Глава 6. Обратно в Орто Дойду

 

– Айхал! Завтра с утра ты со своими людьми отправляешься обратно в Орто Дойду. Доставишь назад нашего уважаемого ууса … с его грузом.

Было довольно морозно и сюзбасши Баскандал, сидя на обрубке сухостойного бревна, грелся, протянув руки их к костру и время от времени мял и поглаживал кисти рук. Вызванный им онбасши Айхал переминаясь с ноги на ногу стоял напротив и молча, внимал. У костра, кроме них двоих больше никого не было.

– Сам понимаешь, что путь у тебя будет дальний и тяжёлый. Уже зима… да и идти далеко … кёсей шестьдесят-шестьдесят пять, поди, наберется.

Тут сотник как бы спохватился, огляделся вокруг и затем тихо продолжил – Айхал! Охоннёр должен добраться живым … Головой за это отвечаешь.

– Понял? – и сотник ещё раз внимательно посмотрел на своего десятника.

Тот также молча, утвердительно кивнул головой в ответ.

93) Тыгын-дархан – правитель саха-уранхаев, реальная историческая личность. По книге хан Калаш – первый правитель саков-уранхаев, перебравшихся в пределы современной Якутии и нареченный Тыгын-дарханом во время первого праздника Ысыаха, происходит от тюркского слова «тегин» - свободный;

 

– Мы ещё останемся здесь на день, запасём ещё железных камней, а заодно, вот на этой вершине поставим знак – большой тангарашилдик⁹⁴. Это для тех, кто потом придёт сюда за рудой. После этого мы вернемся к нашей тысяче.

Чуть помолчав, Баскандал продолжил – А сейчас найди охоннёра и начинай собираться.

– И ещё … Айхал! Возвращаться к нам не надо. Когда там, в Орто-дойду решат, что настало время делать железо, приведешь наших людей сюда. Дорогу назад, ты и твои люди должны запомнить и найти.

Немного помолчав, сотник посмотрел на Айхала и коротко спросил – Всё понял?

Немногословный Айхал снова коротко кивнул.

– Ладно, ступай.

Хруст снега под шагами Айхала вскоре затих.

…

На рассвете поели и теперь Кыра Айал⁹⁵, Боппорус под присмотром Майдан-ууса вьючили заводных лошадей. На ночь всех лошадей расседлывали и оставляли пастись на табенёвке. И теперь оба молодых парня подняв, подвешивали вьючную суму на бок белой кобылы. Вернее, весь напрягшись от тяжести поднятой сумы, её удерживал лишь один Боппорус, а Айалчик тем времени приторачивал её волосяной веревкой к седлу. С другого, бока лошади уже висел другой нагруженный вьюк.

Майдан-уус следил за тем, чтобы парни всё делали правильно, и проверял вязку вьюков. От того как лошадей навьючат, зависел весь дневной ход отряда. Неправильная посадка и крепёж вьючных сум, могли не просто повредить снаряжение или вымотать и лошадей и людей, но привести к чему похуже, отвяжись вьюк где-нибудь на спуске или подъёме.

Боппорус почувствовал, что тяжёлый вьюк держится и без его усилий, и слегка прихлопнув лошадку по холке, отошёл в сторонку, уступая место старому мастеру.

Уус обеими руками ухватился за суму и подергал её и вниз и в стороны. Вьюк вниз не подался, но слегка сдвинулся вбок, и мастер стал осматривать вязку узлов. Найдя слабину, он кивком головы подозвал Айала – Видишь? Перевязывай.

– Майдан-ага! Мин санабар бихиги аттарбыт тох эря болбуттар.⁹⁶

– Тохо оннук саныхын?⁹⁷

94) тангарашилдик – знак Тенгри, с казахского языка;

95) Кыра Айал – Маленький Айал, от якутского кыра – маленький. Прозвище человека по имени Айал, применяемое для его отличия от другого человека с таким же именем. Кыра (маленький) большей частью используется в отношении младшего по возрасту или меньшего по комплекции (росту) человека;

96) Майдан-ага! Мин санабар бихиги аттарбыт тох эря болбуттар – Майдан-ага! По-моему с нашими конями что-то происходит, с якутского языка;

97) Тохо оннук саныхын? – Почему так думаешь?, с якутского;

– Ат тиритя наха тюляммит ди.⁹⁸

– Эээ, Боппо! Бу сиргя кыхын наха тымны ди. Ол ухюн аттарбыт бяляря сайды тураллар⁹⁹.

– Айылха бятя оннук беряр ду?¹⁰⁰ – покончив с непокорным узлом, в разговор охотно вступил и маленький Айал.

– Оннук уолаттар.¹⁰¹

– Ааа, оннук эбит.¹⁰²

Разговор опытного мастера с молодыми воинами продолжался до тех пор, пока они не закончили вьючить всех лошадей.

Уже можно было выступать, и Майдан-уус вытащил зажатые подмышкой большие рукавицы, одел их, а затем оглядел округу. Вся местность впереди, как помнил Майдан-уус, представляла ту же бесконечную тайгу, прорезанную длинными распадками, что и на высоком левом берегу Илин-эрюс, поверх долин Орто-дойду. Одни спуски и подъёмы, которые выматывали и людей и лошадей.

За первые два дня пути, учитывая то, что проходили через горно-лесистую местность, прошли достаточно. Где-то кёсей четыре, не меньше.

– Быстрей идти не получится, пока не выйдем на более или менее ровный путь – подумал мастер.

У догорающего костра, что-то ещё обговаривали онбасши и трое старшаков.

…

Солнце уже начало клониться к закату, когда уранхаи поднялись на очередной, вставший прямо перед ними увал¹⁰³ и остановились. Дальше на север, докуда доходил взор человека, виднелась заснеженная лесистая равнина.    

…

Пять волков, с утра рыщущих в поисках добычи, медленно вышли на край большой лесной поляны в самом дальнем углу своих владений и остановились. Впереди матерый десятилетний крупноголовый волчара – вожак местной стаи.

С лета из мест обитания стаи ушли люди – местные тунгусы, а с ними вместе пропали и олени. И теперь голод изо дня в день выводил большую стаю на охоту. Последней добычей стаи стал одинокий старый сохатый, которого стая загнала ещё дней десять назад, и поэтому так поджары на вид эти властелины леса.

98) Ат тиритя наха тюляммит ди – Лошади стали совсем шерстистыми, с якутского;

99) Эээ, Боппо! Бу сиргя кыхын наха тымны ди. Ол ухюн аттарбыт бяляря сайды тураллар – Ээ, Боппо! Здесь же зима очень холодная. Вот лошади сами и приспосабливаются, с якутского;

100) Айылха бятя оннук беряр ду? – Это сама природа даёт?;

101) Оннук уолаттар – Так парни, с якутского;

102) Ааа, оннук эбит – Ааа, так оказывается, с якутского;

103) увал – в Сибири вытянутая возвышенность с пологими склонами, плоской, слегка выпуклой или волнистой вершиной;

 

В этом месте, куда сейчас вышли волки, раньше тоже всегда обитали люди и в лесу рядом с этим местом, всегда была добыча. Но и здесь сейчас было пусто...

На открытой местности чувствовался легкий ветерок, который тянул с той стороны аласа. Застыв на месте и задрав вверх крупную башку, Лобастый, медленно поведя ею, справа налево стал принюхиваться и вдруг замер. Ноздри его расширились, волчара втянул ещё больше воздуха. Так и есть, дуновение ветра принесло издалека совсем слабый запах животных. Вожак ещё пару раз втянул в себя морозный воздух и, задрав голову вверх, протяжно завыл... Вскоре, далеко позади, послышался ответный вой.

Лобастый ещё раз принюхался и, определившись с направлением, медленно двинулся вперёд, а следом за ним пустились и остальные. Волки шли след в след, и узкая вереница следов стала пересекать заснеженный алас. В полукёсе¹⁰⁴ к востоку от этого места, через лес держа путь на север, пробивался небольшой отряд – шесть верховых при десяти заводных конях...

Большая нелюкинская стая вышла на след Айхала и его людей. Выйдя на эту тропу, пробитую лошадьми уранхаев, Лобастый убедился, что это следы добычи и, вскинув вверх башку, снова завыл, оповещая остальных волков стаи. Ответный вой не заставил себя долго ждать и раздался уже гораздо ближе. И после этого пятерка волков неторопливо затрусила прямо по тропе, уверенная в предстоящей добыче.

В этот раз призывный и ответный волчий вой услышали и люди. Ботурус, как самый опытный боец десятка замыкал колонну. Услышав вой Лобастого, уранхай остановил коня и приподняв правое ухо своего треухого малахая¹⁰⁵, прислушался. Впереди остановился и Айхал. Ответный вой, который услышали оба, развеял все сомнения, их обкладывали прямо средь бела дня...

Отряд продолжил свой путь, лишь ускорив ход коней, и только замыкающий Ботурус теперь часто стал поглядывать назад. Вскоре он первым и заметил позади пару волков, которые видимо, держали дистанцию и ближе не приближались.

Ещё через какое-то время серые тени, рывками преодолевая снежный целик, замелькали среди деревьев по обе стороны отряда. Этих почувствовали уже и кони, и нервозность охватила весь маленький отряд.

Чуть раньше, выйдя на прямую видимость с преследуемой добычей, опытный вожак сразу оценил присутствие людей и решил дождаться темноты. И теперь гроза всей округи - некильдинская стая, просто шла следом, охватив уранхаев с трёх сторон. Лобастый снова держался позади всех, контролируя всю ситуацию, а молодые волки, сменяя друг друга, тропили след для остальных...

104) полкёся – расстояние равное половине кёся (староякутская мера расстояния, равная 10 км), т.е. в данном случае около 5 км, с якутского языка;

105) малахай – зимняя шапка у тюркских народов, как правило, треух из лисьего меха;

Айхал обговорив с Майдан-уусом, уже просто выбирал место, где можно было бы дать ночной бой. То, что волки отложили нападение до темноты, было очевидно, так как они не приближались. Все шестеро воинов ехали с взятыми наизготовку луками, но волки лишь мелькали среди деревьев и не стояли на месте, не давая шанса на точный выстрел.

Так, в сопровождении волков и прошли довольно долгое время, пока не начало смеркаться. Более или менее открытое место пока не попадалось и уже все понимали, что ситуация приближается к развязке. Надо было скорее останавливаться и пока виднелось готовить костры на ночь.

Понимая, что идти дальше уже рискованно Айхал всё же дал команду остановиться прямо тут, даже на малоподходящем месте. Ботурус с Хабырысом спешившись, отдали коней Айалу и сразу заняли позиции, взяв наизготовку луки, а тем временем остальные занялись лошадьми.

…

Под ударом боевого топорика Айала упало первое дерево и вскоре вокруг стоянки запылало три первых костра. Волки пока не приближались и люди продолжали заготавливать дрова …

…

– Он тогуз¹⁰⁶ – стоя у костра и вглядываясь в темноту ночи, закончил считать парные огоньки волчьих глаз Боппорус. Потом, не выпуская из рук батыйю, парень перекинулся парой слов со старшим Айалом, стоявшим на страже с этой стороны и направился к большому кострищу в центре стоянки...

– Айхал-ага! Я насчитал девятнадцать – словно отчитываясь о выполнении поручения поделился он, подойдя к сидевшим у костра.

– Хорошо. Садись.

– Неважно сколько их. Главное поддерживать огонь и они не решаться напасть – продолжил Майдан-ага – Дерева хватает.

 – Если бы их было меньше, то они бы не отважились преследовать нас. Так Майдан-ага? – ровным и не выдающим какого-либо беспокойства голосом высказался свою думку Ботурус.

– Оннук уолаттар¹⁰⁷.

Разговор этот продолжился и дальше. Временами окружившие стоянку волки громко завывали со всех сторон и от этого совсем близкого воя люди окрикивали своих в охранении, а порой и вскакивали и хватались за оружие, когда дозорные подавали тревожные сигналы. Этот же звериный вой беспокоил и лошадей, которые начали ржать и рваться на привязи. Присматривали и за ними, чтоб не оторвались.

106) он тогуз – девятнадцать, по якутскому счёту, где он – десять, тогуз – девять;

107) Оннук уолаттар – Так парни, с якутского языка;

  Так, в бессонном беспокойстве и прошла первая ночь в окружении волков. Однако волки так и предприняли попыток ночного нападения. 

Поутру, уже поев и обсудив дальнейшие действия, уранхаи стали собираться к выступлению. Было видно, что засуетились и обложившие их хищники, впрочем, они так и не приближались ближе. И как только вперёд выступили два верховых уранхая, волки начали расступаться, выдерживая дистанцию и держась за деревьями, старались не попасть под стрелы.

Маленький отряд весь вытянулся и стал дальше пробиваться на север. Волки, держа дистанцию, последовали за ним сзади и с обеих сторон. Так, обложенные хищниками, уранхаи и прошли весь день. После полудня, проведенная в беспокойстве ночь, всё же стала сказываться на людях. Сон волнами накатывал то на одного, то на другого. Волки, мелькающие среди деревьев, словно чувствуя это, напоминали о себе диким воем …

Ещё не начало вечереть, когда впереди и чуток правее лес стал редеть и по команде онбасши, отряд завернул туда и вскоре вышел на алас - не алас, но довольно большую прогалину¹⁰⁸. На этой, невесть откуда взявшейся лесной прогалине, длиной в один полет стрелы и шириной вчетверо меньше, росли с полдюжины лиственниц и пара, приземистых довольно раскидистых сосен. Справа, с края леса на прогалину выходила густая и довольно высокая лиственничная поросль. Место для ночлега, было, не пример лучше, чем в прошлую ночь и Айхал не колеблясь, бросил – Уолаттар! манна турабыт¹⁰⁹ – и двинул коня дальше. Остановились у деревьев, где-то посередине, и начали спешиваться.

…

Уже далеко за полночь, у костра посреди стоянки и озаряемые его отблесками, сидели Айхал и Ботурус. Оба сидели рядом на поваленном стволе лиственницы. У линии внешних костров были видны фигуры Айала, Хабырыса и Боппоруса, стоявших на страже.

Тут же, у центрового костра, на наваленном на снег сосновом лапнике спали два других уранхая.        

– Айхал! Волки ещё те … и они нас не оставят.

Онбасши не ответил и поэтому Ботурус продолжил – Ещё один день и ещё одна такая ночь, и мы их проспим.

– Хорошо, что ты предлагаешь?

Ботурус толстой обрубленной веткой поворошил костер, и столб огненных искр взметнулся вверх.

– Я думаю им надо дать бой … для этого я останусь на этом месте, а вы пойдёте дальше.

108) прогалина – небольшое открытое место в лесу;

109) Уолаттар, манна турабыт! – Парни! Останавливаемся здесь, с якутского;

Не услышав ответа, Ботурус повернул голову налево и посмотрел на онбасши. Алый свет костра словно накладывал свой какой-то тягостный отпечаток на усталое лицо Айхала. Чуть помедлив и как бы почувствовав чужой взгляд, онбасши тоже повернулся и посмотрел прямо в глаза своему самому надёжному воину. Прежде всегда весёлый взгляд его двух разноцветных глаз, теперь был твёрд и решителен. Зрачок его левого глаза был голубого цвета, а на карем зрачке правого глаза ещё с детства имелось небольшое бельмо¹¹⁰, и эта странная особенность Ботуруса всегда вызывала дружеские насмешки соратников.    

– Он уже всё решил – прочёл в этих разных глазах Айхал, но всё же вымолвил – Это будет неправильно.

– Другого выхода я не вижу. Надо делать. Что там будет дальше неизвестно, а тут дерева вполне хватит ещё на одну ночь.

Ответа не последовало.

В безмолвии зимней ночи были слышны лишь потрескивание костра и тихий хруст снега под шагами сторожевых. И вдруг эту тишину разорвал громкий и близкий волчий вой. Ему тут же, но уже с другой стороны ответил другой волк. Оба сидевших у костра лишь подняли головы и осмотрелись, а сторожевые сжав в руках оружие, напряженно замерли, вглядывались в темноту окружающей тайги. Светящиеся парные огоньки не приближались, караульные волки просто в очередной раз тревожили свою добычу, напоминая людям, что они здесь.

Этот вой словно подстегнул решение Айхала – Хорошо Боту! Сделаем так … – и он начал вполголоса что-то говорить. Этот тихий разговор, во время которого оба что-то показывали друг другу руками, прервался лишь, когда подошло время смены сторожевых. Айхал поднялся первым и стал расталкивать спящих. Между тем, Ботурус стал укладываться.

… 

Теперь в стороже стояли Майдан-уус, маленький Айал и сам Айхал. До рассвета было ещё далеко и Айхал, поддерживая костры на своей стороне, зорко высматривал державшихся на удалении серых врагов.

– У меня тут видно двое. А сколько их сейчас вокруг? – подумал он и, решив убедиться, негромко крикнул своим – Эу! Айхал, Майдан-ага сколько их у вас?

– Двое – почти сразу ответил ему уус и чуть погодя послышался не вполне уверенный голос Айала – Три … точно три.

– Семеро, так и есть не все, … толково бдят, черти.

…

110) бельмо – пятно на роговой оболочке глаза, как правило, белого или бежевого цвета, являющееся следствием воспалительного процесса;

Как только стало светать, Айхал растолкал всех спящих, кроме Ботуруса. Когда поднятые на ноги более или менее пришли в себя и собрались, онбасши коротко объяснил им суть предстоящих действий и люди споро принялись за дело.

Привлеченный неожиданной деятельностью добычи, вскоре поближе к прогалине подтянулся сам Лобастый, все эти дни обычно державшийся позади. И теперь так и не выходя на открытое место, опытный волчара из-за деревьев следил за действиями людей.

То что, количество волков заметно прибавилось, заметили и сторожевые.

– Айхал! Бёрёлёрбют элбятилляр¹¹¹.

Заслышав этот окрик, к Майдан-уусу подбежал вооружившийся Айхал.

– Что они делают? Майдан-ага!

– Прибавились, но не приближаются.

– Это хорошо … тогда мы продолжим, а вы поглядывайте.

…

Желтое солнце уже взошло, когда уранхаи почти закончили работу. Пространство между трёмя, рядом стоявшими деревьями было с двух сторон закрыто стенками из нарубленных лиственничных жердей, высотой в рост человека. Эти стенки сходились под острым углом, оставив открытой одну сторону. И пока старший Айял с Боппорусом заканчивали связку последних верхних жердей левой стенки, Хабырыс давно скинувший полушубок и работавший в одном зеленом стеганом кафтане, взял в руки батыйю и, встав в этом открытом проёме, проверил замах. Ширина развала боковых стенок позволяла даже отступить назад.

– В самый раз – заключил он.

Но на том и не закончили. Уже чуть позже, трое уранхаев уже принялись валить две из трёх последних, росших на прогалине лиственниц. Раздавшиеся удары вспугнули рыжую кедровку, слетевшую сюда и она, сорвавшись с ветки, улетела прочь.

Боппорус в это время уже возился у котла на костре и вскоре оттуда уже потянулся аромат варева.

…

Уже ближе к полудню, собрались. Каждый из уходящих по очереди подошел к Ботурусу и крепко по-братски с ним обнялся. Айхал сделал это последним и после, молча, отдал ему свой колчан со стрелами. Ещё раньше, Майдан-уус прошёл внутрь сооруженной ими загородки и оставил там свою батыйю, о чем и сказал остающемуся воину прощаясь.  

Также молча, все оседлали коней, и маленький отряд тут же выступил.

Ботурус же, прошёл в обратном направлении и, выйдя за линию вновь пылающих костров, натянул тетиву лука и, изготовившись к стрельбе, громко выкрикнул.

111) Айхал! Бёрёлёрбют элбятилляр – Айхал! Волков стало больше, с якутского;

Стоя на месте и поворачиваясь в обе стороны, уверенный в себе воин стал наблюдать. Как и ожидалось, как только верховые уранхаи стали выходить из облавного кольца, в лесу раздался вой вожака, и волки сразу оживились. Те, к которым приближалась всадники, загодя и быстро отошли в стороны, освободив им путь и ехавшие наизготовке и впереди отряда, Айхал с Хабырысом так и не смогли выстрелить. Уранхаи выскользнули из кольца, а волки быстро подчинившись воле Лобастого не двинулись за ними, а остались вокруг прогалины на которой среди пылающих костров виднелись одинокий человека и его лошадь.

– Так, следом не пошли и это хорошо – подытожил Ботурус и, не оборачиваясь, попятился назад, за линию костров.

…

Волки, видя перед собой лишь одного человека, осмелели и стали приближаться. Как только первый из них вышел на край прогалины, воздух сразу же разрезал тонкий свист. Двухлеток коротко заскулив, рухнул на снег. Стрела вонзилась ему в правый бок и прошла навылет. Следовавшие за ним волки сразу отпрянули и затаились за деревьями. 

Ботурус перебегая к другим кострам на бегу приложился и с короткой остановки выпустил ещё одну стрелу. В этот раз неудачно, волк в последний момент успел отпрыгнуть в сторону. Пока Ботурус накладывал новую стрелу, под защиту деревьев отпрянули и эти волки. Между тем, на другой стороне, как только затих первый волк, на открытое место вымахнул другой, но уже более крупный волк и, схватив подстреленного, поволок его в лес. Вскоре слух Ботуруса уловил громкую звериную грызню, и он поспешил вернуться на эту сторону. Не видя подстреленного им зверя, Ботурус быстро догадался, что волки просто разодрали павшего собрата.

– Это лишь раззадорит их, и они скоро снова решатся – промелькнуло у него в голове, и он поспешил к своему коню.

Ещё до того как ушли Айхал и другие, Ботурус расседлал своего гнедого и коротко привязал его к единственному оставшемуся на прогалине дереву. Он передумал и стал перевязывать его по-другому. Теперь его гнедой жеребец был привязан подлиней и мог даже пробежать кругом дерева.

– Так будет лучше, Дохор¹¹²! – довольный результатом Ботурус снова стал обходить костры...

…

Вскоре как он и предполагал, осязание близкой добычи, и недавняя кровь вынудили волков снова двинуться вперед. Ботурус спокойно приложился и выстрелил. И ещё один волк, жалобно заскулив, закрутился на месте, пытаясь пастью схватить пронзившую его стрелу.

112) Дохор – Друг, кличка коня, с якутского языка;

 

На него тут-же накинулись другие. И в эту яростную свару, влетела ещё одна стрела. Стая на глазах человека буквально порвала обоих. Даже для Ботуруса, уже зрелого воина это была страшная картина.

– Волки и есть волки – подумал он, и некоторое время просто наблюдал за происходящим.

К рычанию лютых зверей, дерущихся за куски своих собратьев прибавилось громкое ржание жеребца, возбужденного опасностью коня и от того нервно бегающего на привязи. Это ржание словно привело человека в чувство, он снова вскинул лук и быстро выцелив очередную жертву, спустил тетиву. Выбросив боевую стрелу, тетива сильно хлопнула о кожаную повязку на левом запястье. Замертво упал ещё один серый хищник и тут волки отпрянули назад.

– Ну, чтож … на три меньше, уже лучше – подвёл итог первой схватке Ботурус.

… 

Время шло. Солнце уже опустилось к верхушкам далеких деревьев, и небо начало синеть. Вот вдали угас последний солнечный луч, и темнота начала быстро окутывать зимний лес. Ждать нападения оставалось недолго.

– Пора! – Ботурус поднялся и, держа пальму наготове, начал последний как он понимал обход костров. Теперь оставалось лишь поправлять костры, ибо весь имеющийся запас дров уже был брошен в огонь.

Ещё на обходе, по двигающимся и светящимся в темноте глазам Ботурус определил, что волки уже выходят на край прогалины. Мешкать не следовало, и уранхай отошёл внутрь огненного кольца. Уже заняв эту позицию и стараясь не упускать любую возможность подстрелить хищника, Ботурус выцелил прямо промеж двух светящихся глаз и выпустил стрелу, но не попал.

– Однако не стоит. Стрелы стоит поберечь и бить наверняка – подумал он.

Открытая сторона загородки была прямо за его спиной в четырёх-пяти шагах, а напротив шагах в двадцати беспокойно топтался на привязи Догор. Два ряда давно подготовленных и недавно запаленных костров как бы образовывали огненных проход к треугольной загородке и закрывали фланги этого боевого рубежа.

Прошло ещё какое-то время, прежде чем вокруг замелькали озаряемые пламенем костров силуэты хищники. Их приближение почувствовал боевой конь. Заржав Дохор, пару раз дернулся на привязи и громко фыркая, пустился вокруг дерева. Это видимо ещё больше раззадорили волков и они, рыча от нетерпения, стали подступать ещё ближе.

Боту стоял в самом начале огненного коридора и был наготове. Десяток стрел оперением верх были воткнуты в снег с правой стороны. Слева, лезвием в снег была воткнута батыйя.

Но и то он успел выпустить лишь две стрелы, прежде чем вся большая нелюкинская стая ринулась вперёд.

Давно прочувствовавший неизбежность схватки, боевой конь встретил ринувшихся на него хищников, не останавливая свой неспешный бег вокруг дерева. Волка первым бросившегося ему на шею он просто сбросил, начав сильно мотать головой, а затем просто поспешил затоптать упавшего передними ногами. Сразу двое волков вцепились ему в задние ноги, а ещё один запрыгнул ему на спину и вцепился в холку. Другие хищники плотно окружили его и старались ухватить его за бока и передние ноги. Дохор стал бить задними ногами влево и вправо, старясь скинуть уже вцепившихся и попасть в других волков. И в этом момент в плотную кучу зверей стали влетать стрелы. В пламени костров Ботурусу было хорошо видно, как с коротким взвизгом подлетел в воздух один из волков. Боту первым делом сразил волчару, сумевшего запрыгнуть на спину его верного коня, а затем стал стрелять в других, стараясь не задеть Дохора. Он успел сразить четверых, прежде чем волки, которые не могли подступиться к коню, развернулись к нему. Хищники уже не обращали внимания на подстреленных и с несколько зверей, молча, кинулись на человека.

Ботурус всадил стрелу в первого, несшегося на него зверя и, бросив лук, схватил батыйю...

Сильным рубящим ударом Боту просто раскроил башку второго волка и, успев заметить прыжок третьего зверя инстинктивно присев, коротким колющим ударом снизу вверх пронзил его грудину.

Лобастый, вцепившийся снизу и своим весом, тянувший вниз голову Дохора, продолжал сдавливать его шею. Конь, широко расставив передние ноги упорно продолжал бить задом, но затрудненное дыхание и ухватившие его звери всё больше сковывали движения. Отчаянным движением Дохор вскинул голову и словно на прощанье коротко заржал…

Огненные стены слева и справа не позволяли хищникам обойти человека, и они продолжали яростно напирать спереди и когда Ботурус выпрямлялся, четвертый волк прыжком сбил его с ног и вцепился в левое плечо. Падая, уранхай выпустил из рук короткое древко батыйи. Упав спиной на снег, Боту левой рукой обхватил зверя не давая встать ему на ноги, а правой подтянув ноги, быстро нащупал нож в торбосах. Прижав к себе рвущего его волка, он быстро перевернулся и, подмяв зверя под себя, дважды коротко ударил его ножом. Волк заскулил, и его хватка сразу ослабла. Только поднявшись на ноги, и чуть отдышавшись, Ботурус почувствовал мокроту на теле и осмотрелся. Полушубок и вся одежда на левом плече были разодраны. Кровь сочилась и рваной раны, но рука, несмотря на боль всё же слушалась.

– Значит, кости целы – подумал воин и тут же спохватился – где остальные волки?

Выдернув из убитого волка батыйю, Боту нашёл и подобрал лук. Две стрелы еще стояли воткнутые в снег. Он снова наложил стрелу и стал высматривать...

– Всё-таки они его свалили – это было первое, что пришло ему в голову.

И тут, с той стороны дерева стали по одному выходить волки.

Чуть раньше матерый вожак словно почувствовал неладное и, отойдя от поваленной добычи, огляделся в поисках человека.

Человеческая фигура была хорошо видна на фоне горевших за его спиной костров. Рядом с ним виднелось несколько убитых волков. Звериное отцовское чувство сразу вскипело внутри и шерсть на загривке Лобастого сразу вздыбилась и он, даже не оглядываясь назад коротко и злобно взрычал.

Иерархия в стае была неоспоримой и все оставшиеся в живых её члены, уже пожиравшие коня, нехотя и медленно, но стали подходить к вожаку …

Ботурус водя луком из стороны в сторону, выискивал вожака среди застывших напротив него волков. Наконец выбрав наиболее крупного из, впереди стоящих хищников, он выстрелил. Волк успел отпрыгнуть в сторону, и стрела прошла мимо. 

Стоявшие наготове звери тут-же ринулись вперед, и пока они преодолевали разделявших их двадцать-двадцать шагов, человек навскидку успел выстрелить ещё раз.           И эта последняя стрела пробила грудину переднего волка. Два других волка разом ворвались в огненный створ. Ботурус, успевший отойти назад к загородке, встретил их ударами батыйи. Взвизгнув, уткнулся носом в окровавленный снег ещё один волчара. Второй, сбитый в прыжке ударом древка, не отступил назад и сомкнул свои сильные челюсти на голени человека. Закричав от боли, Ботурус резко ударил его сверху вниз. Клинок батыйи пронзил зверя насквозь и воткнулся в мёрзлую землю. Челюсти серого хищника разжались и Ботурус даже не пробуя выдернуть оружие, развернулся, и сильно прихрамывая на правую ногу, как мог быстро направился к последнему рубежу – внутрь жердяной загородки...

Ещё два волка рванулись следом за ним и почти одновременно вцепились ему в ноги. Ботурус потерял равновесие и ничком¹¹³ упал в снег.

– Нож не достать – чувствуя пасть зверя на правом бедре, сообразил Боту и на одних руках, таща за собой вцепившихся хищников, с трудом, громко крича и ругаясь, пополз вперёд, внутрь загородки.

Звери, схватившие человека за ноги, загораживали весь проход и поэтому остальные волки держались позади них. 

– Ааа, вот она – прошептал человек, завидев прислоненную к стенке батыйю старого мастера. Превозмогая боль, он пополз дальше и, дотянувшись до батыйи, резким ударом воткнул её клинок прямо в правую бочину ближайшего волка.

113) ничком – лицом вниз;

 

Затем перехватив древко, замахнулся и ударил по башке другого зверя. Удар не совсем получился. Волк вскулил и тут же отпрянул.

– Ааа! Сетигит ду, абахылар¹¹⁴? – словно спросил у волков человек и, опираясь на древко, стал подниматься.

И в этот самый момент, сам вожак, видя нерешительность других, с короткого разбега прыгнул прямо ему на спину. Сильный толчок сразу повалил человека и уже в падении мощные звериные челюсти сомкнулись на его шее.

Послышался хруст костей, стон, а затем пальцы воина, всё ещё сжимающие оружие разжались и он затих.  

…

Рассвело.

В словно застывшем от холода воздухе, медленно кружась, падали снежинки. Выпавший снег уже почти скрыл все следы ночной битвы. Четыре оставшихся в живых волка всё ещё были тут. Теперь набившие брюхо волки тихо лежали у одинокого дерева, за которым угадывалась, остатки лошадиной туши.

Лобастый понуро лежит в снегу, положив большую голову на вытянутые передние ноги. Глаза его закрыты, но по порой шевелящимся ушам видно, что он не дремлет и контролирует всё происходящее вокруг.

То о чём, сейчас размышляет этот матерый волчара, угадывается в этой необычной для него нерешительности.

– Надо возвращаться туда, где с волчатами-сеголетками осталась верная подруга, Хромая. И она всё поймет. Большой и грозной нелюкинской стаи больше нет.

…

С той поры как от маленького отряда отстали волки, прошло уже три дня. Два первых дня, Айхал всё ещё надеялся, что оставшийся позади Ботурус нагонит их и старался придерживать ход. Однако с утра третьего дня пришлось признать худшее и уже не оглядываться назад.

А сегодня после полудня занепогодило. Усилившийся ветер погнал навстречу путникам темные и, по всей видимости, снеговые облака. Несмотря на это путники продолжали свой путь и когда ближе к вечеру маленький отряд начал пересекать невесть откуда взявшуюся на пути обширную таёжную пустошь, забуранило уже по-настоящему.

Впереди, смутно проглядывалась темная полоса леса.

– Доберёмся до леса, а там остановимся и заночуем – решил про себя Айхал и, обернувшись назад, громко крикнул – Уолаттар! Идём до леса.

114) Сетигит ду, абахылар – Что черти, съели?, с якутского языка;

 

Порывистый ветер, дувший навстречу, сильно затруднял движение, и Айхалу с его воинами пришлось спешиться и вести лошадей по узду. И хотя плотные снежные заряды уже полностью скрывали далекий лес, уранхаи упорно пробивались вперёд, выдерживая направление лишь по одному наитию.

…

Айхал остановился и, прикрыв лицо большим воротником овчинного полушубка прислушался – Показалось, что-ли?

– Нет … точно кричат.

– Уолаттар!... Тохта! – послышался сзади слабый окрик.

Кричал вроде Хабырыс.

Айхал стал заворачивать коня и остановился. В снежной пелене к нему медленно по одному приближались его люди. Наконец показался Хабырыс.

– Айхал! Охоннёрбут ханнара халла¹¹⁵.

– Когда?

– Я, как только заметил, остановился и стал ждать. Он так и не появился. Потом стал кричать.  

– Давно ты его видел в последний раз?

– Да вроде, как оглядывался, был он, а потом уже не было.

– С ним три заводных коня.

– Уолаттар! Надо искать. Кыра Айал , Боппорус! Оставайтесь здесь. Хабырыс и Айал! Давайте за мной – затем оседлав своего Чичаха,¹¹⁶ Айхал тронулся в обратную от хода сторону.

…

Следы на снегу быстро заметало и поэтому, как только отошли от своих на предел слышимости подаваемых ими криков, онбасши оставил на месте и старшего Айала. Непрерывно громко окрикивая Майдан-ууса, вдвоём с Хабырысом они отъехали ещё дальше по ветру и здесь, чуть разойдясь в стороны, тоже остановились. Кричали долго, но старый мастер так и не отзывался.

Чуть позже Айхал с Хабырысом съехались вместе.

– Айхал! Не мог он так далеко отстать – прокричал сквозь шум ветра Хабырыс.

– Тогда куда он пропал?

– Может в сторону ушёл?

– Да нет. Пока он шёл в хвосте, наши следы не должно было успеть замести.

– Тоже верно.

115) Айхал! Охоннёрбут ханнара халла – Айхал! Наш старик где-то отстал, с якутского языка;

116) Чичах – Птица, кличка коня, с якутского;

– Давай вернёмся ещё чуть-чуть назад – чуть поколебавшись с дальнейшим решением, предложил онбасши.

Хабырыс потянулся к нему головой и корпусом, видимо не расслышал.

– Что?

– Я говорю … – громко, стараясь перекричать буран, снова прокричал Айхал – давай пройдём ещё дальше.

– Хорошо.

…

Кричали уже до хрипоты, но всё напрасно, Майдан-уус не отзывался. Поняв бесполезность поисков в буран, Айхал наконец решился – Хабырыс! Возвращаемся к нашим. Надо переждать буран.

И оба уранхая стали заворачивать коней …

Выбраться обратно сквозь снежную стену бурана тоже оказалось непростым делом. Два оставшихся на месте младших воина временами покрикивали в снежную пелену, и это хоть как-то указывало нужное направление, но снег и ветер, едва не сбивавший с ног, сильно затрудняли движение. Так с трудом, трое агаларов¹¹⁷ и вернулись назад. Боппорус с Айалом ожидали их на том же месте, лишь развернув всех лошадей головой от ветра. Маленький отряд собрался вместе и стал пережидать непогоду. Для начала расседлали оставшихся заводных коней. Тяжелые седельные сумы сбросили на снег и взяли подседельники. Мохнатые лошади, даже почувствовав облегчение, на сильном ветру инстинктивно смирно стояли и лишь потряхивали головами, сберегая тепло. Разобрав подседельники, парни стали укладывать своих верховых коней на снег, поперек ветру и, расчистив снег с подветренней стороны стали размещаться. Айхал дождался, когда все устроятся и только после этого стал укладываться сам.

Уже сидя на подседельнике и прислонившись к своему Чичаху, онбасши поднял воротник полушубка и, сунув руки подмышки, замер.

…

Завывания ветра словно гнали в голову дурные мысли – Неужели он всё-таки давно отстал. Нет, Хабырыска же говорит, что видел его незадолго до этого.

– Просто отстать Майдан-ага тоже не мог. Что-то случилось и это точно … абахы. Лишь бы буран поскорее улёгся …

От неподвижности стал понемногу пробирать холод. Боппорус растолкал сидевшего рядом Кыра Айла – Ээ, Айалке! Как ты?

Тот не сразу, но ответил – Сижу.