И на паперти пахло, от стула, где посидят, пахло. Невозможно, невозможно было дышать, тошнило, вот-вот вырвет.

Запахи Нина так чувствовала с малых лет. В деревне кумышку варят, а ее от запаха рвет, те смеются. За свою жизнь никогда она не пробовала вина и других наставляла не пить. С Евдокией приехали в Загорск к Клавдии, тоже пахло вином. Пришла старушка – от нее пахло гноем, вот-вот вырвет, хоть бы скорее вышла. Ночевали у них мать с дочерью, и от посте ли, где дочь спала, блудом пахло. Сказала матери, а она защищает дочь, что та девица. Вскоре эта "девица" родила.

В церкви много видела видений. В Перевозном идет женщина ко причастию, а "черные" толкают ей в рот длинную палку. Упала, ее затоптали, а телом причастилась.

Один раз видела: стоял рядом с батюшкой "черный" и крал из ложки святые дары, а туда сыпал пепел.

Во время Херувимской песни на спину одной женщины лег бес. У него 6 рук: две положил на шею, две на пояс, две на ноги. Очень страшный, ей стало так плохо, что выбежала из церкви.

Видела в церкви много черных мух: на которую женщину сядут, та засыпает. А кто усердно молится тому прямо в руки даются мед, райские плоды.

Матушка очень полюбила Псково-Печерскую Лавру и всегда душой была там, где подвизался ее духовный отец. Они с Евдокией продолжали время от времени свои паломнические поездки туда и в другие монастыри России. В одну из поездок в Почаеве на службе около них упала женщина и лежала всю обедню. А после службы эта женщина подходит к Евдокии и говорит: "Ты знаешь, зачем я лежала? На твою болящую и еще на одну с неба упал такой яркий свет, что я не могла встать".

Однажды в Псково-Печерской Лавре подходит к ней какой-то священник, подает горсть смородины и говорит: "На, матушка, ешь". А Нина возразила, что она не матушка. Он сказал: "Будешь матушкой". И вот 1 июня 1979 года исполняется пророчество этого священника. Нина принимает постриг с именем Наталья.

Ей дается имя мученицы Наталии, которая празднуется 8 сентября - мучеников Адриана и Наталии. До конца дней своих матушка чтила память обеих святых - и Нины, и Наталии.

Мама у Евдокии тяжело болела, была гангрена ног, под кожей все мышцы сгнили, стали как кисель. Евдокия смажет ноги святым маслом, ей легче. В 1980 году она умерла. Начала матушка читать канон по умершей, читала несколько дней. Во сне видит: в дверь входит умершая и просит читать канон Паисию Великому: "Только Паисий поможет, ты одна меня не вымолишь". Канона не было, нашли только молитву. Почитала молитву 40 дней, она снова явилась и сказала печально: "Как жалко, как много там осталось". В другой раз матушка рассказала, что канон нашли, долго молилась, и умершая снова пришла - много, говорит там еще осталось.

Стала матушка за многих умерших читать канон Паисию Великому. И шесть лет читала его без перерыва: 40 раз прочитает, снова 40, снова 40 раз... В синодике было записано 1080 человек своих земляков - две деревни и много из Ижевска...

Сестра Евдокии умерла раньше мамы на год, до 40 дня явилась к матушке на кухне, спросила: "Где Евдокия? У меня ниток не хватает. Мне некогда, я пойду". В другой раз явилась в церкви на левом клиросе во всей одежде, говорит: "Мои-то погибают, поставь свечу Тихвинской и Взыскание погибших", мне некогда, я пошла".

В третий раз явилась и говорит: "Скажи моей дочери, чтоб в среду и пятницу ела постное". А дочери своей приснилась во сне и говорит: "Что же ты меня не перепишешь, скоро день рождения, а ты не перепишешь". Она ей отвечает: "Бумаги потеряла". А ты, говорит, иконки-то раздавала, там она и осталась. А она была записана в монастыре навечно о здравии, за упокой после ее смерти не переписали, квитанцию потеряли. После сна она вспомнила, кому отдала иконки, и записи нашла. Последний раз пришла через год вместе с мамой, сестра впереди, мама сзади, трясут матушкину кровать. Проснулась. "Спасибо, - говорят, - что помогли".

Как начала матушка читать за умерших канон Паисию Великому, стало много искушений, страхов. Сидела как-то на кровати в сенках, вдруг взорвалось что-то очень сильно, пламя на кухне, хруст, как будто сухари грызут. Оградила крестом - ничего не стало. Пожаром пугали, проснулась: полная изба дыму, испугалась, стала звать Евдокию - все исчезло. В другой раз ночью вязала в темноте, без света, вдруг за окном пламя, будто соседи горят, разбудила Евдокию - вспыхнуло и не стало.