Глава 14. Голоса в моей голове

Тарси вошла без всяких предисловий и уж точно без стука.

Она обвела взглядом комнату, заполненную компьютерными терминалами.

Эти rik’ali dentus штуки выглядели примерно такими же старыми, как те, которыми они пользовались до того, как она ушла из Адипана. Оглянувшись на мёртвые экраны, она лишь мгновение спустя поняла, что электричество снова отключилось.

Неудивительно, что она почувствовала непреодолимое желание подняться по лестнице.

Она думала, что это ради разминки.

Издав короткий гортанный смешок, она опять обвела взглядом комнату.

Она чувствовала видящую, ради встречи с которой пришла сюда. Она знала, что та где-то здесь, но физическое зрение Тарси было уже не тем, что прежде. Оно определённо было не таким резким, как её свет, и этот факт её скорее раздражал, нежели расстраивал.

Все стареют. Ну, счастливчики стареют.

Прежде чем Тарси смогла самостоятельно обнаружить женщину-видящую, Анале шевельнулась, подняв голову.

Увидев, кто перед ней стоит, она побледнела, потом резко вскочила на ноги, поклонилась и почтительно подняла вверх пальцы. Древний бумажный журнал, который она читала при свете свечи, поспешно отлетел на ближайшую консоль.

— Могу я помочь вам? — спросила она вежливо. — Наипочетнейшая сестра? Что же вам нужно?

Тарси хмыкнула.

— Наипочетнейшая, да? Скорее уж мумифицировавшаяся.

Анале улыбнулась, но только слегка.

— Тётя, вы бы хотели помощи в каком-то вопросе?

Голоса раздались в разуме Тарси, отвлекая её внимание от комнаты. Они оба на самом деле спорили как дети, используя свет Тарси как какой-то манеж.

— Тихо, — буркнула она.

Анале моргнула, но ничего не сказала.

Увидев выражение лица другой женщины, Тарси слегка вздохнула про себя. Все эти проклятые юнцы, наверное, и так считали, что у неё старческое слабоумие.

— Да, мне кое-что нужно, сестра, — сказала Тарси, намеренно игнорируя дискуссию, продолжающуюся в высших слоях её aleimi. — А точнее мне нужна ты. Нужна твоя помощь. Сначала мне нужно кое о чём с тобой поговорить.

— Конечно, тётя, — ответила Анале, снова поклонившись.

— Хорошо. Как ты относишься к тому, чтобы работать на меня?

Анале моргнула. На этот раз ей не удалось скрыть своего удивления. Её губы слегка изогнулись в выражении, застрявшем между юмором и замешательством.

— На вас, сестра? — спросила она. — Разве я уже не служу вам?

— Да, да, — нетерпеливо сказала Тарси, махнув узловатой рукой. — Я имею в виду, по-настоящему работать на меня. А не на моего заплутавшего племянника. Возможно, ты мне понадобишься ещё до того, как всё это закончится. Мне нужно знать, пойдёшь ли ты за мной, если я попрошу. Даже если мой племянник скажет тебе что-то другое. Даже если брат Балидор скажет тебе что-то другое. Ты можешь это сделать, сестра Анале?

Анале уставилась на неё во все глаза. Теперь её взгляд сделался настороженным.

— Ты можешь это сделать? — спросила Тарси.

— А они знают, что вы меня об этом просите? — сказала Анале, сузив глаза.

— Нет. Конечно же, нет, — Тарси фыркнула. — Разве стала бы я тогда приходить сюда тайком и спрашивать, можешь ли ты ослушаться их приказов?

Взгляд Анале стал ещё более пристальным. Её тёмно-зелёные с голубым глаза заметно выпучились, когда Тарси произнесла последнюю фразу, и теперь Тарси могла чувствовать страх, вплетавшийся в её свет.

Тарси всё понимала. Субординация была одной из первых вещей, которым обучали молодых новобранцев в Адипане. Анале была членом Адипана.

Раньше была, во всяком случае.

— Не накручивай себя, — сказала Тарси, мягко щёлкнув языком и поджав губы. — Не надо идти против моего племянника. И против брата Балидора тоже не надо. Ты даже не нарушишь цепочку подчинения. Формально.

Очередное молчание после её слов.

В нём ещё громче зазвучали другие голоса. Или же Тарси стало труднее игнорировать их, пока видящая из Адипана, стоящая перед ней, хмуро поджимала губы. Один голос стал особенно громким — тот самый, что совсем недавно вошёл в её свет.

Этот голос появился в тот же день, когда её племянник позвонил ей и сообщил, что планирует отправиться в Нью-Йорк. Во время того же звонка он рассказал ей, что сделал молодой Джон.

Храбрый мальчик этот Джон. Она испечёт ему ещё один торт, когда увидит его в следующий раз.

Эта мысль заставила её усмехнуться.

«Мы не можем позволить Ревику узнать, — настаивал голос где-то на фоне света Тарси. Она обращалась к Тарси, но также и к Вэшу, голосу, который находился с Тарси гораздо дольше. — Этот план никогда не сработает, если он узнает, что мы делаем».

«Я понимаю это, — терпеливо сказал старик. — Я просто думаю, что вы сильно рискуете. Если создавать две цепочки командования, люди могут погибнуть».

«Мы обойдёмся малыми масштабами. Всего несколькими людьми».

«Это всё равно риск».

«Я это знаю, но...»

«Он прав, — вклинилась Тарси. — И ему это тоже не понравится. Моему племяннику. Он будет взбешён, когда узнает, что ты сделала».

«Я пытаюсь сохранить ему жизнь, — холодно ответил другой голос. — Честно говоря, мне совершенно наплевать, что ему нравится. Как бы то ни было, ситуация будет рискованной. Он прагматик. Он всё поймёт».

«Прагматик, — Тарси фыркнула. — Он большой ребёнок. Особенно когда дело касается тебя».

«Он не...»

Но разум Тарси вернулся к непосредственной физической комнате.

Видящая, стоявшая перед ней, наконец нарушила молчание. К тому времени Тарси пришлось напомнить себе, о чём они вообще говорили.

— Я не буду нарушать субординацию? — в глазах Анале появился скептицизм. — Неужели, уважаемая сестра? Как это так? — её голос сделался ещё более настороженным, когда она, казалось, обдумала собственные слова. — Я отвечаю перед Декланом, сестра. Деклан отвечает перед Адипаном Балидором. Адипан Балидор отвечает перед Мечом. Таким образом, я отвечаю перед Мечом... и перед Балидором. Вы только что сказали мне, что я должна буду ослушаться их обоих.

— У всех нас много хозяев, — пробормотала Тарси, всё ещё вполуха прислушиваясь к этому спору.

— Сестра, — терпеливо произнесла Анале. — Как я уже сказала, моя цепочка подчинения ясна. В конечном счёте, Меч — это тот, перед кем я отвечаю...

—...А я отвечаю перед тем, перед кем отвечает Меч, — резко перебила Тарси.

«Меня ты почти одурачила», — проворчал голос в её голове.

Тарси хихикнула, а потом изо всех сил постаралась превратить это в кашель. Снова сосредоточившись на видящей, стоявшей перед ней, она поняла, что смех сейчас, вероятно, только придавал ей вид неуравновешенной личности.

«Теперь ты знаешь, каково приходится мне», — радостно сообщил Вэш.

«Тихо ты, старик, — заворчала на него Тарси. — Ты подрываешь мой авторитет здесь. Если его можно подорвать ещё сильнее».

Другой свет засмеялся, и Тарси с трудом удержалась, чтобы не улыбнуться во второй раз.

Когда она вновь сосредоточилась на молодой видящей, стоящей перед ней, то обнаружила, что Анале не сводит глаз с её лица. Более того, молодая девушка начала исподтишка сканировать свет Тарси, вероятно, выискивая какие-то нити или звенья, связывающие её с Тенью, а то и вовсе резонансы с Дренгами.

При этом поза Анале снова стала походить на позу разведчика; скорее всего, она сделала это подсознательно: её руки были вытянуты в напряжённой, готовой позиции, как будто она готовилась к драке.

Её взгляд стал ещё более настороженным, когда она попыталась проникнуть в свет Тарси, но потерпела неудачу.

«Дети, — пробормотала Тарси голосам. — Ну разве они не милые?»

«Может быть, позволить ей увидеть несколько вещей, — предложил Вэш. — Успокоить её».

«Как будто кто-то может что-то увидеть в тебе, — пробормотал другой голос. — Она просто дура, раз хоть пыталась это сделать».

Отключившись через несколько секунд, Анале хмуро поджала губы.

— Это невозможно, сестра, — решительно сказала она.

— Разве? — Тарси снова рассмеялась; она ничего не могла с собой поделать. — Ну, это, конечно, большое облегчение. Я бы предпочла впасть в старческий маразм, лишь бы не выслушивать это дерьмо весь день.

Ещё один взрыв смеха пронзил высшие уровни её aleimi.

Анале ещё сильнее поджала губы и положила руки на бёдра.

Теперь в её глазах проступило недоумение, сплетавшееся с ещё более интенсивной настороженностью. «Однако девушка немного поумнела, — отметила Тарси. — Вспомнила, с кем имеет дело».

«С взбалмошной старой видящей, которая никому не даёт понять, что ей на самом деле не всё равно? — ласково произнёс один из голосов. — Или ты думала, что она поверит тебе, когда ты смотришь на неё таким убийственным взглядом?»

Тарси хмыкнула.

Однако большую часть внимания она сосредотачивала на Анале.

Она почти видела, как другая видящая думает, что у Тарси слишком высокий ранг, чтобы Анале могла точно оценить её верность самостоятельно. Если бы электричество не отрубилось, Анале, вероятно, уже подала бы сигнал Деклану, своему старшему офицеру. А так, она, вероятно, намеревалась задержать Тарси до тех пор, пока команда не сможет повалить её на пол, а может быть, и надеть на неё ошейник на несколько недель, пока они по очереди будут смотреть на её свет.

Может быть, именно поэтому голоса заставили её пойти сейчас. Отключение электричества в кои-то веки оказалось полезным.

«Вот именно», — отозвался более новый голос.

Слегка вздохнув, Тарси поняла, что теперь у неё есть только один выход.

Электричество может включиться в любую минуту.

С ещё одним, более долгим вздохом (главным образом потому, что она знала: этот подход тоже не был лишён риска, во многом из-за того, что Анале могла быть прочитана Балидором или Мечом) Тарси впустила молодую женщину-видящую в свой свет.

Это был единственный выход.

Тарси просто стояла там с полностью открытым светом и смотрела в лицо Анале.

Несколько долгих секунд суровое выражение на лице и в свете женщины не менялось.

Затем постепенно это прекрасное овальное лицо начало открываться. Тарси наблюдала, как изумление проступает на её лице, сужая зрачки, расслабляя челюсть, когда она уставилась поверх головы Тарси.

Сине-зелёные глаза Анале раскрывались всё шире по мере того, как она слушала.

Глава 15. Некрофилия

Балидор сидел на краю старинного и очень дорогого на вид дивана в викторианском стиле, с резной рамой из вишнёвого дерева и круглой, как солнце, подушкой на спинке.

Балидор знал, что этот символ солнца был характерной чертой того времени, а не отсылкой к Мечу, в отличие от того, что думали некоторые молодые видящие. Он располагался в верхней части рамы, вделанный в дерево и окружённый резными узорами из роз и виноградных лоз ручной работы.

Он помнил этот стиль с тех времён, когда тот ещё только появился, и решил, что эта вещь, скорее всего, была отреставрированным оригиналом или же копией ручной работы, сделанной кем-то с настоящим ремесленным талантом, поскольку резьба по цветам и солнцу не выглядела машинной. Он мог видеть и чувствовать крошечные несовершенства на древесине, когда гладил её пальцами.

К несчастью, диван оказался таким же неудобным, как и оригиналы, которые он помнил. Эти проклятые викторианские людишки, казалось, делали всё, чтобы досадить телу, в том числе и то, что они почти не добавляли подкладку в свои острые как иголки декоративные подушечки.

Однако Балидор вынужден был признать, что сверкающие закатные цвета вышивки наверняка были прекрасны сразу после изготовления.

Впрочем, зацикленность на диване была лишь отвлекающим манёвром.

Он изо всех сил старался сосредоточиться на разговоре, но всё равно возвращался к дивану — возможно, потому, что в нём было больше обыденной реальности.

По правде говоря, он предпочитал сосредоточиваться на чём угодно, кроме физического тела или света женщины, сидевшей на противоположном кресле и овившейся вокруг полулежавшей фигуры Меча.

Однако Балидор слушал слова Меча.

—...Так скажи мне своё мнение об этом подходе, 'Дори, — произнёс элерианец, и в его голосе не было и следа вопроса. — Мне нужна твоя честная оценка. Сейчас, пока мы не пошли дальше.

Балидор с трудом оторвал взгляд от того места, где пальцы Элли массировали грудь Меча, а её ладонь и часть руки пробрались за расстёгнутый воротник рубашки. Балидор не мог полностью закрыться от вспышки боли, которая вышла из света Меча, или от других мерцаний и искр, возникающих от контакта между этими двумя.

Боги. Он ведь на самом деле не спал с ней, нет?

Балидор знал, что он не один задавался этим вопросом.

С другой стороны, в последнее время многие задавались вопросом о сексуальной жизни Меча. Ходили странные слухи о Джоне и о том, что произошло между ними той ночью. Теперь, когда Элли была в сознании…

Ну, более или менее в сознании.

Балидор отказывался доводить свои наблюдения до логических выводов, в отличие от многих других в конструкции. Во-первых, он не хотел думать об этом до такой степени, чтобы его разум мог начать воспроизводить визуальные эффекты. Он знал, что не чувствовал в конструкции никакого непосредственного секса между Элисон и Мечом, только сильную боль от них обоих.

С другой стороны, он также знал, что Меч намного лучше закрывался щитами, чем показывал. Много лет назад именно Элли предупредила его об этом.

Какой бы ни была правда о них двоих в эти дни, смотреть на них вместе становилось всё более и более неудобно, даже зная то, что знал он. Балидор держал всю эту тему глубоко запрятанной в тайниках своего сознания, и тем более не позволял этому прозвучать в своём голосе.

В дополнение к своим способностям ставить щиты, Меч часто улавливал больше, чем он показывал.

Как и многие другие люди здесь.

— О какой части предлагаемого подхода ты хотел бы услышать моё мнение, Прославленный Меч? — вежливо спросил Балидор.

Напрягшись, он снова отвёл взгляд от руки Элли, когда та стала ласкать живот Меча через рубашку, чуть выше его пояса.

Словно поймав блуждающий взгляд Балидора, Ревик резко заговорил:

— В частности, по вопросу о конструкции,— сказал он, бросив на Балидора чуть более жёсткий взгляд. — В этом вся загвоздка. Если мы не сможем взломать конструкцию, особенно без неё, я зря потрачу своё время. Мне нужен какой-то процент вероятности. Мне нужно знать, какую возможность ты сможешь мне предоставить, если мы сделаем всё так, как я сказал.

— Возможность, Прославленный Меч?

— Время, Балидор, — проворчал Ревик. — Какой временной промежуток?

Проведя пальцами по своим каштановым волосам, Балидор откинулся на неудобную кушетку, поморщился и снова выпрямился.

— Боюсь, что новости не очень хорошие, — сказал он.

— В смысле?

Балидор выдохнул, слегка прищёлкнув.

— В смысле... мы всё ещё не можем определить якоря. Мы посмотрели на конструкцию над Манхэттеном, как ты и просил. Однако мы были вынуждены сосредоточить большую часть наших усилий на конструкции в Патагонии, поскольку её видно большему количеству наших людей.

Заметив, как сузились глаза элерианца, Балидор позволил своему голосу зазвучать резче.

— Большинство из нас даже не ощущает ту, что на Манхэттене, сэр.

— Моя жена её почувствовала, — резко сказал Ревик.

— Я знаю об этом, — сказал Балидор, и в его голосе послышалось раздражение. — Я прошу тебя. Нет, я говорю тебе, Прославленный Меч... нам нужна твоя помощь в составлении карты этой конструкции. Никто из нас её не видит. Даже Тарси утверждает, что видит только голые очертания, да и то ровно настолько, чтобы знать, что она там есть. Она говорит мне, что осознает эту штуку скорее по тому, чем она не является, а не потому, что она из себя представляет.

Челюсти Ревика заметно напряглись, но он лишь раз кивнул.

— Ладно. А та, что в Патагонии?

Балидор выдохнул.

— С ней нам повезло несколько больше, — сказал он, делая неопределённый жест рукой. — И всё же большая часть того, что мы узнали, носит описательный характер, а не структурный, как ты просил. Нам удалось отследить несколько упомянутых тобой столпов, но на самом деле только тех, о которых мы уже знали или подозревали.

Балидор пересчитал их по пальцам.

— …Сам Тень. Салинс. Ксарет. Мы знаем, что есть и другие, но мы не можем определить, кто они, или даже начать составлять карту их света, не зная о них больше. Они слишком бесшовно вписываются в структуру самой сети. Мы ещё не определили, как их отделить друг от друга.

Он поднял ладонь в почти беспомощном жесте.

— Дизайн этой конструкции отличается от Пирамиды не только расположением его якорей, Прославленный Меч, — добавил он. — Верхние уровни фактически образуют эту структуру. Они не просто сцеплены, как раньше. Они неразрывно связаны между собой.

Ревик кивнул.

— Этого достаточно? Чтобы узнать главный столп? Вам нужно знать все вторичные элементы?

Балидор мрачно посмотрел на него.

— Полагаю, ты имеешь в виду Менлима?

Ревик вздрогнул, услышав это имя, но кивнул.

— Да.

Балидор покачал головой.

— Именно в этом и заключается проблема, Прославленный Меч. Мы не думаем, что Менлим... Тень... является главным столпом. Похоже, он тоже вторичен.

— Что? — Ревик уставился на него, заметно напрягшись. — Что, бл*дь, это значит?

Балидор поколебался, чувствуя, как из света другого резко выходит заряд.

Элли, казалось, тоже это почувствовала.

Балидор не мог не смотреть, как её свет всё глубже проникает в него, окружая и разделяя нити, словно оттягивая его назад. Меч позволил ей это сделать. Даже больше, чем позволил, осознал Балидор; похоже, у него почти не было сил сопротивляться ей. Она рассеяла этот гнев и его заряд почти незаметно для самого Ревика.

Балидор медленно выдохнул, стараясь не думать о последствиях того, что она всё ещё так сильно контролирует его свет, даже сейчас.

— Именно то, что я сказал, — осторожно ответил Балидор. — Мы установили, что во главе этой структуры стоит кто-то другой, Прославленный Меч. Кто бы это ни был, он более плотно замаскирован, чем все остальные. Кто бы это ни был, мы вообще не можем видеть ничего в плане определения личности, и пока не получили ни одной световой сигнатуры. Ну, по крайней мере, ни одной сигнатуры, которая исходила бы с этой стороны Барьера. Вполне возможно, что человек, которого мы назвали «Тенью», на самом деле вовсе не Тень. Вполне возможно, что Менлим работает на него, как и все остальные.

Нахмурившись, Ревик уставился в ближайшее окно.

Его свет более или менее пришёл в норму.

Голова Элли покоилась у него на плече. Балидор наблюдал, как она легонько провела пальцами по контуру священного текста, вытатуированного на предплечье Меча.

Оторвав от неё взгляд, Балидор проследил за направлением взгляда Ревика. Данное окно выходило на задний двор дома, где он мог видеть группу видящих вместе с Джоном, сидевших вокруг костра.

Никто из них, казалось, не разговаривал. Джон, похоже, всё ещё сильнее остальных носил вокруг себя облако изоляции.

Долгое время Ревик тоже лишь смотрел на этот огонь.

Балидор почти чувствовал, как он думает. Он держал свой собственный свет неподвижным, даже когда пытался поудобнее устроить ноги и зад на жёстком диване, ища более мягкое место, которого попросту не существовало.

Он взглянул на Врега, который сидел в соседнем кресле.

Врег также наблюдал за лицом Ревика, пока тот смотрел на улицу. Мускулистый, похожий на китайца видящий казался совершенно пустым, и выражение его лица было столь же тихим, как и его голос на протяжении всей этой встречи. Балидор не мог не думать о том, каким странным было бы это молчание во время одного из их совещаний по планированию в Нью-Йорке, где они часто часами обсуждали стратегию.

Впрочем, в последнее время Врег вообще мало разговаривал.

Балидор старался не думать о том, как Врег, должно быть, реагирует на воскрешение Элли, учитывая все обстоятельства. Он знал, что видящий много пил, даже по сравнению с прошлым — даже по сравнению с тем временем, когда Джон ещё жил с Дорже.

По правде говоря, Балидор уже несколько недель ожидал какой-то жестокой конфронтации между Врегом и Мечом.

Но этой драки так и не состоялось.

Балидор мог только предполагать, что Врегу помешала преданность Мечу, и возможно, даже его религиозные убеждения. Или же они с Джоном обсудили всё это наедине.

Однако Балидор сильно сомневался в последнем, учитывая то, что он наблюдал.

При этой мысли Врег наградил его каменным взглядом.

Кресло, в котором сидел Врег, было явно вырезано и обшито под стать дивану Балидора. Судя по тому, как Врег сидел в нём и почти кривился в гримасе при перемене позы, оно было таким же «удобным», хотя и не менее красивым, несмотря на дырку в спинке, оставленную чем-то вроде складного ножа.

Балидор снова перевёл взгляд на Меча.

Несмотря на старательно нейтральное выражение лица Врега, Балидор видел, как китайский видящий наблюдал за нежничающими меж собой посредниками. Возможно, в глазах Врега было больше скрытого гнева, чем у Балидора.

Балидор лишь надеялся, что его собственный взгляд был не столь очевиден.

Он понимал злость, но сейчас не мог думать об этом.

Только не тогда, когда Меч сидел так близко.

Ревик взглянул на него, и Балидор откашлялся, отводя взгляд.

— Следовательно, в плане времени, — сказал Балидор, продолжая говорить так, словно этого долгого молчания и не было. —...Невозможно знать наверняка, сколько мы можем дать тебе, Прославленный Меч, — он снова неопределённо взмахнул рукой. — Я не могу примерно оценить время на взлом конструкции, не имея проверенной карты этой конструкции. А мы на данный момент ею не располагаем.

Балидор старался говорить нейтрально, безо всяких эмоций.

И всё же он видел, что мужчина-элерианец переводит взгляд между ним и Врегом, а в его прозрачных, бесцветных глазах проступает жёсткое выражение.

-...Тут слишком много догадок, — добавил Балидор, притворяясь, что не заметил его пристального взгляда. — Честно говоря, мы до сих пор не знаем, как мы взломали эту конструкцию в Аргентине. Мы не могли войти, пока твой телекинез не вывели из строя, laoban. Юми, Тарси и я до сих пор не знаем, случилось ли это потому, что Тень впустил нас, как только нейтрализовал тебя, или же мы сами взломали конструкцию, как только структура начала проявляться на этом более высоком уровне. Насколько нам известно, когда они вырубили тебя, энергия конструкции временно истощилась, и поэтому образовалась дыра.

Балидор снова показал жест рукой, негромко щёлкнув.

— Теория с множеством видящих-якорей — это изначально догадка, Ненз, — добавил он. — Правда в том, что мы до сих пор не знаем точный механизм работы этой не-пирамидальной сети, которую вы с Врегом пытаетесь расчертить.

Он заколебался, мельком взглянув на Элли.

— Даже если вы с Элисон правы в своей теории относительно Главы этой сети, — продолжал он. — Мы нацелились лишь на несколько других последователей Тени, которые, возможно, являются вторичными якорями. Это лишь возможные вторичные якоря, Ненз, и возможные личности. Так что это ещё один уровень догадок, даже в отрыве от нашей неспособности оценить теорию якорей этой более сложной конструкции и того, кому она принадлежит. Слишком много теорий, нагромождённых на теории, мой друг. Слишком много догадок в сочетании с догадками, зависящими от других догадок. Я не могу высказать обоснованное мнение, опираясь на такое малое количество данных.

— То есть, ты хочешь сказать... что? — спросил Ревик ещё более холодным голосом.

— Я говорю, что у нас просто недостаточно сведений.

Балидор поднял руку со своего бедра в примирительном жесте, когда Ревик нахмурился, и сам взглянул на Врега, чувствуя согласие другого разведчика, даже если он не мог видеть это на его похожем на маску лице.

— Мы и не будем знать достаточно, Ненз, — добавил Балидор более осторожно. — Не в те сроки, которые ты нам назначил. Особенно если мы должны соответствовать параметрам запланированной операции, в соответствии с её нынешним графиком. Честно говоря, в настоящее время я не вижу никакого способа удовлетворить эти требования. Разве что этот график изменится. Разве что ты не выделишь время для нормальной разведки их операции... что, как мы оба знаем, будет чертовски рискованным, даже без кошмара, с которым мы столкнёмся, если будем ждать слишком долго. Если Тени удастся воссоздать Териана из Фиграна, то есть с несколькими телами, а также обучить Кассандру до такой степени, что она станет серьёзной угрозой для вас...

—...Это при условии, что она ещё ей не является, — пробормотал Врег.

Балидор бросил на него быстрый взгляд и показал признающий жест рукой.

— Это при условии, что она ещё ей не является, — согласился он, не глядя в глаза Мечу. — Тогда это ещё больше усложнит наш подход.

— А что ты предлагаешь, брат? — спросил Дигойз.

Его голос понизился, становясь опасно тихим.

—...Или это просто один из тех разговоров типа «это невозможно сделать»?— холодно сказал он. — Не имеющий никакой цели, кроме как раскритиковать текущие представленные варианты?

Балидор снова взглянул на Врега, но тот не смотрел ему в глаза.

Ревик повысил голос, чеканя слова.

— Вы должны понимать, зачем она туда поехала, — Ревик взглянул на Врега, и в его голосе послышалось ещё больше гнева. — Вы оба должны это понимать. Вы знаете, что люди и видящие из Списков Смещения, которых мы собрали в Нью-Йорке, находятся в опасности, — он наградил Врега долгим взглядом, а потом опять переключился на Балидора. — Возможно, мы уже опоздали спасти их. И это вы тоже понимаете.

Балидор вздохнул, прищёлкнув.

Он вовсе не оспаривал его слова.

Ни капельки.

— Я согласен, — сказал он, поднимая руки в знак капитуляции. — Но ты же хочешь, чтобы я дал тебе совет относительно деталей, Прославленный Меч. Положа руку на сердце, я не могу этого сделать. Я могу сказать тебе, что поддержу любой шаг, который ты посчитаешь самым мудрым в данных обстоятельствах...

— Но ты не скажешь мне, что бы порекомендовал ты сам?

Балидор моргнул, опешив.

Он снова взглянул на Врега.

И снова Врег не ответил на его взгляд и не отводил своих тёмных глаз от Ревика.

— Ты не просил меня об этом, Прославленный Меч, — сказал Балидор, переводя взгляд обратно на Ревика. — Разумеется, я дам тебе любые рекомендации, какие ты пожелаешь.

Когда элерианец продолжил сидеть, поглаживая волосы Элли одной рукой, Балидор опять выдохнул с чередой щелчков. Он откинулся на диванные подушки, прежде чем вспомнил, что они ему совсем не помогут.

Он наклонился вперёд, положив руки на бёдра.

Подавив очередную реакцию на Элли и динамику, которую он ощущал между ними двумя краешком своего света, Балидор обдумал вопрос Меча. Вместе с тем он переключил себя в тот режим мышления, который использовал при планировании операции Адипана.

С некоторым раздражением осознав, что он не задавал себе этот вопрос и слишком привык, что Меч сам всем заправляет, он нахмурился, глядя вниз на тонкий, небесно-голубой ковёр на деревянном полу. Он подумал о том, как он мог бы организовать эту операцию в таких же условиях, с теми ресурсами, которые у них имелись, в Нью-Йорке и в других местах.

Сделав это, он обнаружил, что смотрит на проблему совершенно иначе.

Он также поймал себя на том, что понимает раздражение Меча.

— Понятно, — выдохнул он. Когда он снова взглянул на Ревика, его тон стал извиняющимся. — Ну, учитывая ограниченность времени... — осторожно произнёс Балидор. — Вообще-то я думаю, что тебе следует привлечь к этому делу Мэйгара, и немедленно. Я также задаюсь вопросом... — он бросил взгляд на Элли, поколебавшись, прежде чем продолжить. —...Я понимаю ограничения такого подхода, но мне интересно, не сможешь ли ты также подключить Элисон на каком-то этапе.

Балидор поколебался, взглянув на Врега, который приподнял бровь.

Однако когда Балидор снова посмотрел на Дигойза, выражение лица элерианца не изменилось.

— Продолжай, — сказал Ревик.

— Ну. Её структуры остаются невредимыми, — сказал Балидор, вновь взглянув на неё, почти без осознанного намерения. На этот раз он обнаружил, что её зелёные глаза сосредоточились на нём. Он поколебался, пойманный её пристальным взглядом, на мгновение потерявшийся в этой пустоте, которую он мельком увидел — в отсутствии её самой.

Это отсутствие вызвало боль где-то в его груди, отчего стало сложно дышать.

Однако это не единственная его реакция.

Остальное было ещё менее рациональным.

Вопреки этой пустоте, что-то увиденное в этих глазах на удивление расслабило его. Он не знал, увидел ли там её, но что-то он увидел. Чем бы ни являлось это «что-то», это заставило Балидора гадать, не было ли это с её стороны одобрением того, что он преподнёс такой вариант Мечу.

— Так вот, мне интересно, сможешь ли ты использовать этот факт, — запоздало закончил Балидор, снова взглянув на Врега и почувствовав румянец, приливший к коже от осознания, что оба мужчины могли читать его в этот самый момент. — Я также думаю, что это может стать способом защитить тебя. Например, направить сигнал через несколько источников. Это могло бы запутать их конструкцию относительно того, на чём надо сосредоточить защиту. Это также может быть...

— Она не поедет со мной, — предостерегающе произнёс Ревик.

— Я это понимаю, Ненз.

— Это не обсуждается, — повторил Ревик.

— Ей это и не нужно, — перебил Балидор, подняв руку. — Мы могли бы координировать эту часть отсюда, laoban, исключительно из Барьера. Мы будем использовать ту же конструкцию, которую ты попросил меня построить, чтобы помочь тебе и Мэйгару на земле. У тебя не будет полного доступа ко всем её структурам, но это придаст тебе усиление. Возможно, очень важное усиление, особенно если перед твоим отъездом мы укрепим связь между ней, тобой и Мэйгаром.

Бросив на Врега извиняющийся взгляд, Балидор добавил:

— Для этого мы также могли бы использовать Джона, Ненз. Чтобы укрепить эту связь и спрятать её не только в вас двоих. Он мог бы послужить дополнительным якорем.

Воцарилось очередное молчание.

И снова, по причинам, которые он не мог точно объяснить даже себе, Балидор сначала посмотрел на Элли, а не на Меча. На этот раз она нахмурилась, её зелёные глаза оставались такими же пустыми, как и раньше, но губы поджались в отчётливо жёсткую линию.

Что-то в этом выражении опять зацепило Балидора.

На поверхности он чувствовал то же самое равнодушие и смятение, что и тогда, когда она впервые открыла глаза. Он также почувствовал более насыщенную, более замысловатую тягу.

«Ей это не нравится», — вдруг подумал Балидор.

Ей не понравились слова Нензи о том, чтобы оставить её позади.

Ей не понравилось, что Балидор с ним согласился.

Конечно, эта мысль была абсурдной.

Шансы, что она вообще может следить за этим разговором, были ничтожны, учитывая то, что Балидор видел в её свете — почти полное отсутствие связи между её aleimi здесь, внизу, и тем, что жило над её головой. Её разум работал на уровне очень маленького ребёнка, который ещё не полностью вошёл в своё физическое тело после рождения.

Она абсолютно точно не могла понимать его.

И всё же, глядя в эти зелёные глаза, Балидор задумался.

Там жило что-то. Он не мог осмыслить это даже в абстрактном плане, но это ощущение чего-то оставалось, удерживая его взгляд прикованным к ней ещё на несколько секунд.

Балидор знал правду об её состоянии.

Он уже видел сканы. Чёрт возьми, он сам провёл огромное множество таких сканирований. Тарси. Юми. Врег. Даже Варлан. Все они по очереди посмотрели на её свет. Все они согласились. Даже Меч не стал возражать, хотя и отказался озвучивать свои выводы вслух.

Балидор не мог позволить себе поддаваться фантазиям, только не в этом отношении.

Вытеснив из своего сознания эту неуверенность вместе с беспокойством, которое он чувствовал, когда Элли хмуро смотрела на него своим тупым, бессвязным взглядом, Балидор изменил позу на диване без обивки и усилием воли отвёл от неё взгляд.

Снова взглянув на Меча, Балидор увидел, что часть напряжения покинула прозрачные глаза Ревика. Дигойз, казалось, опять задумался, крепче обнимая женщину на своих коленях, и словно не обращал внимания на её пустой хмурый взгляд, направленный в сторону Балидора. Когда она скользнула глубже к нему на колени, Балидор ощутил от него очередной сильный прилив боли разделения вместе с более слабым импульсом горя — Меч нечасто позволял Балидору или другим чувствовать это в нём, особенно с тех пор, как они впервые нашли её в Сан-Франциско.

Что же касается самой боли, то Балидор не мог припомнить, чтобы он чувствовал такую сильную боль в Дигойзе, даже тогда, в Нью-Йорке, когда он месяцами тосковал по ней после отъезда из Китая.

Вспомнив, как Элли не раз пыталась использовать эту боль, чтобы соблазнить своего мужа, несмотря на его хрупкое эмоциональное состояние в то время, Балидор почувствовал, как его челюсти сжимаются.

Тогда он был так зол на неё. Чёрт возьми, это до сих пор злило его.

Это он тоже вытеснил из своего света.

Злиться на неё сейчас бессмысленно. Даже хуже, чем просто бессмысленно.

И всё же, снова взглянув на неё, Балидор готов был поклясться, что хмурое выражение её лица стало ещё заметнее.

И опять Дигойз, казалось, лишь краешком сознания заметил, что они смотрят друг на друга. Он явно всё ещё думал, притягивая Элли ближе, инстинктивно успокаивая её своим светом и руками, а затем медленно кивнул.

— Да, — сказал он. — С этим я могу работать.

Балидор почувствовал слабый сигнал от мужчины-видящего слева и чуть не подпрыгнул.

Не выдавая это лицом, он едва заметно взглянул на Врега.

Видящий хорошо умел скрывать свои коммуникации, даже от Меча.

Балидору вновь пришла в голову мысль, что ранг Врега может быть намного выше, чем кто-либо из них когда-либо предполагал, и не только потому, что видящий, похоже, имел привычку активно скрывать, насколько высок его ранг, и какими навыками он обладает. Балидор не раз ловил его на откровенной лжи, даже перед Мечом.

«Ты думаешь, это хорошая идея, брат? — прошептал Врег в глубине сознания Балидора. — Дать им повод ещё сильнее вплестись в свет друг друга, учитывая её состояние?»

Балидор задумался над этим, стараясь не давать лицом ни единого намёка на их общение.

«Не знаю, — послал он наконец, не отводя взгляда от Меча. — Ты думаешь, что это ошибка? Это ухудшит её состояние? Или его?»

Врег послал ему слабый импульс дурного предчувствия.

«Я не знаю, что это может сделать с ним, брат, — послал он. — Всё, что я знаю — это то, что я не слышал ни об одном случае, когда бы кто-то вернулся после того, что они с ней сделали. От вайров и так мало кто оправляется. Но вернуть кого-то назад, после того как его разум был по существу отделен от тела... это неслыханно».

Балидор сохранял своё лицо лишённым выражения.

Однако посыл Врега ударил по нему, и довольно тяжело. Его слова отложили в его сознании то, что он не позволял себе полностью осознать с тех пор, как Элли вновь открыла глаза.

Он поймал себя на том, что обдумывает слова Врега на протяжении очередной, более долгой паузы.

Он также обнаружил, что согласен с ним.

«Значит, ты думаешь, что она ушла? — послал он. — Что её состояние окончательно и необратимо?»

Врег послал ему ещё один импульс дурного предчувствия, вплетённый в подтверждение.

«Я думаю, что это гораздо более вероятно, чем обратный вариант, — послал бывший Повстанец. — Пусть она и Высокочтимый Мост, но я думаю, что босс обрекает себя на мир боли, продолжая связываться с её светом, как сейчас. Я также думаю, что, где бы она сейчас ни была, она не совсем с боссом, если ты меня понимаешь».

Балидор мысленн<