Количество автомобилей в России

 

(Данных по 2005 и 2007, 2008 годам у меня нет, но кривая поднимается до 42 миллионов вполне плавно, их можно экстраполировать.)

 

Количество погибших в ДТП

 

И вот результат: без единого «допбюджетного» рубля при почти удвоенном с 1990 года автопарке в 1997 году на российских дорогах погибло рекордно низкое количество человек: 27 665. На 10 000 (!) меньше, чем 6 лет назад.

А что же такое произошло в 1997 году, что кривая опять не поползла – побежала вверх? Не помните? А я помню: отменили талоны предупреждений – учет рецидива, то есть позволили нарушать сколько угодно. Это – раз. И два – в конце 1997 года началась деноминация рубля в пропорции 1000:1, и штрафы за нарушения стали смешными. Тут уже ни Федоров, ни десять Федоровых ничего бы сделать не смогли. И в 2003 году опять пик: убитых 35 602 человека, раненых четверть миллиона.

С 2003 по 2007 год стали потихонечку повышаться штрафы и ужесточаться наказания, а в 2007 году они стали очень серьезными, по сути такими, как сейчас.

И что мы видим? А мы видим, что в прошлом, 2009 году количество смертей на дорогах России стало самым низким за все 20 лет – 26 084 человека! И это при том, что парк автомобилей за эти же двадцать лет увеличился в три с половиной раза и достиг 42 миллионов единиц. Если соотнести количество погибших к количеству автомобилей в 1992 году и в 2009 году, то окажется, что ездить стало в 4,7 раза безопаснее. С чем я нас всех и поздравляю.

Но главное все же в другом: темпы аварийности, смертности и увечности на дорогах России стали стремительно снижаться – если в прошлые годы темпы снижения были от 500 до 1500 человек в год, то только за один последний, 2009 год – за ОДИН ГОД! – в живых осталось на 4000 человек больше!

И знаете, в чем главная причина такого замечательного явления? МЫ СТАЛИ ПРИСТЕГИВАТЬСЯ РЕМНЯМИ!

Да, более безопасных иномарок с подушками и ABS стало значительно больше. Но главное все же – мы стали пристегиваться ремнями.

 

Исследования показывают: из 100 непристегнутых погибших в ДТП человек 85 человек остались бы живы, если бы были пристегнуты ремнями.

 

Семь лет назад я одним из первых подал голос за ужесточение наказаний на дорогах – что тут началось! Поднялся журналистский вой: «Пусть сначала в ГИБДД порядок наведут, а потом штрафы повышают!», «Очередной грабеж народа!», «Взяточники в погонах станут миллионерами» и т. п. Многие мои профнепригодные коллеги привыкли делать себе имена и тиражи не на истине, пусть неудобной и жестокой, а на том, чтобы потрафить обывателю, почесать ему за ушком. Или напугать его.

Я же прекрасно понимал, что путь «сначала навести порядок, а потом повышать штрафы» не для нашей власти, потому что наводить порядок внутри себя ей невыгодно: воровать труднее станет. Залезть в карманы населению гораздо проще. Но главное, что цель должна оправдать средство: если резко повысить штрафы, то смертность на дорогах сразу пойдет вниз. Да, понимал я, не избежать при этом взрыва коррупции инспекторов. Но с этим придется смириться ради главного, к тому же это вызовет возмущение десятков миллионов граждан, что уже неплохо, потому что приблизит перемены и в ГИБДД, и в МВД.

 

Итак, выводы.

Первый – цель средства оправдала: за 6 последних лет одно только повышение штрафов спасло около 10 000 жизней.

Второй – и этот замечательный процесс не просто продолжается, а усиливается.

Третий – ГИБДД как не работала, так и не работает, сконцентрировавшись на самых «денежноемких» нарушениях и фальсифицируя их. Планы по «палкам» остались, они‑то такую фальсификацию и породили.

 

На одном из совещаний по безопасности дорожного движения я оказался рядом с финном. Он слушал‑слушал наше словоблудие, а потом нарисовал на бумажке цифру «10»: «Вот сколько тысяч людей, по расчетам специалистов, Россия должна бы терять в год. Учитывая все – население, ваш парк, плохие дороги, несовершенные машины. А 25 000 у вас погибают напрасно. Это – остатки тоталитарной системы: в России слишком низка цена человеческой жизни». Потом он дал мне визитку: «Микко Виенонен, специальный представитель Генерального директора Всемирной Организации Здравоохранения в России, доктор медицинских наук».

Я прекрасно понимаю, что повышение штрафов, ужесточение наказаний – непопулярная тема. Неблагодарная. Тотчас «защитники народа» вой поднимут, «очередным грабежом нации» это дело назовут. Это они себе так очки для депутатских мандатов набирают. О самом‑то «народе» они в последнюю очередь думают.

На каком основании они всю нацию в нарушители записывают? Как сказал один мой знакомый: «Никто же не возражает против 10 000 долларов штрафа за прыжок в яму с дерьмом? Потому что никто туда прыгать не собирается». Никто не возражает и против семи лет тюрьмы (а лучше десяти) за угон автомобиля. Потому что угонять не собирается. А нарушать – собирается?

Александр Журбин, композитор, проживший много лет в США, рассказывает: «Когда я в первый раз нарушил в Нью‑Йорке правила, полицейский мне выписал штраф 70 долларов – фигня, думаю. Второй раз нарушил на 60 долларов. Но когда прошло время и я увидел, что мой страховочный пойнт из‑за первого нарушения возрос на 1200 долларов, а после второго на 2000 долларов, – я перестал нарушать. Однажды всего один день я ездил без страховки, так получилось. Но когда за это я заплатил 1000 долларов штрафа и на год лишился прав, я сразу все понял».

 

По исследованиям ученых, аварийность в стране достигает пиковой отметки при соотношении – 300 автомобилей на 1000 единиц населения. Россия имеет сегодня 180 автомобилей на 1000 человек, количество автомобилей растет.

 

Но повышение штрафов – малая часть дела. Большая – «остатки тоталитарного общества». И на дорогах, и в сознании. Дисциплинировать «массы», а самим «слугам народа» с мигалками, крякалками плевать на законы и носиться по встречным – не получится. Получится еще большее всеобщее озлобление.

О какой демократии в России может идти речь? Ведь демократия – это вовсе не свобода слова, она есть и при анархии. Демократия – диктатура закона. Для всех.

Английская королева в своем «Роллс‑Ройсе» на светофорах стоит. Шведского короля за обгон на мосту колонны военных грузовиков штрафуют. Испанский король Хуан Карлос, дай бог ему здоровья, говорит в интервью: «Когда я еду как глава государства, я сижу в официальной машине, которая движется в сопровождении охраны. Если же я хочу поехать куда‑то по личным делам, я сажусь за руль своей машины и еду, как все. Во всяком случае, я останавливаюсь на всех светофорах, и никто не оказывается заблокированным из‑за того, что король едет к своему портному. То есть я хочу сказать, что как глава государства я требую уважения к моей должности, когда же я выступаю как обычный гражданин, я проявляю уважение ко всем моим согражданам... Если король систематически осложняет жизнь своему народу, он становится антипатичным».

Черт возьми, как повезло испанцам! У них один король, и тот сознательный: на светофорах стоит, когда к портному ездит. (А не портной, заметьте, – к королю.)

Может, потому так антипатична власть российскому человеку, что у нас своих «королей» в каждом городишке, как собак нерезаных?

 

 

П