Явь II : Мухоморный Братишка

8.3.1 (Поехавший)

 

Ох, Братишка совсем помешался на этих мухоморах… Как же он их любит. Мы приехали в город Онтологос, чтобы вкусить самые лучшие мухоморы. Он купил их… И… Батюшки… Как же страшно. Ему просто снесло крышу… Глаза покраснели… Он перестал слушать, что я говорю… И ещё эти стероиды, на которых он сидит… Мама… Будь же ты человеком… Будь человеком… Все ж мы люди…

Я гнался за Братишкой, пока он ловил и избивал людей в порыве ярости. Мухоморные галлюцинации привели его к ужасу… Кажется, что именно это заставило его снова обратиться в монстра. Я кричал:

- Братишка! Стой! Не надо! Будь человеком!

Он кричал:

- А-а-а-а-а-а-а! А-а-а-а-а-а-а! А-а-а-а-а!

Какой ужас. Здесь никакой начальник не поможет…

 

8.3.2 (Братишка)

 

Началось всё очень просто. Мы нашли место, где продавались самые мощные мухоморы. Таких я давно не ел. Продавец сказал:

- Их лучше принимать в уменьшенной дозе.

- Ха. Да ладно. Я-то знаю, что мне делать.

Не отходя от кассы я совершил все необходимые приготовления и зарядился бодрящей дозой веществ. Вштырило меня практически мгновенно. Я словно переместился в новое место… Это были поля… Большие поля. Передо мной стоял я сам. Он сказал мне:

- Я Бог.

А я ответил ему:

- Пошёл на хуй.

После этого меня перенесло в тёмную комнату, где сидел… опять я. Он посмотрел на меня и сказал:

- Я Дьявол.

- Пошёл на хуй, - ответил я, - так как мой учитель по приёму мухоморов, Дон Хуён, завещал посылать на хуй все видения и духов, являющихся в мухоморном бреду.

Дьявол улыбнулся.

- Пиздец ты борзый.

- Залупу на воротник себе наверни. Ты ненастоящий.

- А ты настоящий? Подумай над этим. Ты уже много лет находишься в тени своего собственного образа. Ты даже стал употреблять мухоморы, чтобы потерять свою идентичность. Жалкое зрелище.

- Мудак. Думаешь, можешь меня задеть? Ну и скотина ты. Иллюзия.

- Ты и есть симулякр реального человека. Человек без реального я. Ты стал актёром. И после этого всё, что ты делал, - позерство. Пустая попытка казаться тем, кем ты никогда не являлся. Разве такая жизнь не может быть названа абсолютно бесполезной?

- Ублюдок. Я живу хорошо… Ненавижу тебя!

- Тогда давай посмотрим, насколько хорошо ты живёшь.

Я вернулся в реальность, но всё изменилось. Поехавший превратился в пупырчатого толстого монстра, похожего на толстого слизня из «Звёздных войн». Продавец же приобрёл голову льва и начал бросаться на меня и рычать. Я сразу же схватил проклятого ублюдка, поднял над собой и ударил об стену, а после выбежал из магазина. Блять! Всё вокруг преобразилось! Обосраться можно! Какие-то чудища вокруг. Как это может быть? Мухоморы… Что с ними не так? Почему они… Почему они… Боже… Люди начали нападать на меня. Я не позволю никому меня бить! Я отбивался от этих сволочей! Я отбивался от каждого из них! Скоты! Я бежал! Бежал долго! Бежал быстро! И бил монстров!

Поехавший бежал за мной. Поехавший кричал что-то на инопланетном языке… Блять… Как же крипово… Я остановился и начала избивать его. Пиздец… Мои руки были в крови. Синие монстры нападали со всех сторон. Они пытались меня остановить. Я отбрасывал их с легкостью. Неожиданно появился он…

 

8.3.3 (Октавиан Инфинитус)

Я решил прогуляться перед очередным стримом, на котором мне нужно было снова переговорить с уважаемыми спонсорами. На улице была довольно приятная пасмурная погода. Впереди я увидел перекаченного мужика в чёрном пальто. Он избивал толстяка, который был практически без одежды. Нужно было вмешаться. Я налетел на злодея и сбросил его с тела жертвы.

Глаза его были налиты кровью. Злодей сорвался с места и начала нападать на меня. Его силе и скорости мог бы позавидовать любой, кроме меня. Увернувшись от нескольких стремительных атак, я смог провести прямую комбинацию. Несколько ударов угодили прямо по лицу врагу. Впрочем, это его не вырубило. Хотя должно… Да. Нужно было как следует вдарить. Я пытался соизмерять силы, но против меня вышел настоящий монстр, который пользовался стероидами.

После размена многочисленными ударами, да, мне тоже перепало, мы разошлись. Соперник прокричал:

- Блять! Сука! Блять!

Я ответил:

- Успокойся.

- Сука! Блять! Монстр! Чудовище! Сука! Сука! Пидорас! А-а-а-а-а-а-а-а! Сука! Говно! Как бесит! Покушать?! Нет! Сам ешь! Помойся! А-а-а-а-а-а! Начальник! Начальник!

- Как неприятно. Я понимаю, что ты не управляешь собой. И я могу тебя понять. Но время остановиться.

Мы снова сошлись в бою. Соперник делал всё возможное, чтобы одолеть меня, но я старался. Нельзя было проигрывать такому существу, которое, вероятно, полностью лишилось контроля. Мне удалось перехватить инициативу и повалить оппонента. После этого я начал колотить его по голове, но тот не терял сознания. Он как будто бы был заведённым механизмом, способным на любые действия. Лишь после того, как его окровавленная голова коснулась асфальта, он успокоился и потерял сознание. Ему на помощь пришли врачи.

Я встал, тяжело выдохнул и отправился по своим делам. Когда я вернулся в свой кабинет, то сразу же запустил стрим. Велл, Жрец Ираны, Агнистер, Селиуборец, Димитрий Метафорическая Горилла и Спид Вагон довольно быстро собрались вместе. Я отметил:

- Последнее выступление не кажется многим людям интересным. Проблемы аналитической философии далеки от обывателя. Я признаю, что сильно подался в философию. Нужно было больше действий организовать, а то у меня получилось довольно разговорное произведение. Спасибо вам за спонсорство. «Аналитическая фантазия» может много кого разозлить. И за это я извиняюсь перед вами.

 

8.3.4 (Поехавший)

 

Братишка лежал в палате только в одном халате и под одеялом. Его голова была перевязана. Эх… Будьте же вы людьми… Избили Братишку… Он открыл глаза и сказал:

- Пи… до… рас… У… хо.. ди…

- Братишка! Ты проснулся! Как же хорошо, что ты не спишь! Братишка! Братишка! Я тебе покушать принёс!

Я показал на корзину с фруктами. Он ответил:

- На… ча… льник… Он обо… срал… ся…

- Да нет! Это фрукты! Настоящие фрукты!

- Че надо?

- Братишка! Я так рад, что ты жив. Давай больше без мухоморов… Братишка… Я хочу, чтобы ты жил… Братишка…

- Блять. В голове гудит…

- Так тебе череп сломали.

- Нахуя?

- Ты начал людей бить… И меня… А я кричал тебе: «не стукай».

- Как же ты доебал меня… Голова болит…

- Могу тебе историю рассказать! Историю! Братишка! Интересную историю!

 

8.3.5 (Макар)

 

Кажется, у меня неплохо получалось играть свою роль, но, как ни печально, критики были против нового представления. Со всех сторон газеты трубили: «Октавиан исписался. Новое представление переполенно сложными диалогами, которые мало кто понимает. Презрение Октавиана к аналитическим философам вылилось в ужаснейшее произведение». Я думал, лежа на кровати:

- Мне повезло играть в представлении, которое обречено на провал. Какого чёрта? Как такое вообще может быть? Октавиан не мог написать что-то дельное?

Я решил пойти к нему и спросить. Писатель закончил стрим, а после повернулся ко мне и спросил:

- Чего хочешь?

Я пояснил:

- Почему вы написали плохое произведение, которое никому не нравится?

Октавиан усмехнулся и ответил:

- То, что произведение мало кому нравится, не означает, что оно плохое. В нём есть определённый посыл. Каждая моя работа пытается что-то сказать зрителю. Впрочем, люди могут видеть там всё, что захотят. Имена писателей порой приедаются, а потому многим хочется сказать, мол, кто-то исписался. И это тогда, когда автор продолжает развиваться и улучшать свой стиль и свои идеи. Люди – существа странные. И, что самое главное, иррациональные. Более того, люди – существа стадные. То есть они сдерживают любую возможную критику в том обществе, которое запрещает критиковать кумира. Например, классика. С другой же стороны, если все люди критикуют одного и того же человека, то, с невероятной высокой долей вероятности, каждый новый человек подхватит критику. Это так и работает.

- То есть вы думаете, что вас критикуют не за дело?

- Ха. Меня критикуют за то, что я намеренно сделал текст таким, как сделал. Фантасты ожидали веселую фантастику. Любители философии ждали, что я в очередной раз пройдусь по науке и образованию. Вместо этого я предпринял куда более смелый ход. Я начал критиковать то, что современные люди считают философией. И тогда аналитическая общественность разозлилась. Чем больше у меня критиков и ненавистников, тем больше будет умножаться поток критики. Впрочем, это произведение не угодило всем фанатам. А разве я планировал угодить? Люди привыкли жить в своих субъективных хорошо и плохо. А потому мы видим результат.

- Хм… Понятно… Значит, мне просто не повезло.

- Возможно. Но ты крепись. Ты хорошо справляешься с поставленными задачами. Я могу на тебя положиться. Это самое главное для меня.

 

8.3.6 (Джей Боу)

 

Я решил покататься с Орлонгом на автобусе. Эгоист вел его крайне аккуратно и при этом почти не смотрел на дорогу. Орлонг сказал:

- Нужно жить в удовольствие! Зачем жить не так? Допустим, что Бог есть. Тогда было бы странно, если бы он создал этот мир для нашего страдания. Допустим, Бог – это спук! Ну тогда и пук-пук-пук! Пошёл вон! Бог! Ха!

- Согласен! – ответил я.

- Так ты хочешь к цыганам?

- Можно. А что там у них?

- О, цыгане танцуют! Цыгане поют! Цыгане – это те, кто научились правильно жить.

Я задумался.

- В этом что-то есть! Но мир – это страдание. Разве нет? Лучше вообще не родиться.

- Ну, хз-хз! Я вот рад, что смог родиться! Я рад, что живу! И я рад получать удовольствие от жизни!

- Но ты же рассказывал, что у тебя панические атаки…

- А, ну, да… Но я паникую! Паникую с радостью!

- Эх, понятно. И куда мы теперь едем?

- О, ты не поверишь! Мы едем в настоящий рай для эгоистов!

- Консерваторию?

- Нет! В ебаторию! Шутка! Мы едем на концерт группы Зе Майка!

- Серьезно?!

- Да!

- Это лучшая группа в мире! Ура! Я так хочу побывать на концерте!

И мы хором запели:

 

Напас лавандос
Пачка папирос
Почеши жопу волосней, опрос
Я не обсос, получи в ебасос
ответь скорее на мой главный вопрос
Яйца болят
Стая котят тяжкие дни меня тяготят
Я александр друсь мое кредо грусть
Я кубу насрал на его барабан
Поле чудес рауль рамзес
В очке пылает адский замес
Крутится дермо и сектор приз

 

Какого же замечательного друга я отыскал! Он специально поехал за мной в другой город! Как же круто обсуждать великую музыку с приятелем!

Акт II: Языковые игры

Главная роль: Макам играет Реддиду, противника аналитической философии с кудрявыми седыми волосами.

Костюм: Очки и классический жёлтый костюм.

Роль второго плана: Энко исполняет роль Нитгештейва, подающего надежды аналитика.

Костюм: Она переодета в мужской строгий чёрный костюм с черным галстуком и белой рубашкой.

Прочие роли: Оера играет Эго. Ку Эйна играет Андрей. Роль Сассера исполняет Аркус. Рума играет Цу. Панрака играет Пантовец. Все одеты в строгие классические костюмы. Также все были гладко выбриты. Эти мыслители отличались друг от друга лишь лицами и формами причесок. И то отличить одного от другого было крайне трудно.

Декорации: Довольно строгий университет

Голос за сценой: Джей Боу

8.4.1

 

Нитгештейв всю ночь думал о том, что необходимо формировать новое учение, которое опровергнет аналитическую философию Реддида спал в гостях у своего философского приятеля. Нитгештейв записывал многочисленные идеи, а после брал известную книгу «Философо-логический трактат», в которой были записаны его аналитические мысли. Нитгештейв задумался:

- Слишком много времени я потратил на языковые игры. Язык – это сеть, которая ловит заблуждения. Делать ставку на анализ высказываний – нелепая задача, которая себя не оправдала. Аналитические мыслители играют в слова, складывая их в определённом порядке. Но какой в этом толк? Если мир состоит не из фактов, которые можно выразить предложениями, то какой в этом смысл? Сассер произвёл на меня колоссальное впечатление много лет назад. Тогда я уверовал в силу языка. Впрочем, с возрастом становится понятно, что я зря рассчитывал на слова. Всё это языковые игры… Реддида заставил меня вспомнить весь поток моих предыдущих размышлений по этому поводу. Нужно писать книгу…

Нитгештейв начал работу. Он объединил все свои черновики и провёл все нужные рассуждения. Он закончил писать за месяц. Эта книга давалась ему фантастически легко. Реддида поддерживал своего нового друга. Герои периодически выходили на улицу и слушали местных философов.

Панрак говорил:

- Метафизика абсолютно бессмысленна!

Оер кивал.

- Абсолютно бессмысленна!

Ку Эйн рассказывал о том, что:

- У эмпиризма есть как минимум две догмы!

Сассер пояснял:

- Предложения могут выражать конкретные смыслы. Мы привязывает слова к тем или иным наблюдениям, составляя простые протокольные предложения, которые должны соответствовать требованию логичности.

Рум бегал по городу и кричал:

- У меня есть рука! Я есть! Я есть, потому что у меня есть рука! Никакой симуляции точно нет! Я в этом уверен! Симуляции – чушь!

 

8.4.2

 

Книга была готова. Нитгештейв рассказал о ней Реддиде. Герой усмехнулся и сказал:

- Отлично! Это первая книга в аналитической философии, которая заслуживает внимания.

Нитгештейв усмехнулся.

- Я надеюсь, что ты говоришь абсолютно серьезно. Я старался.

- Да. И, полагаю, нужно эту книгу распространять по всему миру, чтобы люди могли увидеть силу моей позиции. Только вот, боюсь, что это мало кого порадует. Аналитические философы, как ни странно, не готовы к спорам.

- Не готовы?

- Да. Они не умеют слушать. Они любят логику, но, чаще всего, этой логикой пользуются довольно поверхностно. Например, хорошим опровержением симуляции они называют рассуждение по типу: в симуляции всё ложно, все утверждения в симуляции ложны, следовательно, ложно и утверждение о том, что мы в симуляции. Это смехотворно! То есть они придумывают позиции за оппонентов, специально создают в них противоречия, а потом… Опровергают. Такая не хитрая методология. Я от этого испытываю только отвращение.

- Я понимаю. Но вы не можете просто беседовать и обмениваться опытом?

- Нет, ведь суть аналитической философии в логике. Логика является одним из критериев истины. И они используют логику, чтобы опровергать друг друга. Это такое интересное развлечение. Притом опровержение не обязательно долго уничтожать позицию оппонента. Опровержение может подражать уничтожению! И тогда аналитические философы встают в интересную позу, чтобы показать своё превосходство. Получаются своеобразные петушиные бои…

- Ужасно! Знаешь… Ты написал книгу! Я думаю, мы должны начать её распространять!

 

8.4.3

 

Герои выбрались на улицу и начали рассказывать всем вокруг об её содержании. Нитгештейв кричал:

- Народ! Все люди играют в языковые игры! И даже я сейчас делаю нечто подобное! Вся аналитическая философия – это большая языковая игра! Никакого познания от неё ждать не стоит! Мы не должны зацикливаться на языковых играх и делать вид, что наша игра более правильная, чем у других людей.

Сассер встал напротив ученика и сказал:

- Как же я в тебе разочарован.

- Учитель, но я же говорю правду!

- Если невозможно познавать с помощью языка, то невозможно познавать вообще. Не я ли тебя этому научил? Язык – это итог. Язык – это фундамент. Язык – это бог. Мы познаем ради языка!

Нитгештейв покачал головой.

- Нет! Это все языковые игры! Это всё пустое!

Реддида вмешался:

- Есть другие вещи, которые могут помочь нам в познании.

Сассер усмехнулся.

- И какие же?

- Например, воображение. Ведь нам нужно лишь сформировать правильный образ реальности. Речь здесь не нужна. Более того, критерием познания может быть память и опыт.

- Какая глупость. С помощью опыта не предсказать ничего. Мы можем лишь надеяться, что опыт будет повторяться. Речь и логика обладают способностью предсказывать явления, что делает их прекрасными помощниками в нашем великом деле.

- Но они могут и не предсказывать ничего.

- Да. Именно поэтому необходимо вооружиться правильным методом…

- Но этот метод – лишь игра.

Нитгештейв кивнул.

- Именно! Игра! Зачем он тогда нужен?

Сассер пожал плечами.

- То, что это игра, ничего толком не меняет. Нет ничего плохого в том, чтобы играть. Если эта игра полезна и ведёт к познанию, то почему бы и нет?

 

8.4.4

 

Сассер собрал своих союзников в большом и чёрном зале. Он сказал:

- Нитгештейв предал нас. Он теперь один из них.

- Кого? – спросил Рум.

- Он теперь континентальный мыслитель. Он распространяет идею о том, что мы занимаемся некой языковой игрой. Вообще всё он называет языковыми играми. Это некий способ опровергнуть нашу правоту. Мы не правы, потому что играем в языковые игры.

Рум прокричал:

- Глупость! Вот моя рука! А вот вторая! Я хватаю рукой руку! Руки хватают друг друга! Они вместе! Ура! Руки держат друг друга! Я есть! Это доказательство!

Панрак усмехнулся.

- Мы должны уничтожить Нитгештейва. Он решил бросить вызов истине. Я за это он должен поплатиться. Я думаю, стоит начать аналитическую охоту.

Ку Эйн поинтересовался:

- А что такое аналитическая охота?

Оер пояснил:

- Это великое деяние, которое должен совершить каждый аналитик. Мы будем совместно преследовать наших врагов, чтобы отбиться от их атак. Мы объединимся против несогласных, а после сделаем всё возможное, чтобы уничтожить их ментально эмоционально и физически. Это и есть аналитическая охота. Мы будем делать всё возможное, чтобы добиться успеха. В этом и заключается суть нашего союза. Все те, кто не с нами, будут унижены и уничтожены.

Сассер кивнул.

- В этом и заключается вся суть. Аналитическая философия – это сообщество разнородных мыслителей, которые намереваются уничтожить всех своих оппонентов методом… нет, не логики, а массовой атаки. Охота будет опасной. Мы должны сражаться с нашими врагами. Мы должны побеждать наших врагов. В этом вся суть. В этом и заключается сущность аналитической философии.

Ку Эйн задумался.

- Звучит довольно странно. Я думал, что у нас совершенно другие цели. Я предполагал, что мы занимаемся совершенно другими вопросами.

Сассер покачал головой.

- Нет. Мы промываем мозги нашим последователям, чтобы их у нас становилось больше. Наша главная цель – завоевать ВУЗы по всему миру. Именно поэтому мы должны принижать значение всех наших соперников. Именно поэтому мы должны унижать всех, кто не согласен с нашей основной логической повесткой. Никаких доказательств не будет. Логику нельзя доказать. Будут только действия и выгода, которая следует за действиями. Мы победим.

- Не слишком ли это жестоко? Я думал, что основная цель – это познание.

- Ха. Познание. Познание – это хорошо. Но лучше – уничтожить наших оппонентов. И, самое главное, что мы можем сделать – так это выставить их полными идиотами, а после уничтожить их социальный статус. После уже можно уничтожить и тела.

Ку Эйн заметил:

- Я не подписывался ни на что подобное. Я думал, что вы здесь занимаетесь исследованиями.

- Занимаемся. Но нет ничего плохого в том, что мы уничтожаем своих оппонентов. Наши враги должны страдать. В этом вся суть. Они нам вредят. Они хотят заниматься совершенно другой философией. Я это даже философией не считаю. Они просто мечтают.

- Но… Как же это странно… Я не понимаю…

- Наш друг – это наш друг. Наш враг – это наш враг. Аргументы не принимаются. Мы давно выучились игнорировать аргументы врагов и продвигать только аргументы наших союзников. Мы создали правила выстраивания аргумента, без которого высказывание не является поддержкой для точки зрения. Составлять аргументы в нашем смысле могут только наши сторонники. И чужие аргументы мы игнорируем, потому что ввели такое профессиональное правило. Мы создали систему, в которой только лишь человек, изучавший наши труды, может претендовать на то, чтобы быть услышанным.

 

8.4.5

 

Нитгештейв шёл по улице. Со всех сторон на него смотрели люди, которые были недовольны. Реддида шёл ему на встречу с плакатом, на котором было написано: «Академия Аналитической Философии признает Нитгештейва шарлатаном, который занимается дискредитацией философии и подрывом авторитета самых главных её представителей. Книги Нитгештейва не считаются философскими. Нитгештейв объявляется врагом любого мыслящего человека. Мы все точно знаем, что этот злодей предал философии и теперь занимается искажением фактов и подтасовкой высказываний».

Реддида отметил:

- Как-то слишком глупо. Зачем они это сделали?

Нитгештейв ответил:

- Кажется, началась Аналитическая Охота.

- Аналитическая Охота?

Нитгештейв кивнул.

- Да. Теперь у меня будут большие проблемы… Да и у тебя тоже. Они попытаются уничтожить мою репутацию. Такое уже делали ни единожды. Аналитическая философия часто занимается подобным. Она занимается выписыванием людей из философии.

- Всегда считал, что группка узко специализированных профессионалов – это вредно как для философии, так и для искусства. Мысль теряется за глупыми формальными критериями, которые выдумываются на пустом месте. И на этом пустом месте основываются целые воздушные замки, состоящие из тотального ничего. Такое положение дел может только опечалить.

- Согласен. К моему большому сожалению… Сегодня… Началась охота за мной… Ничего хорошего ждать мне не стоит…

- Я помогу тебе. Попробую помочь. Против нас будет целое огромное сообщество. Победить будет непросто.

- Мы проиграем…