Эпизод VI – Мультфильмы, телефильмы и неснятые фильмы

Первой вещью АБС, которую они писали сразу как сценарий, был «Парень из преисподней», о чем уже упоминалось на этих страницах. Летом 1975‑го за сценарий заплатили сто процентов суммы, но фильма не было, получилась в итоге повесть. Это был интересный эксперимент. Это были 70‑е, когда они брались за всё, искали новые формы, искали, в конце концов, просто новые способы заработка. Не случайно в это же время делается и заявка на мультфильм «Погоня в космосе», превратившийся в итоге в сказку «Экспедиция в преисподнюю».

А мультфильм тоже был, только уже много позже и совсем другой – под названием «Космические пришельцы» (творческое объединение «Экран» Центрального телевидения, 1981, 1983). Сценарий АН написал в 1980‑м без брата, но с Марианом Ткачёвым, именно Ткачёв устроил ему эту работу через своего друга на ТВ Бориса Ларина. Мультик, конечно, не стал событием. Впрочем, как показал просмотр в Доме кино, дети смотрели его с большим интересом, хотя он и не был сделан специально для них. Дальнейшая судьба 15‑минутного анимационного произведения весьма печальна. Художник Ирина Воробьёва, режиссёр Алексей Соловьёв и композитор Александр Журбин сделали чуточку слишком экстравагантный по тем временам фильм, да ещё его пронизывала любимая мысль АБС о том, что ничего хорошего из контакта с пришельцами выйти не может. В общем, ТВ как‑то не слишком рвалось демонстрировать этот мультик, в итоге вторую часть сделали по сценарию, переписанному лично Соловьёвым со специально заказанным фальшивым хеппи‑эндом, художника поменяли, и Ткачёв вообще удивлялся, что в первой части их имена оставили в титрах. Но хоть денег заплатили – и на том спасибо. Фантастика и телевидение – две вещи несовместные. Это – во‑первых. А во‑вторых, мультфильмы, тем более для детей – это оказалось всё‑таки совсем не для Стругацких.

Сравнивая уже в новейшие времена успешные сверхпопулярные американские мультфильмы, которые дети всех стран смотрят, открыв рот и затаив дыхание – например, с «Экспедицией в преисподнюю», я вдруг понял, что при всём своём желании АБС не смогли бы написать ничего подобного. Эти мультфильмы делаются абсолютно по другим правилам. Они монтируются по принципу детского конструктора, собираются из готовых надёжных деталей, идеально точно прилегающих друг к другу. Малейшее отклонение от стандарта – и всё развалится! А значит, дети (да и взрослые тоже) будут недовольны. Это особый жанр, особый вид зрелища, полностью лишённый привычного нам художнического подхода. Художественность там жёстко запрещена. Это творчество аналогичное инженерному. Поэтому, когда АН пытался совместить голливудский космический боевик с милыми шуточками традиционной советской фантастики, с элементами мира Полдня, с фразами, сделанными под Булгакова, с нечитаемыми именами, сотворёнными из строчки Пушкина, прочитанной наоборот, и так далее, и тому подобное – такой гибрид был изначально обречён. Сказка, написанная, безусловно, хорошим языком и совсем неплохо придуманная, была высоко оценена гурманами и фанатами. Однако ни фильмом, ни мультфильмом она уже никогда не станет, да и в полном собрании АБС смотрится так же чужеродно, как смотрелся бы сценарий телефильма «Семейные дела Гаюровых», будь он туда включён.

А ведь написан сценарий там же, и тогда же – в Душанбе – и опубликован впервые в том же журнале «Памир». Это был ещё один эксперимент АНа. Уверен, что и над этой вещью работал он с удовольствием. Собственно, мне рассказывал об этом режиссёр фильма Валерий Ахадов. Он был тогда совсем молодой, к Стругацкому относился с большим пиететом, рад был общению с классиком, но не мог не видеть, насколько тот непрофессионален в кино. Весь сценарий в итоге пришлось переписать, хотя с точки зрения литературы он был весьма неплох, его и сегодня читать любопытно, особенно поклонникам прозы Стругацких.

А как забавно было, например, когда, описывая производственный процесс на строительстве Нурекской ГЭС, АН выдумывал какую‑то фантастическую технику и нарекал её звонкими аббревиатурами. Ему наверно, казалось, что он вернулся в эпоху «Страны багровых туч». По стилистике текста так оно и было, но, конечно, все эти штуки пришлось из сценария убрать. Как и многое другое. АН им потом сказал: «Вам, ребята, нужен был не Стругацкий, а писатель типа Ажаева или Бабаевского». А они не знали, кто это.

Но в любом случае, «Семейные дела Гаюровых» – это тоже был хороший опыт работы в кино. И, безусловно, хорошие деньги, даже очень хорошие. Ахадов так и рассматривал эту историю – позвали хорошего человека, чтобы дать ему возможность заработать. Какая, в конце концов, разница кто запишет грамотным языком идеи таджикского «классика» Фатеха Ниязи? А бедствующему русскому классику – кусок хлеба с маслом. За сценарий двухсерийного фильма, хоть и не без известных трудностей было получено девять тысяч рублей – больше, чем позднее за двухсерийного же «Сталкера». Республиканские наши студии широко гуляли.

Вторым законченным братьями целиком сценарием, по которому так никогда и не было ничего снято, стал «Жук в муравейнике». На него замахивался Владимир Грамматиков. История, аналогичная многим. И жаль, что не было фильма, и хорошо, что не было. Не верится, что Грамматиков справился бы с таким глубоким и страшным литературным материалом. И значит, что? Лёгкий детективчик в космическом антураже? Он порадовал бы, конечно, какую‑то часть зрителей, но существенно большую аудиторию – расстроил, а в копилку мирового киноискусства не добавил бы уж точно ничего.

В перестройку вообще всяких идей по экранизации Стругацких стало невероятно много. Количество изданий и переизданий АБС выросло в десятки раз, да и тиражи выросли, хоть и казалось, что это уже невозможно. Настали славные годы запойного чтения всего, что раньше находилось под запретом, в том числе и Стругацких. Это было время выхода на экраны непорезанной зарубежной киноклассики и наших новых, только что снятых фильмов‑открытий, таких, как «Покаяние», «Легко ли быть молодым?», «Маленькая Вера», «Интердевочка»… Разного достоинства картины, но все – события.

К этому мы ещё вернёмся несколько позже, а здесь лишь перечислим, кто ещё из режиссёров и на какие из произведений АБС замахивался.

Одним из первых энтузиастов, рвущихся экранизировать АБС задолго до перестройки, был актёр Юрий Борецкий. Он ещё даже не закончил Высшие режиссёрские курсы, а уже вышел на АНа с какой‑то своей идеей; кажется, хотелось ему сделать «Хищные вещи века». Выбор правильный. Это и впрямь одна из самых подходящих для кино повестей АБС, она и чисто технически не требовала больших затрат. Тогда же, в начале 1971‑го, именно Борецкий устраивает АНу халтурку в Кишинёве – сценарий про местного борца за свободу. Фильма никакого не получилось, как водится, но денег удалось заработать. Позднее Борецкий сочинял сценарий «Малыша», уже имея за плечами собственные снятые картины. Летом 1979‑го АН пишет брату:

«Я сделал предварительную разработку по „Малышу“ с Борецким».

Пытался Юрий Александрович пробивать и другие замыслы. К сожалению, без видимых результатов.

Прекрасный ленинградский режиссёр Илья Александрович Авербах на самой заре перестройки, в 85‑м, когда ещё и не очень‑то можно было, задумал делать фильм по «Гадким лебедям». Они с БНом встречались несколько раз, обсуждали сценарий, всё казалось очень реальным, но… в январе 1986‑го Авербах скорпостижно умер.

Знаменитый чилиец Себастьян Аларкон хотел экранизировать «Обитаемый остров». Жаль, что не взялся. У него бы вышло неплохо.

В 1986‑м Александр Кайдановский подкрадывался к идее экранизации «Хромой судьбы» вместе с «Гадкими лебедями», но кажется, всё ограничилось одними разговорами.

В 1987‑м уже в свете нового мышления и гласности Валерий Гурьянов предлагал делать всё те же «Хищные вещи».

Примерно тогда же Михаил Масленников писал сценарий «Улитки» при участии АНа, но дальше сценария дело не пошло. Время было хорошим в плане идей, но в плане финансирования наступал как раз тяжёлый период: государственное медленно, но верно иссякало, а частного ещё не было. Лет на десять позже тот же Масленников написал неплохой сценарий «Малыша» с благословения и даже при некотором участии БНа. Но и тут, к сожалению, до фильма дело не дошло.