Михайловский период (1824 – 1826)

 

В августе 1824 года Пушкин прибыл в Михайловское. Оторванность от друзей, одиночество, поднадзорное положение, неопределенность срока наказания – все это создавало у Пушкина тяжелое, подавленное настроение. Однако вскоре он сблизился со своими соседями Осиповыми в Тригорском, заинтересовался жизнью крестьян: разговаривал с ними, бывал на шумных ярмарках и народных гуляньях. Именно здесь, в Михайловской ссылке, завершается перелом в его художническим мировоззрении и он окончательно формируется как художник-реалист. В ноябре 1825 года Пушкин заканчивает трагедию “Борис Годунов”, посвященную событиям Смутного времени, главной в которой является проблема отношений царя, боярства и народа. Тема трагедии – приход к власти путем преступления – злободневно прозвучала в современной Пушкину России. Писатель стремился постичь прошлое, объяснить его и в то же время говорил о современности. В Михайловском написаны знаменитые стихотворения Пушкина: “К морю”, “Я помню чудное мгновенье”, “19 октября”, “Пророк”, поэму “Граф Нулин”, “Песни о Сеньке Разине”, центральные главы “Евгения Онегина”, В Михайловском Пушкина навестили друзья – Пущин и Дельвиг, здесь же Пушкин узнал о восстании в Петербурге 14 декабря 1825 года.

Я помню чудное мгновенье:

Передо мной явилась ты,

Как мимолетное виденье,

Как гений чистой красоты.

В томленьях грусти безнадежной,

В тревогах шумной суеты,

Звучал мне долго голос нежный

И снились милые черты.

Шли годы. Бурь порыв мятежный

Рассеял прежние мечты,

И я забыл твой голос нежный,

Твои небесные черты.

В глуши, во мраке заточенья

Тянулись тихо дни мои

Без божества, без вдохновенья,

Без слез, без жизни, без любви.

Душе настало пробужденье:

И вот опять явилась ты,

Как мимолетное виденье,

Как гений чистой красоты.

И сердце бьется в упоенье,

И для него воскресли вновь

И божество, и вдохновенье,

И жизнь, и слезы, и любовь.

 

Московский период (1826 – 1829)

 

Вызванный из псковской ссылки Пушкин сразу же прибыл на аудиенцию к Императору Николаю I. Об их беседе известно немного, но Пушкин не скрыл от царя своего сочувствия декабристам и того, что, если бы он присутствовал в Петербурге в момент восстания, он разделил бы участь своих товарищей. Император проявил “милосердие” – он “простил” Пушкина и даровал ему высочайшую милость: обещал быть цензором его произведений. Это поставило Пушкина в зависимое и тягостное положение: без личного согласия царя и Бенкендорфа он не мог начать печатать ни одного произведения. Несмотря на это, 1826 – 1829 годы пушкинисты называют годами расцвета пушкинской лирики. В это время созданы многие из его лирических произведений – философские размышления о жизни и смерти, о вдохновении, о миссии поэта, возвышенные стихотворения о любви: “Поэт”, “Поэт и толпа”, “Воспоминание”, “Дар напрасный, дар случайный”, “Анчар”, “Я вас любил”, “Цветок”, “Брожу ли я вдоль улиц шумных”, “Арион”, “Во глубине сибирских руд” и многие другие.

Во глубине сибирских руд...

Во глубине сибирских руд

Храните гордое терпенье,

Не пропадет ваш скорбный труд

И дум высокое стремленье.

Несчастью верная сестра,

Надежда в мрачном подземелье

Разбудит бодрость и веселье,

Придет желанная пора:

Любовь и дружество до вас

Дойдут сквозь мрачные затворы,

Как в ваши каторжные норы

Доходит мой свободный глас.

Оковы тяжкие падут,

Темницы рухнут — и свобода

Вас примет радостно у входа,

И братья меч вам отдадут.

 

 

Болдинская осень (1830)

 

Этот период отмечен небывалым взлетом творческого вдохновения Пушкина. Пушкин закончил роман “Евгений Онегин”, написал “Повести Белкина”, “Историю села Горюхина”, несколько драматических произведений, названных “Маленькими трагедиями”, народно-лирическую драму “Русалка”, поэму “Домик в Коломне”, “Сказку о попе и его работнике Балде”, и не сколько знаменитых лирических стихотворений, среди которых “Бесы”, “Элегия”, “Прощание”, “Для берегов отчизны дальной”. В ноябре 1830 года Пушкин покинул Болдино, а в феврале 1831 года состоялось венчание его с Наталией Николаевной Гончаровой.

 

ДОМИК В КОЛОМНЕ

Отрывок

I

Четырестопный ямб мне надоел:

Им пишет всякий. Мальчикам в забаву

Пора б его оставить. Я хотел

Давным-давно приняться за октаву.

А в самом деле: я бы совладел

С тройным созвучием. Пущусь на славу!

Ведь рифмы запросто со мной живут;

Две придут сами, третью приведут.

II

А чтоб им путь открыть широкий, вольный,

Глаголы тотчас им я разрешу...

Вы знаете, что рифмой наглагольной

Гнушаемся мы. Почему? спрошу.

Так писывал Шихматов богомольный;

По большей части так и я пишу

К чему? скажите; уж и так мы голы.

Отныне в рифмы буду брать глаголы.

III

Не стану их надменно браковать,

Как рекрутов, добившихся увечья,

Иль как коней, за их плохую стать, —

А подбирать союзы да наречья;

Из мелкой сволочи вербую рать.

Мне рифмы нужны; все готов сберечь я,

Хоть весь словарь; что слог, то и солдат —

Все годны в строй: у нас ведь не парад.