Институт иноагента в российском праве: каковы перспективы его сохранения и совершенствования в законодательстве?

Как показано выше, оценив и международное законодательство, и законодательство стран, где этот институт был создан, и существующую правоприменительную практику, можно прийти к следующим выводам.

Во-первых, в действующем российском законодательстве (и до 2012 года)были предусмотрены вполнедостаточные правовые механизмы государственного контроля за деятельностью любых видов НКО. Например,Федеральный закон «О некоммерческих организациях» (статья 32) и Федеральный закон «Об общественных объединениях» (статьи 42 и 44)содержат инструменты правового контроля за уставной деятельностью любых общественных объединений и некоммерческих организаций (отчетность, ее публикация и т.д.), а в случае нарушений предусматривают меры конституционно-правовой ответственности (от предупреждения и приостановления деятельности, до ликвидации).

 Во-вторых, нет сомнений, что введенные ограничения имеют «тайные» или «скрытые» цели. Речь идет об установлении жесткого «политического» или даже идеологического контроля со стороны государства за деятельностью общественных организаций с помощью института «иностранного агента». Причем используются как методы финансового обременения (дорогостоящий аудит, частые и внеплановые проверки, отчетность), так и «политическая» стигматизация сотрудников НКО как «шпионов» иностранных государств.

В-третьих, представляется, что установление этого института в российском законодательстве нацелено не столько на контроль за иностранным финансированием, сколько на его полное исключение для российских НКО. И следовательно, на обеспечение только внутреннего, по большей части именно государственного финансирования всех значимых общественных организаций.

Следует отметить, что некоторые «исследователи» публикуют даже в известных юридических журналах статьи, написанные будто под диктовку «советских чекистов». Например, преподаватель с кафедры гражданского праваСГЮА Ю.Б. Аверкина утверждает, что никакой дискриминации в законе применительно к НКО, получающим зарубежное финансирование просто нет. Якобы право государства на такой контроль базируется на некоей обязанности государства обеспечивать целостность территории, защищать права и свободы граждан, проводить собственную внутреннюю и внешнюю политику, а все иностранные жертвователи финансируют российские НКО исключительно для проведения своих интересов, «которые. как правило, противоречат интересам нашего государства». А в конце автор «включаетя» уже совсем явную конспирологию и сообщает читателю, что именно российские НКО с зарубежным финансированием могут провоцировать в России «такие же беспорядки, как и в городе Киеве, и по всей Украине»^[45].

Глубинная цель введения института «иностранного агента» - это ограничение критики недемократического авторитарного режима, сложившегося за последние 20 лет в Российской Федерации со стороны субъектов гражданского общества. Причем аналогичные механизмы, применяют словно по разработанным «лекалам» все авторитарные режимы стран СНГ (Азербайджан, Беларусь, Таджикистан, Туркменистан, Казахстан, Узбекистан). В этих странах применяются во-многом схожие меры — составление уполномоченными органами реестров иноагентов, государственная регистрация иностранных грантов, предварительное согласование их получения со стороны государства, установление административной или уголовной ответственности задеятельность в качестве «иноагента», а такжеполный запрет иностранного финансирования деятельности не только политических партий, но и вообще любых общественно-политических организаций,и при этом обоснованиезаконодательной легализации этих явночрезмерных ограниченийконституционного права на объединение основано на абстрактных и неопределенных критериях «обеспечения национальных интересов суверенных государств»^[46].

Конечно, этот закон в демократическом обществе просто не может существовать и безусловно должен быть отменен[47], ведь положения этого закона не соответствуют правомерной цели, не отвечают насущной общественной потребности, и грубо нарушают принцип недискриминации. Есть вероятность,что в 2021 году ЕСПЧ признает положения закона № 121-ФЗ не соответствующими Европейской конвенции[48].

Вместо эпилога

В конце 2020 года в Государственную Думу депутатами-единороссами и сенаторами были внесены 3 законопроекта: № 1052523-7, № 1057914-7,№ 1073604-7, почти все из них были приняты в ускоренном порядке и вступили в силу уже с 30 декабря 2020 года. Например, законопроект № 1052523-7[49] ужесточает требования к НКО, выполняющим функции иностранных агентов. НКО, выполняющие функции иноагентовдолжны ежегодно представлять в Минюст программы всех своих мероприятий и отчет об их реализации, а в случае непроведения мероприятия – информацию об этом. При этом Минюст наделяется правом запретить проведение тех или иных мероприятий и программ (причем без перечня оснований), а за нарушение такого запрета НКО может быть ликвидирована. Также резко ужесточены требования к информации об НКО-иноагентах: писать о них без специальной отметки в материале просто запрещено. Кроме того, в очередной раз модернизировано понятие некоммерческой организации, выполняющие функции иностранного агента, а именно: указано, что некоммерческая организация может получить финансирование не только от иностранной организации или физического лица, но и от «посредника», которым может бытьпризнан гражданин России или российское юридическое лицо, которые передают денежные средства от «иностранного источника»[50].

Кроме того, новым законом введена новая категория иноагентов - это физические лица, причем не только граждане, распространяющие информацию для неограниченного круга лиц, как это было определено в 2019 году. В законе выделены два основных критерия для определения физического лица как иноагента. Первый – поддержка в виде денег или имущества от иностранного юридического лица, государства или просто человека, не обладающего российским гражданством или в виде имущественной или организационно-методической помощи (?), что бы это ни означало. Второй критерий: сбор информации в военно-технической области, которая может быть использована против интересов России, или занятие политической деятельностью в интересах иностранного государства или организации, даже в интересах частного лица, негражданина России. Более того, гражданин, подпадающие под эти требования, должен сам заявить в Минюст о том, что он – «иноагент». Реестр таких иноагентов будет вести Министерство юстиции. А граждане, по усмотрению Минюста, угодившие в такой список, должны не реже одного раза в полгода предоставлять в Минюст отчет о своей деятельности, а также информацию о поступлении и расходовании средств, полученных из-за границы. Еще одно новшество – введение и реестра незарегистрированных объединений, выполняющих функцию иностранного агента[51]. Это означает, что любая группа граждан, собравшаяся ради достижения каких-то целей (например, правозащитных или просветительских), если она занимается «политической деятельностью» и имеет хотя бы несколько долларов иностранного финансирования, вносится в новый реестр и на нее фактически возлагаются те же обязательства, что и на зарегистрированную организацию. Соответственно, физические лица, признанные министерством юстиции иноагентами, также обязаны маркировать все материалы, публикуемые на различных ресурсах в сети интернет или в СМИ, а за отказ от маркировки предусмотрены значительные административные штрафы[52].

Другим законопроектом в Госдуму внесены поправки к УК РФ[53], предусматривающие наказание за нарушение обновленного законодательства об иностранных агентах, в том числе для физических лиц, признанных таковыми.В частности, уголовную ответственность ввели за «злостное уклонение» от предоставления документов, необходимых для включения в реестр иноагентов, если речь идет о физических лицах или руководителе незарегистрированного общественного объединения -до двух лет лишения свободы. А, в частности, физлицам, собирающим «в интересах иностранных государств» сведения в области военной и военно-технической деятельности, «получение которых может быть использовано против безопасности РФ», но не уведомившим об этом Минюст, грозит до пяти лет лишения свободы. СМИ обязаны указывать, что НКО входит в реестр иностранных агентов, – иначе штрафы до 500 000 руб[54].

В целях дополнительного введения новых категорий «иноагентов» -физических лиц Госдума в конце декабря 2020 года приняла в первом чтении еще один законопроект[55], согласно которому, если российский гражданин, признанный «иноагентом», баллотируется на выборные должности, он становится кандидатом-«иностранным агентом». Причем информацию о том, что он – «иноагент», кандидат обязан указывать в своих подписных листах и агитации и даже перед выступлениями. Кроме того, в законодательстве вводится еще иблизкийтермин «кандидат, аффилированный с иностранными агентами»: таким «новым» статусом кандидат наделяется в случае получения финансирования от «агента» напрямую или через посредников.

Таким образом, институт иностранного агента позволяет объявить своего рода «охоту на ведьм», признав любого российского гражданина страны иностранным агентом по факту получения нескольких долларов за блоггерскую деятельность (например, от Тик-Тока или YouTube). Причем основанием поучения такого статуса может стать не только критика государства, но и оценка действий государственных органов, просто факты обращений в государственные органы, или анализ их работы.

Закон об НКО-иностранных агентах вступил в силу восемь лет назад. Сейчас в реестре 76 организаций, но за годы действия закона в нем побывало гораздо больше НКО. Оспорить статус иноагента некоммерческая организация может через суд, однако еще ни одной НКО не удалось этого добиться. Последней возможностью остается обращение в Европейский суд по правам человека, но поправки к Конституции закрепляют приоритет российского права над международным, а значит, дают возможность не исполнять постановления ЕСПЧ на территории России.

В 2013 году дело «Экозащита и другие против России» привлекло внимание к закону об иноагентах. Тогда 13 НКО, среди которых был «Мемориал», подали первую жалобу в ЕСПЧ. Это стало реакцией на введение закона, который, как считали организации, мог быть применен к ним. Дело просили рассматривать в приоритетном порядке, но суд начал делать это только в 2017 году и до сих пор не вынес решение. К первоначальной жалобе 2013 года ЕСПЧ позже добавил еще 48 и также еще не вынес решение. В 2018 году ЕСПЧ приступил к рассмотрению еще двух дел об «иноагентах», в одном из которых объединены жалобы 13 организаций. Решенияпока невынесенынипооднойизних.

Библиографическое описание:

Кондрашев А. Иностранные агенты в России: как заимствованный американский правовой институт приобрел иной смысл в российском законодательстве и правоприменительной практике // Сравнительное конституционное обозрение. 2021. № X (X). С. XX–XX.