Жажда сожжённых полей да утолится посевом,

Жажда сожжённых полей да утолится посевом,

Да осенит тишина сердца, разорённые страхом и гневом,

Как осеняют берёзы отеческий дом

как осеняют берёзы отеческий дом".

 

АЛЕКСАНДР ИЛЬЯНЕН. Я помню разные концерты Елены Камбуровой. Но всегда, но всегда тебе обещано Чудо.

ТАТЬЯНА ЧИРКО. Чудо присоединения. Одного, двух, многих людей – к миру светлых, прекрасных мыслей, стремлений, надежд, наверное.

ИРИНА АНДРЕЕВА. И каждый раз я где-то за неделю уже с трепетом начинаю ждать этого чуда, я знаю, что оно произойдёт независимо ни от чего. Я могу придти в совершенно разбитом состоянии. Какие-то суета, проблемы, и кажется, что – ну не сконцентрируюсь сейчас, не случится. И каждый раз – самое интересное, что когда приходишь в таком состоянии, именно тогда происходит ещё более сильное, ещё более мощное воздействие.

ЛАРИСА КУПРИЯНОВА. Может быть, и она этого не совсем понимает, потому что это невозможно понять – отчего и почему это происходит. Но это происходит каждый раз на её концертах.

АЛЕКСАНДР ИЛЬЯНЕН. Каждый концерт – событие, и есть – событие.

АГЛАЯ СОЛОВЬЁВА. Потому, что, ну как-то так всё – пришёл, нарядился, сел в кресло и оказался просто перед зеркалом без всего. Вот.

ИРИНА ЧЕРНЫШЁВА. Ну для меня, вы знаете, я на её концерты ходила – вот как на водопой зверьё идёт. Вы извините, может быть, это такое грубое немножко сравнение. На самом деле это тоже самое. После этих концертов вот что-то в тебе происходит – как будто бы утолил какую-то жажду и вот как в саду после обильного полива что-то начинает расти. Вот какие-то точки роста открываются. И вот эти метаморфозы, которые потом происходят в какой-то глубине, – это и есть, наверное, чудо. Надышишься очень каким-то свежим воздухом и становишься более человеком, чем был. Хотя, в общем, и так вроде человек.

Звучит песня:

"Слёзы горячие наши лягут росой на луга,

Лягут росой на луга, высоко поднимутся травы,

И зарастут пепелища, и закроются раны,

Рай на земле, всеобщее братство-

Всё это было бы вполне достижимо, если б не люди

если б не люди, если б не люди!

Люди только мешают, путаются под ногами,

Вечно чего– то, чего– то, чего-то хотят.

От них одни неприятности,

От них одни неприятности,

ах, если б не было людей!"

 

ЮРИЙ ТОМОШЕВСКИЙ. Я помню, как-то, после нескольких лет нашего знакомства, она предложила мне какую-то сделать программу –  чтобы я, как режиссёр, ей помог. Я стал предлагать, конечно, современных поэтов, композиторов, которые имели какой-то определённый успех в моих концертах, –  весёлые. И она вдруг мне сказала: "А мои зрители этого поймут, автора?" Я как-то: "Ну как же! Это современно! Потом, ты же актриса, которая можешь и буффонадно и трагически". А потом, уезжая из Москвы, я задумался об этом. И вот всё время возвращался к этому, когда вдруг мне приносили какой-то материал. я всё время думал –  как бы Камбурова сказала: а мои зрители это поймут? И до сих пор я живу с этим ощущением. когда у меня появляется новый материал, я думаю: мои зрители поймут? "Мои зрители" –  это понятие условное. "Мои зрители" –  это то, что я хочу сказать, то, что меня держит. А иногда меня куда-то заносит и тогда я думаю: а мои зрители это поймут? Мои зрители – это тот зритель, которого я воспитал, который понимает и мой единомышленник. И я очень счастлив, что у Лены есть огромное количество не только в России, –  по всей России! –  и за границей есть люди, которые преданы ей. Преданы ей – это преданы настоящей поэзии, настоящей музыке, настоящему, великому слову Искусство. Лена, я тебя люблю!

ИННА АНАНЬЕВСКАЯ. Зрители Елены Камбуровой –  это тоже чудо. Это самостоятельное явление, это огромный пласт людей, которые не кричат о себе, не привлекают к себе внимания, но существуют как… существуют очень достойно, и эти люди –  такой, очень плотный сгусток энергетический. И на них во многом опирается общество, не осознавая этого.

Звучит песня:

" Крутится колёсико у меня в груди,

Крутится колёсико у меня в груди, у меня в груди, у меня в груди.

Крутится колёсико у меня в груди –  это горе горестно у меня в груди,

Это горе горестно у меня в груди, у меня в груди, у меня в груди,

Это горе горестно у меня в груди.

Это счастью радостно у меня в груди,

Это счастью радостно у меня в груди, у меня в груди.

это счастью радостно у меня в груди!

А мы летим, и мы летим, летим, летим. как палочки.

Часы стучат, часы стучат. стучат, стучат. на полочке.

А я сижу, а я сижу, сижу, сижу, в ермолочке!

А дни летят, а я сижу.

Часы стучат, а я сижу.

А дни летят, а я сижу.

Часы стучат, а я сижу».

 

АНДРЕЙ СУМЦОВ. Когда мы однажды услышали голос Елены Антоновны, то он не то чтобы поразил –  он стал сразу родным, близким, тёплым, таким домашним, "каминным", я бы сказал, вот таким… такой тлеющий огонёк внутри каждого. И захотелось этот огонёк сохранить, сохранить.

СВЕТЛАНА ГУСЕВА. Позиция вокальная настолько высокая, вот. И это и говорит о чём? Это многое о чём говорит. Это говорит и о чистоте души, это говорит и о любви к природе и к людям. И это вот в звуке аккумулируется ВСЁ буквально в звуке, в её звуке. Для меня это вообще какая-то тайна на самом деле –  как она поёт.

АЛЕКСАНДР ИЛЬЯНЕН. Загадка всегда в творчестве должна быть, загадка.

ЮРИЙ НОРШТЕЙН. Я был не на одном концерте Лены. И каждый раз я выходил оттуда абсолютно ошеломлённый. Я никак не понимал, как эта маленькая женщина обладает, во-первых, таким огромным диапазоном голосовым, что она может там от самых высоких нот до просто громоподобного звука.

САМУИЛ АНДРЕЕВ. Как молодая девчонка, или как старик.

 

Звучит песня:

"Наш мельник целый век живёт.

И тотчас вышел за порог

Прощай, хозяин, и прости,

Сидеть не стану взаперти –

Пусть неудачник плачет

Под шум толпы и свист,–

ты ж мир переиначивать не уставай, артист!

Пой, скомороший гений,

Играй за просто так,

Недаром вдохновенье

Вселяется в бродяг.

И в полуночном свете

Слезу смахнёт с лица.

И в полуночном свете,

И в полуночном свете

Слезу смахнёт с лица,

Слезу смахнёт с лица,

слезу смахнёт с лица"

КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ

                       2 часть

 

Звучит песня.

" Над твердью голубой есть город золотой,

Рыжий ребёнок.

И всё ей казалось.

Посмотрите –  вот он

Без страховки идет.

Чуть правее наклон –

упадет, пропадет!

Чуть левее наклон –

И его не спасти.

Клали лапы на носилки.

Но прост приговор и суров:

Был растерян он или уверен,

Но в опилки, но в опилки

Он пролил досаду и кровь!

И сегодня другой

Без страховки идет.

Тонкий шнур под ногой –

упадет, пропадет!

Вправо, влево наклон –

И его не спасти.

И сегодня другой

Без страховки идет.

Тонкий шнур под ногой –

упадет, пропадет!

Вправо, влево наклон –

И его не спасти.

Котелке и кабинете,

Об одном доходном месте,

О сигаре и поместье –

это всё добудут мне друзья!

Но! Эти друзья! Боже мой!

Хуже врагов! Боже мой!

Продадут ни за грош, боже мой! Ни за грош проведут!

Что поделаешь тут?

Выходит, ровным счётом

Ну разве я не прекрасен?

Вот это клоун! Вот потеха! Вот чудной!

Давайте поля сражений

объединим в один манеж для представлений!

Я выйду на середину,

и вы, как дети, смейтесь, смейтесь надо мной!"

 

На фоне песни.

МАРИНА БЕЛКИНА (за кадром). А можно одним словом сказать: Камбурова –  какая?

ЮРИЙ ЛОТТИН. Одним словом –  нельзя.

МАРИНА БЕЛКИНА (за кадром). …двумя, тремя?

ЮРИЙ ЛОТТИН. Нет, нет.

МИХАИЛ МОРГУЛИС. Это –  явление. А явление нельзя назвать каким-то определённым словом.

ОЛЬГА КРАЕВА. Так, я подумаю над этим вопросом, ладно.

ЛЮБОВЬ БЕРЕГОВАЯ. Настоящая!

МАРИНА КОРМАНОВСКАЯ. Близкая.

АРТЁМ СУСЛОВ. Интимная.

МАРИНА СУСЛОВА. Ой, это сложный вопрос…ммм… она какая? Вот вы спросили!

СТАЛИНА МИШТАЛЬ. Хм, необыкновенная.

ОЛЬГА ШИБАЕВА. Загадочная!

ЕКАТЕРИНА КЛЕЩЕВА. Она очень светлая.

СВЕТЛАНА ГУСЕВА. В звуке это всё слышно. Свет. Чистота. Интеллект. Интеллект, без интеллекта –  никуда.

ИРИНА ЛАВРЕЦОВА. Деликатность. По отношению ко всем.

АЛЕКСЕЙ КРЕТОВ. Я колеблюсь между " небесная" и " божественная".

СВЕТЛАНА КАСИЛОВА. Вот одним словом –  да, ребёнок Божий.

АЛЕКСАНДР СКУМАН. Ангелы такими бывают. Наверное, мы их так себе представляем. Вот она –  такая.

САМУИЛ АНДРЕЕВ. Но, но она же, всё-таки, человек, ведь так?

АЛЕКСАНДРА КОРОНЧИК. Человек –  с большой буквы.

АЛЕКСАНДР СКУМАН. Она сама не понимает –  какая она. Она даже, наверное, этого не знает.

 

Звучит песня:

" Способа нет добиться толка от персонажа моего.

Смехомания

Звучит песня

"То льет дождь осенний, звеня монотонно.

Не говорю –  поверь,

Не говорю –  услышь,

От часа к часу целые сутки,

Может быть Иисус Христос

Нюхает моей души незабудки.

Идёт потоп и он неудержим,

И увлекает целые народы.

Кого винить? Кого судить?

–  Я не знаю! Я только знаю, что совесть–

Это нравственная категория,

Дурное от доброго».

 

МАРИНА БЕЛКИНА (за кадром). Вписывается Камбурова в современную жизнь?

ЮРИЙ ЛОТТИН. Нет! Я не знаю жизни. Тут надо думать.

МАРИНА СУСЛОВА. Елена Антоновна, я считаю, что, безусловно, вписывается в современную жизнь. Потому, что…

МАРИНА КОРМАНОВСКАЯ. Вписывается. Конечно, вписывается. Потому, что…

СВЕТЛАНА ГУСЕВА. Да не может она вписаться! И это однозначный ответ. Тогда-то не вписывалась, 25 лет назад. А сейчас –  как можно вписаться?

ИММАНУИЛ АНДРЕЕВ. Частично.

АЛЕКСАНДР ИЛЬЯНЕН. К некоторым людям понятие современности –  оно не... оно не может ни трогать, ни беспокоить, потому что это уже люди, которые у вечности.

ВЛАДИМИР ДАШКЕВИЧ. Ну, она несовременна, как Бетховен несовременен. То есть, если если говорить, современен ли Бетховен? –  конечно, нет. Потому, что его каждая фраза она... она разрывает душу. Это люди сегодня, которые хотят чувствовать себя комфортно –  они как-то этого не любят.

АГЛАЯ СОЛОВЬЁВА. Очень-очень тяжело людям не потому, что они не хотят услышать, а потому что вот... это выбивает, и с этим жить-то невозможно. Потому что это выбивает из жизни как-то. А потом же надо… ну, ты послушал, ты включился, ты связался с космосом, а потом же как-то надо жить в этом мире дальше... не знаю –  в бухгалтерию ходить, зарплату получать, подписывать какие-то квитанции, за квартиру платить. А как это совместить? –  это же нереально. Поэтому, ну, чтобы вот... ты сходил один раз, вот, распахнулся, а потом мир-то требует, чтобы ты обратно застёгивался. Вот такая вот штука получается.

ИННА АНАНЬЕВСКАЯ. Это для каждого –  подарок. То есть, дальше уже какая-то работа внутренняя происходит с тем –  как дальше быть с новым собой. Нужно же как-то поместить себя в прежние обстоятельства жизни. Мне жаль тех людей, тех её зрителей, которые вышли с этого концерта и от этого подарка отказались. Я знаю, что его может быть не легко принять, но отказаться от него –  это абсолютно точно отказаться от себя.

ОЛЬГА ШИБАЕВА. Для меня это вопрос не Камбуровой, а вопрос современной жизни. В которой очень много надо менять, и если кто-то об этом задумывается, то он будет менять в своей жизни то, в чём она не вписывается.

ИРИНА АНДРЕЕВА. Ну, это как представлять современную жизнь себе, конечно такой вопрос. Вообще –  наверное, не очень.

ИРИНА ЛАВРЕЦОВА. Ну, нет, конечно.

ЛАРИСА КУПРИЯНОВА. Ну, по-моему, она этого и не желает. Хотя, она всем интересуется. Вот, что интересно, –  она человек разносторонний. Вот это всегда в ней привлекает, как я думаю, и молодёжь её в этом привлекает.

АРТЁМ СУСЛОВ. Камбурова вписывается в ту жизнь тех людей, которые самые чистые и самые искренние, которые все попадут в рай. Все люди из этой полосы, из этой кучки –  обязательно попадут в рай.

ЮРИЙ НОРНШТЕЙН. Вот, мне представляется, что Лена, она –  в звуке, в песне, в подаче слова –  она говорит о том, о чём другой, может быть, подумает, что это не слишком прилично времени говорить о таких вещах, как сочувствие, переживание, сострадание, слёзы. Вот всё то, что сопровождает любую нормальную человеческую жизнь, и в любые времена является всегда современным. То есть, оно не относится эта часть не относится к понятию. не несёт в себе понятия "современный – не современный", оно –  всегда, это ощущение. И вот она поёт то, что –  всегда. Вот у меня каково восприятие.

ВЛАДИМИР ДАШКЕВИЧ. Это... это же огромное течение, надо уметь в нём плыть. Вот. Вот вопрос: Бродский правильно как-то сказал, что трагедия –  это не когда погибает Герой, а когда погибает Хор. Вот... вот Лена –  это… это тот человек, который пытается этот Хор спасти, но Хор вроде бы уже... вроде бы уже и не настроен на то, чтобы его спасли.

 

Звучит песня:

"Сон происходит в минувшем веке.

Ходят веселые дровосеки,

Рубят, рубят вишневый сад.

У них особые на то виды.

У них подковки на сапогах.

Они идут, приминая травы.

Они топорами облечены.

Seigneur de la Mancha

Pour toujours au service de l'honneur

Car j'ai l'honneur d'être moi

Don Quichotte sans peur

Et le vent de l'histoire chante en moi

D'ailleurs qu'importe l'histoire

Pourvu qu'elle mène à la gloire

ТАТЬЯНА АЛЁШИНА. Она обращается к каждому человеку и возвращает этого человека самому себе. Ну, вот, в наше время можно быть не очень смелым, прятаться, там за всевозможные маски, да? Жизнь всякая, сложная, можно надеть маску иронии, там, цинизма –  вплоть до того, да? А когда к тебе обращается Елена Камбурова со сцены своим жестом, интонацией, словом–  вот, она, как бы, обращается к чему-то сокровенному, что спрятано глубоко в сердце, в душе каждого человека. И заставляет, –  иногда кого-то насильно может заставить быть самим собой и вернуться к себе, отказаться от всякой поверхностной мишуры и от... от чего-то ложного, что в человеке уже наслоилось, например.

СВЕТЛАНА ГУСЕВА. Иоанн Сан-Францизский и Шанхайский –  вот был такой у нас чудотворец, да? –  он говорил о том, что музыка, и вообще культура, призвана... призвана раскрывать божественную истину, вот в чём дело.

АЛЕКСАНДР ИЛЬЯНЕН. В чём заключается феномен Елены Камбуровой. То есть, прежде всего, это её смелость, смелость таланта её, обаяние и, вот, Живое Слово, которое она несёт. А, вы знаете, по-французски... то есть, "автор-исполнитель" и "переводчик" –  в русском языке это разные слова. Во французском –  это одно слово. Это l’interprete. Вот Бреля называли, кстати. То есть, действительно, когда переводчик переводит, он остаётся в тени. Это –  мужество с одной стороны, героизм и религиозное самоотречение. Дать впереди себя. Бреля того же, Лермонтова, –  чтобы слово Лермонтова звучало, а не Камбурова. В этом религиозная составляющая –  объединять людей, живых сегодня и живых людей, которые уже умерли для многих, кажется, но на самом деле они живые, потому что их Слово –  живое. "De Die Tout-puissant nous sommes des interpretes". " Мы переводчики –  дословный перевод,–   мы переводчики с божественного языка". Вот и всё. Скромно определил Ронсар функцию поэта. И поэтому для меня феномен Камбуровой сродни поэтическому. Это поэт прежде всего. Поэт –  с большой буквы, причём. Всеми средствами, которые у неё есть, которые природа даровала, и при её колоссальном труде, она превращает вот эти звуки небесные –  в Слова. И даром славы не берёт.

Звучит песня.

Just give me a number

Instead of my name

Forget all about me

And let me decay

 

На фоне песни.

МИХАИЛ МОРГУЛИС. Потому, что она –  это явление. А явление в себе несёт массу вещей. Несёт информационную нагрузку, оно несёт творческую нагрузку, и если это явление, которое влияет на сердца человеческие, на их разум, на их душу, –  то оно несёт… ну, полную нагрузку. Вот она –   всё это как бы инструмент… инструмент, который всё это передаёт людям.

Звучит песня.      

Close every door to me,

Keep those I love from me.

Children of Israel

Are never alone.

For we know we shall find

Our own peace of mind,

For we have been promised

A land of our own.

 

МАРИНА КОРМАНОВСКАЯ. Человека любят не за что-то, а за то чем являешься ты, когда он рядом. Так вот, ну... для меня –  это главное в Камбуровой. Что, когда она рядом где-то со мной, причём... ну, это неважно же, по расстояниям это не мерится, но всё равно, когда. когда рядом –  я становлюсь другая, я становлюсь особенная. Во мне рождается вот это чудо, каждый раз заново.

МАРИНА БЕЛКИНА. Да. Для меня образ Камбуровой –  это очень перекликается с образом Пасхального огня, когда ждёшь этого чуда и не знаешь, будет оно или не будет. И оно всё-таки будет, и обязательно будет. Но всё равно каждый раз немного пугаешься –  а вдруг не будет? А оно будет, и потом тык– тык– тык– тык. И так огонь так: побежал-побежал-побежал. И люди им моются, и он не жжётся.

АГЛАЯ СОЛОВЬЁВА. Ну, я просто пришла как на очередной какой-то концерт, просто потому что меня человек заинтересовал заочно. Я пришла познакомиться с ним. А познакомилась сама с собой в результате. Вот произошла эта встреча с самой собой.

ИРИНА АНДРЕЕВА. Вот эта встреча –  она произвела колоссальное воздействие на мою жизнь. И, в общем-то, не побоюсь этого слова, изменила её. Изменила течение, русло это изменилось. Совершенно пошло в ту сторону, в которую оно и должно было, видимо, пойти.

ОЛЬГА КРАЕВА. Безусловно, изменилась, –  не знаю, насколько, всё-таки, это перемена. Скорее –  открылась.

АЛЕКСАНДРА КОРОНЧИК. Как будто бы каждая песня даёт тебе какие-то ответы на важные вопросы. И с помощью неё я много чего для себя нового открыла и продолжаю открывать.

СВЕТЛАНА КАСИЛОВА. Пытаешься в себе найти то, что вот, как бы. чтобы соответствовало хоть немного тем горизонтам, к которым она, зовёт. К тому настоящему, к тому светлому. Каждый раз, действительно, хочется стать,  стремиться туда, хочется становиться лучше, светлее. Но, к сожалению, не совсем получается.

АЛЕКСАНДРА КОРОНЧИК. Это крик души, совести, который заставляет тебя встать, бороться, идти дальше, не сдаваться, и…

ТАТЬЯНА АЛЁШИНА. Стыдно быть дальше трусливым, врать самому себе, как-то от чего-то ускользать, вот... от чего-то главного, после того, как тебя так –  раз, поставила на место Елена Камбурова. Но я сейчас говорю как-то так… всё общие слова. На самом деле, я её очень люблю и благодарна за то, что вот она мне позволила быть самой собой. Вот такая история.

 

Звучит песня:

"Ничего не надо, ни чужих отечеств,

Что кинул он в краю родном?

Что кинул он в краю родном?

Играют волны, ветер свищет,

И мачта гнётся и скрипит.

Увы, он счастия не ищет,

И не от счастия бежит.

ЧУДОТВОРЕНИЕ

 

Фильм

Марины Белкиной и

Инны Ананьевской

 

Видеосъемка:

Инна Ананьевская

Марина Белкина

Сергей Красавин

Александр Куликов

Наталья Чирясова

 

Монтаж:

Инна Ананьевская

Марина Белкина

 

Звукорежиссер:

Константин Путяков

 

В фильме использованы аудио-

и видеоматериалы из архивов:

Марины Белкиной
Константина Путякова

Натальи Чирясовой

театра Музыки и Поэзии п/р Елены Камбуровой

 

Прозвучали песни в исполнении Елены Камбуровой:

1. Да осенит тишина (Ю. Ким - В. Дашкевич)
2. Если б не люди (Х. Энценсбергер, перевод Л. Гинсбурга - В. Дашкевич)
3. Крутится колесико (из африканской поэмы)
4. Ну вот исчезла дрожь в руках… (В. Высоцкий)
5. Дни летят (Д. Хармс - Т. Алёшина)
6. Мельник (В. Мюллер - Ф. Шуберт)
7. Вокализ (Шопен, прелюд №4)
8. Песенка об актерах (Г. Комичева - В. Дашкевич)
9. Над твердью голубой (А. Хвостенко -
10. А. Волохонский, Ф. де Милано)
11. Дуэль (Л. Филатов - Л. Хмельницкая)
12. Хорошее отношение к лошадям (В. Маяковский - В. Дашкевич)
13. Канатоходец (В. Высоцкий)
14. Реквием (А. Ахматова - В. Дашкевич)
15. Песенка Фейджина (Л. Барт)
16. Клоун (Ю. Ким)
17. Прогулка по Эрмитажу (М. Щербаков - Н. Рота, Дж. Россини, М. Щербаков)
18. Смехомания (французская песенка начала 20 века)
19. Плач (Л. Стафф, перевод А. Гелескула - Л. Критская)
20. Баллада о любви (В. Высоцкий)
21. Не о любви прошу (Г. Иванов - Т. Алёшина)
22. За всех вас (В. Маяковский - А.Градский)
23. Диалог о совести (Ю. Ким)
24. Элегия (Ю. Левитанский - Л. Крицкая)
25. L'homme de la Mancha / Человек из Ламанчи (M. Leigh - J. Brel / М. Ли - Ж. Брель)
26. Close every door to me / Закройте все двери (T. Rice - A. L. Webber / Т. Райс - Э.-Л. Уэббер)
27. Ворон (В. Соснора - В. Евушкина)
28. Если где-то… (В. Высоцкий)
29. Парус (М. Лермонтов - А. Варламов)

 

 

Спасибо за помощь в создании фильма:

Ирине Андреевой

Елене Белкиной

Надежде Василевской

Марине Вышегородских

Светлане Касиловой

Ирине Кореловой

Марине Кормановской

Сергею Красавину

Ларисе Куприяновой

Ларисе Куликовой

Джульетте Саакян

Ирине Хвостовой

Наталье Чирясовой

Евгении Ямпольской

 

 

© Студия открытого фильма, 2011

© М. Белкина, 2011

© И. Ананьевская, 2011

 

Жажда сожжённых полей да утолится посевом,