Садовая, 10 – «нехорошая квартира»

 

Естественно, миф о «нехорошей квартире» – № 50 в доме 302-бис на Садовой улице – породил роман Булгакова. Прообразом «нехорошей квартиры» послужила квартира № 50 в доме № 10 на Большой Садовой в Москве, где Булгаков жил в 1921–1924 годах. Есть ли у этой истории реальная подоплека, или все выдумано от начала и до конца?

У романтиков и фанатов романа Булгакова для посещения подъезда знаменитой квартиры были свои традиции. У порога надо было задумать вопрос и, поднимаясь по ступеням, смотреть в пол, а потом в какой-то момент поднять взгляд на стену. Надпись, которую увидишь первой, – ответ. А еще в соответствии с изречением «стучите, и вам откроют» надо было постучать в дверь. Она была двустворчатая, деревянная, высоченная, покрытая кружевом письмен и всегда заперта. Все знали, что там никто не живет, но в душе каждый надеялся, что однажды дверь откроет кто-то из «свиты» и с этого момента начнется новая жизнь.

Неформалы-хиппи, жившие одно время в этой квартире, рассказывали, что часто слышали скрип паркета, шаги и вздохи.

«Самой страшной была комната, где жил сам Булгаков. Прямо напротив нее в абсолютно темной нише стояло четырехметровое старое зеркало в черной толстенной раме. Оно немного искажало отражение и делало его чуть темнее. Кого только, по слухам, в нем не видели! Многие считали его входом в то самое измерение, где проходил бал.

Ночью в нем отражалась комната, и, как ни вставай, ты оказывался спиной либо к самой комнате, либо к этому зеркалу. Абсолютно у всех на этом месте возникала жуткая паника. А легенды гласили, что, если выдержать, стоя так, лицом к зеркалу, какое-то время, твое отражение превратится в другое, которое ответит на любые вопросы»[14].

Потом под опеку квартиру взял Фонд Булгакова под предводительством знаменитого профессора-булгаковеда Мариэтты Чудаковой. Из неформальной тусовки она превратилась в музей, в котором сейчас проходят экскурсии, читаются лекции и играются пьесы. И никакой мистики. В отличие от Патриарших прудов.

 

Патриаршие пруды

 

Давным-давно на месте Патриарших прудов находилось поганое Козье болото, о котором ходили очень неприятные слухи, а местность, расположенная между нынешним Тверским бульваром и Садовой с одной стороны и между Тверской и Малой Никитской – с другой, была обширным пустырем, на котором пасли коз. Время от времени люди замечали неладное: появлялся среди своих домашних животных черный козел. А когда затешется он в стадо, у коз молоко пропадет, а если уж черный козел в ворота зайдет – жди покойника. И решили пастухи, что это дьявол в образе козла являлся: ведь не боялось это животное ни окриков, ни плетки, только крестным знамением иной раз удавалось его отогнать. И тогда пастухи попросили помощи у патриарха: избавь от нечистой силы, а мы будем тебе лучшую козью шерсть поставлять.

Болото осушили, пруды освятили, и они получили название Патриарших. Испокон веков болота считались прибежищем нечистой силы: кикимор и чертей. Во многих сказках, рассказах да и исторических документах упоминаются блуждающие огоньки, манящие путников и завлекающие их в трясину.

Хотя болота давно нет, но и по сей день московские старушки не советуют после захода солнца в одиночку гулять у этих прудов. Так что Воланд не случайно впервые появился именно там и «освятил» свой визит жертвоприношением в виде отрезанной головы профессора Берлиоза.

А еще недалеко от Патриарших стоит особняк Берии. И говорят, что по вечерам тут можно услышать звук подъехавшей машины, стук захлопнувшейся дверцы, медленные тяжелые шаги. Услышать – и ничего не увидеть.

На тихой Спиридоновке, во Вспольном и Гранатном переулках появляются тени, беззвучно уходящие в стены домов…

 

Введенское кладбище

 

Введенское кладбище в Москве основано в 1771 году в период эпидемии чумы. Название получило по Введенским горам (Лефортовский холм) – возвышенной местности на левом берегу Яузы, хотя ранее называлось Немецким кладбищем. Изначально на кладбище хоронили лютеран и католиков, за что и называли его Немецким или Иноверческим.

Кого только не хоронили на этом готическом кладбище начиная с генерала Лефорта, издателя Сытина, кулинара Оливье и заканчивая артистами и спортсменами. Архитектурная ценность кладбища неоспорима. На нем представлены почти все виды (их около 12) христианских крестов. Также на кладбище сохранилось 12 фамильных склепов, которые и притягивают на кладбище москвичей и гостей столицы. Притягивают отнюдь не красотой и стариной, а легендой про исполнение желаний.

Здесь есть знаменитая могила старца Захария (Зосимы), у которого пары просят духовной помощи и ясности в чувствах, и не менее популярная часовня Эрландера, стены которой испещрены мелкими надписями с просьбами о помощи.

Про склепы Введенского кладбища есть две притчи. Одна – стихотворная:

 

В тени, в тиши, вдали от сует

Стоит одиноко с древних времен,

В веках зачарован, магический склеп.

Исполнит желанье, что будет на нем.

 

Другая передается из уст в уста среди лефортовской молодежи: «Жила-была женщина, которая очень любила своего мужа. Потом муж умер, а женщина ну никак не могла смириться: отказывалась от еды, не спала, все время проводила на кладбище, оплакивая своего любимого… А в один день написала на склепе: “Хочу, чтобы мой муж ожил”. Муж, конечно, не ожил, но к склепу однажды пришел мужчина, страдающий половым бессилием, и тоже что-то написал. Надо сказать, что он был похож на покойного вдовушкиного мужа как брат-близнец. С первого взгляда они полюбили друг друга и жили долго и счастливо…»

Откуда пошли гулять в народе эти легенды, неизвестно. Одно могу сказать: кладбище – скопление некромантической отрицательной энергии, и даже если ваши желания исполнятся, то еще неизвестно, что отнимется взамен. Так что лучше уж отправляйтесь за помощью к святой Матроне Московской.

К тому же местные жители жалуются, что по ночам со стороны кладбища доносятся то звуки музыки, то жалобные стоны и звон цепей, то мелькают огни.