Глава 5. Жизнь на полную катушку

Шесть месяцев спустя они стали вести себя, как настоящие супруги.

Гермиона так и не смогла восстановить воспоминания о тех пяти годах, однако это не имело значения. Их совместная жизнь была полна взлётов и падений, радости и печали, но она ни разу не пожалела об этом. Гермиона выбрала свой путь, послушав сердце, и оказалась абсолютно права.

— Слизерин? С какой стати Шляпа отправила Хьюго на Слизерин? Здесь какая-то ошибка.

Хьюго был полной копией своего отца, Рона Уизли — разве что, менее ленивым, но всё же истинным гриффиндорцем.

Гермиона прижалась к Северусу, ожидая его реакцию.

— Ты разочарована? — спокойно спросил он.

Гермиона закатила глаза.

 — Нет. Я просто удивлена. Мне кажется, Роза могла бы поступить на этот факультет — иногда она ужасно подлая, но Хьюго...

Северус фыркнул.

— Понимаешь, ты всегда смотрела на ситуацию глазами матери, не замечая за маской общительности амбициозность. Однако я могу с полной уверенностью сказать, что он унаследовал ум своей матери.

— Огромное спасибо, — перебила его Гермиона.

— Стратегическое мышление отца и озорливость дядь. Если смотреть правде глаза, то мальчику удалось избегать неприятностей исключительно благодаря находчивости и изворотливости. Проще говоря, он всегда знал, как не попасться. Хьюго — настоящий слизеринец.

Гермиона вздохнула.

— Уверена, это твоё влияние.

— Несомненно, — Северус перевернул её на спину, накрыв своим телом, — И какое же влияние от бывшего декана Слизерина ты бы хотела почувствовать?

— Какого чёрта ты творишь?

Северус помолчал и поднялся, убирая со стола.

— Я думал, Минерва тебе рассказала.

Гермиона скрестила руки на груди.

— Да, но я предпочла бы услышать твоё объяснение.

Он осторожно положил семейную фотографию.

— Я собирался поговорить об этом сегодня вечером.

— И что потом, Северус? Ты бы попросту сбежал от меня.

Он опустил голову и прислонился к стене.

— Возможно, нам стоит уделить этому время, когда я вечером вернусь домой.

— Нет! — громко и возмущённо произнесла она, — Ты ведь не собираешься возвращаться домой, не так ли? Уезжаешь, без меня, без детей?

Он ничего не ответил. Впрочем, в этом не было и необходимости — выражение лица говорило о многом.

— Из всех нелепых, глупых, идиотских теорий, которые могли взбрести в твою голову ты выбрал эту. Необоснованное обвинение ребёнка бывшего Пожирателя Смерти в мести?

Северус вырвался из её объятий, и на его лице воцарилась непривычная маска безразличия.

— Проведут расследование. Каждая моя ошибка будет выставлена на всеобщее обозрение. Я не хочу оставаться здесь и делать вид, что ничего не изменилось. Я не позволю тебе и детям страдать от последствий моих деяний.

— Замолчи, — она протянула руку и схватила его за мантию, — Я не позволю тебе сделать это. Мы — семья и будем поддерживать друг другу в любом случае. У них нет доказательств, а под Веритасерумом ты подтвердишь свою невиновность в убийстве этого ребёнка. Правда в конце концов выйдет наружу, и справедливость восторжествует. Не понимаю, почему ты беспокоишься.

— Они убьют меня! — воскликнул Северус, затем перешёл на шёпот, — Они воспользуются случаем, чтобы удовлетворить своё любопытство. Сделают сенсацией каждое произнесённое мною слово и напечают стенограмму допроса в Пророке. Я против этого.

Гермиона окинула его внимательным взглядом.

— Мне кажется, ты не прав. Волшебный мир считает тебя героем. И да, ничего насчёт работы профессором — совет управляющий сообщил мне, что они полностью тебе доверяют.

Её слова заставили его задуматься.

— И как же ты это узнала?

Гермиона приподняла бровь и сунула Северусу в руку письмо, переданное ей Минервой.

— Минерва любезно предупредила меня о твоём моральном состоянии и попросила прибыть к себе в кабинет. Она вручила мне это и попросила доставить напрямую. Если бы ты послушал кого-то из нас, то знал бы, что Совет Управляющих выпустил заявление для прессы, где говорится, что обвинения абсолютно точно будут признаны ложными. Также они гарантируют, что будут задаваться вопросы, посвящённые исключительно данному процессу, но не к посторонним вещам.

Северус вскрыл конверт и быстро просмотрел его содержимое.

— Даже и не знаю, что сказать. Не ожидал подобного.

— Очевидно, нет, — перебила его Гермиона, тихонько всхлипывая, — Ты собирался бросить семью, хотя вряд ли бы сделал это в обычных условиях.

— Конечно, нет!

— В конце концов, — продолжала Гермиона, пропуская мимо ушей пламенное восклицание, — Несколько лет назад ты дал мне обещание, что никогда от меня не уйдёшь. Я всегда считала тебя человеком слова, Северус.

Он притянул её к себе, сжимая так, будто от этого зависела их жизнь.

— Я просто хотел защитить вас, — сказал Северус, зарываясь лицом в волосы Гермионы.

— Мы не нуждаемся в твоей защите, Северус. Я не маленькая, наивная девочка. Мы должны вместе идти по жизни и быть рядом — и в горе, и в радости. Это единственный выход.

Гермиона почувствовала его кивок и вздохнула; страх от одной мысли о том, что Северус мог уйти, переполнял её.

Они простояли так несколько минут, а затем Северус прошептал:

— Как думаешь, Минерва позволит мне вернуться?

Гермиона с облегчением выдохнула.

 — Я в этом уверена.

 

***

— Северус, не двигайся. Я не хочу уколоть тебя булавкой, — сказала Гермиона, восхищаясь собственной работой. Тёмно-красная роза практически растворялась на чёрном фоне мантии, однако всё равно была видна. Она улыбнулась, вспомнив, как прочитала заметку о рождении у Драко Малфоя сына — посетовала на неудачно выбранное имя.

— Почему это должен быть Скорпиус Малфой? — в миллионный раз проворчал Северус.

— Хватит, — уверенно произнесла Гермиона, обхватывая его лицо руками, — Это выбор Розы, и мы должны его поддерживать. Признаюсь, сначала и у меня самой были сомнения на этот счёт, однако ты прекрасно знаешь, насколько бережно Скорпиус к ней относится и как сильно любит. Сегодня — их свадьба. Ты должен вести себя, как следует, но ни в коем случае не дуться и не кукситься. Понятно?

Северус тяжело вздохнул, прижавшись лбом к её лбу.

— Я не хочу её отпускать.

Гермиона удивлённо отшатнулась.

— По-моему, мы договорились, что именно ты поведёшь её к алтарю. Она на это настроилась и вряд ли обрадуется, если ты передумаешь.

— Я не это имел в виду, — перебил Северус, его тёмные глаза были полны тревоги, — Я ещё не готов отказаться от неё.

— О, Северус, — успокаивающе прошептала Гермиона, — Роза всегда останется твоей маленькой девочкой, невзирая на то, где и когда будет находиться.

 

***

Северус ждал её в прихожей.

— Ну? — произнёс он нетерпеливо, — Ты планируешь держать меня в неведении весь вечер, или всё-таки расскажешь об итогах дня?

Она проигнорировала его и сняла мантию. Но спустя несколько минут всё же ответила:

— Всё прошло как надо.

— Всё прошло как надо, — повторил он, и Гермиона поняла, что пару мгновений спустя Северус предпримет решительные меры, направленные на получение нужной информации.

Она рассудила, что не стоит так рисковать.

— Да.

Он бросил на неё излюбленный сердитый взгляд — в детстве это вызывало ужас, сейчас же ничего не значило — и скрестил руки на груди.

Гермиона закатила глаза и попыталась пройти на кухню. Северус преградил ей путь, встав, как скала и предостерегающе посмотрел на неё.

— Гермиона.

Она фыркнула.

— О, ладно, — Гермиона старалась сдержать широкую улыбку, скрывая её под нейтральным выражением лица, но губы всё же дёрнулись.

— Ты сделала это, — произнёс он.

Улыбка сразу же появилась на их лицах.

— Да, — подтвердила Гермиона и бросилась в объятия.

— Я знал, что у тебя всё получится, — радостно сказал он и повёл жену на кухню, — Хочешь отпраздновать шампанским?

Гермиона ошеломлённо остановилась. Маленький стол был по-праздничному накрыт, было подано её любимое блюдо, и бутылка шампанского охлаждалась в центре.

— Северус, — выдохнула она, — это прекрасно, — выговорила она и впилась в его губы.

Они долго наслаждались поцелуями, а затем Гермиона поинтересовалась:

— Что бы ты сделал, если бы мне не удалось убедить их предоставить мне грант?

Он приподнял бровь, и его губы изогнулись в лёгкой усмешке.

— Я бы сказал, что это жест сочувствия.

Гермиона рассмеялась. Её радовали подобные романтические поступки, на который Северус, пусть и редко, был способен.

— Когда начинается работа? — спросил он, разливая шампанское по фужерам.

— Примерно через месяц. Нужно завершить формирование отряда и провести предварительную работу.

— Хорошо.

Гермиона ждала продолжения, но его не было. Она склонила голову набок: такое поведение Северусу было несвойственно.

— С тобой всё в порядке?

— Конечно, — ответил он с отсутствующим видом.

Теперь она точно знала, что что-то не так.

 — Не скрывай это от меня. Что случилось?

Северус провёл пальцем по бокалу шампанского.

— Я понимаю твои мотивы, но не могу понять, чего ты пытаешься достичь.

— Не уверена, что ты имеешь в виду, — сконфуженно произнесла Гермиона, — Мы с тобой это много раз обсуждали. Ты хочешь, чтобы я отказалась от проекта?

— Естественно, нет, — твёрдо сказал он, — Тема потери памяти является важной для нас обоих, и в Мунго абсолютно правильно поступили, приняв тебя в исследовательскую команду. Просто это воскресило некоторые старые вопросы. Мне просто интересно...

— Да?

— Может быть, ты сожалеешь, что осталась со мной после потери памяти?

После всех этих лет узнать, что он до сих пор сомневается в её любви к нему, было удушающе обидно.

— Почему ты вообще об этом думаешь?

Северус пожал плечами, и Гермиона переместилась к нему на колени.

— Послушай меня, Северус Снейп. Я люблю тебя и невероятно счастлива, что в данный момент нахожусь именно здесь и именно с тобой.

Он расслабился и положил свою голову Гермионе на шею.

Проведя рукой по каштановым волосам, благодарно прошептал:

— Спасибо.

— Хьюго, она шикарна! — радостно произнесла Гермиона, убаюкивая внучку. Тёмно-синие глаза, по-совиному моргнув, закрылись, и малышка погрузилась в спокойный младенческий сон.

— Мои поздравления, — чуть более сухо сказал Северус, — Она точно Уизли, — рыжие волосы новорождённой не оставляли никаких сомнений.

Рон рассмеялся, напугав ребёнка

— Это очевидно, приятель.

— Где Элеонора? — спросила Гермиона, покачивая ребёнка.

Хьюго хихикнул.

— Она в соседней комнате. Потеряла сознание, когда папа назвал её бабушкой.

— Скажи правду, Хьюго, — укоризненно покачала головой Роза, хотя глаза выдавали её приподнятое настроение, — У Тессы что-то с желудком, и папа с Элеонорой всю ночь провели на ногах. Скоро прибудет целитель, а Элеонора устала и уснула.

— С Тессой всё в порядке? — поинтересовалась Гермиона, беспокоясь за состояние младшей сводной сестры своих детей. У Рона была большая семья и четверо детей от нового брака, пятнадцатилетний Джон, семнадцатилетний Роджер и двадцатилетний Генри.

— Да, и я этому рад, — ответил Рон.

— И почему ты до сих пор не спишь, папа? — весело спросил Хьюго, судя по всему, зная ответ на свой вопрос.

Рон бросил на сына уничижающий взгляд, и, скрестив руки на груди, пробормотал:

— Я выпил один из тех маггловских напитков по типу кофе

— Папа, ты же знаешь, что кофеиновые напитки вредны для здоровья! — воскликнула Роза. — В последний раз ты три дня не спал.

— Только потому, что я выпил больше одного, — сказал Рон, защищаясь.

— И сколько же ты выпил? — вступил в разговор Северус, забавлявшийся происходящим.

— Семь. Было жарко, и у меня в горле пересохло!

Гермиона рассмеялась, но маленькая Далия Гермиона Уизли начала шевелиться, и она поспешно передала ребёнка матери.

— Я отведу её в другую комнату, чтобы покормить, — объявила Лидия.

Хьюго присоединился к супруге, дабы помочь.

Гермиона вздохнула и прислонилась затылком к его плечу.

— Она идеальна, не правда ли?

Северус промычал что-то неразборчивое в знак согласия.

— Ты когда-нибудь жалел, что у нас нет собственных детей?

Они никогда не пытались намеренно зачать ребёнка, но и не делали ничего, чтобы помешать этому.

Северус оглядел их огромную семью; беременную Розу, которая только сегодня узнала о своём положении. Наконец, он произнёс:

— Я ни о чём не жалею. У меня есть больше, чем я когда-либо мог желать.

 

***

Гермиона крепко сжала руку Северуса. Они стояли на платформе девять и три четверти, провожая своего младшего правнука в Хогвартс. Северус нечасто покидал коттедж, так как его здоровье ухудшилось, но в этот раз он превозмог боль и решил символически проститься с вокзалом Кингс-Кросс.

После бесконечного числа объятий, поцелуев и слёз юный Северус Уизли наконец сел в поезд. Он с энтузиазмом помахал рукой из открытого окна, и Хогвартс-Экспресс тронулся, начиная долгожданное путешествие мальчика в старинный замок, его второй дом на ближайшие семь лет.

Вскоре платформа опустела. Остались только Северус и Гермиона, а также их внук Питер, своеобразный сопровождающий.

Пока они шли к месту трансгрессии, Гермиона размышляла.

— Время так быстро летит. Кажется, только вчера Северус родился, а сегодня ему уже одиннадцать.

Северус-старший усмехнулся.

— Много лет назад ты говорила, что ты закрываешь глаза, и дети становятся на год старше.

— Так оно и есть.

Гермиона любила и ненавидела такие дни. Она обожала всех своих родственников, но в то же время ненавидела напоминания о своём возрасте и приближающейся старухе с косой.

Внезапно, Северус резко остановился.

Она посмотрела на него и нахмурилась.

— С тобой всё хорошо? Ты очень бледный.

— Да. Просто нужно отдышаться. Дай мне мину...

Северус замолк, упав в обморок

— Питер! — крикнула Гермиона, когда Северус уже лежал у неё в ногах.

 

***

— Прошу прощения, миссис Снейп.

Молодой целитель улыбнулся Гермионе и направился к следующему пациенту.

Гермиона осталась посреди коридора, а слова эхом отдавались в её голове.

— С его головой всё в порядке, но жизненно важные органы отключаются, а магия истощается. Я бы сказал, что у него есть несколько часов, максимум, несколько дней.

Несколько часов? Гермиона не могла представить двух минут без Северуса. Она не хотела даже думать о такой возможности, но понимала, что через несколько часов антиутопия станет реальностью.

Гермиона застыла, ожесточённо крутя кольцо вокруг пальца.

Её муж.

Северус.

Ей нужно было провести вместе с ним последние секунды жизни.

Гермиона выпрямилась и повернулась. Присутствовали почти всё дети и правнуки, Гарри с Джинни, Рон с Элеонорой, Луна с мужем и десятки различных Уизли.

— Целитель говорит, что на этот раз он не вернётся домой, — прямо сказала она, — Я никуда не уйду, пока... — Гермиона прервалась, не в силах произнести вслух такие страшные слова, — Роза, Хьюго, Луна, пожалуйста, присоединитесь — он наверняка захочет напоследок вас увидеть.

Коридор был заполнен людьми.

— Спасибо, что пришли. Для меня ваша поддержка очень важна. Процесс может затянуться на несколько дней, и вы, конечно же, имеете возможность вернуться домой.

— Мы останемся, Гермиона, — сказал Гарри, привычно ероша седые волосы и обнимая Джинни за плечи.

— Мы тоже, — Рон был невероятно расстроен. Удивительно, но между этими двумя волшебниками за долгое время появилась странная, и в то же время очень реальная, связь.

Гермионе захотелось обнять Луну, стоящую рядом, однако она поняла, что сейчас не время.

Гермиона пыталась собраться с мыслями. Она понимала, что смерть — это часть жизни, и для высокоорганизованного разума является очередным приключением, но не была готова к такому аномальному количеству погибших. Пять лет назад скончался Артур, за ним ушла Молли. Умер Ксенофилиус, и Северус тяжело это переживал.

— Я — последний, — прерывисто шептал он, держа в руках резьбу с четырьмя факультетами.

И сейчас.

Роза и Хьюго повели мать в комнату, Луна последовала за ними. Гермиона понимала, что сейчас она должна выдержать и не сорваться, развалиться можно потом. После.

Гермиона наблюдала за тем, как Северус прощается с детьми, которых считал своими и с крестницей, которую так обожал. Её собственные мысли были заняты воспоминаниями об их совместной жизни, о радостях и печалях, которые они разделили. Как она будет жить без него?

— Гермиона.

Его голос оторвал её от размышлений.

Гермиона осознала, что они остались одни.

— Подойди, — прошептал Северус настолько тихо, насколько это вообще было возможно.

Гермиона устроилась на стуле около его кровати, взяв за руку.

— Как ты? Что-нибудь болит?

— Нет. Я чувствую смущение и усталость.

— Смущение?

— Я упал в обморок на станции, — проворчал Северус, его бледные щёки неожиданно порозовели, — Завтра это наверняка появится в «Пророке».

Гермиона не смогла сдержать улыбку и похлопала его по руке.

 — Ты всегда любил драматические концовки.

Он издал короткий смешок.

— Я должен кое-что тебе сказать, Гермиона. Это будет мой последний шанс, ведь я скоро умру.

Слёзы, которые она так мужественно сдерживала, потекли по морщинистым щекам.

— Я мог бы провести остаток отведённых лет в добровольном изгнании, однако подвергся репатриации и вернулся домой. И встретил тебя. Спасибо за всё. Ты позволила мне жить, а не существовать. Я люблю тебя.

Гермиона вытерла слёзы и робко улыбнулась.

— Любовь к тебе была лучшей частью моей жизнью. Я до сих пор жалею о тех потерянных пяти годах, потому что это могли быть шестьдесят месяцев счастливых воспоминаний, связанных с тобой. Я очень сильно люблю тебя.

Больше они не произнесли ни слова. Впрочем, говорить и не требовалось: всё решали жесты и взгляды.

Прошёл час, затем два, и глаза Северуса навсегда закрылись, его дыхание замедлилось. Гермиона вдыхала аромат ингредиентов зелий и трав. Она крепко сжимала его руки, будто это могло на что-то повлиять. Северус сделал громкий последний вздох и затем затих. Гермиона поняла, что он ушёл.

Зажмурившись, Гермиона заплакала. Северус исчез. Что же делать?

 

***

— Гермиона?

Голос Луны пробился сквозь туман в голове. Гермиона поняла, что Северус больше не держит её за руку. Его уже забрали?

— Гермиона!

Она раскрыла глаза.

Гермиона каким-то образом переместилась в лежачее положение, хотя до этого сидела. Пошевелившись, она выронила предмет, находившийся в руке.

— Слава Мерлину, ты очнулась. Скоро здесь будет целитель. Ты долгое время находилась без сознания, я обратилась в Мунго. Что случилось? На тебя напала бундящая шица?

Гермиона проморгалась, но ничего не изменилось. Гостиная Луны, вещи Северуса. Обручальное кольцо пропало.

— Нет. Нет. Это невозможно, — Гермиона заметила деревянную сферу, лежащую на полу.

— С тобой всё в порядке? — участливо поинтересовалась Луна, опускаясь на колени рядом с диваном, её серые глаза расширились из-за тревоги и беспокойства.

Гермиона покачала головой, глядя в поразительно молодое лицо подруги — лицо, которое она не видела уже много лет.

Отчаявшись, она разразилась потоком слёз.