Малолетних узников фашизма концлагерей

Панферова Клара Петровна родилась 29 декабря 1938 года в городе Пскове.

Когда началась Великая Отечественная война, Кларе было 2,5 года. Но детская память на всю жизнь запечатлела ужас концлагерей, потерю близких людей, зверства и нечеловеческую жестокость фашистов. Разве могла она тогда представить себе, что ей придется вынести и пережить! Ее детство закончилось в тот день, когда немецкие войска вошли в Псков, черные танки шли лавиной по улицам города, наводя ужас на жителей. Немецкие самолеты, как черные птицы, закрыли всю синь неба. Клара помнит, как от самолетов отделялись черные точки, нарастали, приближались и падали на крыши домов. Кругом земля дыбилась от разрывов. Начался долгий двухлетний период оккупации. Начался голод. Клара со своими маленькими сестрами ходила к столовой, где питались немецкие солдаты, и просили у них еду. Кто-то из солдат жалел голодных и худеньких детей, давал им остатки обеда в тарелках, а кто-то выплескивал суп им прямо в лицо.

Семья Шуваловой Клары считалась семьей коммунара. Отец, перед наступлением немцев, вывозил из города Псков партийные документы городского партийного архива. Что с ним стало, семья ничего не знала. Только спустя много лет, после окончания войны, Клара с сестрами узнали о судьбе отца. За городом Псков его с другими солдатами немцы взяли в плен, отправили в концлагерь Австрии. Однажды он сбежал из лагеря, попал в партизанский отряд, и там сражался до окончания войны. Но в 1945 году, после тщательной проверки сотрудниками НКВД попал в Гулаг на 25 лет. Вернулся больным инвалидом с ампутированной ногой. А у мамы осталось на руках четверо детей. Предатель выдал немецким властям сведения о семье и родных Шуваловых, их арестовали в 1943 году. Пятилетняя девочка помнит, как их всех, вместе с другими жителями, загнали в товарный вагон и повезли в Германию. Пищи и воды не давали, нужду справляли в вагоне. Позднее женщины выломали в полу доски. Стало легче дышать от притока свежего воздуха. Во время пути люди стали умирать. Мертвые лежали среди живых. Когда состав вагонов с пленными прибыл в город Брандербунг, немцы выкидывали мертвых людей в сторону. Здесь, на железнодорожной платформе, шел тщательный отбор. У умерших людей вырывали зубы с золотыми коронками. Остальных выстраивали в колонну и гнали в концлагерь. Название лагеря Клара не помнит, но за колючей проволокой в несколько рядов с пропущенным током были темные бараки. Грозно нависала огромная труба над бараком, из которой валил черный дым. Только позднее узнала она, что это крематорий. Каждый день работал этот комбинат смерти. Позднее там и сожгли ее больную маму. Остались сестренки одни. Тошнотворный запах кругом, да взрослые люди, похожие на скелеты за колючей проволокой. По распоряжению начальника лагеря дети содержались отдельно от взрослых. Дети спали на нарах, тесно прижавшись друг к другу. Матрасов, подушек и одеял не было, была постелена солома или сено. Ширина каждой ячейки около двух метров, а высота около 70 см. В каждой ячейки размещалось более 8 человек. В бараке были дети из Австрии, Белоруссии и Германии. Клара подружилась с немецкой девочкой, научилась неплохо говорить на немецком языке. Маленькие дети были никому не нужны. Она слонялась на территории лагеря, смотрела тоскливыми глазами за колючую проволоку, рвала зеленую траву, набивала ее под рубашку, штаны, приносила в барак. Дети с удовольствием ее ели. Животы у детей были необъятных размеров, они просто распухали от голода и болезней. Клара помнит, как девочек-подростков уводили немцы в медицинские бараки. Там детей ждала более страшная участь. Врачи ставили над детьми опыты. Во время опытов в раны детей помещали посторонние предметы-грязь, насекомые, стекло, щепки. На детях испытывали сильные транквилизаторы, определяли смертельные дозы препаратов. Девочки должны были рожать от собственных братьев. Немецкая охрана ежедневно в больших корзинах выносила из детских бараков окоченевшие трупики погибших мучительной смертью детей. Они сбрасывались в выгребные ямы, сжигались за оградой лагеря, и частично закапывались вблизи лагеря. Массовую беспрерывную смертность детей вызывали те эксперименты, для которых в роли лабораторных животных использовались маленькие мученики. Немецкие врачи-детоубийцы с докторскими дипломами больным детям делали инъекции, впрыскивали разнообразные жидкости, вводили в прямую кишку мочу, заставляли принимать вовнутрь разные средства… Конечно, все они потом были отправлены в газовые камеры или в крематорий. В бараке были надзирательницы, Эльза с белыми кудрявыми волосами и Марта в кожаном галифе. Особенно зверствовала Марта, издевалась, била по головам детей. Клара успевала залезть под нары, пряталась от немок. Особенно доставалось сестричкам: старшей было 12 лет, средней 8. Клара старшую сестренку называла мамой.

На Рождество в лагерь приехали представители организации Красный крест. Детям выдали по одному грецкому ореху, мандарину и яблоку. Весной 1945 года советские солдаты освободили лагерь. На всю жизнь Клара запомнила солдата, у которого она сидела на коленях, а тот кормил ее хлебом и сгущенным молоком. А затем началось возвращение домой. Колонну бывших узников вел русский солдат проводник. Шли по улицам Берлина мимо рейхстага. На земле были разброшены вещи немецких жителей, которые спасались бегством из города. Старшая сестра нашла вещи и надела на девочек. Кларе досталась бархатная курточка и туфельки. Очень понравилась девочке детская коляска с красивой куклой. Как только сестра не уговаривала не брать их, девочка все равно везла коляску впереди себя. Так и шли домой долгие недели.

Родной город Псков почти весь был разрушен. Дома были в руинах. Жить негде. Спустя некоторое время сестренкам дали жилье в деревне. Ежедневно им выдавали по 0,5 литра молока, масло и хлеб по карточкам. Хлеб был клейкий, как глина, невкусный, его невозможно было разрезать ножом. В пищу добавляли траву подорожник, лебеду, щавель, липовые листья.