Сколько на свете искателей Истины?

 

Один человек, который в этом мире видел только себя и ценил только свое мнение, но при этом, как он утверждал, стремившийся к высшему сознанию, пришел в суфийскую школу и остановился у ворот поговорить со сторожем.

– Я думаю, – сказал он, – немногие из нас знают, сколько на самом деле есть на свете подлинных искателей Истины…

– Я стою у этих ворот пятьдесят лет и могу вам кое‑что сказать по этому поводу, – сказал сторож.

– Да?! И сколько же их?

– На самом деле на одного меньше, чем вы думаете.

 

 

Небесный плод

 

Одна женщина, благочестивая и честная, прослышала о небесном плоде и возжелала его. Она спросила дервиша, звали которого Сабур:

– Посоветуй, мудрый человек, как мне найти этот плод, чтобы достичь высшего знания?

– Лучшим советом будет такой: учись у меня, – сказал дервиш. – Если же нет, то тогда тебе придется долго странствовать по миру, временами без всякого отдыха, и искать другого мудреца.

Женщина ушла от Сабура и отправилась путешествовать по свету. Она нашла другого мудреца, звали которого Ариф‑мудрый, а затем встретила Хакима‑мудреца, затем – Маджуда‑безумного, затем – Алима‑ученого и много, много других…

Тридцать лет женщина искала учителя, который бы рассказал ей о том, где же хранится небесный плод, пока наконец не нашла сад, где стояло Древо Небес и на его ветке висел яркий Небесный Плод. А около Древа стоял дервиш Сабур.

– Почему же ты не сказал мне, когда мы встретились впервые, что именно ты

– Хранитель Небесного Плода? – спросила она. – Ведь я напрасно провела в поисках тридцать лет.

– Но ведь ты все равно бы не поверила мне. А кроме того, Древо приносит Плод только один раз в тридцать лет и тридцать дней.

 

 

 

Нет ничего, нет и печали

 

Однажды у суфия спросили:

– Уважаемый, почему на вашем лице никогда не видно следов печали?

– Потому что у меня нет того, о потере чего стоило бы печалиться, – ответил суфий.

 

 

Обвинитель суфиев

 

Жил на свете юноша, был он достаточно умен и при этом всегда плохо отзывался о суфиях, обвинял их при каждом случае во всех прегрешениях. Однажды к нему пришел суфийский мастер, снял с пальца перстень с камнем и сказал:

– Юноша, вы плохо отзываетесь о суфиях, и это ваше право. Но вот вам перстень, пойдите на базар и попробуйте продать его за одну золотую монету.

Молодой человек так и сделал. Он целый день ходил по базару и пытался найти покупателя, который дал бы ему за перстень одну золотую монету. Но ему предлагали за украшение в лучшем случае несколько медяков. Услышав цену, которую он называл, люди либо смеялись над ним, считая, что юноша просто не в себе, либо сразу гнали его прочь.

Молодой человек вернулся к мастеру и вернул ему перстень:

– Вы подсунули мне негодный перстень! – сказал он с возмущением. – За него никто ничего не дает!

– Хорошо, юноша, может быть, вы снова правы. Но прошу вас, пойдите к ювелиру и оцените теперь у него перстень.

Когда юноша показал перстень ювелирных дел мастеру, тот тотчас оценил его в тысячу золотых монет.

– Вот ваш перстень, уважаемый! – сказал юноша, вернувшись к суфию. – Ювелир дает за него тысячу золотых монет.

– Дитя мое, – сказал тогда суфий, – на самом деле ты знаешь о суфиях столько же, сколько знали об этом перстне люди на базаре.

После этого юноша понял, как сильно он ошибался по поводу суфиев, и с тех пор стал почитать их.

 

 

Обучение покорности

 

Жил когда‑то один подвижник, у которого были и ученики, и последователи, и почитатели. Тем не менее, он часто посещал одного суфийского мастера и вел с ним долгие беседы. Однажды он, как обычно, пришел к суфию и сказал:

– Учитель, я уже больше тридцати лет постоянно соблюдаю пост, а по ночам читаю молитвы, так что почти не сплю. Хотя я не нашел и следа того сокровенного, о чем ты учишь, но все равно я верю в твое учение и возлюбил его.

– Даже если тебе будет суждено молиться и поститься все триста лет, – ответил суфий, – то все равно ты не станешь мудрым. Ибо ты сам преграждаешь себе путь к Истине.

– Но есть ли средство преодолеть это?

– Есть, но ты никогда не согласишься им воспользоваться.

– О учитель, ты меня не знаешь, я сделаю все, что ты скажешь!

– Хорошо. Тогда возьми суму и наполни ее доверху орехами. Сними с себя одежду, обернись в овчину и в таком виде пойди на базар. Там созови всех, кого можно, и пообещай им, что дашь орех каждому, кто даст тебе пинка. Затем обойди весь город и делай то же самое, пока у тебя не закончатся все орехи. Прежде всего сделай это там, где тебя хорошо знают. Так ты исцелишься.

– Но, учитель, это невозможно! Я не могу этого сделать! Дай мне другой совет!

– А я ведь говорил, что ты откажешься, – тихо промолвил суфий.

 

 

Подарок имаму

 

Однажды суфийский мастер написал небольшую книгу и велел одному из своих учеников отнести ее имаму в подарок. Отдавая ученику книгу, он велел ему внимательно наблюдать за реакцией имама.

– Эта книга может показаться ортодоксальному уму оскорбительной, может вызвать у имама гнев и отрицательные эмоции, – напутствовал мастер ученика. – Но помни: все, что ты должен делать, – это сохранять спокойствие, наблюдать и в точности передать мне свои наблюдения.

Ученик нашел имама в саду его дома, рядом с ним была его жена.

– Кто написал эту книгу? – спросил имам.

Ученик назвал имя своего учителя. И как только он сделал это, лицо имама перекосилось от злости, он швырнул книгу прочь и разгневанно произнес:

– Такая книга никогда не попадет в мой дом! Она бессмысленна и нерелигиозна! Твой мастер опасен для нашего благоверного общества, он является причиной хаоса и разрушает нашу религию.

Услышав такие слова, ученик тотчас хотел возразить, но, вспомнив наставление мастера, взял себя в руки. Уходя, он услышал, как жена имама пыталась успокоить своего супруга:

– Почему ты так разнервничался, мой драгоценный супруг? Ведь ты бы мог выбросить эту книгу немного позже, когда этот юноша уйдет. Разве нужно было демонстрировать свою ярость? Такое невоздержанное поведение совсем не подобает твоему положению. У тебя есть большая библиотека, пусть бы и эта книга стояла там, раз ты не хочешь ее читать.

Ответа имама юноша не слышал, но он понял (так, по крайней мере, ему показалось), что женщина была гораздо более сострадательной и человечной, нежели ее супруг. Но в тот же миг он вспомнил слова учителя о том, что он должен быть просто наблюдателем и не привносить в события свои эмоции. Он поспешил к учителю и доложил ему обо всем, что видел. Правда, в самом конце своего рассказа он все‑таки не выдержал и сказал:

– Мне кажется, учитель, что жена имама – женщина просто замечательная, и, возможно, она понимает тебя и может воспринять твое учение…

Не успел он договорить, как мастер прервал его:

– Постой, я ведь не просил тебя комментировать произошедшее, я сказал тебе только наблюдать. Я говорю тебе это не ради упрека, а потому, что ты действительно не прав. Я уверен, что очень скоро имам придет ко мне, хотя ты и видел своими глазами, что он разгневан на меня. Он почувствует, что был не прав, возьмет книгу и прочитает ее. А что касается женщины, то она никогда не проявит интереса к нам и нашему учению, потому что она равнодушна и ничем, кроме своих повседневных забот, не интересуется. Так что иди обратно в дом имама, посмотри, чем он сейчас занимается.

Ученик снова отправился в дом имама. И – о чудо, войдя в сад, он увидел, что его учитель был прав. В благодатной тени раскидистого дерева сидел имам и внимательно читал книгу мастера…

 

 

 

Низкий поклон вору

 

Суфий проходил мимо эшафота, где вот‑вот должны были повесить вора, низко поклонился преступнику.

– Вы же мудрый человек, зачем вы это сделали? – спросили у него.

– Я поклонился его целеустремленности, – ответил суфий. – У него была цель, и за нее он отдал жизнь.

 

 

Последняя капля

 

У халифа багдадского было все, о чем мог мечтать человек: власть, несметные сокровища, преданные подданные. Но, насладившись всем этим, халиф вдруг понял, что жизнь его бесцельна, он перестал понимать, в чем же смысл его пребывания в этом мире. Томительно тянулись однообразные дни. Советники пытались занять его делами государства, мудрецы и путешественники – рассказами о дальних странах и невероятных чудесах. Но все было бесполезно: взор халифа оставался рассеянным, а мысли мрачными. Жизнь наскучила ему, и он мучительно пытался найти выход.

Однажды некий путешественник рассказал халифу об одном пустыннике, которому было открыто сокровенное, который знал, в чем смысл жизни. И в первый раз за много лет глаза халифа загорелись, забилось учащенно сердце. Он тотчас предупредил придворных, что отправляется в далекий путь и что с собой он возьмет только старого верного слугу, служившего ему с самого детства.

Путь странников пролегал через Аравийскую пустыню, а она, как известно, жестоко наказывает тех, кто относится к ней без должного почтения. Без проводника путники быстро заблудились, а во время песчаной бури потеряли верблюда и большую часть своего багажа. Все, что у них осталось, – небольшой бурдюк, в котором было немного воды.

Страшная жара и жажда вскоре сделали свое дело – старый слуга потерял сознание и свалился без чувств. Страдал от немилосердно палившего солнца и халиф. Он посмотрел на бурдюк, в котором была драгоценная влага.

Сейчас он откроет его, освежит губы, вольет в себя вожделенный глоток. А затем, может быть, так же свалится на песок, как и его слуга. Но тут он посмотрел на слугу. Этот человек, который безропотно отправился с ним в далекий путь, умирает здесь, в далекой пустыне, умирает, исполняя долг перед своим господином. И неужели этот человек в последние минуты своей жизни не заслужил благодарности от него? Халиф осознал, что долгие годы этот слуга был просто необходимой вещью, которой никогда не суждено услышать доброго слова.

Халиф взял мешок и влил остатки воды в раскрытые губы слуги. Вскоре тот перестал метаться и заснул спокойным сном. На его лице появилось умиротворение, и халиф, глядя на него, испытал невероятную радость, мгновения счастья, которые он никогда до этого не испытывал. А затем произошло чудо – пошел дождь, что происходит в Аравийской пустыне раз в несколько лет. Слуга очнулся, и путники наполнили бурдюк водой до краев.

– Мой господин, – сказал старик, – прости меня за мою слабость. Теперь мы можем продолжить наш путь.

– Нет, – покачал головой халиф, – мне уже не нужна встреча с мудрецом, не нужны его откровения. Всевышний уже открыл мне тайну бытия.

 

 

Последователь пророка

 

Один юродивый стал выдавать себя за пророка. Его схватили и привели к султану. Султан допросил его в присутствии кади и сказал:

– Этот человек позволил себе святотатство, наглое и постыдное. Что гласит закон, какая кара предусмотрена за это?

– Если он будет упорствовать в своем – надлежит покарать его смертью.

– Ты слышал, что сказал этот уважаемый всеми человек? – спросил у юродивого султан. – Как у тебя язык поворачивается называть себя пророком? Если ты пророк, покажи нам чудо!

– Хорошо, – ответил тот. – Пусть сюда принесут острый‑преострый меч.

– Зачем? – удивился султан.

– Повелитель, ты хотел чуда, и оно будет. Сначала я отрублю голову кади, а затем воскрешу его из мертвых.

– О почтенный! – закричал кади, услышав эти слова. – Я первый в тебя уверовал! Отныне можешь считать меня своим последователем!

 

 

Привратник

 

Однажды нетерпеливый ученик стал упрекать своего учителя:

– Зачем вы так делаете? Вы не даете нам, тем, кто желает учиться, заниматься по книгам. Вы не демонстрируете никаких ритуалов и тайн. Вы не отвечаете на наши вопросы, которых у нас все больше и больше. Вы игнорируете как похвалы, так и ругань в ваш адрес.

– Я – привратник, – ответил учитель. – А работа привратника – удостовериться, что дверь открыта тогда, когда она должна быть открытой, и захлопнута, когда ей надлежит быть захлопнутой. Привратник позволяет войти всем, кому должно войти, и не допускает тех, кого хозяин велел не пускать. Разве вы желаете, чтобы привратник колотил в дверь, носил слишком богатую или, наоборот, слишком бедную одежду, кривлялся, брал взятки, беседовал с посетителями на не имеющие к делу темы – и все это вместо того, чтобы работать?

 

 

Проклятие

 

Некий человек, причислявший себя к суфиям и объявлявший об этом каждому встречному, но на самом деле таковым не являвшийся, отправился однажды на мельницу, чтобы перемолоть там свою пшеницу.

– Эй ты, мельник, смели мне пшеницу, да сделай это сейчас, и поживее! – крикнул он высокомерно мельнику, так, как это присуще всем шарлатанам, пытающимся заставить других работать на себя.

– У меня сейчас нет времени для твоей пшеницы, – ответил мельник.

– Если ты не сделаешь то, что я тебе говорю, я прокляну твою мельницу, – пригрозил псевдосуфий.

– Отлично, – сказал мельник, который на самом деле был истинным суфием, – мне будет очень интересно увидеть, как это у тебя получится. – Если бы ты умел добиваться исполнения желаний таким простым образом, то ты бы не стоял передо мной и не пытался заставить меня смолоть твое зерно.

 

 

Спор

 

Один человек, считавший себя очень мудрым, изучил язык животных. Как‑то раз он шел по улице, как вдруг увидел осла, во все горло ревущего на собаку. Та, в свою очередь, что есть силы лаяла на осла. Человек подошел поближе и стал слушать.

– Все, что ты мне говоришь, касается только травы и пастбищ, – говорила собака, – я же хочу тебе рассказать о мясе и костях, ведь это моя пища.

Осел возражал, говорил, что только травой может насытиться животное. Тут не сдержался и человек и вмешался в спор:

– Вы никогда не поймете друга, не придете к чему‑то общему, если не поймете, что полезность сена подобна полезности мяса.

Животные обернулись к незваному гостю. Собака свирепо залаяла на него, а потом резко бросилась и укусила за ногу. Осел, в свое очередь, быстро развернулся и так сильно лягнул задними ногами, что человек свалился без чувств. После этого животные, не обращая на него больше никакого внимания, продолжили свой спор.

 

 

 

Разговор о Боге

 

– Уважаемый, давайте поговорим о Боге, – попросил однажды некто суфия.

– Будет лучше, если мы помолчим о Нем, – сказал суфий.

– Но почему?

– Если о Боге будете говорить вы, то для Него это будет оскорблением. А если о Боге заговорю я, то для меня это будет слишком большой честью, недостойной меня.

 

Спасительная ложь

 

Один юноша помог своему соседу‑старику небольшой суммой денег. А спустя некоторое время старик, выйдя из дома, увидел, как солдаты вели юношу на казнь за преступление, которого он не совершал. Старик тут же закричал: «Падишах умер, наш великий правитель покинул нас!» Услышав это, солдаты замешкались, и юноша получил возможность бежать. Старику же скрыться не удалось, да он особенно и не пытался это сделать. Его схватили и привели во дворец к самому падишаху.

– Скажи мне, почтенный старец, – обратился к старику падишах, – зачем ты сделал это, зачем кричал, что я умер? Ведь ты же прекрасно понимаешь, что такой поступок должен караться смертью!

– О мой повелитель, – ответил старик, – ты умер только в моих словах, того же несчастного юношу смерть ждала на самом деле. Мои слова, о том, что ты мертв, никому не причинили вреда, но спасли жизнь.

Мудрые слова старика настолько поразили и удивили падишаха, что он распорядился наградить его и немедленно отпустить домой.