Состав сооружений: решетки и песколовки: Решетки – это первое устройство в схеме очистных сооружений. Они представляют...
Архитектура электронного правительства: Единая архитектура – это методологический подход при создании системы управления государства, который строится...
Топ:
Организация стока поверхностных вод: Наибольшее количество влаги на земном шаре испаряется с поверхности морей и океанов...
Когда производится ограждение поезда, остановившегося на перегоне: Во всех случаях немедленно должно быть ограждено место препятствия для движения поездов на смежном пути двухпутного...
Устройство и оснащение процедурного кабинета: Решающая роль в обеспечении правильного лечения пациентов отводится процедурной медсестре...
Интересное:
Влияние предпринимательской среды на эффективное функционирование предприятия: Предпринимательская среда – это совокупность внешних и внутренних факторов, оказывающих влияние на функционирование фирмы...
Отражение на счетах бухгалтерского учета процесса приобретения: Процесс заготовления представляет систему экономических событий, включающих приобретение организацией у поставщиков сырья...
Инженерная защита территорий, зданий и сооружений от опасных геологических процессов: Изучение оползневых явлений, оценка устойчивости склонов и проектирование противооползневых сооружений — актуальнейшие задачи, стоящие перед отечественными...
Дисциплины:
2021-05-27 | 26 |
5.00
из
|
Заказать работу |
|
|
Тяжело брести в горах по узкой тропе.
Так тяжело, что от близости смерти наполняется веселой пустотой медный котел головы.
Ты можешь оступиться, свалиться в пропасть, распяливая рот в крике, каждый миг.
Но каждый следующий миг ты делаешь шаг. Еще один шаг.
Они шли медленно, выверяя шаги и соразмеряя их длину, в связке – каждый обвязался грубой веревкой вокруг пояса, и все соединились одним вервием, как одной кровеносной жилой.
Далеко позади остался Капилавасту, там мой господин сидел под деревом, под ним же в священной роще царица Махамайя родила чудесного младенца Гаутаму; а также под деревом, под ним же в рубище спал последний бродяга, обритый тибетским ножом‑пурба, муни, безумец, что глаголил на дорогах равнодушным прохожим о страдании и избавлении от них: великий Будда.
Купцы говорили мальчику моему: Будда здесь родился, может, здесь и остался жить его дух? Нет, отвечал им царь мой, Исса, нет и нет. Нет его тут. Я найду его высоко в горах Тибета. У синего Озера.
Как имя Озеру тому, спрашивали его купцы.
Купцы ли? Они только притворялись купцами – кто стал бы развязывать поклажу, притороченную к бокам вьючных лошадок, и разглядывать, что там: хорезмская бирюза или кабульские финики, скифские меха или сирийские кинжалы? Они давно уже перестали быть купцами – прибыв с караваном в Равалпинди, они распродали все товары, что уцелели после нападенья разбойников близ Кандагара, и, зачарованные речами и нежным светом, исходившим от высокого лба моего мальчика, от его ясных, широко расставленных глаз, – глаза его обнимали все, что было впереди, и все, что находилось сзади; все, что пребывало внизу, и все, что мерцало наверху, – опьяненные светом от чела и рук человека, еще не знавшего, кто он есть и кем будет, навек простились с торговой стезей и обратились просто в странников, каких много течет, медленно перебирая ногами, по длящимся, как витые шерстяные нити, нескончаемым дорогам Азии.
|
Как имя Озеру тому, вопрошали они Иссу осторожно, боясь, что на излишнее любопытство рассердится он.
А он поднимал плечи вверх, потом опускал вниз, поднимал лицо к солнцу и беззвучно смеялся.
И отступали купцы с расспросами.
А теперь они медленно, рассчитывая нетвердые шаги, брели по узкой, уже брюшка стрекозы, горной тропе. По каменной нити, соединяющей жизни и смерти.
Там, внизу, на дне пропасти, – скелеты упавших со скал путников, кости лошадей и яков, белые черепа собак и ирбисов. Надо сжать зубы и преодолеть подъем. Вот осыпался вниз камень; надо чуть подвинуть ногу к серой плоти скалы, чтобы не заскользила стопа по плоским, гладким как монеты камням, иначе они, весело шурша, увлекут и тебя за собой: и ты полетишь в невесомом танце, раскидывая руки и ноги, не веря, что через минуту умрешь.
– Эй! – тихо сказал Исса, он шел первым, и обернулся. – Эй, Юсуф! Стой!
Розовый Тюрбан, шедший вслед за Иссой, покачнулся и встал.
Встали и остальные путники.
Вслед за ними послушно встали низкорослые, широкозадые, с мохнатыми ногами, тибетские лошадки.
– Что? – так же тихо, чтобы от звука голоса не посыпались вниз камни, произнес Розовый Тюрбан. – Что ты увидел, друг?
– Я увидел ее, – сказал Исса, и голос его был полон солнечной радости.
Длинные Космы, шумно сопя, обливаясь потом, вгляделся вперед, куда безотрывно смотрел Исса. Фыркали лошади. Здесь, в горах, не было надоедливых мух и слепней, не дававших житья животным в долине.
– Что, что? – воскликнул Черная Борода, идущий в связке последним.
– Тише говори, Марк! – прошипел Длинные Космы, перегнув обвязанную холщовым платком голову через простреленное стрелой кочевника плечо. Кровь давно запеклась под повязкой, Исса повязку менял на привалах, но все равно рана загноилась, и в ней, когда Исса обнажал ее, копошились белые, как снег, черви. – Скала обвалится!
|
Розовый Тюрбан прищурился и поднес ладонь к глазам. Солнце било в глаза острыми копьями лучей.
– Кого ты видишь, Исса?
– Ее, – голос Иссы был весел и тверд. – Она идет. Она ведет нас. Зовет нас! Неужели вы не видите?
Я видел, я. Тонкая белая, будто сотканная из чистейшего метельного, снежного полотна, женская тень скользила, струилась водопадом по отвесной страшной скале. Парила над обрывом. Перелетала над пропастью.
Вздрогнул: родная! – понял: ангелица, – и спросил себя: чью душу хранит, мертвую или живую? – и видел, как лицо Иссы преисполняется счастьем. Мальчик глядел на Ту, что ведет мужчину к цели, чтобы не оступился он, не погиб, не разбился.
Ветер высушил его губы. Золотой шелк юной смешной бородки занавесил обгоревшие на солнце щеки. Черная, обветренная кожа и парчовое золото бороды. Мощная, слепящая синь глаз, два горных озера на живом лице, и тихая улыбка нежностью соперничает с женской, с детской.
Прекрасный мой мальчик все глядел вперед, и я видел то, что видел он.
Белая снежная тень взметнулась. Рванулся на ветру подол платья. По краю подола вспыхнули, заструились огни. Женщина, идущая впереди, подняла руку. Она махала путникам. Приглашала: сюда, сюда! За мной!
Исса опять оглянулся на купцов.
– Эй, неужели не видите ее?
– Я вижу! – медленно, раздельно сказал Розовый Тюрбан. – Вижу!
Солнце пекло, а они все дрожали от холода. Исса вчера рассказывал им, как тибетские монахи побеждают холод внутренним теплом тумо. Садятся, скрестив ноги, голые, лишь шкура чресла прикрывает, на снегу и на ветру, ночью, под звездами. Руки на колени кладут. И так сидят. Вызывают мыслью внутри себя огонь. Разжигают внутри, под ребрами, огромный костер. И греются в могучем пламени незримого костра.
Знают: пламя может вырваться наружу, когда злой час придет! Спасти. Или погубить. Третьего не дано.
– И я тоже вижу! – тихо молвил Длинные Космы. – Вижу!
Черная Борода долго, мучая суженные светом зрачки, вглядывался в резкие тени, в синий и розовый снег, в непроглядную черноту ущелий, в голубые друзы ледников. И его губы раскрылись. И он выдохнул смущенно:
– И я вижу! Вижу!
– Веди нас! – Глаза Иссы светились, переливались радостью и любовью. Я видел, сейчас он весь превратился в любовь. Он любил белый призрак в горах, как не любил еще никогда никакую живую женщину на земле. И полюбит ли так? – Идем вослед тебе!
|
Розовый Тюрбан крепко схватился за веревку, висящую в воздухе, идущую от спины Иссы. Черная Борода вздернул бороду вверх. Мохноногая лошадь заржала. Зазвенел камень, в пропасть катясь.
Исса сделал шаг по тропе.
И только я, я один знал, что никто из купцов на самом деле не увидел никакой женщины в мареве гор.
И только Длинные Космы сделал первый шаг вслед за Розовым Тюрбаном, как нога его подвернулась, колени подкосились, руки не удержали веревку, схватили ветер и пустоту, ступни вывернулись и вверх взлетели, а тело, охваченное отчаяньем, как огнем, полетело вниз, только вниз, все вниз и вниз! И заорал Розовый Тюрбан, надсаживая глотку, и пытался ухватиться за рвущуюся, ненадежную веревку.
И оборвалась веревка именно в том месте, где истончилась более всего.
Длинные Космы освободился. Он летел вниз один, свободный от пут, забывший свой путь, и конечности его молотили, били промороженный дотла воздух, и длинные космы его летели по ветру черным флагом, и его рана, с белыми, цвета льда, червями в ней тоже летела, стремительно летела к земле вместе с ним, со всей его необъятной, последней жизнью.
И когда он долетел до самого низа и разбился об острые безмолвные камни на дне ущелья, Исса поднял руку над пропастью, левую руку, от сердца, ладонью вниз; и, словно лицо, смотрела голая ладонь на распростертое далеко внизу бедное тело, и из ладони ударил вниз пучок яркого света, достиг еще теплой, еще содрогающейся плоти и поцеловал ее, опахнул ее, закрыл ее плотным парчовым погребальным покрывалом.
И я, зависнув в воздухе над теменем господина моего Иссы, сжав невидимые руки в жесте боли и сожаленья, плакал незримыми слезами о маленькой человечьей смерти; еще много таких смертей увидит мой мальчик, идя по земле своей. Еще много слез прольет. Много еще благословений даст. Ладонь его устанет свет струить. Губы – слова любви шептать. И только сердце его не устанет жить, ибо я, я один знаю: это сердце бессмертно.
– Господи, прими душу…
Розовый Тюрбан плакал в голос, не стыдясь. Над путниками пролетела птица. Ледяные крылья, ледяной клюв. Прощай, белая птица. Снежная крупка ударила в лица, разбилась. Черная Борода плотнее затянул веревку на животе. Сложил руки, помолился. Одна моя небесная слеза упала Иссе на затылок. Он вздернул голову. Дернулся, как от ожога. Я видел, как глубоководным, изумрудным страшным светом, странно‑радостным, жестоким в виду смерти, горят изнутри его широко, как у быка, неподвижно под куполом– лбом стоящие глаза.
|
|
Таксономические единицы (категории) растений: Каждая система классификации состоит из определённых соподчиненных друг другу...
Кормораздатчик мобильный электрифицированный: схема и процесс работы устройства...
Индивидуальные очистные сооружения: К классу индивидуальных очистных сооружений относят сооружения, пропускная способность которых...
Своеобразие русской архитектуры: Основной материал – дерево – быстрота постройки, но недолговечность и необходимость деления...
© cyberpedia.su 2017-2024 - Не является автором материалов. Исключительное право сохранено за автором текста.
Если вы не хотите, чтобы данный материал был у нас на сайте, перейдите по ссылке: Нарушение авторских прав. Мы поможем в написании вашей работы!