Понятие и характеристика владения в частном праве. Особенности защиты владения.

Особого рассмотрения заслуживают предложения о признании в российском гражданском праве самостоятельного вещного права владения. Как известно, в римском праве гражданско-правовой защите подлежало всякое, в том числе и фактическое (беститульное), владение вещью (possessio). Однако владение предполагало не только фактическое господство над вещью, но и субъективный элемент - отношение владельца к вещи как к своей (animuspossessionis) или намерение присвоить ее. С этой позиции оно противопоставлялось "держанию" (detentio), при котором такое намерение отсутствовало даже при наличии титула (например, у владельца вещи по договору с ее собственником), а "держатели" (арендаторы, хранители, залогодержатели и т.д.) не пользовались владельческой защитой.

В германском праве римское различие владения и держания было устранено (во многом благодаря идеям Р. фон Иеринга), а для защиты всех владельцев была введена сложная система различных видов владения. Здесь различается "владение вещью как собственной", которое осуществляет либо ее собственник, либо фактический (незаконный) владелец, и "владение чужой вещью", субъект которого либо имеет на нее юридический титул (арендатор, хранитель, залогодержатель и т.д.), либо осуществляет фактическое владение ею с ведома и по указаниям собственника, например, в процессе ведения домашнего хозяйства или предпринимательской деятельности в качестве слуги, приказчика, поверенного, управляющего и т.п.. Титульное владение чужой вещью считается также "опосредованным владением", тогда как владение собственной вещью и "обслуживающее владение" - "непосредственным владением". При "опосредованном владении" появляется возможность "двойного владения" одной и той же вещью (осуществляемого одновременно несколькими лицами).

Этому подходу следует ШГК, который в ч. 2 ст. 920 говорит о "самостоятельном владении" собственника своей вещью и "несамостоятельном владении" этой же вещью другими лицами, а также некоторые современные кодификации, прежде всего ГК Нидерландов, закрепивший в ст. 107 книги третьей прямое и непрямое (опосредованное) владение. Прямое и косвенное владение различается в ч. 2 ст. 33 Закона Эстонии о вещном праве 1993 г. (считающегося составной частью ГК Эстонии, готовившегося при активном участии германских консультантов). Не без германского влияния ст. 879 проекта Гражданского уложения Российской империи также предлагала различать "самостоятельное" и "производное" владение; законодательное закрепление "двойного владения" вещью встретило одобрительное отношение в тогдашней литературе.

Поскольку фактическое владение, по меткому выражению Г. Дернбурга, "время возводит в право" (с помощью приобретательной давности), т.е. придает ему юридическое значение, еще в германской пандектистике XIX в. возникла дискуссия о том, каково юридическое значение фактического владения: является оно фактом или правом? Ф.К. фон Савиньи, Г. Дернбург, Б. Виндшейд и их последователи, взгляды которых были и остаются господствовавшими, рассматривали владение как сугубо фактическую власть лица над вещью, фактическое отношение, однако подлежащее правовой защите от самоуправных посягательств. Р. фон Иеринг и его сторонники придавали владению юридическое значение, считая, что его защита в большинстве случаев есть защита права собственности, а владение представляет собой не просто фактическое отношение, а юридический факт, либо даже некое защищаемое законом право или его подобие. С их точки зрения, владение и право собственности находятся в тесной взаимосвязи, поскольку владение и владельческая защита в значительной мере существуют для собственности, которая "стоит за владением". Поэтому Р. фон Иеринг характеризовал владение как "фактическую сторону собственности", защитой которой собственник может заранее защитить свое право "уже против первых попыток нападения".

Эти подходы отразились в гражданском законодательстве, которое хотя и обособляет владение в качестве самостоятельного гражданско-правового института, но одновременно признает его лишь "фактической властью над вещью" (абз. 1 § 854 BGB; п. 1 ст. 919 ГК Швейцарии; ст. 1140, 1141 ГК Италии). В современной германской литературе господствующим является взгляд на владение как на чисто фактическое господство лица над вещью. Как таковое оно не представляет собой ни особого субъективного (вещного) права, ни правоотношения (что вполне соответствует правилу абз. 1 § 854 BGB), хотя и обеспечивает своему субъекту - фактическому владельцу - некоторое правовое положение, будучи предпосылкой приобретения различных вещных прав, прежде всего права собственности.

В российском гражданском праве владение представляет собой либо фактическое отношение, либо элемент (правомочие) других (обязательственных или вещных) прав, но не особое, самостоятельное вещное право, что само по себе не препятствует его гражданско-правовой защите (посессорной - в первом случае и петиторной - во втором). Вместе с тем отсутствие в действующем ГК (в отличие от подавляющего большинства других европейских кодификаций гражданского права) специальных норм о владении и владельческой защите следует признать его серьезным недостатком. Хотя владение и является фактом, а не правом, оно имеет известное юридическое значение и должно иметь гражданско-правовую, причем "посессорную", защиту (не зависящую от добросовестности владельца) для того, чтобы выполнять свое основное назначение - осуществлять борьбу с насильственными, самоуправными действиями и создавать эффективные препятствия для захвата чужого имущества <1>. При этом закон должен предусматривать защиту как законного, так и незаконного (в томчисле недобросовестного) владения.

--------------------------------

<1> Концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации. С. 72 - 73.

Таким образом, правомочие владения - это обеспечиваемая законом возможность хозяйственного господства собственника над его имуществом.

В действующем российском гражданском законодательстве не предусмотрено каких-либо норм, устанавливающих отдельную владельческую (посессорную) защиту. Несмотря на это, существуют определенные правовые институты, которые позволяют защитить владельца, хотя бы данные механизмы и не являлись по своей сути посессорными. К таким правовым механизмам относятся:

1. самозащита (ст. 14 ГК РФ);

2. реституция (п. 2 ст. 167 ГК РФ); 

3. виндикация (ст. 301, 305 ГК РФ);

4. защита добросовестного давностного владения (п. 2 ст. 234 ГК РФ);

5. кондикция (гл. 60 ГК РФ).

Применительно к владению самозащита в соответствии с п. 10 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" может заключаться в определенных действиях лица в отношении находящегося в его законном владении имущества.например, установка систем сигнализации, заборов, замков. Также к самозащите относятся действия в отношении чужого имущества, которые содержат признаки необходимой обороны или крайней необходимости.

Реституция, являясь одним из способов защиты гражданских прав, а также последствием признания сделки недействительной, согласно пункту 2 статьи 167 ГК РФ подразумевает восстановление.возвращение прежних прав и преимуществ, заключающееся в возврате сторонами полученного в ходе сделки имущества или возмещении его стоимости в денежном выражении. Существуют два вида реституции, различающиеся по механизму реализации прав и обязанностей сторон по возврату имущества. Это реституция владения и компенсационная реституция. Реституция владения - это условное название для механизма возврата индивидуально- определенных вещей. При реституции владения сторона, истребующая имущество, не обязана не только доказывать свое право на данное имущество, но может и не обладать им вовсе. Данное имущество должно быть возвращено стороной только в силу того, что сделка оказалась недействительной. Последнее дает основания видеть в реституции владения чистый вариант владельческой защиты. Однако это лишь видимость: данные способы гражданско-правовой защиты имеют множество отличительных черт.

Во-первых, основанием применения реституции является несоблюдение условий действительности сделки, вследствие которой произошла утрата владения, тогда как основание использования владельческой защиты - самоуправные действия третьих лиц.нарушающие владение. Во-вторых, субъектами пассивной легитимации по реституции может выступать только сторона по сделке, а не любое лицо, нарушившее владение, как при владельческой защите. В-третьих, реституция предоставляет возможность замены обязанности возвратить полученное в натуре на обязанность по возмещению стоимости полученного имущества, что представляется невозможным для владельческой защиты. Наконец, применение последствий недействительности сделок, реституции в том числе, в отличие от посессорной защиты обусловлено не столько охраной частного интереса, сколько охраной публичного порядка, законности гражданско-правового оборота.

Следующим наиболее частым способом защиты владения является виндикация, которая представляет собой согласно классическому определению иск невладеющего собственника к владеющему несобственнику. Возможность виндикации законодательно закреплена в статье 301 ГК РФ и заключается в соответствии с указанной статьей в истребовании имущества из чужого незаконного владения. В Российской Федерации такая возможность предоставляется как собственнику, так и лицу, владеющему имуществом на праве пожизненного владения.хозяйственного ведения, оперативного управления либо по иному основанию, предусмотренному законом или договором, то есть титульному владельцу. Таким образом, виндикация предоставляет защиту правомочию владения, которое входит в состав права собственности, вещного или обязательственного права, оставляя в стороне беститульное владение. В этой связи виндикационный иск даже несобственника нельзя признать владельческим, напротив, он относится к петиторным, которые требуют доказывания правового титула на вещь.

В настоящее время российский законодатель наделяет особой защитой от действий третьих лиц давностного владельца, что многими авторами расценивается как суррогат посессорной защиты. Действительно, в силу положений пункта 2 статьи 234 ГК РФ лицо, владеющее имуществом как своим собственным.еще до приобретения права собственности в силу приобретательной давности имеет право на защиту владения от третьих лиц. Однако стоит учитывать, что такая защита предоставляется только в рамках приобретательной давности, то есть владение должно характеризоваться как добросовестное, открытое, непрерывное и с намерением владеть как своим собственным, что является необязательным при владельческой защите. Еще одним отличием от владельческой защиты является то, что давностный владелец не может противостоять собственнику имущества или иному титульному владельцу.

Владение возможно защитить также с помощью кондикционного иска, вытекающего из норм о неосновательном обогащении, закрепленных в главе 60 ГК РФ. По смыслу статьи 1102 ГК РФ о неосновательном обогащении лицо может возвратить имущество, если оно приобретено или сбережено другим лицом без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований. Следовательно, статья не связывает возврат неосновательно приобретенного или сбереженного имущества с наличием права у лица, утратившего данное имущество. Более того, сама обязательственная природа правоотношения из неосновательного обогащения указывает на то.что доказыванию подлежит лишь факт увеличения имущественной сферы одного лица за счет уменьшения другого, произошедшее без правового основания безотносительно к правовому титулу. Последнее также подтверждается судебной практикой. Так, пункт 10 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 2Б.02.2014 №16Б «Обзор судебной практики по спорам, связанным с признанием договоров незаключенными п особо отмечает, что при рассмотрении требования о возврате неосновательно приобретенного или сбереженного имущества истец не обязан доказывать свое право на спорное имущество. Принимая во внимание все вышесказанное, а также субсидиарный характер кондикции по отношению к другим способам гражданско-правовой защиты (статья 1103 о соотношении требований о возврате неосновательного обогащения с другими требованиями о защите гражданских прав), в том числе к виндикации, посредством кондикции может защищаться лишь беститульное владение, а не всякое владение, как в случае с посессорной защитой.

27. Основные модели права собственности: особенности и содержание.

Ст. 209 ГК РФ позволяет сделать вывод, что право собственности есть право наибольшего господства над вещью, состоящее из трех классических правомочий: владение, пользование, распоряжение. Это наиболее общее определение. При том, важным признаком в доктрине считается возможность осуществлять эти правомочия своей волей и в своем интересе. Право собственности представляет собой элемент абсолютного правоотношения, в силу которого правообладатель наделяется правом требовать от всех третьих лиц воздержания от препятствования ему в реализации его права

Юридический подход: право собственности это юридически обеспеченная возможность лица владеть, пользоваться и распоряжаться вещью своей волей и в своем интересе путем совершения в отношении этого имущества любых действий, не противоречащих закону и иным НПА, не нарушающих законные права и интересы третьих лиц, а также возможность устранять вмешательство всех третьих лиц в сферу его хозяйственного господства.

Экономический подход: собственность это господство лица над вещью, то есть отношения субъекта и объекта – отношение лица к принадлежащей ему вещи как к своей, которое выражается во владении, пользовании и распоряжении ею, а так же в устранении вмешательства третьих лиц в сферу хозяйственого господства собственника (Ю.К. Толстой).

Существующая модель конструирования права собственности, к сожалению, в учебниках не обсуждается и принимается как догма. К слову, существует также модель «расщепленной собственности». Развитие и изменение различных моделей права собственности представляется цикличным. Европа сейчас находится в той стадии цикла, когда существующая модель регулирования права собственности может измениться.

В самом общем виде модель унитарного права собственности выражается во фразе «Одна вещь – один собственник». Расщепленное право собственности исходит из другого подхода, допуская существование нескольких собственников одной вещи, при этом их права на вещь делятся таким образом, что они не конкурируют друг с другом, и каждый будет обладать собственным набором полномочий (например, отношения собственника и узуфруктария в римском праве: узуфруктарий мог пользоваться вещью и извлекать из нее плоды при условии сохранения ее целостности и хозяйственного назначения, а собственник мог её отчуждать).

От разделенной собственности следует отличать модель фидуциарной собственности или двойственной собственности (dominiumduplex), при которой фидуциант и фидуциар являются полными собственниками, но лишь в разных областях отношений: фидуциар – в отношениях с третьими лицами, а фидуциант – в отношении самого фи, дуциара. Понятие разделенной собственности применяется в римском праве к понятию бонитарной собственности, поскольку собственность квиритского собственника считается почти во всех отношениях лишь номинальной, реальной же является собственность бонитарного собственника. А.В.Венедиктов считал, что разделенная собственность отличается от бонитарной и от фидуциарной тем, что бонитарный собственник был полным и действительным собственником по преторскому праву, квиритскому же собственнику его «голое право» не предоставляло ни реальной власти, ни какого-либо права использования вещи (ИА.Покровский. История римского права).

В англо-саксонской системе права применяется модель доверительной собственности - траст (англ. trust - доверие) - сложная система отношений, при которой учредитель траста - собственник (сеттлор) наделяет своими правами управляющего (трасти), который, выступая в имущественном обороте в роли собственника, должен отдавать полученный доход выгодоприобретателю (бенефициару), действуя в его интересах (собственник-учредитель и выгодоприобретатель-бенефициар могут и совпадать в одном лице). При этом считается, что каждый из названных участников отношений траста в определенном объеме имеет правомочия собственника, т.е. каждый из них является субъектом права собственности (Р.Л. Нарышкина).