Глава 1049. Местопребывание третьего принца

«Условный знак, оставленный братом Мушниковым?» Взбудоражился Акинфеев.

«Ага, я сначала считал, что он тоже погиб в сражении в императорском дворце. Как-никак тогда покои императрицы были разрушены до основания, невозможно было сосчитать количество убитых и раненых. Было слишком много неопознанных трупов. Даже тело Джоли не удалось найти, но на третью ночь, явившись почтить память умерших перед обрушившимся дворцом, я неожиданно обнаружил оставленный Мушниковым условный знак для связи…Я тогда не стал никого тревожить, а начал наводить справки, опираясь на условный знак, и с радостью узнал, что в тот день Мушников спас третьего принца и к тому же спасся бегством с ребёнком из императорского дворца. Я предполагаю, что тогда непременно обстояла суровая ситуация. Появившийся в тот день враг и впрямь был слишком силён. Мушников не был способен парировать удар. За ним гнались, чтобы убить, поэтому он не успел никого известить об уходе из столицы. Ему лишь оставалось оставить условный знак…»

Когда император Ясин вспоминал прошлое, с его лица уже была снята маска возвышенности, присущая государю. Он лишь предавался воспоминаниями о жене, любимом ребёнке и братьях.

Сделав небольшую паузу, он продолжил говорить.

«Мушников действительно был сильнейшим и самым сметливым среди вас восьмерых. Хоть он и уступал по силе гнавшемуся за ним врагом, но он всё время прятался, его так и не схватили. Он боялся, что враг разместил ещё другие ловушки в столице, и беспокоился, что мне устроят засаду по дороге назад, поэтому пусть он и не мог остаться в столице и не мог, взяв с собой дитя, разыскать меня, ему лишь оставалось двигаться на север, непрерывно избегая вражеской погони. Он спасался бегством более 20 дней, неоднократно попадал в опасное положение, сам получил тяжёлое ранение и в итоге добежал до Шамбора. Там он разместил третьего принца, а его тяжёлые раны оказались фатальными…Конечно, об этом всём я узнал впоследствии, когда пошёл по оставленным им на дороге условным знакам.»

«Брат Мушников всегда был самым сильным и заслуживал больше всех доверия.»

Дослушав до этого места, Акинфеев залился слезами. 20 лет назад в том горестном событии он обязан был всех оберегать, но так и не выполнил своей задачи и не предотвратил трагедию. Хотя враг был чересчур силён, Акинфеев всё никак не мог себя простить, а теперь, услышав про доблестный поступок Мушникова, ощутил ещё бо́льшую печаль и почувствовал себя виноватым перед таким замечательным товарищами.

«Довольно, Игорь, ты тоже не должен осуждать себя.»

Император Ясин понимал чувства своего младшего товарища. Акинфеев был самым младшим среди восьми товарищей. Все его любили как младшего брата. 20 лет назад в том бою в императорском дворце он тоже тяжело был ранен, пал в кому и чуть не скончался. Он и так отдал все силы, которые мог, поэтому ему не стоило порицать себя.

Акинфеев кивнул головой, а в следующий миг, о чём-то подумав, изумлённо сказал: «Брат Мушников в итоге добрался до Шамбора? То есть третий принц в Шамборе?»

«Верно, я пошёл по условным знакам Мушникова и в результате нашёл его труп, а также нашёл моё с Джоли дитя.»

Император Ясин кивнул, явно вспомнив сцену нахождения своего любимого ребёнка. Уголки его рта растянулись в ласковой улыбке. В этот момент он больше не походил на хладнокровного, непоколебимого монарха. Он был обычным отцом, который любил своё чадо.

«Тогда почему Его Величество не вернул третьего принца в столицу? Если бы вы лично растили и обучали его, он бы точно ни в чём не уступил королю Шамбора Александру и наверняка стал бы неповторимым принцем. Стоит иметь ввиду, что, когда родился третий принц, в небе появились необычные образы…»

Акинфеев был крайне поражён тем, что третий принц никогда не появлялся в столице.

Очевидно, в тот год император Ясин так и не вернул сына обратно в столицу.

«Ты тоже помнишь, как во время появления на свет третьего ребёнка в небе появились божественные миражи, от которых по всему небу разносилась божественная боевая песня?» Уголки рта императора Ясина по-прежнему были растянуты в ласковой улыбке. Он воодушевлённо произнёс: «Хоть я и не вернулся вовремя, я увидел эти странные образы, но поскольку десятки тысяч жителей столицы тоже это видели, значит, это непременно правда. Хе-хе, мой с Джоли ребёнок с самого рождения незауряден. Ему было предопределено стать потрясающей личностью.»

«Верно, в день рождения третьего принца по всему небу раздалась боевая песня святого духа, заря заслонила небо, божественные миражи один за другим замерцали. Люди за пределами императорского дворца утверждали, что третий принц – переродившееся высшее божество и что он в будущем непременно унаследует великие устремления Его Величества и, может, даже объединит весь Азерот.»

Хотя уже прошло 20 лет, но, когда Акинфеев вспомнил эту удивительную картину, на его лице невольно показалось потрясение.

«Верно, переродившееся высшее божество…Это и стало причиной того несчастья в императорском дворце. Разве могли те люди позволить переродившемуся божеству явиться в наш мир? Потому-то они и совершили заговор против меня и всеми силами стремились убить только что родившегося третьего ребёнка.» Император Ясин тяжело вздохнул: «Это тоже стало одной из причин, почему я не вернул сына обратно в столицу, даже не посмел показаться и признать в нём своего сына, потому что, если те люди узнают, что ребёнок ещё не мёртв, они непременно вернутся. Даже я не смогу защитить его.»

«А? Вот оно в чём дело? Так значит, все эти 20 лет Его Величество и третий принц не были знакомы друг с другом?»

Акинфеев внезапно прозрел и тотчас осознал заботу императора Ясина. Он никак не ожидал, что те странные образы в небе оказались злым роком и не только погубили [Императрицу света], но и чуть не погубили дитя.

Враг и впрямь был слишком силён.

Император Ясин не решился познакомиться с сыном.

«Ага, хотя у меня было время, чтобы тайком отправиться вдаль и навестить его, но я никогда с ним не заводил знакомство.» Император Ясин кивнул: «Поначалу я считал, что это обернётся счастьем для ребёнка. По крайней мере, он не будет вовлечён в отцовские разборки и избежит той ужасной организации. Но, к несчастью, когда ребёнку исполнилось 5 лет, я обнаружил у него проблемы. Должно быть, ранее, ещё во время того побега, он получил ранение, был повреждён его мозг, в итоге он превратился в умственно отсталого дурака. Ему было не сравниться даже с обычным человеком. Тем более он не обладал задатками боевого искусства…Я испробовал бесчисленное множество способов, тайно пытаясь вылечить его, но всё оказалось бесполезно. Эх, настоящая досада!»

«Как же так? Третий принц, он…» Акинфеев был ошеломлён.

Почему такое произошло?

Относительно императора Ясина, скончавшейся [Императрицы света] и подвергнувшегося при рождении опасности третьего принца это и впрямь было слишком жестоко. Ребёнок изначально должен был стать счастливчиком, который мог бы наслаждаться всеми благами жизни, но из-за той трагедии превратился в идиота. Как же безжалостно обошлась с ним судьба.

«Это открытие заставило меня окончательно отказаться от мысли воспитывать его. Несмотря на мою сильную любовь к этому дитя и несмотря на мою непоколебимую готовность умереть ради него, я не мог ради своих частных устремлений позволить ему стать правителем Зенита. Я отец и в то же время государь, который должен отвечать за преданных мне подданных и любящего и готового защищать меня народа. В то время я думал, что, возможно, для этого многострадального чада наилучшим исходом будет стать обычным смертным, который мирно и беззаботно проживёт эту жизнь.»

 

Глава 1050. Это он

«Но дела в мире никогда не гарантированы на 100%. Человека, которому предопределено стать необычным самородком, невозможно остановить на пути его возвышения. Так и с моим ребёнком. Я сначала считал, что из-за травмы мозга он на всю жизнь останется посредственностью. Я к этому приготовился и хотел обеспечить его на всю жизнь спокойствием, богатством и знатностью, чтобы он как следует прожил в таком маленьком захолустном государстве, как Шамбор. Но этот мальчик, простодушно проживший 18 лет, сделал мне самый приятный сюрприз и совершил самое большое чудо.»

Когда император Ясин договорил до этого места, на его лице начала струиться счастливая и довольная улыбка.

Это выражение почти никогда не появлялось на лице этого гениального монарха спустя 20 лет после смерти [Императрицы света] – по крайней мере, Акинфеев этого больше ни разу не видел.

«Его Величество говорит про сюрприз и чудо. Неужели третий принц в свои 18 лет неожиданно вернулся в нормальное состояние?»

Акинфеев тоже заразился радостными переживаниями императора Ясина. Неожиданно в его голове пронеслась невероятная мысль. На его лице показалось небывалое потрясение. Он с запинкой произнёс: «Ваше Величество…Вы утверждаете…Утверждаете, что…Неужели это король, король Шамбора?»

«Ты наконец-то догадался?»

Император Ясин встал и рассмеялся: «Верно, это тот паренёк Александр. Он моя жемчужина, утерянная 20 лет назад, третий принц Зенита, моё с Джоли дитя, самое драгоценное в моей жизни. Ха-ха, кто бы мог подумать, что этот ребёнок станет моим величайшим достижением.»

«Это правда?» Акинфеев был так шокирован, что вскочил на ноги: «Оказывается, Александр – некогда пропавший третий принц…Ха-ха, он и впрямь самородок, что встречается раз в тысячу лет. Сколько ещё людей за всю историю смогло в 20 лет стать полубогом? Верно, только третий принц, во время рождения которого появились необычные образы в небе, может обладать таким разрушительным могуществом, ха-ха-ха! Здорово, действительно здорово!»

Старший рыцарь ордена, перед которым все чиновники и аристократы трепетали, обычно был суровым и неприкосновенным, но в этот момент был взбудоражен, как малое дитя, которое то плакало, то смеялось.

«Хм? Нет, не может быть.» После продолжительной радости Акинфеев внезапно подумал о другом деле: «Александр – сын старого монарха Шамбора. Это всем известно. Есть документы, подтверждающие это. Если он третий принц, тогда куда делся сын старого монарха Шамбора?»

……

«Эстебан, ты и впрямь наглец. Его Высочество четвёртый принц возглавил оборону на западных воротах больше часа назад. Командиры восточных и северных ворот уже навестили его. Лишь ты один никуда не торопишься. Ты не уважаешь императорский дом и четвёртого принца?»

Под ярко освещённой наблюдательной вышкой на западных воротах царила волнующая атмосфера.

Стоявший за спиной четвёртого принца офицер средних лет яростно кричал на [Краснобородого] Гранеро.

Под наблюдательной вышкой на большом кресле из шкуры дикого зверя сидел молодой четвёртый принц Кристал. Свет тускло мерцавших факелов освещал красивое лицо, полное трудно скрываемого ехидства и удовлетворения от вернувшейся власти. Человек походил на смотревшего свысока шакала, уголки его рта растянулись в холодном оскале, заставлявшем трепетать.

На ругань стоявшего позади офицера четвёртый принц совершенно не обращал внимания. Его злобные глаза уставились на Гранеро, очевидно, ожидая от последнего объяснений.

Гранеро покровительствовал второй принц, поэтому ему нечего было бояться.

«Да кем ты себя возомнил? Смеешь на меня кричать?» [Краснобородый] никогда не был человеком, что молча сносил обиды и оскорбления. Он кинул свирепый взгляд и, увидев, что тот офицер средних лет опустил голову, холодно проворчал: «Я главный командующий подразделения, отвечающего за порядок в столице, я контролирую безопасность на южных воротах, я потомственный аристократ второго ранга, а ты, мелкий офицер, пользуясь защитой сильного покровителя, смеешь порицать меня? Знаешь, какое преступление следует за оскорбление вышестоящих?»

«Я…Это…» Офицер средних лет тотчас заробел и покрылся потом. Он выражался неясно, не зная, что ответить.

Группа стоявших вокруг людей, заметив такую властность Гранеро, тоже изменилась в лице.

«Командир Эстебан, какое величие!» Четвёртый принц Кристал медленно встал, в коварных зрачках замерцали холодные лучи. Человек походил на зверя, который выбрал себе жертву.

Гранеро нисколько не испугался, а сделав шаг вперёд, громко и с холодной усмешкой произнёс: «Куда же мне до величия Его Высочества четвёртого принца? Сейчас войска Барселоны стоят у стен города, вот-вот разразится сражение, все находятся в постоянной боевой готовности и совершают дозор, никто не отдыхает. Четвёртый принц, ты только недавно встал на оборону западных ворот. Следовало бы вести себя осмотрительно, но ты только создаёшь шумиху, заставил командиров остальных трёх городских ворот навестить тебя. Ох, я не говорю уже о том, что на войне нет принцев. Командиры городских ворот должны относиться друг к другу как равный к равному. То, что ты насильно призвал командиров, уже считается нарушением дисциплинарного порядка. Если бы люди Барселоны, воспользовавшись этим, напали, а на городских воротах при этом отсутствовали бы командующие, в случае промаха ты, четвёртый принц, смог бы понести ответственность за такое тяжкое преступление?»

«Ты…» Четвёртый принц Кристал сильно изменился в лице и пришёл в такую ярость, что всё его тело задрожало. Показывая пальцем на Гранеро, он не знал, что сказать, лишь спустя продолжительное время сквозь зубы процедил: «Ты…Ты…Ты очень смел, осмелился…Осмелился дерзнуть мне, ты…Арестовать этого высокомерного хулигана императорского дома!»

Дзинь, дзинь, дзинь!

Раздались звуки доставшегося из ножен оружия и трения доспехов. Гранеро со всех сторон окружили несколько сотен хорошо обученных воинов.

«Кажется, я был слишком высокого мнения о таком невежде, как ты.» Гранеро ни капли не испугался, а разочарованно покачал головой из стороны в сторону: «И впрямь непонятно, почему Его Величество позволил такому тюфяку, как ты, возглавить оборону на западных воротах. Если Санкт-Петербург потерпит поражение, то это непременно начнётся с твоей стороны. Ты станешь преступником для всей империи.»

Закончив говорить, он обернулся и стал уходить, совершенно не обращая внимания на несколько сотен хорошо обученных воинов.

Кто бы мог подумать, что в округе раздастся звук натянутой тетивы, как будто бог смерти ехидно улыбнулся. Тут же температура окружающего воздуха резко опустилась, воцарилась мёртвая тишина.

Оказывается, поставленный на городской стене магический арбалет неизвестно когда уже был нацелен на Гранеро. Наконечник стрелы мерцал холодным блеском, наводя ужас. Такой магический арбалет, произведённый в Шамборе, обладал огромной убойной силой. На близкой дистанции он мог тяжело ранить даже воина лунного ранга. Что уж тут говорить про Гранеро, который являлся воинов звёздного ранга?

Обстановка круто изменилась.

Очевидно, это был заранее спланированное намерение совершить убийство.

«Ну что? Продолжишь вести себя заносчиво? Думаешь, раз ты на одной стороне с этим внебрачным ребёнком Домингесом, значит, можешь быть наглым в моём присутствии?» Четвёртый принц Кристал коварно улыбнулся. На лице читалось удовлетворение от того, что всё у него находится под контролем. Он холодно произнёс: «Как думаешь, если я прикажу пристрелить тебя, Домингес сможет хоть как-то меня наказать?»