Отогреть своего внутреннего ребенка

Вспоминая события детства, мы пытаемся вспомнить себя.  Мы помним какие-то события, но как мы их помним? Мы помним, что они были, и все. Мы точно знаем, что именно эти конкретные вещи с нами произошли, и произошли они с нами в том-то городе, на той-то улице. Но мы ничего не помним точно.

Во сне же с нами происходит удивительная вещь — некий эпизод из детства может вызвать проблеск в нашей памяти, после чего событие представится ярким, живым; мы можем вспомнить все, что окружало этот момент. Но чаще всего воспоминания раннего детства заменяются во сне метафорами, которые надо научиться понимать.

В сновидении, связанном с детскими воспоминаниями, вдруг неожиданно открывается в тебе клапан непонятной тревоги — ты пытаешься что-то осознать, передумать заново, перетасовать события, как колоду карт. Такие сны, как правило, имеют запутанный, замысловатый сюжет с погоней, с прятками или с «догонялками». Часто «сны из детства» являются отголоском уже давно забытой, но, оказывается, до сих пор не изжитой детской беды.

Одна моя знакомая Инна как-то поделилась, что на протяжении многих лет ей через определенный промежуток времени снился один и тот же сон, но в разных вариациях. Все эти вариации были, как она сама выразилась, «на тему «Ищу свою маленькую сестру». Инна в этих снах была то ребенком, то взрослой, но ее сестра Жанна — всегда маленькой и всегда ей что-нибудь угрожало. Сновидения оставляли тяжелое чувство, угнетали душу — казалось, что должно произойти что-то непоправимое. Последний сон из этого Инниного сериала особенно врезался мне в память.

СОН «В ПОИСКАХ МЛАДШЕЙ СЕСТРЫ»  

Во сне Инна носилась сломя голову по ночному городу в поисках маленькой сестрички. Она посетила столько разных помещений, что, пожалуй, их описаний хватило бы на целый Талмуд. Это были ночлежки, квартиры, пиршественный зал, парикмахерский салон, пивная, даже несколько цехов мясокомбината и бытовка железнодорожника (см. раздел «Комнаты как отражение состояния души»). Выбившись из сил и потеряв всякую надежду, она неожиданно вспомнила, что у ее маленькой сестры есть своя собственная квартира, и вполне возможно, что она именно там. Инна в тот же миг оказалась на лестничной площадке и позвонила в дверь. Ей открыли — на пороге стоял огромных размеров ньюфаундленд и угрожающе смотрел на гостью. За спиной собаки стояла маленькая, очень серьезная светловолосая Жанна. Инна, плача и радуясь, принялась укорять сестру за ее постоянные побеги из дома, на что Жанна строго ответила: «Зачем меня искать? Я дома».

Инна рассказала мне, как, проснувшись и вспомнив сон, она опять закрыла глаза и мысленно представила маленькую девочку, но не сестру, а себя. Ее поразил собственный взгляд — в нем было столько укора, боли и чистосердечного детского непонимания, что у взрослой Инны зашлось сердце. Она, даже не размышляя над тем, что делает, мысленно обняла ребенка, прижала к себе с такой любовью и раскаянием, что заплакала. Инна рассказывала, что она ощутила, как будто внутри что-то отпустило и по сердцу растеклось тепло. Так она через многие годы отогрела в самой себе собственное одиночество, отчужденность, недоверие.

Нельзя сказать, что Инне досталось мало любви в детстве, — напротив, родители порой даже слишком опекали ее. Однако постоянные ссоры в семье, нелюбовь матери к отцу, атмосфера раздражения внесли свой вклад в ее сердце — она почувствовала глубокую неприязнь к отношениям между мужчиной и женщиной, разочарование и тоску. Заметив в подругах нескрываемый интерес к противоположному полу, она постепенно стала отдаляться и от них, с головой ушла днем — в самообразование, а ночью — в сон. Позже жизнь Инны кардинально изменилась — она попала в круговерть событий, обзавелась массой знакомых, стала вести богемный образ жизни. А трагическое чувство одиночества осталось. Многие годы оно накапливалось, росло в душе, являлось во сне в облике младшей сестры, перед которой она чувствовала себя виноватой за то, что уехала из родного дома, оставив родителей на ее попечение.

Мысль о собственной заброшенности была спроецирована Инной на маленькую сестру, и в своих сновидениях она искала на самом деле не свою сестренку, а себя (вспомните слова: «Зачем меня искать? Я дома»). Благодаря тому, что Инна правильно истолковала сон, она смогла освободиться от собственного чувства вины перед самой собой, она смогла отогреть в себе маленькую непонятую девочку и попросить у нее прощения от имени всех.

То, что сделала Инна, порой не мешало бы сделать всем нам. Ведь в каждом из нас сидит заброшенный, несчастный ребенок, к которому безразличны все на свете, прежде всего потому, что безразличны мы сами. Этого малыша вскормили мы — своими мыслями, желаниями, обидами, неудовлетворенностью. Поэтому что уж нам обижаться, когда он является нам во сне порой в самых нелицеприятных обликах. Надо понять его, постараться понять во что бы то ни стало, иначе это может привести к непоправимым результатам.

Они — эти наши внутренние дети — являются живыми сущностями нас самих, которых мы не можем видеть в дневном мире, но иногда можем ощущать их присутствие. Чаще всего мы испытываем от этого ужас и объясняем это влиянием чего-то необъяснимого, потустороннего. Но потусторонний мир совсем недалеко от нас — он в нас самих, просто постичь его нашим плоским, фотографичным восприятием мы не можем. Другое дело — во сне.

НЕИЗЖИТАЯ ОБИДА

Нанесенные нам в детстве обиды с годами мы можем и забыть, но обиды нас не забывают. У человека, который в детстве претерпел унижение или череду унижений, во сне может обостриться чувство мести. Детство само по себе и нежно, и агрессивно, но оно почти не переносит стыда и унижений. Эти факторы могут заставлять нас вновь и вновь переживать во сне ситуации, связанные с ними напрямую или косвенно.

«Школьно-экзаменационные» сны всегда чем-то напоминают экзекуцию. Некоторые люди говорят, что более страшных снов, чем эти, им не снилось. Я их понимаю. Меня, пожалуй, до конца дней будут преследовать сновидения о моей классной руководительнице, с которой у нас по неким загадочным законам природы случилась взаимная нелюбовь с первого взгляда. Такие сны — бич многих, но хороши они тем, что каждый раз заставляют кое-что пересматривать в своей душе и учат прощать.