Характерные особенности гнева, соединенного с гневным словом

 

После того, как мы разобрали вопрос, что происходит с человеком, когда сила страсти гнева увеличивается, теперь ознакомимся с тем, что человек говорит во гневе вслух и мысленно. Итак, выход страсти гнева, соединенного со словом, происходит, во-первых, мыслями, или внутренним словом (об этом сказано в вопросе о серчании), и, во-вторых, внешним словом, которое сопровождается криком или изменением тона. Что касается внешнего слова, выраженного криком и изменением тона речи, то они происходят от того, что в человеке нарастает раздражительная энергия, которая ищет выхода во вне. Обычно эта энергия вырывается и направляется на других людей. Но иногда человек не кричит при гневе, а, так сказать, шипит. Это злобное шипение также относится к изменению тона речи, но без крика.

Амвросий Оптинский (Письма к монашествующим, п.157): «Если же недугующий гордостью в обстановке своей не имеет никакого веса и значения, то от внутреннего гнева шипит на других, как гусыня, сидящая на яйцах и кого может кусать, кусает».

Т.к. такие изменения с тона речи происходят с нами постоянно, то мы уверены, что его невозможно сдержать. Но такое мнение является прельщением и свойственно человеку, который даже не пытался это сделать или пытался, но нерадиво. Опыт многих людей: как святых, так и мирских, говорит о том, что можно сдерживать себя и не кричать (об это мы еще скажем позже).

Каков же характер слов, произносимых при гневе? Ответ однозначный: из сердца и уст человека выливается злоба, ненависть и месть, выраженные в словах. Напомним, что есть слово:

Нравственное Богословие (Грехи против 9-ой заповеди, грех - празднословие и болтливость): «Слово наше есть своего рода творчество: не было слова, и мы производим его вмир. Господь Бог словом Своим сотворил мир; так и наше слово должно бы творить только одно полезное, если не великое. Иное слово столько может быть долговечным, что доживет до последнего суда и там-то будет свидетельствовать о человеке или на спасение его, или на погибель».

И какие же слова творит человек при гневе? В общем, это можно назвать злоречием, которое может быть: оскорблением, сквернословием, проклятием, угрозою и т.д. Также это могут быть обвинения, укор, ропот, оправдания и т.п., которые более относятся к выражениям недовольства настоящими или прошлыми действиями и отношениями, а, значит, происходят от уже существующей ненависти и злопамятности.

Иоанн Лествичник (Лествица, слово 10): «От ненависти и памятозлобия рождается злословие - тонкий недуг, скрытная пиявица, высасывающая кровь любви».

Далее разберем некоторые виды выражений недовольства словом и некоторые виды злоречий. Причем они могут произноситься либо вслух, либо мысленно. Также укажем на общие характеристики таких слов, т.к. нам важно уяснить виды и степени страсти гнева. А в следующих главах подробно поговорим об этих же степенях, но уже в применении к конкретным ситуациям; например, как и когда мы сами укоряем ближнего или как мы реагируем, когда кто-то говорит правду о нас или клевещет.

 

Оскорбления

 

Итак, рассмотрим некоторые виды злоречий.

В гневе человек начинает оскорблять другого человека. Эти оскорбления называются хулениями, бранью и т.п.:

Феофан Затворник (Послание к колосянам, 3,8): «Хуление по отношению к Богу — богохульство, а в отношении к людям — злоречие, всякая укорная речь, брань, осрамление кого словом, и бывалое обнаруживая с прикрасою и кривотолкованием, и небывалое взводя по кажущимся случайностям».

Нравственное Богословие (Грехи против 9-ой заповеди, грех: личное бесчестие ближнему на словах, а также в письме или другим каким образом): «Спаситель сказал: «иже аще (всуе) речеш брату своему, «рака» (пустой или негодный человек): повинен есть сонмищу» (Мф.5,22)—Брань, очевидно, отличается от клеветы и пересудов: потому что она состоит не в том, чтоб от­нести к ближнему известный постыдный поступок, а во­обще в словах или движениях ругательного свойства. Это есть по преимуществу злословие. Но не равна брань. Например, название человека в лицо, а тем более в присут­ствии других словом: «подлый» совмещает в себе целый ряд бесчестных поступков. А название «бессовестный, отчаянный» темеще хуже; потому что отнимает у человека и надежду быть честным и добрым: таким обр. за последнее слово уже делается угроза «геенною»огненною; т. е. не временным уже наказанием, а вечным. Ругатель­ство: «скотом» или именем одного из скотов лишает человека разума и смысла, сравнивает человека с бессловесными. Подобная брань признается личным оскорблением и тогда, как касается только личности жены, роди­телей или детей. Нам кажется чрезмерно строгим такой приговор слова Божия за одно бранное слово. Но ничем незаслуженная личная брань в роде «бессовестного» доказывает уже прекращение всякой любви к ближнему. А с прекращением братской любви прекращаются и все добрые отношения к человеку; во вражде то и заключаются все грехи к другим, например, кража, клевета, убийство, как напротив вискренней братской любви — «исполнение закона» (Римл.13,9).Ругательство как признак оскудения любви усилятся в числепрочих пороков пред кончиною мира (2Петр.3,3).Но и когда столь строго осуждает евангелие за одни бранные слова ближнему,—как же между тем легко многие оскорбляют других этими словами, например, называют другого «подлецом, бессовестным, скотиною, злодеем, мерзким человеком», называют так даже в семейном быту?! Одно лишь уменьшает тяжесть этого греха или ослабляет страх наказания за него - это именно то, что многие так бранятся не по злости, а в минутном гневе и по силе привычки».

И если мы только что узнали, что тяжесть греха уменьшается, если мы оскорбляем «в минутном гневе и по силе привычки», то это все же не означает, что мы не должны бороться с этим, т.к. этот грех относится к грехам братоубийства.

Ефрем Сирин (Добротолюбие, т.2, п.143): «Кто злословит другого, тот сам себя осуждает. В злоречивом есть клеветничество, и ненависть, и наушничество; и справедливо признается он братоубийцею».

Поэтому необходимо всячески стараться беречься от такого греха.

Тихон Задонский (т.5, наставление христианское, п.34): «Крайне берегись всякого человека сло­вом или делом оскорбить, ибо это - тяжкий грех. Когда оскорбляется человек, то оскорб­ляется и Бог, Который человека любит. Ибо не может человеческое оскорбление быть без ос­корбления Бога. Кто против человека согре­шит, тот и против Бога согрешит. Тяжко это, как сам видишь. Если же оскорбишь ближне­го твоего, то тотчас смирись перед ним и со смирением испроси у него прощения, дабы не подпасть праведному суду Божию».

 

Срамословие

 

Все мы знаем, как при раздражении и гневе из нас вылетают срамные, или матерные слова; а некоторые из нас, спасибо Господу, могут сказать «вылетали».

Феофан Затворник (Послание к колосянам, 3,8): ««Срамословие» — срамные слова, брань непристойными словами, от которых вышедший из себя не удерживается».

Людей, которые ругаются, святые отцы называют по-разному, но принцип их действий одинаков.

Феофан Затворник (Толк. на пос. Римлянам, 1,30): ««Досадители », — бранчивые, — «всегда готовые оскорбить другого словом» (блаж. Феодорит), «продерзые ругатели» (Геннадий). Сюда можно отнести ругающихся срамными словами. Все, что шепотник скажет на ухо, что клеветник облечет в приличное слово, прикрываясь одною ревностью по правде, — все это досадливый ругатель выскажет с плеча, без удержи, словами то колкими, то срамными».

Вообще, следует разделить употребление бранных слов по их направленности: 1) срамные слова могут быть выражением отношения к ситуации, и это называется сквернословием и т.п.; 2) срамные слова могут употребляться при смехотворстве; 3) хульные слова могут выражать отношение к людям, и это называется «злоречием»; 4) и в отношении к Богу – хула.

Также бранные мысли и слова необходимо рассматривать исходя из двух привычных для человека способов выражать свои эмоции и отношение к чему-либо: если человек привык сквернословить или вслух или в мыслях, то употребление подобных слов является греховным навыком; если человек никогда не сквернословит ни вслух, ни в мыслях, то употребление хульных слов может быть действием долговременной памяти или вражьим действием. В этом случае отцы советуют с ними бороться так:

Старец Георгий Затворник: «А когда вам случится и памятуется хульное слово, в ту же минуту преклонитесь на молитву и просите Господа, чтобы не повторялись в памяти вашей хульные слова».

Теперь же приведем подробное поучение о сквернословии.

Нравственное Богословие (Грехи против 7-ой заповеди, грех: скверная (матерная) брань и слушание ее): ««Отложите... сквернословие (срамословие) от уст ваших», - запрещает слово Божие (Колос.3,8). Этот грех столько не маловажен, что был подвергнут обсуждению (и осужден) на одном из соборов: «непотребными словами (сказано) оскорбляют честь матерей семейств и целомудрие других» (Карфаг.71). Да, употребляющий скверную брань прежде всего безжало­стно позорит честь матерей, нагло ругается над богоустановленными законами рождения, забывая, что и сам родился тем же путем «хотения плоти, хотения мужа» (ср.Ин.1,13). Как бы он чудовище какое, когда пред словом: «мать, мать» поставляет себе понятие только о блуде и издевается, бу­дучи рожден и воспитан матерью же! Затем, так как он произносит свою гнилую брань не шепотом и про себя, а большею частью громко, и тогда как по какому-нибудь случаю рассердится, думая найти в ней не то подкрепление, или некоторую важность своему гневу, не то облегчение от гнева: то его брань иной раз неизбежно выслушивают и люди вполне стыдливые и целомудренные. Какой же это безобразный оскорбитель нравственного чувства ближних! Как он бьет своим бесстыдным сквернословием по невинному и благородному слуху других! Иногда от его сквернословия возмущается и вся внутренность: иногда ссорящаяся на площади толпа старается перещеголять друг друга искусным подбором оскорбительных для целомудрия слов. Сам же по себе этот человек оскверняет и уста и всего себя: уста его, как грязный и зловонный источник, особенно в часы нетрезвости его. Иной до того привыкнет к матерней брани, что с унижением себя, своего чина или звания, допускает ее и пред низшими: для простолюдинов же это просто как поговорка, преступная еще потому, что иной раз произносится вслед за божбой: опьяневшего, например, простолюдина и не думаешь встретить без матерней брани. Но и только не останав­ливать этой брани, когда на то есть некоторое право или старшинство, не уходить от нее, когда есть возможность уйти, равнодушно выслушивать ее, когда надлежало бы стыдиться ее: все это также показываете нецеломудренную душу. О? богомерзкая брань! зачем же она так особенно слышится от русского человека? Нарушается ли еще где заповедь Божия о чистоте и целомудрии языка, как к стыду сказать, у нас? С глубокою скорбью некогда говорил Карфагенский собор об этой брани: «и изрещи стыд есть». Так же скорбит и ныне Церковь за сквернословящихся между православными».

Итак, не будем употреблять скверных слов даже в порыве гнева, т.к. тем самым мы наносим вред себе и другим людям.

Иоанн Златоуст (Творения, т.6, Еще о неясности Ветхого Завета…): «Кто произносит постыдные слова, тот не себя только срамит, но распространяет великую заразу и между ближними и обращающимися с ним».