала:

— Бренда — идеальная конфетка для его глаз. Такая милая и такая, такаааая грудастая! Если она будет часто рядом, то это уменьшит давление на нас, просто позволяя ему смотреть на нее.

Она не добавила, что ее лесбийская сторона тоже была очень возбуждена перспективой возможности чаще смотреть на конфеты для глаз Бренды и, надеясь, в конечном итоге сделать больше, чем просто смотреть.

Поэтому Сьюзен согласилась на том, чтобы вскоре пригласить Бренду. Однако она не хотела этого делать, потому что была обеспокоена тем, что Алан мог бы найти Бренду более привлекательной, чем она сама. Очень немногие женщины могли надеяться даже приблизиться к виду Сьюзен, но Бренда была одной из них. В основном, Сьюзен нравилось, как Алан обожал её бюст громадного размера, и она завидовала тому, что он у Бренды еще больше.

Сюзанна чувствовала нежелание Сьюзен. Она должна была убедиться, что оно прошло. У нее все еще не было точного плана, но она подумала, что что-то придет к ней, когда она узнает больше, и ситуация продолжит развиваться

Глава 141. Сынок, трахни меня! Часть 1.

У Алана было много причин, по которым он мог возбуждаться от Сюзанны, Кэтрин и Эми. И хотя Сьюзен продолжала быть такой же ханжой, как всегда, его мысли часто возвращались и к ней.

В ту ночь, когда все ложились спать, Алан лежал в постели и мастурбировал с фантазиями о своей матери. Обычно он был очень спокойным, когда занимался своим делом, но он думал о напряженном вторнике, который они разделили вместе, и это привело к очень ярким эротическим фантазиям.

В его полу-сне Сьюзан вернулась к своему ханженскому режиму после своего дикого поведения во вторник. По крайней мере, она начала так, но это не продлилось долго. Стоя в его комнате в типичной одежде для мам футболистов, сначала казалось, что она проводит для него лекцию.

— Алан, в последнее время я очень беспокоюсь о твоем поведении.

— Ух-ох. Что я сделал?

Она строго посмотрела на него с неодобрением.

— Это не то, что ты сделал. Это то, чего ты не сделал. Ты окружен очень красивыми женщинами. Ты это понимаешь?

— Хм, да, я знаю. Окружен тобой, тетей Сюзи, Эми и Сестренкой. Мне очень повезло.

Она подошла ближе к месту, где он сидел на своей кровати.

— Следи за своим языком, паршивец. Но это правда, что тебе повезло. И все мы знаем, что у тебя очень особенное состояние. Тебе нужно много женского вдохновения и даже… стимуляции.

Когда она сказала это, то расстегнула юбку и позволила ей упасть на землю.

Он был потрясен, не говоря уже о возбужденнии. Он сдвинулся туда, где сидел, чтобы скрыть свою внезапно нарастающую эрекцию.

— Ум, мама! Что ты делаешь?!

Все еще выглядя строго, она потянула свой темный синий верх к плечам, показав, что на ней не было лифчика. Ее большие глобусы потребовалось много времени, чтобы вернуться на место.

— Тигренок, подумай о женщинах вокруг, чтобы помочь тебе. Тебе нужно воспользоваться этим. Да, возьми ПОЛНОЕ преимущество!

Самая впечатляющая скорость, с которой она перешла от материнского поведения к возбужденному в его фантазии был особо впечатляющий.

Даже во сне он не знал, как реагировать сначала. В реальной жизни он с радостью дрочил себе под одеялом.

Она села на кровать рядом с ним и положила руку на его ближайшее колено. Она продолжала более нежно и понимающе, не говоря уже о знойном тоне. Она подняла свои обнаженные шары.

— Послушай, ты же знаешь, что у тебя сисястая мама. Мне нравится, что ты любишь это.

Она сверкнула своей победной и любящей улыбкой.

Она продолжала с беспокойством:

— Но я беспокоюсь. Я достойна большего. Мы достойны! Это правда, что мы все грудастые, но как насчет остального тела? — когда она заговорила, то стащила трусики вниз и убрала с ног, — Послушай, Сын! Посмотри между моих бедер, у меня тоже есть киска. Иногда я думаю, что ты забыл это.

Она придвинулась ближе и медленно раздвинула ноги, чтобы продемонстрировать свой куст.

Алан был потрясен. Несмотря на то, что он, по сути, все еще не спал, его фантазия жила своей жизнью и он этого не ожидал.

Когда ее ноги все еще были широко разведены, она взяла его за руку и приложила к своему лицу.

— А как насчет моего рта? Почувствуй мои губы!

Поскольку его рука уже была там, он провел пальцем по ее губам, красным от губной помады. Он нашел это удивительно возбуждающим, особенно то, как они дрожали от желания.

— Сынок, это членососущие губы. Теперь я знаю, что Бог дал мне эти губы, чтобы сосать твой член и только твой член. Рассматривай их как источник, который нужно использовать и даже злоупотреблять. Да, злоупотреблять. Другими словами, иногда я хочу, чтобы вы трахал мое лицо!

Это удивляло его, но сюрпризы только начинались. Она повернулась и прижалась лицом к кровати рядом с ним, частично опустившись на колени, оставив её полностью голую задницу в воздухе.

— И давай поговорим о моей заднице. Да, давай… Сын, это задница, которую нужно ласкать! Твоими руками, да! Мммм! Но еще лучше, твоим членом! Да, ты меня слышал! Я хочу, чтобы ты втирал свой большой-большой член в мои ягодицы! Размажь свой эакулянт повсюду, как ты требуешь! Заяви на мою задницу… и остальную меня! Тогда я хочу, чтобы ты вставил свой член МЕЖДУ моих ягодиц, стиль-собачкой!

Его голос дрожал, когда он спросил:

— Мама, ты предлагаешь то, что я думаю?

— Да! Трахни меня! Трахни свою мамочку! — она пошевелилась и повиляла своей задницей перед ним.

Он просто сидел там все время и даже он не снимал одежду, но, поскольку это был просто полу-сон, его одежда в какой-то момент испарилась. Когда он встал на колени за её спиной, то спросил:

— А что насчет Рона?

— А что с ним? Я просто поговорила с ним, и он признался, что опоздал. Он был настолько недобросовестно выполнял свои супружеских обязанностях, что потерял право трогать меня! — она еще сильнее пошевелила своей задницей, продолжая: — Я принадлежу тебе сейчас! Он это признает! На самом деле, именно он послал меня сюда!

В своей мечте Алан начал потирать свой член о её ягодицах точно так, как она описывала, в то время как в реальной жизни он отчаянно дрочил. Как в его мечте, так и в реальности его эакулянт обильно тек, но во сне она также смогла сделать ее задницу липкой точно таким способом, как она описала. Он недоверчиво спросил:

— Ты серьезно?

— Как сердечный приступ! СынОК, лучший способ для тебя «сделать своё дело» — это сделать это глубоко в моё влагалище! Трахни меня сейчас! Трахай меня каждый день! И не только меня. Сюзанну, Ангелочка, Эми, мы все согласны. Мы все хотим быть твоими трахающимися кроликами. Но мы тянули соломинку и я пошла первой!

Она еще более настойчиво шевелила своей задницей, заставив его стояк скользить по ней.

Он был так взволнован, что не мог не стонать вслух. Когда он приблизился к оргазму, он даже не осознавал, что кричал в реальной жизни, а не только в своей фантазии.

— Мама! Да! О, мама. Боже мой!

Сьюзен была в ванной прямо через коридор, когда брила ноги перед сном. Под её пеньюаром она носила только бюстгальтер и трусики, когда она отправилась на ночные процедуры. (Рон занял другую ванную в их спальне в то же время.) «О нет. Мой сын зовет на помощь», — подумала она. Она тут же уронила бритву и побежала к нему в комнату. Поскольку она было прямо через коридор, она была там через несколько секунд.

Он был настолько озабочен своим оргазмом, что даже не заметил, когда она открыла дверь и бросилась к его постели.

— Мама! Уххх! О Боже! — снова закричал он.

К своему ужасу он услышал ее ответ:

— Я здесь, Тигренок! Что случилось?

Он поднял глаза и увидел ее в темноте.

Ее глаза еще не приспособились к темноте, поэтому она не могла видеть, что он лежал на постели и дрочил. Мечта была настолько интенсивной, что в какой-то момент оргазм ударил по его телу, не осознавая этого.

Она бросилась прямо к краю кровати и потянулась к нему, когда он начал кончать.

Обычно он хватал ткань или полотенце, но шок от того, что она увидела его — отключил его мозг, и он просто начал выстреливать свое семя в воздух.

Поскольку она была напротив него, то его мать стала его главной целью.

Глава 141. Сынок, трахни меня! Часть 2.

Струи спермы выстреливали в неё, прежде чем она поняла, что происходит.

— О, Боже, Тигренок, НЕТ! — закричала она, пока сперма приземлялась на её лицо, грудь, живот, бедра, руки — повсюду. Некоторые попали мимо и полетели дугой на ковер, потому что Алан не думал и не направлял ее вообще.

— Тигренок, что ты делаешь?! — закричала она, хотя теперь ответ был очевиден.

В течение нескольких секунд ему казалось, что все происходит в замедленном темпе, как будто он следит за автомобильной катастрофой, но не мог остановить её. Но тут внезапно его мозг переключился и он положил руку на свой член и выстрелил остальную часть своего груза в руку. Это была необычайно большая разгрузка, даже для него. В то же время он закричал:

— Извини! О, черт! Мама, мне очень жаль!

Теперь он мог видеть ее более четко в темноте. Вид его спермы, когда она стекала с ее кожи, возбуждала его, несмотря на его большой шок и стыд. Это не помогло, что она была одета в ничего, кроме очень показательного набора бюстгальтера и трусиков. Поскольку она стояла так близко, когда он начинал кончать, большая часть ударила ее в живот, промежность и верхнюю часть бедер.

— Мама, пожалуйста, пожалуйста, прости меня! — он продолжал, пока его член быстро опустился, — Я не знал, что ты придешь, я понятия не имел!

Она молчала и сначала не ответила. Ее глаза медленно привыкли к темноте, и она, наконец, смогла ясно увидеть его сжатый член, когда его руки теперь отчаянно пытались скрыть его. Увидев, как ее взгляд идет к его промежности, он запоздало бросил на себя простыни.

Она боролась со своими эмоциями. Ее дикая сторона хотела просто прыгнуть на него сверху и сделать что угодно и все для его тела. Но ее ханженская сторона выиграла внутреннюю борьбу. Она сказала:

— Сынок, это было так неправильно, ужасно неправильно. Ты не можешь продолжать так! Все кончено, ты понимаешь?

— Но, мама, я просто почувствовал облегчение. Я должен это как-то делать.

— Да, но почему ты кричал мое имя? Ты не можешь думать обо мне, когда ты…

Она остановилась, потому что услышала, как ее муж, Рон, кричит в коридоре:

— Милая, ты там? Ты звала меня? Я думал, что слышал, как ты звала. Ты ложишься спать?

И Алан и Сьюзен подумали, что их поймали наверняка.

Но в своем самом изящном голосе Сьюзан громко заявила:

— Я в комнате Алана, дорогой, я просто немного ушибла мой палец. Я скоро прийду.

Сьюзен и Алан нервно ждали, пока Рон откроет дверь. Она молилась, чтобы в темноте и спиной к двери он не увидел, что она пропитана спермой ее сына. «Пожалуйста, Боже, пожалуйста! Не позволяй этому так заканчиваться! Я сделаю все, что ты хочешь! Что-угодно! Я буду хорошей! Такой хорошей!

Рон стоял за дверью Алана, но просто сказал в дверь:

— О, с ним все в порядке?

Было очень необычно, что она была в комнате Алана поздно вечером.

— Он в порядке, у него просто мышечная судорога и он просил моего совета.

— Попробуй согревающий гель, Сын, — предложил Рон с другой стороны закрытой двери, — Это всегда мне помогает.

— Благодарю, отец! — Алан крикнул в дверь нервным голосом.

Он и Сьюзен все еще ждали, как статуи, пока не подумали, что Рона нет. Сердце Алана все еще стучало ему в грудь; он никогда не чувствовал себя таким напуганным в своей жизни. Он думал, «Я не могу это выдержать. Весь этот секс-материал настолько тяжелый, что я собираюсь стать жертвой сердечного приступа в течение нескольких ближайших недель!»

Сьюзен дрожала от страха и отчаяния. Во всяком случае, она была еще более напугана, чем он. Она наклонилась вперед и прошептала ему на ухо:

— Это было слишком близко! О чем, черт возьми, ты думаешь, когда так громко кричишь мое имя? Что, если это был бы Рон в ванной и прибежал он?

Это заставило Алана почувствовать себя еще больший стыд.

— Я сожалею. Я не подумал. Я просто думал о том, как сексуально ты выглядишь и о том, какое удовольствие у нас было во вторник. И твое обещание. Помнишь свое обещание? Плюс, он так редко бывает дома, что я просто забыл об этом. Я даже не знал, что говорю вслух.

— Сын, это должно прекратится, — заявила она более твердо, — Пожалуйста, найди себе подругу, и скорее. Вторник был большой ошибкой. Забудь об обещании.

Они говорили об обещание Сьюзан во вторник, чтобы она будет дрочить или сосать ему каждый день, — Весь тот день был моей ошибкой. Можем ли мы поместить его позади нас, пожалуйста? Разве мы не можем сказать, что этого не произошло? Используй самоконтроль, чтобы не кричать громко, или ты уничтожишь эту семью!

— Я буду. О, мама, я чувствую себя так ужасно. Пожалуйста, пожалуйста, прости меня.

— Ты прощен, но не позволяй этому повториться, хорошо? Теперь, что, черт возьми, я собираюсь делать, когда ты покрыл меня этим?

Она посмотрела на свое пропитанное спермой и почти обнаженное тело. Но она была так потрясена Роном, что она не возбуждалась от этого.

— Вот, используй полотенце, — предположил он. Он отчаянно хотел спросить ее, занималась ли она сексом с Роном, так как он вернулся, но не мог понять, как спросить об этом. Поэтому он больше не говорил.

Она немного вытерлась полотенцем, прежде чем бросилась через прихожую к ванной, чтобы вымыть себя более тщательно.

В ванной она проклинала Алана и произошедшее. Она пошла, чтобы включить водопроводный кран и смыть все с себя, но вспомнила свой напряженный вторник и все минеты, которые она ему сделала, и замечательный, незабываемый вкус спермы ее сына. Прилив адреналина от того, что они почти попались отходил, а тот факт, что она была покрыта кровосмесительной спермой, выходил на первый план и заставлял ее возбуждаться.

На ней все еще было много его спермы, тут и там. Против ее воли она обнаружила, что вытирает его кончику рукой и кладет в рот.

«Дорогой Господь, это похоже на наркотик! Это так здорово. Я просто не могу справиться с этим! Слава Богу, Сюзанна сказала мне, что сперма Алана необычайно уникальна и вкусна, или у меня возникнет соблазн сделать минет каждому мужчине, с которым я столкнусь. Ну, не совсем. Я едва ли что-то вроде обычной потаскушки. Но, все же, если бы все это было так, даже Рон часто бывал бы счастливчиком!

Сколько из этого несчастного случая было настоящим несчастным случаем, и сколько раз я пыталась получить его сперму? Или он пытался это получить? Я не уверена, но знаю, что никогда бы этого не случилось прежде, чем все это началось.»

Она слизывала все больше спермы и застонала от удовольствия.

«О Боже! Это так неправильно! Господи, дай мне силы, чтобы остановиться. Пожалуйста! Это просто слишком вкусно!»

В неожиданной волне решимости Сьюзан внезапно использовала обе руки, чтобы плеснуть водой по всему лицу и груди. Это смыло большую часть спермы, и когда это она сделала, она пришла в себя.

Она закончила свой опыт, чувствуя себя еще более решительно, что она была права: все должно поменяться.

Ей было совершенно стыдно за себя и Алана, когда она вернулась в кровать и легла рядом с мужем.

Она полностью вымылась, но не смогла уснуть, переживая, что ее муж обнаружит какой-то странный запах или увидит сгусток спермы на ее коже, который она как-то упустила.

Часть 14

Глава 142. Между нами ничего - нет! Часть 1.

Когда Алан проснулся в понедельник, первое, о чем он думал, это образ киски и задницы Кэтрин, а также образ Ким.

Каждый день в течение прошлой недели, что-то тянуло его к киске свой сестры. Сначала он наблюдал за тем как она ласкает себя, затем он обмазывал ее лосьоном для загара, потом он рисовал на ней, позже он тер ее щеткой и поглаживал мылом, потом он щупал ее в кино, затем он побрил ее и начал трогать снова. И сегодня он был уверен, что все будет продолжатся, возможно даже все зайдет дальше с Ким.

Он маструбировал, пока думал об этом. У него не заняло много времени, чтобы кончить. Каких бы умственных барьеров у него не было, все быстро разрушалось.

Кэтрин делала все возможное, чтобы ускорить этот крах.

Например, после того, как Алан принял душ тем утром, он услышал, как его сестра позвала его из ее комнаты.

И он пошел посмотреть, чего она хочет. Она лежала обнаженной на полу, поверх одежды, в которой она ходила в школу.

— Брат, я просто переодевалась, но внезапно устала. Мне нужна помощь, чтобы одеть эти вещи. У меня какая-то энергетическая проблема. С моей энергетической проблемой, тебе придется доводить меня до оргазма 6 раз в день, чтобы восполнить мою энергию, — пошутила она.

Алан так долго недооценивал тело своей сестры, что теперь каждый раз, когда он видел ее в компрометирующем положении, он был ошеломлен, как будто он впервые обнаружил ее красоту. Но все же, его ответственная сторона заставила его сказать:

— Сестренка, что на тебя нашло?

Он беспокоился о родителях, которые в тот самый момент, были в доме.

Кэтрин пристально посмотрела ему в глаза и ответила:

— Ты. Ты то, что на меня нашло. Я люблю тебя, старший брат. — Она провела руками по своей только что побритой киске.

Она убрала свою серьезность и хихикнула:

— Ты можешь кончить на меня, но я хочу, чтобы ты кончил внутрь меня.

Она сказала со стоном,

— Мне нужна твоя любовь! —

— Я тоже тебя люблю, сестренка, ты знаешь это, но есть правильный и неправильный способ выразить это. А теперь оденься пожалуйста! Также существуют подходящие моменты чтобы выразить свою сексуальность, и это действительно не тот момент! Мне нужно уходить отсюда.- Он вышел из комнаты, не дожидаясь, чтобы не видеть ее разочарования.

Этот инцидент вряд ли удивил его или напугал его (хотя его член стал твердым). Сейчас странные вещи происходят с ним на такой регулярной основе, что он начинает принимать все как должное.

Его сердце также продолжает дико колотится при таких происшествиях, но теперь его разуму легче справляться с этим.

Кэтрин ушла в школу рано, потому что Ким позвонила накануне вечером и сказала ей, что она хочет, чтобы они встретились перед школой, чтобы поговорить о чем-то важном.

Кэтрин не хотела этой встречи, но у нее действительно не было выбора. Как сказала Ким, она была — сучкой — Ким, потому-что Ким знала все о ней.

Как только Кэтрин ушла, Алан вернулся в ванную и кончил еще один раз, думая о том, что она сказала и показала ему.

— — —

Ким увидела Кэтрин, идущую от велосипедных стоек, и перехватила ее.

— Привет, Кэтрин. Как дела? Почему бы нам не прогуляться? —

— Окей.

Кэтрин была недовольной. Она просто хотела покончить с этим, что бы этого не было.

Ким ждала, пока они дойдут до спортивной площадки, вдали от тех, кто мог бы подслушать.

— Успокойся. Не будь такой угрюмой. Я не собираюсь тебя доставать.

— Вот каково это, — недовольно пробормотала Кэтрин.

— Смотри. Это не испытание или что-то еще. Я тут кое о чем подумала. На днях я сказала такие вещи, как — ты моя сучка. Ты моя рабыня. Я не слишком горжусь этим. Я признаю, что мне не терпится получить эту власть над тобой. Но потом я подумала:

— А?

— Что бы Сделала Хизер? Я поняла, что если Хизер будет на моем месте, она воспользуется своими знаниями и сделает твою жизнь абсолютно невыносимой. Так что я не хочу этого делать. Я хочу быть Анти-Хизер! Если я сделаю все путем шантажа, это сделает из меня ее слугу или что-то вроде этого. Я не хочу быть такой. Я ненавижу ее! Кроме того, я не создана для шантажа людей, я слишком милая. Я вижу, как ты на меня обиженно смотришь, и я не хочу, чтобы ты так себя чувствовала. Я бы хотела, чтобы мы были друзьями.

Надежды Кэтрин взлетели, но она была осторожна. В первую очередь она хорошо понимала, как она попала в это затруднительное положение, раскрыв слишком много информации между собой и Аланом. Поэтому она просто сказала:

— Мне бы тоже это понравилось.

— Вот в чем дело. Я знаю, что у вас с Аланом сексуальные отношения.

Кэтрин полностью остановилась, заставив Ким тоже остановиться. Она глупо, прикинулась сказав:

— Что?! Я понятия не имею, о чем ты говоришь.

— Ой, да ладно. Доказательства очевидны. Во-первых, это картина поддельных трусиков. Это довольно странно. Потом он смотрит на тебя в твоих фальшивых трусиках через бинокль.

Кэтрин вмешалась.

— Он просто…

Но Ким подняла руку и прервала ее.

— Подожди. Это только начало. Я не сказала больше, потому что я не знаю, что с этим делать, и я, конечно, не хочу, чтобы такие люди, как Хизер, во всем разобрались. Но факт в том, что ты была слишком небрежна. Вообще-то, я тебя не сильно виню, потому что ты, наверное, даже не понимаешь, что делаешь. Но с тех пор, как картина с трусиками началась, каждый раз, когда его имя всплывает, ты должна следить за всем что он делает. Деточка, как будто слова «я влюблена в своего брата» написаны большими буквами на твоем лице!

Кэтрин решила, что безопаснее ничего не говорить.

Ким указала на ее лицо.

— А-ха! Видишь? Прямо сейчас! Ты ничего не сказала, но твое лицо все выдало. Ты не можешь выглядеть более виновной. Каждый раз, когда его кто-то упоминает, ты выглядишь чертовски возбужденной. В твоих глазах как будто голод.

Кэтрин поняла, что ее поймали.

Она пыталась все сгладить.

— Так… может, у меня есть секрет от него. Ерунда. Ты уже это знала. Он красивый и хорош во всем. Было бы немного странно не иметь немного безобидной влюбленности в него. Кроме того, мы даже генетически не связаны, так как нас обоих усыновили. Ты знала об этом?

Ким покачала головой:

— Нет.

— Так что в этом ничего страшного нет! И между нами ничего НЕТ!

— Достаточно честно, — сказала Ким. — Но у меня также была возможность поговорить с ним в пятницу. Я хотела убедиться, что мои догадки верны. И пока я задавала ему несколько вопросов о каких-то бессмысленных вещах, я упомянула твое имя. И знаешь что? У него был такой же голодный взгляд! Кроме того, он носит короткие шорты, которые не скрывают слишком многого, и через несколько секунд после того, как я сказал «Кэтрин» у него встал член! У вас двоих любовь друг к другу!

Глава 142. Между нами ничего - нет! Часть 2.

Кэтрин поняла, что ее лицо стало красным с румянцем на щеках. Она знала, что это также зацепка; она ненавидела, когда ее тело отдалялось от нее. Тем не менее, она была полна решимости, и рассказать как можно меньше.

— Ты когда-нибудь слышала слово «безответная любовь»? Он красивый, и я красивая. Поняла? Я знаю, что это хвастовство, но это правда. Так что я запала на него, а он запал на меня. Но это все, что есть между нами! Поняла? Мы брат и сестра! Делать такие вещи, было бы плохо!

Ким сказала:

— Очень умно. Я должна признать, что не могу ничего доказать, кроме этого, но я знаю. Еще неделю назад ты не была такой. Не похоже, что вы оба только узнали, что вы привлекаете друг друга. Что-то случилось!

Кэтрин молчала, но смотрела на нее с уничтожающем взглядом.

Ким раздражено покачала головой.

— Слушай, мне жаль, если тебе кажется, что я тебя обвиняю. Позволь мне объяснить это, с другой стороны. Я знаю правду, независимо от того, как вы пытаетесь отрицать это. Но я не твой враг! Я не собираюсь шантажировать тебя или рассказывать об этом кому-либо. Клянусь! Если бы это был мой план, я бы сделала все совершенно по-другому: я бы держала рот на замке и ждала, пока у меня не будет чертовых доказательств. Я, вероятно, даже смогла бы сделать фотографий, если бы я действительно была коварной женщиной. Тогда ты действительно будешь моим рабом! И Алан тоже. Но, рассказав тебе то, что я знаю сейчас, я предупреждаю тебя, чтобы вы были очень осторожны. Не совсем умно, да? —

Кэтрин стояла там с каменным лицом. Она была очень напугана, боясь, что все, что она скажет, будет признанием вины.

Ким видела страх Кэтрин, написанный на ее лице и теле, поэтому она попыталась рассеять его.

— Но я не пытаюсь шантажировать тебя. Как я уже говорила, я не хочу превращаться в Хизер. Я не злой человек. Я собираюсь освободить тебя от любого удержания, которые есть у меня. Ты не должна делать что-то для меня, и это я имею в виду! —

Кэтрин посмотрела на нее суженными глазами.

— Я не понимаю.

— Это потому, что я вела себя как сволочь раньше, и теперь ты думаешь, что мне нельзя доверять. Хотел бы я как-то доказать тебе, что я хороший человек, и сохраню твой большой секрет. Видишь ли, дело в том, что даже если у меня нет брата или сестры, я думаю, инцест сестры и брата довольно горячий! —

Кэтрин скептически, нахмурилась.

— Может быть, потому что у меня нет настоящих братьев и сестер, которые все время ведут себя как полные придурки, я могу идеализировать это. Позволь мне рассказать тебе немного обо мне, чтобы немного помочь тебе и уравновесить нашу ситуацию. Нелегко быть лесбиянкой. У меня была довольно расстроенная сексуальная жизнь. Это было относительно недавно, когда я призналась, так что до этого я должна была пройти через знакомства с парнями, которые нечего не делали для меня. Поэтому для моего сексуального возбуждения я обратилась в Интернет. Фотографии не сделали многого для меня, но действительно я возбуждалась от эротических историй. Это не заняло у меня много времени, прежде чем я обнаружила, что инцест истории были самыми горячими! Я клянусь, ты можешь взять любую случайную дерьмовую историю, немного изменить ее, чтобы она была между братьями и сестрами, и вдруг она горячая, как черт!

Она ухмыльнулась.

— Извини. Я немного увлеклась. Но просто думать о некоторых из моих любимых историй меня очень возбуждает. Естественно, я предпочитаю сестринский секс, но, честно говоря, их не так много. Так что я читала про братьев и сестер, и просто меняла сценарий у себя в голове, как будто это между двумя сестрами, как правило рассказы, между братом и сестрой, жарче, чем лесбийские историй. Моя точка зрения, мне больше нравится инцест. Но я не знала, как отреагирую на настоящий инцест. Если бы вы спросили меня, вероятно, меня бы просто вырубило. Но видеть, как вы с Аланом так горячо смотрите на друг друга, это самая горячая вещь! Мне нравится!

Кэтрин, все еще стараясь ничего не выдавать, просто скептически спросила:

— Что ты будешь делать с этим? Я до сих пор не понимаю.

— Честно говоря, я точно не знаю. Но я не хочу быть твоим врагом, я хочу быть твоим другом. Даже твоим любимцем. Я хочу помочь тебе и твоему брату сделать это! Больше всего я бы хотела, чтобы мне разрешили смотреть. У тебя, наверное, нет никого, с кем ты могла бы поговорить об этом. Ну, ты можешь поговорить со мной. Я хочу заслужить твое доверие, чтобы ты мне все рассказала! Мы могли бы так весело провести время! Я м<