Бронепробиваемостьогнестрельного и метательного оружия

Одним из главнейших доводов в пользу тезиса о том, что упадок рыцарства вызван развитием огнестрельного оружия, являются его высокие бронебойные характеристики. Именно способность ружей пробивать рыцарские доспехи представляется сторонниками этого тезиса в качестве фактора, сделавшего рыцарей уязвимыми, а их защитное снаряжение ненужным. Однако сама по себе бронебойность еще не определяет эффективности оружия. Необходимо, чтобы снаряд, пробив броню, сохранял свои поражающие свойства. Это означает, что он должен сохранять еще достаточно кинетической энергии для поражения цели, даже потратив часть ее на пробитие преграды. Можно даже говорить не о бронебойности, а о поражающей способности оружия при стрельбе по противнику, защищенному доспехами. В контексте данной работы для оценки бронебойных качеств огнестрельного оружия важно не только сравнить их с таковыми качествами луков и арбалетов, но и уточнить, были ли они настолько высоки, что делали доспехи бесполезными.

Описывая бой 27 апреля 1521 г. на острове Мактан, в котором погиб Ф. Магеллан, участник его экспедиции А. Ф. Пигафетта сообщает в своем дневнике, что ружейные пули и арбалетные болты почти не пробивали деревянные щиты туземцев и только изредка ранили руки[92]. Качественным отличием пуль от стрел было то, что, если уж они пробивали какую-то преграду, то из-за своей малой длины не могли застрять в ней, что нередко случалось со стрелами, а летели дальше. Таким образом, фраза А. Ф. Пигафетты означает, что болты, пробив щиты, застревали в них и иногда поражали руки, которыми туземцы держали их, в то время как пули, пущенные с такого же расстояния, не пробивали их совершенно. Как видим, арбалеты начала XVI в. на больших дистанциях (поскольку А. Ф. Пигафетта пишет, что обстрел велся с дальнего расстояния) имели лучшую бронепробиваемость, чем современные им ружья.

Р. Пейн-Голлуэй высоко оценивает бронебойные характеристики арбалетов и подчеркивает их превосходство над луками. При этом, говоря о бронебойности ружей, он обращает внимание на то, что она обеспечивалась лишь на малых дистанциях: «Стрела, выпушенная из мощного боевого арбалета, оснащенного стальным луком, могла на значительном расстоянии пробить острием наконечника любые доспехи того времени. Большой лук давал подобные результаты далеко не всегда, поскольку его стрелы при попадании в цель часто ломались. Стрела арбалета со стальным луком была смертоносным снарядом даже на излете, чего нельзя сказать про стрелу большого лука. Если арбалетная стрела и не пробивала доспехи, то наносила сокрушительный удар, достаточный для того, чтобы оглушить противника и сбить его с ног. Примитивное ружье также могло с близкого расстояния пробить пулей кольчугу и панцирь, которые в ту эпоху являлись воинскими доспехами»^[93]. Л. и Ф. Функены также говорят о бронебойности огнестрельного оружия только на малых дальностях: «на дистанции в двадцать метров пули пробивали рыцарский доспех»^[94]. Действительно, как было показано выше, в конце траектории из-за сопротивления воздуха энергия ружейных пуль уменьшалась, и их поражающая способность падала, таким образом, речь может идти лишь об их бронепробиваемости на малых дистанциях. Что касается бронебойных качеств арбалетов, то Л. и Ф. Функены указывают, что «на дистанции от шестидесяти до ста метров благодаря силе оружия стрела пробивала большинство доспехов»^[95].

Итак, по бронебойности арбалеты превосходили позднесредневековые ружья. Теперь проверим, так ли уж бесполезны были рыцарские доспехи против пуль огнестрельного оружия?

Авторы книги «Всадники войны» отмечают меры, принятые изготовителями доспехов в связи с распространением мушкетов: «Это мощное средство нападения в течение всего десяти лет заставило отказаться от максимилиановского доспеха, невзирая на все его достоинства. Тяжелая пуля весом до 60 – 70 г легко пробивала рифленую поверхность. Грани на латах играли теперь плохую службу, не давая пуле срикошетить в сторону, позволяя полностью реализовать ее разрушительный потенциал. В 1530 г. вновь широко распространяются гладкие доспехи. При этом принцип наклонного расположения бронелистов играл куда более важную роль, чем в XV столетии. Угол наклона плоскостей кирасы увеличился для создания максимального рикошетирующего эффекта. В результате появились кирасы со значительной степенью выпуклости и выраженным заострением в центре или нижней трети, так называемым «тапулем». Толщина самых поражаемых пулями частей доспеха увеличивается»^[96]. Эти меры дали свои результаты – в нашем распоряжении имеется ряд элементов защитного снаряжения, в основном XVI – XVII вв., выдержавших попадания ружейных пуль (см. Приложения 15 – 17). «Высококачественные доспехи после изготовления всегда проходили «испытания»; это делалось с помощью самого мощного стрелкового оружия того времени»^[97] – отмечает английскийисторик вооруженияК. Блэр. Следы таких испытаний мы можем видеть, например, на доспехах короля Людовика XIII (см. Приложение 18). Конечно, не всегда доспехи могли выдержать попадания пуль огнестрельного оружия. В экспозиции музея армии в Доме инвалидов, в Париже мы можем увидеть шлем коннетабля Франции А. де Монморанси, забрало которого пробито пулей (Приложение 19). Сам коннетабль при этом, однако, не погиб, а отделался переломом челюсти и потерей нескольких зубов. Если бы не шлем, последствия такого попадания были бы наверняка гораздо более тяжелыми, но в данном случае часть энергии пули ушла на пробитие забрала, и ее поражающая способность снизилась.

Как видим, с развитием огнестрельного оружия доспехи также совершенствовались и более или менее успешно противостояли ему. В XVI – XVII вв. они были способны если не защитить своего владельца от пуль совершенно, то, во всяком случае, снизить тяжесть наносимых ими ранений.