Гибель подводной лодки «трешер»

 

В известной русской «Сказке об Иване‑царевиче, жар‑птице и Сером волке» говорится: «На третий день прилетел Ворон Воронович и принес с собой два пузырька: в одном – живая вода, в другом – мертвая, и отдал те пузырьки Серому волку. Серый волк взял пузырьки и спрыснул Ивана‑царевича мертвою водою – тело его и срослося…» Сказка, как говорится, – ложь, да в ней намек.

Во время полярной экспедиции норвежского исследователя Фритьофа Нансена было сделано много научных открытий. Например, опровергнуто мнение о мелководности Северного Ледовитого океана, исследована структура его водных масс, открыто влияние вращения Земли на движение льдов и др. В том числе было обнаружено явление «мертвой воды». Мгновенно скорость судна упала с четырех с половиной узлов до одного, хотя глубина была достаточной и Карское море выглядело спокойным.

Впервые это явление стали изучать братья Холлами еще в 1830 году, но теоретически оно было обосновано норвежским ученым незадолго до экспедиции Фритьофа Нансена. Однако до случая с «Фрамом» никто даже и предполагать не мог, что «мертвая вода» может иметь такую силу.

А произошло вот что. При подходе к кромке льда вдруг резко замедлился ход «Фрама». Машина работала на полных оборотах, но судно едва двигалось, как будто его кто‑то удерживал с большой силой. «Фрам», казалось, увлекал за собой весь поверхностный слой воды. За судном образовались волны, которые под острым углом пересекали его след. Иногда они заходили вперед почти до середины судна. «Фрам» поворачивал в разные стороны, кружил, но ситуация не менялась. Когда стопорилась машина, то неведомая сила тянула судно назад.

На преодоление небольшого расстояния до кромки льда потребовалось намного больше времени, чем если бы его преодолевала шлюпка на веслах. Если не считать небольших льдин, вокруг была глубокая и чистая вода: для движения не было никаких препятствий.

Так был обнаружен эффект «мертвой воды» – неожиданное торможение движения судов в открытом море. Такие торможения, впрочем, были известны и раньше. Парусные суда под действием «мертвой воды» сбивались с курса и переставали слушаться руля. Так случалось в прошлые века, и мореплаватели обвиняли в этом рыбу‑прилипалу, которая будто бы присасывается к днищу корабля и тормозит его ход.

Но так происходит и сейчас, несмотря на то, что техника шагнула далеко вперед. Сегодня ученые объясняют эффект «мертвой воды» затратой энергии судовой машины на преодоление внутренних волн. Волны эти возникают на границе раздела двух слоев воды с разной плотностью, и явление это очень коварное. Давно ушли в прошлое времена, когда капитан Немо погружался на своем «Наутилусе» в тихие глубины океана от всех земных горестей. Мировой океан оказался куда беспокойнее, чем представлялся раньше.

…В половине восьмого утра 10 апреля 1963 года американская атомная подводная лодка «Трешер» начала глубоководное погружение в Атлантическом океане – в 220 милях от Бостона. На ее борту, кроме штатного экипажа, находились семнадцать гражданских специалистов – представители завода‑строителя и некоторых промышленных фирм, а также четыре офицера Портсмутской верфи, где ремонтировалась лодка. Цель погружения состояла в проведении испытаний лодки на предельной глубине (до 360 метров)

Лодку «Трешер» сопровождало в походе спасательное судно «Скайларк», которое было оборудовано приборами звукоподводной связи и спасательным подводным колоколом. В состав его экипажа входили также водолазы, которые могли выполнять работы на глубинах до тридцати метров.

В половине седьмого утра 10 апреля подводная лодка всплыла на перископную глубину, чтобы определить свое место перед глубоководным погружением. К этому моменту она уже прошла континентальный шельф и вышла в район впадины Уилкинсона, где глубина Атлантического океана резко увеличивается с 300 до 2400 метров.

В 7.47 с борта «Трешера» на обеспечивающее судно сообщили об окончании последних приготовлений к погружению. Море в это время было спокойным, видимость отличной, скорость ветра не превышала 3,5 метров в секунду.

Около восьми часов командир подводной лодки капитан‑лейтенант Гарвей отдал приказ начать глубоководное погружение. Три человека в ходовой рубке «Скайларка» – командир, штурман (оба бывшие подводники) и гидроакустик – склонились над пультом гидроакустического телефона. Кроме них, в рубке находился еще матрос, который вел запись переговоров: на судне не было магнитофона, и все сообщения фиксировались в вахтенном журнале.

Командир «Трешера» по гидроакустическому каналу должен был выходить на связь со «Скайларком» каждые пятнадцать минут. В 7.54 с борта подлодки было принято первое сообщение: «Все в порядке, продолжаем погружение». В половине десятого утра «Скайларк» принял последнее сообщение, из которого удалось разобрать только два слова «…предельная глубина…».

События между этими двумя сообщениями, по записям в вахтенном журнале, развивались следующим образом.

8.00 – проведена проверка звукоподводной связи.

8.02 – лодка достигла глубины 120 метров. Произведен осмотр прочного корпуса, забортной арматуры и трубопроводов.

8.09 – получено сообщение, что пройдена половина пути до предельной глубины погружения. Темп погружения замедляется.

8.24 – проведен очередной сеанс связи.

8.25 – лодка достигла глубины, на 90 метров меньшей предельной.

8.26 – лодка приблизилась к предельной глубине погружения.

9.02 – получено сообщение, что курс лодки остается неизменным.

9.10 – подводная лодка не ответила на вызов. Не было ответа и на повторный вызов через 1 минуту. Обеспокоенный штурман «Скайларка» взял микрофон у гидроакустика и прокричал в него: «У вас все в порядке? Отвечайте! Отвечайте, ради Бога!». Но ответа не последовало.

9.11 – с борта лодки поступило неразборчивое сообщение, из которого удалось уяснить, что возникли какие‑то неполадки. Лодка имеет дифферент на корму, подводники пытаются продуть цистерны главного балласта. Через 2–3 секунды послышался шум сжатого воздуха, поступающего в цистерны, продолжавшийся в течение 20–30 секунд.

После этого, через некоторое время, и было услышано то последнее сообщение. А вслед за ним раздался приглушенный неясный грохот.

Штурман Уотсон попытался вспомнить, где он уже слышал подобный шум. Его взгляд упал на переборку рубки и автоматически зафиксировал показания хронометра – 9.17. Впоследствии он охарактеризовал слышанный шум как «треск ломающихся отсеков прочного корпуса», знакомый ему по опыту Второй мировой войны. Однако в тот момент на «Скайларке» еще не осознали трагедии происшедшего.

Командир «Скайларка» приказал гидроакустику связаться с «Трешером» и запросить: «Управляется ли подводная лодка?». Когда и на этот раз ответа не последовало, он сам трижды повторил свой вопрос. Зная о ненадежности гидроакустического телефона, командир «Скайларка» беспокоился еще и о том, что подводная лодка при аварийном всплытии могла протаранить и спасательное судно со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Целых полтора часа «Скайларк» безуспешно ждал всплытия подводной лодки. Напряжение на борту спасательной лодки возрастало по мере того, как один за другим проходили 15‑минутные периоды, а ответных сигналов с «Трешера» все не было. Напрасно прослушивал подводные шумы гидроакустик. Напрасно радист искал позывные «Трешера» в эфире. Напрасно люди на мостике пытались обнаружить знакомый силуэт подводной лодки. Напрасно.

Около 10.00 один из сигнальщиков заметил в 3–4 милях низкий серый силуэт, похожий на силуэт подводной лодки. С помощью сигнальных прожекторов и ультракоротковолновой радиостанции сразу же были сделаны запросы, но ответа не последовало и на этот раз. А через несколько минут силуэт как бы растаял в туманной дымке. Что это было? Оптический обман или плод воображения уставших и встревоженных людей?

В 10.40 командир «Скайларка» решил перейти к более действенным мерам: в воду полетели гранаты, взрывы которых должны были послужить «Трешеру» сигналом к немедленному всплытию. Однако и эта крайняя мера не дала никакого результата.

Окончательно убедившись, что связь с «Трешером» потеряна, командир «Скайларка» передал в штаб радиограмму: «Не имею связи с «Трешером» с 9.17. Вызываю лодку каждую минуту, каждые 10 минут сбрасываю сигнальные патроны. Все попытки обнаружить лодку безуспешны. Последнее принятое сообщение сильно искажено. Можно понять, что лодка была на глубине, близкой к предельной… Продолжаю поиски».

После полудня в район исчезновения «Трешера» вышли поисковые группы кораблей и самолетов. Военно‑морское командование США обратилось к капитанам всех торговых судов, проходивших через район поисков, с просьбой тщательно следить за водной поверхностью.

На другой день, 11 апреля, появились первые находки. В районе исчезновения лодки были подобраны в воде куски пробки и пластмассы, пластмассовые бутылки и стаканы, а также несколько резиновых перчаток, которые подводники обычно надевают при работе в реакторном отсеке. Все выловленные предметы могли принадлежать «Трешеру», но могли и не иметь к нему никакого отношения, поскольку подобные вещи используются практически на всех американских кораблях.

Час проходил за часом, а терпящую бедствие лодку на поверхности обнаружить не удавалось. Глубины же океана в этом районе настолько велики, что мысль о поврежденном «Трешере», лежащем на грунте, полностью исключалась. Поэтому в половине одиннадцатого утра 11 апреля начальник штаба ВМС США адмирал Андерсон сделал следующее заявление журналистам: «Печальная необходимость вынуждает меня прийти к заключению, что подводная лодка «Трешер», которую мы в течение всего этого времени считали пропавшей, в действительности затонула. За прошедшие часы у нее было много возможностей дать знать о себе. С глубоким прискорбием и чувством огромного горя я вынужден объявить о том, что атомная подводная лодка «Трешер», имевшая на борту 129 человек, погибла».

Но поиски «Трешера» не закончились, они продолжались в течение 1963–1964 годов и завершились некоторым успехом. На грунте были найдены и многократно сфотографированы обломки легкого корпуса, установлена и принадлежность их «Трешеру». В результате изучения всех обстоятельств гибели лодки было выдвинуто несколько версий случившегося.

1. Лодка вследствие ошибки личного состава проскочила предельную глубину погружения и была раздавлена.

2. Лодка потеряла плавучесть из‑за поступления внутрь прочного корпуса воды через поврежденную арматуру или разорвавшийся трубопровод.

Это были официальные версии, но, кроме них, в зарубежной печати высказывались и другие предположения. Например, не исключалась и возможность взрыва подводной лодки, в том числе в результате боевого воздействия «неизвестного подводного противника».

Ученые предполагают, что причиной гибели подводной лодки стали внутренние волны. В тот день в районе испытаний свирепствовал циклон, который и мог их вызвать. Позднее здесь были зарегистрированы мощные внутренние волны высотой до 100 метров и периодом колебаний около восьми минут. Такие волны могли легко «затащить» лодку на глубину ниже предельной, на которую был рассчитан ее прочный корпус. Превышение максимальной глубины погружения «Трешера» на 50 метров (то есть на глубину 410 метров) и привело к катастрофе: не хватило запаса прочности.

Советские ученые отмечали еще одну возможную причину. Циклон вызвал сильное вихревое движение океанских вод в районе погружения лодки, а это способствовало интенсивному перемешиванию верхнего слоя океана. В результате более легкая теплая вода из верхнего слоя могла быть затянута вниз. Если «Трешер» неожиданно попал в слой теплой воды вблизи предельной глубины, то он мог попросту провалиться ниже максимально допустимой отметки. Экипаж не успел продуть балластные цистерны, и «Трешер» затонул на глубине 2800 метров.

 

ВАЙОНТСКАЯ КАТАСТРОФА

 

Оползни и сходы снежных лавин в горах являются чаще всего следствием того или иного природного явления – землетрясения, извержения вулкана или всеобщего потепления. Но бывает и так, что их сход может спровоцировать техногенная деятельность человека, иногда даже обычное эхо. Например, во время Первой мировой войны, когда боевые действия происходили в тирольских Альпах, из‑за гула артиллерийских выстрелов сдвинулись мощные снежные пласты. Гигантские лавины в этих местах срывались и раньше, и люди, зная их коварный характер, стараются не шуметь, а если возможно, то и избегать опасных мест.

Но вот в 1963 году невдалеке от тирольских Альп, в долине реки Пьявы, окруженной скалистыми берегами и ставшей известной благодаря роману Эрнеста Хемингуэя «Прощай, оружие!», разыгралась настоящая трагедия. В верховьях этой бурной реки, к северу от Венеции, в 1960 году была построена мощнейшая плотина Вайонт высотой 265 метров. Ширина плотины достигала двадцати метров. В те годы она считалась одной из самых высоких в мире. Посмотреть ее приезжали многочисленные толпы шумных и любопытных туристов. Места там красивейшие, а от высоты дух захватывает. Плотину возводили с таким расчетом, чтобы она выдержала не только напор воды, но и землетрясение, если такое случится. Перед строительством были проведены подробные геологические исследования, в результате которых было признано, что большой опасности оползней не существует. Сместиться могут только рыхлые отложения, а их объем невелик. Он не превысит полмиллиона кубических метров, а это для плотины никакой опасности не представляет.

В июле, когда водохранилище было заполнено водой, начавшееся ранее на склоне горы Монте‑Ток медленное смещение рыхлого материала ускорилось. 1 октября люди заметили, что животные убегают со склона горы. Через неделю скорость смещения рыхлого материала возросла еще более, а 9 октября весь склон горы ополз на тридцать сантиметров. Жители селения, расположенного около плотины, очень встревожились, а так как пошел еще и дождь, их опасения стали гораздо серьезнее. Однако никакого специального распоряжения об эвакуации не последовало.

Поздним вечером 9 октября со стороны горы Монте‑Ток послышалась серия резких ударов, и весь склон ее обрушился. Не полмиллиона кубических метров камней, а целых сто миллионов кубометров рухнуло в водохранилище со скоростью сто километров в час. Каменный поток перехлестнул через плотину и взметнулся на противоположный склон до высоты 130 метров.

Поднявшаяся волна перелилась через плотину и упала с высоты четырехсот метров. Сначала она залила и опустошила селение Сан‑Мартино. Селение Кассо под горой Монте‑Бурго было уничтожено полностью. Дома, построенные выше того уровня, куда достигала волна, были буквально «сдуты». Перелившаяся через плотину волна достигала высоты 165 метров, однако саму плотину она не повредила.

Сорок миллионов кубических метров воды хлынуло в долину реки Пьявы. Первым на ее пути оказался городок Лонгароне. Все дома в нем были уничтожены, и все его жители, до единого человека, погибли во время этой страшной трагедии.

В безнадежном положении оказались жители и других населенных пунктов. Вода уничтожила один за другим селения Ривальту, Пираго и Вилланову, и потребовалось ей для этого всего пятнадцать минут. Разлившись в ширину, она оставила за собой развалины и более двух тысяч погибших людей. Никого, кто видел бы эту катастрофу своими глазами, не осталось в живых, никто ее не пережил. Тела погибших находили потом за восемьдесят километров от плотины.

Водохранилище после этого бедствия оказалось наполовину заполненным рыхлым материалом, и плотина Вайонт оказалась непригодной для использования. Потом, конечно, некоторые специалисты по инженерной геологии сошлись на том, что место для плотины было выбрано неудачно. Однако большинство продолжает утверждать, что данная катастрофа относится к числу непредсказуемых.