Я буду следить за тобой. Будь спокойна. Я люблю тебя.

Я показала его ответ Норе, и она изобразила, что упала в обморок, откинувшись на сиденье.

— Он такой альфа, это просто заводит.

— Нора... — Мои щеки запылали.

— Знаешь, — выражение ее лица стало серьезным, — мы на самом деле не говорили о том, что произошло, с сама знаешь кем.

— Я отказываюсь позволять тому, что он сделал, определять то, кем я являюсь, — отрезала я.

— И это похвально, так и есть. Но, может быть, тебе стоит поговорить об этом с кем-нибудь, с профессионалом я имею в виду.

— Как психиатр?

— Или психотерапевт, да. Кто-то, кто может дать тебе ощущение безопасного пространства, поможет смириться с произошедшим.

— Не хочу снова и снова переживать это. — Я обняла себя руками, как будто обхватив себя руками за талию, могла отгородиться от воспоминаний.

— И я понимаю это, я понимаю. Но тебе нужно смириться с этим, особенно если тебе придется встретиться с ним снова.

Я не хотела думать о том, что я обещала своему отцу, не сейчас. Я сказала эти слова, чтобы успокоить его, чтобы получить от него то, что мне было нужно. Я не думала о том, что произойдет, когда мне действительно придется встречаться со Скоттом.

Просто сделала то, что нужно было сделать именно в тот момент.

— Я разберусь с этим.

— Никко потеряет самообладание, — прошептала она.

— Вот почему мы пока не будем об этом упоминать. — Я бросила на нее многозначительный взгляд.

— Я – могила, нема как рыба. — Нора изобразила, как запечатывает рот и выбрасывает ключ.

 

Я тоже тебя люблю. XO ^[57] .

Я нажала «Отправить» и сунула свой мобильный в карман. Никко должен быть где-то поблизости. Это было не идеально, но этого было достаточно.

Так и должно было быть.

Мы въехали в кампус менее чем через десять минут, узел в моем животе был таким тугим, что я не была уверена, что смогу это сделать.

— Эй, — сказала Нора, заметив, какой тихой я стала. — Тебе не обязательно заходить внутрь. Мы с Луисом можем достать все.

— Нет, — сказала я. — Я должна это сделать. Мне нужно... — Тихие слезы текли по моему лицу. — Мне просто нужна минутка. Вы двое идите. Я подожду здесь.

— Я могу позвонить кому-нибудь, чтобы он пришел и позаботился об этом, — сказал Луис. — У нас достаточно парней...

— Нет, больше никакой охраны.

Он кивнул, когда я прижала свой мобильный телефон к груди. Мне нужен был Никко. Но я не могла просить его об этом. Не здесь, где нас могут увидеть люди.

— Идите. Я в порядке.

Луис выглядел неуверенным, но я слабо улыбнулась ему.

— Со мной ничего не случится. — Он знал, что угрозы со стороны Марчетти больше не существовало. Теперь я была одной из них. Не по крови или имени, а потому, что сын босса любил меня. Кроме того, Никко будет рядом. Я знала, что он не сможет выпустить меня из виду, даже сейчас.

Луис и Нора неохотно вылезли из внедорожника и исчезли внутри здания. Менее чем через пять минут они появились снова с большим количеством сумок, чем могли унести. Луис грузил их в машину, пока Нора рывком открывала дверь.

— Я могу забрать твои вещи. Ты не обязана этого делать.

— Я знаю, — сказала я, вылезая из внедорожника.

Нора взяла меня под руку, когда мы вошли внутрь. Несколько девушек слонялись по общей комнате, но не обращали на нас особого внимания. Конечно, я знала, что они, вероятно, посылали своим друзьям эсэмэски с подробным отчетом о нашем визите. Я задавалась вопросом, поверят ли они моей истории, если я расскажу им — встанут ли они на сторону таинственной наследницы Капицолы или поверят богатому, титулованному парню, играющему в футбол, который причинил мне боль? Он был одним из самых завидных холостяков МУ. Девушки хотели встречаться с ним, а парни хотели быть им. Отвернутся ли они от своего принца или поверят его лжи?

Я знала ответ.

Именно по этой причине я ничего не сказала своему отцу. Он был слишком ослеплен блестящей репутацией Скотта, его глупой деловой сделкой с Майком Фасцини, чтобы увидеть правду. Даже если бы он увидел правду, я не была уверена, что он захотел бы ее услышать.

Мое сердце упало.

С каждым шагом мое тело начинало дрожать. Подробности той ночи были туманны, как во сне. Но ты не просыпаешься ото сна с синяками, покрывавшими все твое тело, и засохшей кровью, пятнающей твою кожу.

— Ты уверена, что справишься с этим? — прошептала Нора.

— Я в порядке. — Я проглотила ложь.

Мы подошли к двери в нашу комнату. Луис открыл ее и вошел первым. Я сделала глубокий вдох и вошла внутрь. Все выглядело так же, но ощущалось по-другому. Глубокая дрожь прокатилась по мне. Нора оставалась приклеенной ко мне, пока я стояла там, позволяя воспоминаниям о той ночи захлестнуть меня.

— Я собрала большую часть своих вещей. Я начну с твоих. — Нора сжала мою руку, прежде чем отойти от меня и начать собирать мои вещи. Луис помог ей наполнить маленький чемодан и пару спортивных сумок, которые они принесли с собой. Но я была будто парализована.

Стук в окно заставил меня вздрогнуть, и Луис что-то проворчал себе под нос.

— Кого там черт принес? — Он подошел к окну, отдернув занавеску, но я уже знала, кого он там увидит.

— Никко, — выдохнула я, медленно продвигаясь вперед. Он забрался внутрь и встретился со мной взглядом. Я подбежала к нему и бросилась в его объятия. Он поймал меня, прижимая одну руку к моей пояснице, соединяя нас вместе, как два кусочка головоломки.

— Ты здесь, ты пришел, — закричала я, обнимая его за шею.

— Ш-ш-ш, Бамболина. Не плачь.

— Марчетти, — сказал Луис, в его тоне сквозило предупреждение.

— Я должен был, — ответил Никко через мое плечо.

— Я не могу сказать, что виню тебя.

— Мы дадим вам двоим немного пространства, — сказала Нора.

Я почувствовала, как они ушли, услышала, как за ними захлопнулась дверь, но я не оставила уютных объятий Никко. Я не могла.

— Черт, Арианна, — это было похоже на ворчание. — Ты не должна быть здесь.

— Я должна была. — Я сжала его толстовку в кулаке. — Я должна была доказать себе, что у него нет власти надо мной.

Я знала, что на самом деле это не имеет смысла, но, вернувшись сюда, я почувствовала, что это место будто якорем привязывало меня к Скотту.

— Он заплатит, любимая моя. — Никко скользнул пальцами под мою челюсть и наклонил мое лицо. — Однажды он заплатит, обещаю.

Никко поцеловал меня, его язык лизнул уголок моего рта, требуя входа. Это не был горячий, страстный поцелуй, как большинство из них до этого. Это была нежная ласка, полная исцеления и принятия. Это был способ Никко сказать мне, что независимо от того, что Скотт сделал со мной, я все еще принадлежала ему.

Безвозвратно и необъяснимо всецело была его.

Он заправил прядь волос мне за ухо, касаясь губами моего лба.

— Ты в порядке? — Я кивнула. — Отлично. Энцо уже работает над «Ла Стеллой»!. Твой отец довольно крепко держит здание под своим контролем, но у нас может что-то получиться.

— Хорошо. — Я колебалась. Сейчас было самое подходящее время рассказать ему о компромиссе, на который я пошла со своим отцом. Но когда я посмотрела в его темные глаза, сияющие такой любовью и собственничеством, я не смогла этого сделать.

Я не могла взять и испортить этот совершенно несовершенный момент.

Раздался тихий стук в дверь, и Нора просунула голову внутрь.

— Нам, наверное, пора идти.

— Она права. — Никко поцеловал мои волосы. — Мы последуем за тобой, хорошо?

— Мы скоро увидимся?

— Ничто не удержит меня, даже одно из укрепленных зданий твоего отца. — Никко ухмыльнулся. — Теперь иди. — Он отпустил меня, медленно отступая в тень. Луис и Нора схватили последние сумки. Были еще кое-какие вещи, которые мы не упаковали, но ничего такого, что не могло бы подождать. Я в последний раз взглянула на свою кровать, подавляя сильную дрожь.

— Арианна? — тихо сказала Нора. — Ты готова?

— Так и есть. — Я последовала за ней из комнаты.

То, что началось как моя свобода, постепенно превратилось в кошмар. Но посреди всей этой боли и смятения я нашла Никко.

И об этом я никогда не пожалею.

 

∞∞∞

 

— Все готово? — Луис взглянул на меня в зеркало заднего вида, и я кивнула. Но едва он завел двигатель, как появился Скотт, его глаза сузились от гнева.

— Вылезай из машины, Арианна. — Он хлопнул руками по капоту машины. Луис выбрался наружу, чтобы встретиться с ним лицом к лицу.

— Он сумасшедший, — сказала Нора, закрывая замок на двери. — Чокнутый псих.

— Арианна, — крикнул он Луису, который пытался его успокоить. — Нам нужно поговорить, детка. Просто вылезай из машины, и мы сможем поговорить.

В окнах зажегся свет, когда люди начали выглядывать наружу и смотреть, что это за суматоха происходит.

— Он пытается устроить сцену?

— Прикоснись ко мне еще раз, Вителли, — прорычал Скотт, — и у нас с тобой будут проблемы.

Не раздумывая, я схватилась за руку дверцы.

— О, черт возьми, нет, — пробормотала Нора. — Ты же не всерьез подумываешь о том, чтобы отправиться туда?

— А какой у меня есть выбор? Если Никко увидит его...

— Дерьмо. — Она сама отстегнулась. — Я тоже иду.

— Просто постарайся успокоиться, хорошо?

— Успокоиться? Если он хотя бы прикоснется к тебе, я вызову полицию.

— Нора...

— Отлично. Но мне это не нравится, Ари. Мне это ни капельки не нравится.

Собравшись с духом, я вылезла из внедорожника и направилась к Скотту и Луису. Он мгновенно отошел от моего телохранителя, сосредоточившись исключительно на мне.

— Что это за чушь собачья, Ари? Ты съезжаешь?

— Произошел инцидент, — сказал я, сохраняя спокойное выражение лица.

— Инцидент? — он усмехнулся.

— Да, парень, с которым встречалась Нора, стал слишком назойливым. Оказывается, он не мог принять отказ в качестве ответа.

— Это правда? — Глаза Скотта вспыхнули, когда он потер челюсть. Он сделал шаг ко мне, и я медленно отступила назад. — Ты думаешь, что сможешь убежать от меня, не так ли?

— Я ни от кого не убегаю. — Я расправила плечи, отказываясь показывать даже толику страха. — Мы поселимся в одном из зданий моего отца. Я уверена, что он уже рассказал тебе подробности.

— Какую игру ты затеяла, Арианна? — Его голос был низким рычанием, когда он подошел ближе.

— Понятия не имею, о чем ты говоришь. А теперь прости, но нам нужно идти. Я начала удаляться, но его голос заставил меня остановиться.

— А он знает? — Скотт крикнул мне вслед. Мои мышцы напряглись, дыхание стало прерывистым. — Знает ли Марчетти, как я отобрал единственную вещь, которую он хотел, но никогда не сможет получить?

Я медленно повернулась, не в силах больше бороться со слезами.

— Зачем ты это делаешь?

Скотт снова направился ко мне, прижимая меня к внедорожнику, его ноздри раздувались, глаза опасно сузились.

— Потому что ты моя. Потому что это твое маленькое тугое тельце – мое. Ты думаешь, что ты слишком хороша для меня? Лучше меня? — Он брызгал слюной. — Я буду наслаждаться, наблюдая за тем, как ты ломаешься.

Нора ахнула где-то сбоку от меня, и тогда я увидела его. Никко, стоящего у линии деревьев. Он выглядел смертельно опасным, его глаза были устремлены прямо на Скотта.

Скотт оглянулся через плечо и прорычал:

— Ты не должен быть здесь.

Скотт схватил меня, его рука грубо впилась в мое бедро, когда он развернул меня лицом к Никко.

— Убери свои руки от Арианны, — сказал Никко.

— Прошу прощения? Разве ты не получил памятку, Марчетти? Она моя. Ее киска... Черт возьми, чувак, она была такой тугой. Так что...

— Я не собираюсь повторять тебе это снова, Фасцини. Убери от нее свои руки.

Темные флюиды исходили от Никко, его зрачки расширились, а челюсти сжались так сильно, что на вид казалось, что ему было больно.

— Никко... — Я умоляла, молча пытаясь сказать ему, чтобы он уходил. Уходил, пока все не стало еще хуже.

Я почувствовала приближение Луиса. Никко взглянул на меня. Говоря мне что-то.

А потом начался настоящий ад.

Луис схватил меня за руку, отрывая от Скотта, как раз в тот момент, когда Никко врезался в него. Они вдвоем начали драться, размахивая кулаками и хрустя костями. Нора бросилась ко мне, оттаскивая меня подальше от них.

— Сделайте что-нибудь, — закричала я. — Кто-нибудь, сделайте что-нибудь.

Но Луис не двигался, оставаясь рядом с нами, позволяя Никко и Скотту решить, кто победит в этом бою за право доминирования. Скотт был большим, широкоплечим и мускулистым после многочасовых тренировок на футбольном поле, но Никко был быстрым и смертоносным.

— Ты покойник, Марчетти, — проворчал Скотт, выбрасывая кулак прямо в лицо Никко. Но это только подстегнуло Никко. Он врезался своим телом в Скотта, и они оба тяжело упали на землю. Никко бросился на него сверху, обрушивая кулаки удар за ударом, тошнотворный треск за тошнотворным треском.

— Луис, — крикнула я, но Тристан появился из ниоткуда, нырнув за Никко.

— Черт возьми, чувак, ты собираешься убить его. Остановись, Марчетти, просто... — Никко ударил локтем в лицо моего кузена, и Тристан отшатнулся. Он потерял равновесие и упал навзничь, ударившись головой об асфальт.

Нора бросилась к нему. Теперь вокруг здания начали собираться люди.

— Ари, — страх цеплялся за каждый слог, мир уходил у меня из-под ног, когда она вытащила руку из-под головы моего двоюродного брата, ее пальцы были покрыты липкой красной кровью.

— О боже, Луис.

Луис бросился в бой, оттаскивая Никко от Скотта. Он был похож на дикого зверя, кулаки сжаты и окровавлены, глаза чернее глубин ада.

— Тебе нужно идти. Убирайся отсюда к чертовой матери, пока не появились копы.

Глаза Никко наконец нашли мои, мой Никко медленно всплывал на поверхность.

— Арианна? — он задохнулся.

— Уходи, — одними губами произнесла я. — Пожалуйста, уходи.

Вдалеке завыли сирены, реальность того, что только что произошло, обрушивалась на меня.

Скотт лежал и стонал, его лицо было изуродовано, в то время как тело Тристана было неподвижно, вокруг него растекалась лужа темно-красной крови.

— Уходи, — прошептала я, боль разрывала мою душу на части.

Пристальный взгляд Никко задержался на нем, говоря все, что он не мог произнести вслух.

Ему было жаль.

Он любил меня.

Он не знал, как это исправить.

И так же быстро, как появился, он исчез.

Глава 24

Никко

— О чем, черт возьми, ты думал? — Энцо зарычал, когда мы выехали из кампуса по проселочной дороге.

— Я не думал, — произнес я, согнув костяшки пальцев, боль пронзила мою руку и проникла в запястье. Я был почти уверен, что сломал что-то, может быть, пястную кость или две. Но оно того стоило.

Стоило того, чтобы почувствовать, как кость Фасцини ломается под моим кулаком, услышать, как он ругается в агонии.

Но я не хотел причинять боль Тристану. Твою же мать. Он не очень хорошо выглядел, лежа там, кровь окружала его, подобно ореолу красного цвета.

Твою же мать. Твою же мать. Твою же мать.

Я хлопнул здоровой рукой по приборной панели. Я облажался. Мне не следовало преследовать Фасцини, но в ту секунду, когда он прижал Арианну к внедорожнику, передо мной будто красной тряпкой помахали.

— Дядя Тони на говно изойдет, когда узнает.

— Я разберусь с ним. Я беспокоюсь об Арианне. Она не должна была приближаться к этому куску дерьма.

— Знаю, кузен. Но ты же знаешь, что все не так просто.

— Ублюдок, — прорычал я, эмоции выплескивались из меня. Я откинулся на спинку кожаного сиденья, сокрушенное выражение лица Арианны запечатлелось в моем сознании, когда она велела мне уходить.

Она знала.

Арианна знала, что я облажался, и все же она все еще пыталась защитить меня.

Господи Иисусе. Из этого не было возврата.

В этот момент мой мобильный телефон завибрировал.

— Луис? — рявкнул я.

— Не очень хорошие новости. Тристан не реагирует. Его везут в окружную больницу. Роберто встретит нас там. У меня приказ доставить Арианну и Нору прямо туда. Фасцини забирают для наблюдения, но к тому времени, как медики закончили с ним, он был на ногах и проклинал меня, так что я думаю, что он будет жить.

Я пробормотал еле слышно.

— Как она?

— Как ты думаешь, как она? — Его тон был резким.

— Я заслуживаю этого.

— Никко, я не имел в виду... Арианна сильная, — прошептал он, и я знал, что она должна быть где-то поблизости. — Но она недостаточно сильна для адского пламени, которое собирается обрушить на нее ее отец. Ты только что изменил правила игры, Марчетти. Я надеюсь, ты это понимаешь. — Луис тяжело вздохнул. — Но, честно признаться, я не могу сказать, что виню тебя. Я тоже хотел убить его голыми руками.

— Я не знал, что это был Тристан, пока не стало слишком поздно. Это был несчастный случай, — сказал я, зная, что это не будет иметь особого значения. Племянника Роберто увезли в больницу из-за меня. Потому что я позволил бы Фасцини взять надо мной верх.

Потому что я облажался.

— Скажи ей, что я сожалею.

— Тебе, наверное, следует сказать ей об этом самому. Я буду держать тебя в курсе событий. — Он закончил разговор, но с таким же успехом мог выстрелить в меня в упор.

Потому что он был прав.

Правила игры только что снова поменялись.

И я должен был винить только себя.

 

∞∞∞

 

— Никко, что случилось? — Алисия побежала по подъездной дорожке, окутывая меня вниманием. — Я слышала, как папа кричал, а потом он что-то разбил.

— Похоже, кот вылез из мешка, — проворчал Энцо, направляясь к дому. — Было приятно водить с тобой знакомство, кузен, — бросил он через плечо, прежде чем исчезнуть внутри.

— Арианна в порядке? Где она?

— Она в порядке. Хотя мне не помешало бы немного внимания. — Я поднял свою сломанную руку.

— О, брат, скажи мне, что ты не сделал ничего глупого.

— Я все испортил, Сиа. Я действительно все испортил.

— Это было из-за Арианны?

Я кивнул, и моя сестра коснулась моей щеки.

— Тогда это того стоило.

Я лишь хотел, чтобы мой отец расценил бы это точно так же.

Мы вошли в дом, и Алисия отправилась принести мне чего-нибудь. Я знал, что мне, вероятно, понадобится рентген, но с этим придется подождать.

— Никколо, — гнев в голосе моего отца сотряс стены дома.

— Удачи с этим, — сказал Энцо.

Алисия снова появилась с аптечкой первой помощи, но я отмахнулся от нее.

— Это может подождать. Иди, найди Энцо что-нибудь поесть или выпить.

— Но...

— Сиа, — предупредил я, и она скрылась.

Я направился в кабинет отца. Он сидел за своим столом, его рука была сжата в кулак.

— Скажи мне, что это не ты чуть не убил Фасцини, когда я приказал тебе не приближаться к нему.

— Как ты узнал?

— Один из парней твоего дяди Винченцо ответил на звонок, когда он поступил.

— Я облажался. Я это знаю. Но ты не слышал, что он говорил о ней, как он ее запугивал.

— Черт возьми, Никколо. Ты хоть представляешь, что ты натворил?

— Я не хотел причинять боль Тристану. Он застал меня врасплох, и я локтем...

— Тристану? Какое, на хрен, он имеет к этому отношение?

— Он пострадал, — сказал я. — Это был несчастный случай, но все плохо. Они отправляют его в окружную больницу.

— Maledizione!^[58] Это все, что нам нужно. — Мой отец тяжело дышал через нос. — Я кое-что узнал о Фасцини.

— Что именно?

— Звонил Томми.

Мой позвоночник напрягся. Томми должен был звонить мне с любыми новостями, а это означало, что если он обошел меня и сразу обратился к моему отцу, это было плохо.

Чертовски плохо.

— Томми не смог ничего выяснить о Майке Фасцини. Его бизнес казался кошерным, его инвестиционный портфель был на высоте. Поэтому он начал копать глубже и нарыл кое-что интересное.

— Что? — Я провел рукой по волосам, задаваясь вопросом, сколько еще плохих новостей я смогу вынести.

— Ты когда-нибудь слышал, чтобы я упоминал имя Риччи, когда рос?

— Оно мне ни о чем не говорит.

— Это потому, что мы больше не часто упоминаем это имя. — Отец тяжело вздохнул, откидываясь на спинку кресла. — Помнишь истории, которые я тебе рассказывал о том, почему между нами и Капицолой такая сильная вражда?

Я кивнул. Мы все знали эту историю. Она была впитана нами с молоком матери. Прадед моего отца и прадед Роберто хотели объединить наши семьи и сделать их сильными. Но сын Луки Марчетти, Эмилио, не выполнил своего обещания жениться на дочери Томмазо Капицолы. Вместо этого он сбежал в закат с невестой ее брата, положив начало цепи событий, которые разлучили семьи.

— Когда Эмилио сбежал с Еленой, это не только положило конец союзу Марчетти и Капицолы. Это также разорвало наши связи с Риччи.

— Риччи?

— Эмилио сбежал с Еленой Риччи. Она была обещана Альфредо Капицоле. Это был не просто союз любви, это был союз силы, организованный их отцами, чтобы привести семью Риччи в лоно огромной семьи.

— Хорошо, но какое все это имеет отношение к Фасцини?

— Оказывается, Майк Фасцини не всегда был Фасцини. На самом деле это фамилия его матери. Его отец взял ее фамилию, когда они поженились. Настоящая фамилия его отца Риччи.

— Так ты хочешь сказать, что Фасцини – это вовсе не Фасцини? Они Риччи? Я не понимаю.

— Я тоже, Сынок. Я тоже. Это может быть чистым совпадением, но инстинкт подсказывает мне, что это не так. Фасцини расположились прямо в центре бизнеса Роберта Капицолы. Что автоматически ставит их прямо в центр нашего бизнеса. Я живу здесь достаточно долго, чтобы знать, если что-то кажется странным, то, скорее всего, так оно и есть. Томми собирается копнуть глубже, дай мне знать, что он найдет. Но то дерьмо, которое ты устроил сегодня вечером, это большая гребаная проблема, Никколо.

— Я все исправлю. — Я еще не знал, как это сделать, но я бы все исправил.

— Я отправляю тебя в Бостон.

— Что? — Я рванулся вперед. — Ты не можешь...

Он хлопнул ладонью по столу, заставив его задрожать.

— Могу, черт возьми, и я сделаю это. Может, я и твой отец, Никколо, но я все еще босс, и ты будешь выполнять мои приказы. Поезжай в Бостон, заляг на дно и позволь мне придумать, как все уладить. Когда Капицола узнает, что ты в ответе за это, он захочет твою голову на серебряном блюдечке с гребаной каемочкой.

— Но Ари...

— Арианна втянула тебя в эту историю. Господи, Никколо, тебе нужно думать сейчас своей головой. Ты не сможешь защитить ее, если будешь сидеть взаперти или не дай бог кормить червей. Поезжай в Бостон, дай мне посмотреть, что Томми сможет откопать. И поверь мне, я постараюсь навести порядок в том беспорядке, который ты устроил.

— Если с ней что-нибудь случится…

Черт, я не мог этого вынести.

— Она под моей защитой. Я дал тебе свое слово. Я разберусь с этим.

— Я люблю ее. Я так чертовски сильно ее люблю.

— Я знаю, что ты хочешь, Сынок. Но посмотри на своих предков, учись на их опыте. Любовь уже однажды чуть не разрушила эту семью. Не позволяй ей разрушить и тебя тоже. Поезжай в Бостон и заляг на дно, пока я не разберусь с этим делом.

— Я не потеряю ее, — сказал я с абсолютной убежденностью. Потерять Арианну было невозможно, ни в этой жизни, ни в следующей.

Мой отец наклонился вперед, смерив меня тяжелым взглядом, но я был уверен, что тоже увидел в нем вспышку сожаления.

— Будем надеяться, что тебе не придется этого делать.

 

∞∞∞

 

Он хотел, чтобы я первым делом уехал подальше. Но я никак не мог уехать, не повидавшись сначала с Арианной. Она провела всю ночь в больнице, ожидая новостей о Тристане. Он получил черепно-мозговую травму, и врачи ввели его в искусственную кому из-за опухоли, образовавшейся вокруг мозга. Была определенная ирония в том факте, что я хотел убить Скотта, увидеть, как жизнь вытекает из его глаз, обхватив голыми руками его шею, но тем, кто лежал на больничной койке, оказался Тристан.

Несмотря на то, что мне не нравился этот парень, я знал, что если бы мог повернуть тот момент вспять, я бы сделал это. Я прокручивал это снова и снова в своей голове, но я не мог переписать историю. Если он не просыпался или повреждение его мозга оказывалось слишком обширным, все зависело от меня.

Это был мой локоть.

Мой удар по его лицу.

Мой... Твою же мать. Виновен.

Конечно, я не мог знать, что он упадет и разобьет себе голову, но если бы я только отреагировал по-другому.

Арианна не винила меня. Она говорила мне об этом снова и снова по смс. Однако это не облегчило чувство вины, змеящееся в моей груди. Я провел всю ночь без сна в своей детской спальне по просьбе моего отца. Я думаю, он ожидал появления полиции и хотел, чтобы я был рядом на всякий случай. Но никто не пришел. Наступил рассвет, а вместе с ним и реальность того, что к тому времени, как сгустятся сумерки, меня уже здесь не будет.

Я еще не набрался смелости рассказать Арианне. Ее мир снова был уничтожен, и я не хотел усугублять ее беспокойство. Но, в конце концов, мне пришлось бы ей сказать. Вместо этого я позвонил Луису и попросил его, чтобы Нора позвонила мне. Мне было кое-что нужно от нее, от них обоих.

Это была моя последняя просьба перед тем, как я покину округ Верона.

До того, как я покину Арианну.

— Выглядишь дерьмово, — сказал Энцо, когда я потащил свою жалкую задницу на кухню. — Значит, это правда, что ты уезжаешь?

— Ты уезжаешь? — ахнула Алисия.

Я бросил на Энцо раздраженный взгляд, прежде чем повернуться и увидеть, что там стоит моя сестра, ее глаза полны беспокойства и понимания, что ее предали.

— Это лишь временная мера, — сказал я.

— Ты не можешь уехать. — Ее губы задрожали. — Ты мне нужен. Ты нужен Ари.

Медленно продвигаясь вперед, я раскрыл объятия. Но она отпрянула назад.

— Ты не можешь уехать, Никко. Мне все равно, что случилось прошлой ночью. Ты нам нужен. — Крупные слезы потекли по ее лицу. Я притянул ее в свои объятия и крепко обнял.

— Энцо и Маттео присмотрят за тобой. Бейли тоже. И я вернусь раньше, чем ты успеешь оглянуться. — Я ненавидел лгать Алисии, но это было лучше, чем признать правду.

Я понятия не имел, когда мне будет позволено безопасно вернуться. Если бы Роберто и Фасцини выдвинули обвинения, я был бы объявлен в розыск. А если бы они этого не сделали, то только потому, что намеревались вести себя со мной совершенно иначе. Роберто Капицола, возможно, и был скромным, законопослушным гражданином, но у него было достаточно денег, чтобы все устроить, а затем заставить бумажный след исчезнуть. И если Фасцини был каким-то образом связан с семьей Риччи, кто знал, какова была истинная мотивация его семьи находиться здесь.

Мысль о том, чтобы оставить мою сестру и Арианну, была почти невыносимой. Я должен был быть здесь, чтобы защитить их.

— Что я буду делать без тебя? — Она всхлипнула мне в грудь, и этот звук выворачивал меня наизнанку.

— Ш-ш-ш, Сиа. Ты должна быть сильной, хорошо? Ты – Марчетти, и пришло время вести себя как одна из них.

— Ты прав. — Моя сестра отстранилась, придав лицу решительное выражение. — Если ты позволишь, чтобы с тобой что-нибудь случилось, — она ударила меня руками в грудь. — Клянусь Богом, Никко. Я никогда тебя не прощу.

Энцо усмехнулся.

— Тебе не о чем беспокоиться. Мы будем присматривать за ней.

— Как будто ты не будешь скучать по мне. — Я попытался поднять ему настроение, но выражение его лица помрачнело.

— В этом есть что-то неправильное, понимаешь?

— Мой отец прав. Если я останусь... Я не могу так поступить со всеми вами. Если я уеду, у тебя, по крайней мере, будет шанс придумать, как одолеть Роберто и Фасцини.

Тогда я смог бы вернуться. Я мог бы быть с Арианной, и мы могли бы попытаться жить долго и счастливо.

Кого, черт возьми, я обманывал?

Счастливых концов в моем мире не существовало.

Но она заслужила это.

Арианна заслуживала солнца, луны и всех звезд. И я был полон решимости попытаться найти способ дать их ей.

Даже если это убьет меня.

Глава 25

Арианна

— Ари, — Нора толкнула меня в бок, и я резко проснулась. Не то чтобы я действительно спала. Усталость тяжело давила на мои кости, но настоящий сон не шел. Меня слишком мучили кошмары. Дыхание Скотта, когда он дразнил меня и Никко, ощущение его пальцев, собственнически распластанных на моем бедре. То, как Никко высвободил свою темную сторону, сторону, от которой я была защищена, чтобы обрушить огонь и ярость на лицо Скотта. Безжизненное тело Тристана, его кровь, размазанная по рукам Норы.

О боже, кровь.

На долю секунды я подумала, что он мертв. Убит тем, кого я любила больше всего на свете.

Это был несчастный случай. И я это знала. Трагический поворот событий. Но я также знала, что это не будет иметь никакого значения для моего отца. Он воспитал Тристана так же хорошо, как своего собственного ребенка. Моя тетя Мириам была матерью-одиночкой, отец Тристана умер задолго до того, как она родила.

С таким же успехом Никко мог причинить мне боль, вот как сильно это ударило по моему отцу.

Отец стоял в дверях с холодным выражением лица, горе сочилось из каждого дюйма его тела.

— Я хотел бы поговорить со своей дочерью наедине, — сказал он.

Нора встала и сжала мою руку.

— Я буду прямо за дверью.

По меньшей мере, двенадцать часов прошло с тех пор, как они привезли Тристана в больницу. Бессонная ночь ожидания и беспокойства. Даже первый утренний свет не принес утешения. Состояние Тристана было стабильным, но он находился в коме, пока его мозгу давали время восстановиться. Пока его не вывели из комы, врачи не могли прокомментировать тяжесть его травм.

— Ты устроила настоящий беспорядок, mia cara^[59].

Не «mio tesoro»^[60].

Его голос звучал так холодно, так спокойно.

— Это был несчастный случай, папа. Ты должен мне верить. Никко никогда не...

— Не произноси его имя при мне. От этого парнишки одни неприятности. Я говорил тебе держаться от него подальше. Я говорил тебе, и все же ты ослушалась меня, и теперь Тристан...

Он сглотнул, его адамово яблоко грубо прижалось к горлу.

— Это был несчастный случай, — повторила я, как будто это имело значение. Как будто тот факт, что Никко не хотел причинить боль Тристану, что-то менял.

— А как насчет Скотта? Он тоже был несчастным случаем? Он весь в синяках, Арианна. Кулак твоего парня только что скользнул Скотту в лицо? — Он был в ярости, его гнев пронизывал воздух, как темная буря на горизонте. — О чем, черт возьми, ты думала?

— Я люблю его, папа. Я люблю Никко, — воскликнула я.

— Любовь? — Он усмехнулся. — Это чудовище не может любить, его кровь не позволяет этого. Скотт — это...

— Скотт – монстр. — Мое тело затряслось от силы моих слов. — Он причинил мне боль, папа. Он... он навязался мне силой.

— Не будь смешной, Арианна. Скотт рассказал мне, что на самом деле произошло в ночь гала-вечера. Он сказал мне, что все произошло слишком быстро для тебя, и ты взбесилась.

— Он так сказал? — Конечно, он так и сделал. Почему я ожидала чего-то меньшего? — Я говорила ему «нет», папа. Я сказал ему «нет», а он тем не менее...

— Basta! ^[61]  — Вена на его шее пульсировала. — Ты больше не будешь плохо отзываться о Скотте. Ты меня понимаешь? Он хороший человек из хорошей семьи.

— Но, папа... — Слезы текли по моим щекам, глаза были воспаленными и опухшими.

— С Никколо Марчетти покончено. У его отца могут быть друзья в высших кругах, но я Роберто Капицола. Я обрушу на него всю силу, что у меня есть, чтобы убедиться, что он никогда больше не увидит дневного света.

— Ты бы не стал… — Страх охватил меня, как тиски.

— Когда ты выучишь, Арианна. Я всегда буду делать то, что лучше для тебя. Всегда.

— Ты хочешь сказать, что всегда будешь делать то, что лучше для тебя и твоего бизнеса! — Я выплюнула эти слова, но мой отец уже повернулся на каблуках, потянувшись к дверной ручке.

— Если ты сделаешь это, — тихо сказала я. — Я раскрою истинную суть Скотта, чтобы он предстал таким, какой он есть на самом деле. Сексуальный хищник, который не может принять «нет» в качестве ответа.

Мой отец медленно повернулся, его лицо потемнело.

— Ты угрожаешь мне, figlia mia^[62]?

— У меня есть доказательства. Доказательства того, что он сделал со мной. Если ты выдвинешь обвинения против Никко, я передам их в полицию. Я почти уверена, что я не первая девушка в кампусе, на которую он напал. Я могла бы убедить других дать показания. — Я прищурила глаза, нервозность вибрировала во мне. — Это будет огромный скандал. Это погубит их семейное имя. Их репутацию.

— Доказательства? — Отец поперхнулся этим словом. — Но он сказал, что это было недоразумение

— Он солгал. — У меня есть синяки, чтобы доказать это.

— Ты хочешь сказать, что он... он изнасиловал тебя?

— Ты что, не слышал ничего из того, что я тебе только что сказала? — Я взвизгнула. — Ты решил поставить свою деловую сделку на первое место. Ты ни черта не делаешь для того, чтобы защитить меня; все это делается для развития компании. Ради твоего блага.

— Арианна, mio tesoro^[63]. — Кровь отхлынула от его лица. — Это не...

— Не надо. — Я ткнула пальцем в воздух. — Не смей отступать. Тебе было неинтересно выслушать мою версию этой истории, пока я не сказала тебе, что у меня есть доказательства. Так что вот мое предложение, отец. Сними обвинения с Никко, и я не передам улики полиции и не обнародую свою историю.

— Скотт и его отец никогда не согласятся на эти условия. Они жаждут крови, Арианна. Крови Никко.

— Ну, тогда тебе нужно убедить их, потому что я не играю с ними. Если с Никко не будут сняты все обвинения, тогда вы точно узнаете, на что я готова пойти ради людей, которых люблю.

Мой отец уставился на меня так, словно больше не узнавал. Это было действительно уместно. Человек, которого я когда-то боготворила, оказался человеком, которого я не знала, а дочь, которую он обожал, оказалась девушкой, которую он совсем не знал.

— Кто ты, mio tesoro? — Печаль появилась на его лице, когда он уставился на меня.

— Ты хочешь сказать, что не узнаешь меня, папа? — Я выпрямилась, зная, что теперь пути назад нет. Я сделала свой выбор, выбрала свою сторону. — Я Арианна Капицола. Я дочь своего отца.

 

∞∞∞

 

Наша новая квартира была небольшой, состоящей из двух комнат в одном из зданий моего отца, расположенном в самом сердце Университетского холма. «Ла Стелла» могла похвастаться полностью оборудованным тренажерным залом и бассейном с подогревом и располагалась в оживленном квартале, где были кофейня, кафе с китайской едой на вынос, универсам и прачечная самообслуживания.

— О, миленько, — сказала Нора, бросая сумки на пол и оглядывая комнату.

— Я просто хочу спать, — простонала я. Мой отец, наконец, разрешил нам покинуть больницу.

— По крайней мере, сегодня нам не нужно идти на занятия. Я могла бы позже навестить своих родителей. — Нора взглянула на Луиса, который был занят осмотром помещения. — После того, что случилось с Тристаном, я чувствую, что мне нужно обнять их, понимаешь?

— Лично я еще не уверена, что хочу возвращаться домой. На сегодня с меня было достаточно моего отца.

— Я могу договориться, чтобы Морис отвез Нору в поместье. Я останусь здесь с тобой.

— Спасибо, Луис, — сказала я. — За все.

Он быстро кивнул мне.

— Я собираюсь представиться службе безопасности и связаться с командой. Если я тебе понадоблюсь, просто позвони. — Он вышел из квартиры, оставив нас наедине.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила Нора.

— Как будто мою башку пропустили через мясорубку.

— Тристан выкарабкается. Он слишком большой и раздражающий, чтобы позволить такой мелочи, как удар по голове, приковать его к койке.

Я выдавила слабую улыбку. Я знала, что она хотела, как лучше, но шутка не дошла до меня.

— Не уверена, что мы с отцом сможем оправиться после этого, — прошептала я, опускаясь на диван.

— Но ты сказала, что он казался шокированным, когда ты сказала ему, что есть доказательства.

— Во всяком случае, это только усугубляет ситуацию. Как будто моего слова было недостаточно. — Я проглотила слезы, обжигающие мое горло. — Я не уверена, что когда-нибудь смогу простить его, Нор.

— И это норм