Вселенную. Однако мы еще надеемся, что и этот храм будет оберегаем тем,

Который в нем обитает. С ним в союзе мы осмеиваем всякие угрозы, от которых

действительность еще далека, ибо исход дела в руках божиих!"

3. В это время в римский лагерь прибыл Антиох Эпифан во главе многих

Тяжеловооруженных воинов и со свитой так называемых македонян. Это были

Исключительно его ровесники, люди высокого происхождения, едва только

Вышедшие из отроческого возраста, вышколенные и вооруженные на македонский

манер, откуда и их название: "македоняне". Большинство, однако, из них

Далеко не достигало славы этой нации. Из всех царей, подчиненных римлянам,

Самым счастливым был царь коммагенский; но и он испытал на себе изменчивость

судьбы. Уже на закате лет он представлял собой пример того, что никто до

Самой смерти не может считать себя счастливым. Сын его, появившийся туда в

Такое время, когда отец его находился на высоте своего счастья, выражал свое

Удивление по поводу того, что римляне так медлят с покорением стены. Он сам

Был храбрый воин, обладал твердой, непреклонной волей и могучей телесной

Силой, которая в связи с его отвагой была почти непобедима. Тит на его

слова, посмеиваясь, отвечал - "Наше желание вполне совпадает с вашим". Тогда

Антиох со своими македонянами сделал приступ на стену. Благодаря своей силе

И ловкости он лично успел увернуться от иудейских стрел, осыпая в то же

Время иудеев своими стрелами, но его юные воины, за исключением только

Немногих, были смяты; они бились изо всех сил, чтобы доказать, что не

Отделяют слово отдела, но покрытые многочисленными ранами должны были

Все-таки уступить. Они узнали тогда, что и истые македоняне, для того чтобы

Побеждать, должны еще обладать счастьем Александра.

4. С большими усилиями и после беспрестанной семнадцатидневной работы

Римляне в 29-й день артемизия окончили сооружение валов, начатое ими 12-го

Того же месяца. Они построили четыре главных вала: один, против Антонии, был

Проведен пятым легионом посреди так называемого Воробьиного пруда; другой,

почти в двадцати локтях от первого, был воздвигнут двенадцатым легионом;

Десятый легион возвел свое укрепление на значительном отдалении от

Последнего, у так называемого Миндального пруда, на севере, наконец, в

Тридцати локтях дальше, у гробницы первосвященника, находились шанцевые

Сооружения пятнадцатого легиона. На всех этих валах были уже поставлены

Машины. Тогда Иоанн приказал провести изнутри под находившиеся против

Антонии укрепления нодземный ход и подпереть столбами как самый ход, так и

Сооружения, находившиеся под ним, затем он заложил туда дров, обмазанных

Смолой и асфальтом, и приказал все это поджечь. Когда подпоры сгорели, мина

Обвалилась и за ней с большим грохотом обрушились сооружения. Вначале

Поднялся густой столб пыли, так как огонь был наполовину потушен мусором, но

Когда весь свалившийся лес обрушился, огонь возгорелся ярким пламенем. Страх

Объял римлян при этом неожиданном зрелище, все мужество их пропало, они

Считали уже себя близкими к победе и вдруг лишились этой надежды даже на

Будущее. Тушить огонь они считали бесполезным делом, ибо если бы и удалось

Прекратить пожар, то самих валов уже больше не существовало.

5. Два дня спустя Симон со своими людьми предпринял нападение на другие

Валы, на которых римляне уже установили тараны и ими потрясали стену. Некий

Тефтай из галилейского города Гарсиса и Мегассар, из преданных слуг

Мариаммы, далее сын Наватая из Адиабены, по прозвишу Хагейр, что значит

Хромой, схватили факелы и сделали вылазку на машины. Более удалых и опасных

Воинов, чем этих трех, город не имел в этой войне. Словно навстречу

Товарищам, а не густо сплоченной вражеской массе, без страха и колебания

Ринулись они сквозь ряды неприятеля и начали поджигать машины. Обданные

Градом стрел, встреченные со всех сторон ударами мечей, они не покидали

Своего опасного поста до тех пор, пока огонь не охватил строения. Когда

Пламя вспыхнуло, римляне бросились туда на помощь из стана, но иудеи

Старались со стены отгонять их прочь и завязывали также рукопашный бой с

Огнетушительной командой, нисколько не щадя при этом своей жизни. Когда

Римляне вытаскивали тараны из-под горевших уже защитных кровель, иудеи и

Тогда старались овладевать ими, бросались в самый огонь и не выпускали машин