Лояльное отношение к добрачным связям позволило возродиться комплексу Донжуана

 

Слагаемые мужской привлекательности Артем Гурин знал наизусть и неоднократно ими пользовался. Потенциальный (в обоих смыслах этого слова) успех у женщин складывается из внутреннего мироощущения мужчины. Основная часть успеха заключена в уверенности. Даже если он не богат и внешне не достаточно привлекателен, уверенность сделает свое дело. Эмоциональная составляющая дамы летит навстречу его твердой позиции и разбивается о нее, как волны о прибрежные камни. И она сдается под натиском силы и воли.

Дамы предпочитают доминантных мужчин, уверенных в собственном превосходстве над другими. Любую женщину привлекают три кита, на которых держится мужская привлекательность. Первый – внешность: рост, цвет глаз, обаяние улыбки, упругость мышц, мужественный вид… Именно с нее начинается контакт с противоположным полом. Если внешность отталкивающая, то ничего из первой встречи не получится. Второй кит – обеспеченность, ведь с нею под руку идут власть и богатство. Это и подарки для нее, любимой, и влияние в сферах обитания, и в некотором роде даже определенная слава. Третье, на что обращает внимание дама, – эксклюзивность кавалера. Здесь может быть и интересная работа, необыкновенное чувство юмора, отсутствие супружеского опыта, и все остальное, вплоть до принадлежности знатному роду Шереметевых или Розенталей.

Артем Гурин все это знал и прекрасно использовал, пока была такая возможность. Но с недавнего времени ему перестало везти. И, потеснив трех китов, сегодня он поставил бы на пьедестал мужской привлекательности Чистое Везение. Удачу, которой он лишился в один пасмурный летний день. Тогда его по голове ударила вырвиглазовская красная сумка непутевой девицы, сиганувшей в лужу.

Внешность Гурина была привлекательной, и это единственное, что у него осталось. Карьера рушилась на глазах, правда, за последнее время удалось удержаться на отвоеванных ранее позициях, но их со дня на день могли пошатнуть коллеги‑карьеристы. Состояние несколько пострадало – уходя, Ольга забрала все кредитные карточки, а у Гурина не поднялась рука их заблокировать. Мужик должен оставаться мужиком, даже если женщина поступает в свойственной ей манере жадности. На фоне жизненных и профессиональных неурядиц поистрепалось чувство юмора, так выгодно отличавшее Гурина в женской среде. Ни для кого не секрет, что мужчина с отличным чувством юмора имеет огромное предпочтение перед остальными конкурентами в борьбе за женское сердце.

А борьба предстояла. Гурин прекрасно понимал, что новая знакомая с прекрасным русским именем Анастасия довольно странная особа. Но она очаровала его сразу, когда отдала последний кусок колбасы домашнему животному. Милосердная и умная. Другая бы на ее месте заорала на все окрестности что‑нибудь типа: «Убивают!», испугав бедного ротвейлера до нервного припадка. Безусловно, как вспоминал Гурин, она не закричала потому, что ее рот был занят. Она ела.

Прожорливая, как его собака? Он вспомнил и то, с каким аппетитом Настя умяла половину сковороды жареной картошки. Ничего, в былые времена работников выбирали по аппетиту. Если у него был хороший аппетит, то брали. Тех, кто мало ест, провожали восвояси. Но не работницу же он себе выбирает! Пусть ест от пуза, он ее прокормит. Тем более она призналась, что обожает ливерную колбасу. Надо же, какая гадость. Почему эта Настя ему так понравилась? Артем не мог дать внятного ответа самому себе. Как молнией ударило, когда он ее увидел. Показалось, что что‑то между ними уже было, и это что‑то оставляло надежду на будущее или, наоборот, отрезало все концы. В этом еще следовало разобраться.

Времени оставалось в обрез, наступило воскресенье, а это значило, что сегодня прекрасная незнакомка отчалит вместе со своей подругой и профессором Селезневым. Отчалит! Точно! Гурину пришла в голову отличная идея – он пригласит сегодня Настю кататься на лодке, благо деревянных лодок у берега полным‑полно. Правда, почти все они закованы цепью с замками, но есть и свободные.

Артем выпустил собаку во двор и прошелся по саду.

Вчера они так близко друг от друга сидели на этой скамье. Он чувствовал, как Настя волнуется. Как не вовремя пошел дождь, ему так хотелось ее поцеловать! Желание возникло внезапно и нахлынуло разом, но холодные капли дождя его образумили.

Ольга ушла несколько дней назад, а он уже успел влюбиться в другую девчонку? И, как пацан, мечтает ее поцеловать. И катать на лодке.

– На лодке? – переспросила Настя, глядя на зашедшего в дом Артема. Она поглядела на небо – ни тучки. Горизонт был чист и свеж, как утренняя роса. – Если только недалеко от берега, а то я плавать не умею. – Она кисло улыбнулась и снова поглядела на небо.

В небесной канцелярии сегодня не собирались прислушиваться к ее внутренним желаниям. Произошел сбой заранее отлаженной программы: Настя что‑то желает и это что‑то исполняется. Как говорит Маринка, она глазит. Вчера она испугалась и попросила дождь, дождь пошел, да еще какой! А чего, собственно, она испугалась? Близости, которая может оказаться обманом. Страсти, как у Мессалины, накала чувств. Да мало ли чего! Настя увлечена Владиком, между прочим, а не соседом профессора, пусть этот сосед и очень даже себе ничего. Глупости, ей нужно поехать с ним кататься на лодке. Иначе что это за отдых в загородном доме? Селезнев с утра собрал своих преданных поклонниц, американка вообще поднялась ни свет ни заря и втуляет им про комплекс Ромео и Джульетты.

Настя краем уха слышала, что эта беда приходит, когда возникает любовь с первого взгляда и обе особи стремятся к скорейшему заключению брака. В чем заключается закомплексованность одного и другого, она не дослушала, пришел Гурин. И стоял перед ней, требуя положительного ответа. Она его дала.

Обрадованный Артем предложил ей не оттягивать момент прогулки и побежал искать свободную лодку, крикнув, что будет ждать Настю на берегу. Как только он скрылся с горизонта, она побежала наверх переодеваться. Хорошо, что они с Мариной догадались взять купальники. Возможно, у Насти будет несколько минут для солнечных ванн. Если отбросить глупую стеснительность и просто позагорать в лодке с приятным мужчиной…

Она все‑таки признает, что он приятный мужчина. Это прогресс или регресс? Настя беспомощно оглянулась на дверь, Маринка ничем помочь ей не может. Она слушает про комплексы, чтобы потом в мельчайших подробностях посвятить в них свою подругу. Нет, безусловно, Маринка помогает профессору, и с этим нужно смириться.

– В современном мире комплекс Ромео и Джульетты встречается чрезвычайно редко, – вещал Селезнев из кабинета, мимо которого тихо прошла Настя. – Слишком лояльное отношение к добрачным связям позволило возродиться комплексу Донжуана! Единственная цель донжуанизма – удовлетворение сексуальных потребностей. Об этом мы сейчас и поговорим…

Настя вздохнула, если после этого у Маринки не выявится какой‑нибудь комплекс, она очень удивится. Донжуанизм? Гурин не похож на донжуана, хотя пытается за ней ухаживать. Если Настя задержится, то обязательно найдет в себе массу негатива. Вперед, к реке! Отдыхать так отдыхать. Удовлетворять свои потребности, но не сексуальные, пусть Гурин на это даже не надеется.

Артем тем временем нашел на берегу реки, куда только стали собираться редкие дачники, не закрепленную на цепь с замком лодку и проверил ее надежность. Река под лодкой искрилась на солнце всеми цветами радуги, что говорило о том, что кто‑то из дачников успел помыть здесь свою машину. Артем залез в лодку и поплыл ближе к пирсу, с которого, по его предположению, должна была спуститься к нему Настя. Короткое расстояние деревянная посудина, внешним видом говорящая, что неоднократно побывала в боевых схватках за право держаться на плаву, выдержала. Настя действительно прибежала на пирс.

То, что она прибежала, а не пришла, очень польстило Гурину. Везение к нему возвращается. Женщины вновь стремятся обратить на себя его внимание. Иначе зачем она так ярко оделась? Вызывающе, легкий сарафан практически ничего не скрывает. Его так и тянет прикоснуться к ее оголенным плечам губами. Но нельзя. Сейчас нельзя, возможно, он поцелует ее позже, когда девушка разморится на солнце и станет более покладистой.

– Какой сегодня чудесный день! – восхитилась Настя и прыгнула в лодку, ухватившись за протянутую руку Гурина. – Как хорошо, что вы вытащили меня из дома. А то подруга занята, а я здесь никого больше не знаю…

– Рад, – тряхнул головой Гурин, – очень рад, что вы рады. – И умолк, поняв, что ничего хорошего не сказал. Сморозил глупость. Так, значит, чувство юмора по‑прежнему где‑то далеко, как и карьера.

Он схватил весла и отчаянно принялся грести изо всех сил против течения. Настя сидела на корме, рукой ловила поток воды и радовалась, как ребенок. Она так давно не каталась на лодке. Не на катере по Москве‑реке, что они с Маринкой делают регулярно весной. А на такой вот простой деревенской лодке с привлекательным мужчиной, заинтересованным в ее обществе.

Ею интересуется такой мужчина! Она искоса поглядела на Гурина. Если бы не Владик, то она точно бы в него влюбилась. Красавец, уверенный в себе, доминант по жизни. Маринка зря сидит со своим профессором, которого, кроме чужих комплексов, ничего человеческое больше не интересует. Вот с кем надо сидеть! У него такой пронзительный взгляд, что по телу начинают бегать мурашки…

Она влюбилась?! Только этого ей сейчас не хватало. Не успела разобраться с Владом, тот хоть и со странностями, но кто же без них? А этот… Герой ее романа. Как это могло произойти?

«Пора пришла, она влюбилась», – процитировал бы классика Влад.

Артем посмотрел на замечтавшуюся девушку восхищенным взглядом. Это она, его последняя надежда на благополучный исход из черной полосы невезения. Она, а скорее всего, ее любовь, поможет ему выкарабкаться наверх и вновь обрести потерянные позиции. И за это он ее тоже полюбит. На данный момент сердце его совершенно свободно, и он готов его отдать этой светловолосой красавице.

– Вы, ты, вы, – замешкался Артем, – очень красивая.

– Солнце, вода, свежий ветер кого угодно сделают привлекательным, – немного смутилась Настя, хотя на самом деле ждала от него комплиментов.

– Нет, ты не привлекательная, – заявил Артем и чуть не погасил этими словами вспыхнувший огонек в ее глазах. – Ты очень красивая. И я действительно рад, что мы встретились.

Они уже отплыли на достаточное расстояние от берега, чтобы перестать грести и положиться на волю волн, уносящих их лодку вдаль от дачной суеты. Артем перебрался ближе к Насте, и она замерла в напряженном ожидании. Сейчас он ее поцелует. Иначе зачем они тащились черт‑те куда?! Могли бы спокойно плавать на полуживой посудине у берега в целях безопасности.

Но безопасность отошла на задний план, когда лицо Артема наклонилось над глазами Насти…

Правила поведения на воде категорически запрещают заниматься в деревянных плавсредствах всякими посторонними делами, помимо прямого назначения плавсредства. А уж целоваться‑то тем более, не говоря уже о занятиях сексом, во время которых лодка раскачивается, переворачивается и тонет вместе с незадачливыми любовниками.

Настя позволила себя поцеловать. Один раз. После него последовал другой поцелуй. Потом третий и четвертый… Останавливаться и приходить в себя ей не хотелось. Возможно, сказывалась романтическая обстановка, близость привлекательного мужчины, как‑то неожиданно возникшего в ее спокойной жизни. Возможно, и что‑то другое. В голову напекло, и Анастасия фактически ничего не соображала. Зато получала обалденные ощущения, о которых успела забыть. Как давно она не целовалась! Владик не в счет, там что‑то действовало вопреки здравому смыслу, он прибегал к каким‑то крайностям. И те сметали зарождавшиеся приятные ощущения. А Артем… Оказывается, он такой нежный, мягкий, теплый… мокрый…

Она вздрогнула и открыла глаза, почувствовав, что под ногами действительно мокро.

В лодке плескалась вода. Она устремлялась в нее со всех щелей с упорством сексуального маньяка.

– Мы тонем, – простонала Настя, отстраняясь от Артема, который продолжал целовать ее волосы.

– Да, – тихо ответил тот, – я тону в твоих чудесных волосах… Что?!

Старую лодку никто не привязал потому, что она уже не внушала никому доверия и не могла быть угнана нормальным, здравомыслящим человеком. Но Гурин был увлечен, следовательно, нормально мыслить не мог. Но он же проверил ее в действии! До пирса она доплыла без приключений, зато на середине реки показала свою истинную сущность.

– Гребем к берегу и выгребаем воду! – крикнул он Насте, и та кинулась к веслам. – Наоборот!

И сам принялся грести веслами с азартом тонущего ныряльщика. Настя стала пригоршнями черпать воду и выбрасывать ее за борт. Получалось довольно мало, медленно и глупо. Недейственно, вода опережала все ее движения в несколько раз.

Вот оно, наказание за податливость! На первом же свидании (или втором? Нет, на первом!) вела себя как куртизанка. И теперь ее ждут холодная пучина и медленная смерть. Зато как хорошо ей было до этого. Неужели нельзя было целоваться где‑нибудь на земле?! Почему мужчин вечно тянет на приключения?!

– Все, – Настя села и опустила руки, – бесполезно. Вода прибывает слишком быстро. Бросайте меня, Артем, и плывите к берегу. Мне уже все равно, я предупреждала, что плавать не умею.

– Обязательно, – кивнул тот, – как только вода заполнит лодку, я тебя и брошу! К чему мне лишний груз. В твоем представлении, Анастасия, так поступают все мужчины? Хороши же они у тебя были.

– У меня их не было! – возмутилась та и осеклась. Естественно, они были. Оба. Но Гурин говорил так, словно она раньше содержала целый гарем безмозглых, эгоистичных любовников.

Он посмотрел на нее с неподдельным интересом. Настя тут же ляпнула, что, безусловно, она не девственница, но со всеми подряд сексом не занимается! Гурин заявил, что им сейчас не до секса, выплыть бы для начала, а о сексе Настя пусть даже не заикается.

– Ч‑ч‑то?! – стала заикаться та. – Д‑д‑а я во‑о‑об‑б‑ще б‑б‑боль‑ше ни‑к‑ког‑д‑да!

– Правильно, – нарочито похвалил ее Гурин, – а то беспорядочные половые связи ведут к порядочным неприятностям.

Настя нервно хихикнула, а Артем на мгновение замер. К нему вернулось чувство юмора? Или перед лицом опасности у него появляются последние капли того, что когда‑то в нем было? Юмор, искренность, порядочность. Естественно, он не кинет Настю, как только она могла об этом подумать! Гурин не станет признаваться в том, что он мастер спорта по плаванию, а то она подумает, что Артем хвастается. Он бы не прочь перед ней похвастаться. Но… К Гурину вернулось не только чувство юмора.

– Я должен тебе признаться, – вкрадчиво сказал он, – что тоже не умею плавать. – Для пущего эффекта он перестал грести. – Бросать я тебя не стану, мы утонем вместе. Но перед тем как так печально завершится наше бренное существование, мы должны признаться друг другу во всем! Представь, милая, что я священник, и признавайся.

– В чем? – изумилась Настя, не успевшая испугаться.

– В грехах, – доверительно подсказал Гурин. – Начинай с самого страшного.

– А мы точно утонем? – на всякий случай поинтересовалась та. Вместо ответа Гурин опустил голову. – Хорошо, я очищу душу. Я собиралась отбить у приятельницы парня, она мне не приятельница, даже напротив, коллега по работе в загсе. Он мне нравился, – Настя принялась рукой водить по воде, заполняющей лодку. – Не так чтобы очень, но временами сильно… Римма его ко мне ревновала с самого начала…

– Это самый страшный грех?

– Ну, если не считать моих мыслей на торжественных регистрациях, что я гораздо лучше многих невест, а мне все не везет и не везет… Еще я люблю материальные ценности, красивые вещи…

– Ради них ты кого‑нибудь ограбила и убила?!

– Ну что ты! Мне понравилось одно платье, мы теперь копим на него деньги вместе с подругой. А это грех? Накопительство и страсть к одному платью?

– Страсть точно грех, – подтвердил Гурин. – Давай, спеши, признавайся, времени осталось мало.

– Признаваться в чем? Больше не в чем, – вздохнула Настя. – Как‑то мало я нагрешила.

– Чиста, как слеза ребенка, – усмехнулся Артем. – Ладно, теперь моя очередь признаваться. Мой грех в том, что я наврал тебе.

– Я знаю, – вздохнула Настя и убрала ноги от воды на лавку. – Только дура могла поверить мужчине, что он считает ее красавицей.

– Я наврал тебе не в этом, – заявил Артем, – я умею отлично плавать и собираюсь тебя спасти.

– А я знала, – в свою очередь соврала Настя. – И потому скрыла от тебя самое страшное.

– Ты лесбиянка?! – шутливо перепугался Гурин.

– Я глазливая, – призналась Настя. – Вот вчера сглазила небо, и пошел дождь. Сегодня сглазила лодку, и мы тонем.

– Сглазь эту реку, и она исчезнет.

– Нет, лучше я пожелаю нам выбраться из нее сухими.

Сухими выбраться из воды не получилось, но невредимыми они выбрались. До последнего момента Артем гнал лодку к берегу, а когда до него осталось несколько метров, помог выбраться Насте и доплыть до берега. За волосы, как она того боялась, он ее не тащил. Настя, как ни странно, поплыла сама. Тихонечко, но поплыла, поддерживаемая его сильной рукой. Получалось, что Артем ее спас? Или она спаслась сама? На всякий случай Настя его поблагодарила. Гурин ответил, что ее благодарность слишком сухая. На что мокрая до нитки Настя сказала, что других благодарностей он от нее не дождется, она больше ни о чем не заикнется. После этого Гурин проводил ее до профессорской дачи, где в категоричной форме потребовал ее номер телефона. Профессор Селезнев, протирая стекла очков и всматриваясь в мокрых и странных молодых людей, посоветовал своей помощнице Марине удовлетворить просьбу его соседа и дать Гурину номер телефона подруги. Маринка пожала плечами и сказала заветные цифры. Довольный Гурин, на ходу выжимая воду из светлых льняных штанов, пообещал Насте, что скоро вернется, и скрылся в кустах.

– Что вы с ним делали? – прошептала изумленная Маринка. – Купались в одежде?

– Сознавались в грехах, – сказала Настя, глядя на кусты.

– Ну, и? – Маринка в нетерпении подалась вперед через перила.

– Донжуан, – махнула рукой в сторону Гурина Настя. – Как там, Эммануил Виторганович, комплекс Донжуана поживает?

– Отлично, – пробубнил тот, взял под руку любопытную американку и увел ее с крыльца.

– Донжуан, – разочарованно повторила Маринка. – А по внешнему виду не скажешь, такой серьезный мужчина. Почти как профессор Селезнев.

– Да что о нем говорить‑то? – Настя сняла сарафан, выжала его и повесила сушиться. – Успеет высохнуть до отъезда или положить в пакет? Мы с ним хотели сначала вместе утонуть…

– Обалдеть, – восхищенно произнесла подруга, – Настена, это любовь!

– Ага, комплекс Ромео и Джульетты.

– Знаешь, да? Вот профессор молодец, все разложил по полочкам. Американская общественность заинтересовалась его разработками, – похвасталась Маринка.

– Когда эта общественность уезжает? Вместе с нами? Здорово здесь, даже уезжать не хочется.

Маринка перехватила ее взгляд и улыбнулась. Напоминать подруге про Влада не стала, вдруг этот Гурин и окажется ее большой и настоящей любовью. Правда, если у него действительно комплекс Донжуана, то лучше обрубить все концы и спрятать их в воду.

 

Глава 8