Епископу Астраханскому и Ставропольскому Мефодию

Майорова А. С.

М14 Саратов во время пугачевского восстания: Сб. документов для се- минарских занятий по истории Саратовского края. – Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2001. — 44 с.

ISBN 5-292-02690-5

 

В пособие вошли документы, в которых освещены события Пугачевского восстания в Саратове в июле–августе 1774 года и положение в городе в течение нескольких месяцев после взятия его армией Пугачева. Большинство докумен- тов публикуется впервые.

Для студентов и всех интересующихся историей.

 

Рекоме н д у ю т  к  печат и:

 

Кафедра истории России Саратовского государственного университета

Доцент кафедры историографии, региональной истории и археологии Саратовского университета Е. К. Максимов

Зав. отделом древней истории России С.-Петербургского филиала Института российской истории РАН

доктор исторических наук В. М. Панеях

 

 

УДК 947.066.22(471.44)(075)

ББК 63.3(2)45я7(2-2Саратов)

 

Работа издана в авторской редакции

 

 

ISBN 5-292-02690-5                                                                      © Майорова А. С., 2001

 

ПРЕДИСЛОВИЕ

События восстания под предводительством Пугачева 1773–1775 годов имели очень важное значение для судьбы Саратова. Возможно, именно то- гда в правительственных кругах России впервые обратили внимание на ту роль, которую играл наш город в жизни Нижнего Поволжья. Во всяком случае, уже через пять лет, в 1780 году, Саратов получил статус админист- ративного центра наместничества, а ещё через два года наместничество стали именовать губернией1. Но этому предшествовал период суровых ис- пытаний и для населения города, и для жителей всего нашего края.

Передвижения повстанческой армии Пугачева в Поволжье, в том числе и штурм Саратова, попытки организовать оборону города, дейст- вия самозванного императора и его приближённых в течение трех дней, когда Саратов находился в их власти, и отношение разных слоев город- ского населения к ним – все это нашло отражение в исторических сочи- нениях  о  восстании,  начиная  с  «Истории  Пугачёвского  бунта» А. С. Пушкина и до наших дней2. Ещё более широко освещали данный

период исследователи, посвятившие свои труды истории Саратовского края. Они останавливали внимание и на последствиях пребывания в Са- ратове пугачевцев, изучали причины перехода казаков, солдат и город- ского населения на сторону «Петра III»3.

Следует отметить, что далеко не все авторы, посвятившие свои труды бурному периоду пугачевского восстания в истории нашего края, были зна- комы с документами, которые хранятся ныне в Государственном архиве Са- ратовской области. А между тем, основание коллекции материалов о пугачевском восстании, которая входит в состав фонда Саратовской ученой архивной комиссии (№ 407 ГАСО), было положено ещё Н. И. Костомаровым. Он проживал в Саратове в ссылке в течение 1848–1857 гг., работал в губерн- ском статистическом комитете и собирал материалы по истории восстаний

Разина и Пугачева4. Документы о пугачевском восстании Костомаров передал Д. Л. Мордовцеву, который использовал их в своей книге «Са-

мозванцы и понизовая вольница» и впоследствии, в свою очередь, пере- дал эти материалы Саратовской ученой архивной комиссии. Комиссия пополнила коллекцию «пугачевских» дел, и в настоящее время их на- считывается более семидесяти5. Некоторые их этих документов были

 

известны А. Ф. Леопольдову, а в начале прошлого века Е. Н. Кушева изучала их с целью выявить особенности участия саратовского купече- ства в восстании.

В последующее время, к сожалению, историки практически не обраща- лись к фондам Саратовского архива для написания работ по истории пуга- чевского восстания. Так, В. А. Осипов в своей книге «Саратовский край в XVIII веке» использует документы центральных архивов, а также извест- ные публикации, очерк В. М. Захарова «В огне крестьянской войны»6 так- же написан без привлечения материалов Саратовского архива. Это отразилось и на содержании соответствующих фрагментов коллективных трудов саратовских историков – первого тома «Очерков истории Саратов- ского Поволжья» и учебного пособия «История Саратовского края»7.

Настоящая публикация осуществлена с целью ознакомления студентов, изучающих прошлое Нижнего Поволжья, и любителей истории с некото- рыми документами областного архива, которые освещают события пуга- чевского восстания в Саратове, и последствия их для города. Исследование материалов только лишь центральных архивов и опубликованных доку- ментов без изучения фондов Саратовского архива не дает возможности ис- следователям уточнить подробности событий 1774–1775 годов, судить о положении города и его окрестностей после восстания, опровергнуть неко- торые ошибки и неточности, которые повторяются в трудах историков в течение более чем полутора столетий.

Публикуемые документы помогают ответить на вопросы, до сих пор стоящие перед исследователями. Так, без их изучения, остается непонят- ным, почему саратовский комендант И. К. Бошняк упорно отказывался строить военные укрепления вокруг продовольственных складов Конторы опекунства иностранных поселенцев. Не совсем ясна и роль самого Бош- няка во время штурма Саратова (ещё Д. Л. Мордовцев высказывал серьез- ные сомнения относительно его героического поведения). Сложно указать причины, которые заставили жителей Саратова (в том числе и состоятель- ных купцов и духовенство) не просто покинуть поле боя, но и ходить на поклон к самозванному императору. Не определена и степень участия ино- странных поселенцев в войске Пугачева. Интересно, что современник со- бытий Г. Р. Державин, а вслед за ним и Пушкин не сомневались в активном участии колонистов в «злодейской толпе». Вопрос этот поднят в

исторической литературе лишь в последнее время8.

Для публикации были отобраны малоизвестные или не использованные ранее документы, либо такие, которые привлекались историками, но ис- пользованы недостаточно эффективно. Все они относятся преимуществен- но к истории самого Саратова и ближайших населенных пунктов – Покровской слободы (ныне город Энгельс), сел Золотовской волости (ны- не – Красноармейский район Саратовской области) – и охватывают не-

 

большой отрезок времени, от августа 1774 года до сентября 1775 года. До- кументы по истории этого периода в жизни Нижнего Поволжья можно найти также в сборнике «Саратовский край XVIII века в документах»9.

Для того чтобы оценить содержание предлагаемых в настоящей публи- кации материалов, нужно знать, что представлял собой Саратов в 70-е го- ды XVIII столетия.

В 1769 году была создана Саратовская провинция10. Незадолго до пу- гачевского восстания в городе побывали участники научных экспедиций

Академии наук – И. И. Лепехин и П.-С. Паллас. В своих научных отче- тах они описали Саратов. Лепехин называет его «одним из лучших волжских провинциальных городов» и особо отмечает значение соляной и рыбной пристаней, которые приносят городу немалые доходы. Оба пу- тешественника обратили внимание на наличие прямых и широких улиц в Саратове – вероятно, в те времена не каждый город мог похвалиться та- ким благоустройством. Каменных зданий здесь было немного – семь церквей и два монастыря. Но уже к 1773 году, когда в Саратов приехал Паллас, было построено каменное здание воеводской канцелярии и на- против него – каменные лавки, принадлежавшие частным лицам. Паллас отмечает также то, что появляются в Саратове и жилые каменные дома. На взгляд путешественника, в городе можно было встретить «прекрас-

ные дома» богатых людей, в том числе и дворян11. Наличие последних путешественник  выделяет  особо,  поскольку  дворянское  население  не

было сколько-нибудь заметным компонентом населения Саратова – дво- рянское землевладение в Нижнем Поволжье тогда только начало разви- ваться, и к дворянскому сословию в городе принадлежали, в основном, офицеры и чиновники.

Для Саратова, как и для большинства русских городов того времени, непреходящим бедствием были пожары. В течение XVIII века город не- сколько раз выгорал полностью. Сильный пожар произошел здесь 13 мая 1774 года, т.е. незадолго до событий, о которых можно узнать из докумен- тов данного сборника12. Особый интерес для нас представляет описание городских укреплений, оставленное путешественниками. Паллас сообща- ет: «Город разделяется глубоким рвом и сверх того старым валом, прове- денным в городе и в предместье»13. Следовательно, Саратов к тому времени уже далеко перешагнул через границы укреплений, если эти укре- пления «разделяли» город. Остатки городского вала Саратова, как указы- вал позднее Г. С. Саблуков, сохранялись до XIX века14. Сведения о том, где именно проходили городские укрепления в середине XVIII века, он со- брал по рассказам саратовских старожилов в 1845 году. Вал начинался от оврага (Глебучев овраг), проходил через Горянскую площадь (значитель- ная часть ее позднее была застроена, она находилась в районе сквера на углу улиц Соляной и Московской) и далее шел примерно по линии совре-

 

менной улицы Октябрьской, поворачивая к Волге15. Несмотря на то, что ров и вал в 70-е годы XVIII столетия могли броситься в глаза путешест- веннику, для нужд обороны эти сооружения уже тогда оказались непри- годными. Разрушение укреплений происходило не только естественным путем. Еще в 1753 году воевода Казаринов начал заваливать ров и уничто- жать вал16. А к 1773 году территория, по которой ранее проходил вал, мес- тами была поделена на участки, которые городские начальники роздали под строительство домов17 (естественно, не бесплатно).

В связи с вопросом о состоянии городских укреплений Саратова к на- чалу 70-х годов интересно содержание одного из документов, публикуе- мых в сборнике (документ № 1). Здесь упоминается вал, сделанный «около города» в 1771 году. Была ли это попытка восстановить вал на старом мес- те или создать новое укрепление – по тексту судить трудно. Ясно только то, что местные власти продемонстрировали усердие к поддержанию обо- роноспособности города – впрочем, как показала жизнь, никакого положи- тельного результата оно не дало.

Кроме рва и вала, частично укрепленного частоколом, в середине XVIII века в систему городских укреплений входили семь башен, три из которых являлись проездными – они имели ворота18. В документах 1773–1775 го- дов башни не упоминаются, речь идет только о воротах – Московских и Царицынских. Ворота были там, где одноименные улицы выходили за пределы вала и начинались дороги на Москву и на Царицын (улица Цари- цынская – ныне улица Чернышевского). За пределами городских укрепле- ний за Глебучевым оврагом находился мужской монастырь, с 1764 года

носивший название Спасо-Преображенского, вокруг монастыря существо- вала слободка19. Второй упоминаемый современниками монастырь в Сара- тове – женский Воздвиженский (или Крестовоздвиженский) – существовал в пределах городских укреплений.

У подножия Соколовой горы, согласно описанию П.-С. Палласа, на- ходились «заложенные соляные магазины» (т. е. склады)20, причем, по этому выражению трудно понять, были они полностью достроены или оставались недостроенными. Что касается расположения хлебных скла- дов конторы опекунства иностранных поселенцев, то оно вызывает осо- бый интерес. Защита магазинов опекунской конторы от разграбления

«злодейской толпы», т. е. пугачевцев, не сходила с повестки дня сове- щаний главных чиновных лиц Саратова с 24 июля и по 6 августа 1774 года. Журнал конторы опекунства иностранных поселенцев за эти дни, публикуемый в настоящем сборнике, свидетельствует о непримиримых спорах. Саратовские начальники спорили о том, что нужно оборонять в первую очередь: часть Саратова, заключенную в пределах старых обо- ронительных укреплений, или конторские магазины. Это позволяет сде- лать вывод, что хлебные магазины опекунской конторы находились вне

 

пределов самого города. Их расположение уточняет фрагмент из мате- риалов допроса дьякона Ильи Алексеева (см. документ № 4), где совер- шенно определенно указано, что магазины находились ниже города «с версту» на берегу Волги.

Споры вокруг организации обороны Саратова не привели к решению основной задачи – город оказался практически не подготовлен к защите от нападения «злодейской толпы». Причиной всего этого было отсутствие в городе четкой системы управления. Саратовский воевода, т. е. глава провинции (а эту должность в 1773–1774 годах исполнял И. К. Бошняк, бывший одновременно и комендантом), фактически не обладал полнотой власти в городе. Его авторитет оспаривали начальники конторы опекун- ства иностранных поселенцев (статский советник М. М. Лодыженский) и Низовой соляной конторы (коллежский советник М. Жуков). В их руках были сосредоточены значительные денежные средства, материальные ценности (соль, мука и зерно) и под их командованием находились воен- ные люди – казаки и фузелеры, которые должны были охранять и коло- нии иностранных поселенцев, и конторские магазины. Важно также то, что обе конторы никоим образом не были связаны с астраханским губер- натором, в подчинении у которого находился саратовский воевода. Они были подотчетны своим собственным центральным ведомствам, распо- ложенным в столице.

Саратовский комендант Бошняк жаловался астраханскому губернатору в период споров об организации обороны города на пренебрежительное отношение к нему со стороны главного судьи опекунской конторы Лоды- женского и поручика Державина21. (Г. Р. Державин был направлен от ко- мандующего правительственными войсками с секретной миссией – подстерегать Пугачева в Малыковке, на Иргизе и на Узенях. В период под- готовки Саратова к обороне он находился в городе и принял участие в спо- рах на стороне Лодыженского.) Астраханский губернатор, в свою очередь,

писал в Сенат и просил, чтобы ему были даны полномочия распоряжаться деятельностью опекунской и соляной контор на период обороны города22. Сенат послал соответствующие указы обеим конторам, но они были полу- чены ими 2 и 8 сентября 1774 года23, а нападение войска Пугачева на Са- ратов, как известно, состоялось еще 6 августа. Таким образом, отсутствие согласованности в действиях ведомств и единоначалия в городе повлекли за собой трагические последствия.

О подробностях борьбы за первенство в городе и попытках как-то ор- ганизовать его оборону свидетельствуют публикуемые извлечения из журнала конторы опекунства иностранных поселенцев (документ № 1). Этот документ был известен Я. К. Гроту – из текста его примечаний к со- бранию сочинений Г. Р. Державина видно, что он ознакомился с ним во время своего пребывания в Саратове в 1862 году, но не счел необходи-

 

мым опубликовать его текст хотя бы фрагментарно24. Важно иметь в ви- ду, что данный документ был составлен чиновниками конторы, когда они находились в Астрахани после бегства из Саратова. Как отмечено в мате- риалах конторы, фрагмент ее журнала, отправленный в канцелярию, не был полностью идентичен первичному его подлинному тексту, поскольку в него включили то, что «усмотреть изволили»25, следовательно его мож- но считать редакцией текста журнала. Главной задачей членов конторы было доказать, что вся ответственность за сдачу города Пугачеву должна

быть возложена на коменданта.

Обстоятельства взятия Саратова войском Пугачева и происшествия по- следующих трех дней, в течение которых повстанческая армия стояла под городом, описаны в разнообразных документах. Некоторые из них опубли- кованы, содержание других известно по исследованиям историков. Чаще всего для изучения этих событий привлекаются рапорты Бошняка и других военных людей, принимавших участие в обороне города. Другая группа источников – материалы допросов самого Пугачева и пугачевцев. Публи- куемое в данном сборнике доношение протопопов саратовского духовного правления Алексея Иродионова и Онисима Герасимова, адресованное аст- раханскому епископу Мефодию (документ № 2), не привлекало особого внимания историков. Доношение интересно тем, что изображает взятие го- рода с точки зрения мирных жителей, а не военных людей. Здесь указаны важные подробности этих событий – в частности то, что 6 августа Пугачев не въезжал в город. Очевидно, он не считал город сдавшимся, это под- тверждается тем фактом, что часть жителей была уведена на ночь к обозу Пугачева в качестве заложников.

Интересно то, что мирные жители не заметили, когда и как «ретировал- ся» Бошняк с немногочисленными «верными» солдатами. Зато из доку- мента видно, что ворвавшимся в город пугачевским казакам было оказано сопротивление. Следовательно, Бошняк и его команда не были единствен- ными защитниками города. Авторы доношения всячески стараются под- черкнуть свою невиновность в том, что ходили на поклон к мнимому императору и молились о его здравии в церквях. При этом они ссылаются на жестокости и угрозы со стороны казаков Пугачева. Это достаточно ха- рактерно для документов, содержащих показания подследственных, кото- рые были в «пугачевской толпе». Ссылками на свое подневольное положение в войске Пугачева они пытались облегчить грозившее наказа- ние. В документе любопытны подробности относительно участия город- ских жителей в грабежах – здесь, оказывается, были замешаны лица духовного звания.

В доношении особое внимание уделено изложению обстоятельств, свя- занных с поминовением в церквях имени здравствующего Петра III. Этот вопрос был главным во время следствия над саратовскими священнослу-

 

жителями, «впадшими в преступление». Следствие началось в Саратове по специальному распоряжению генерал-аншефа П. И. Панина, который воз- главлял в этот период войска, направленные на подавление восстания. От его имени в Саратове действовал генерал-майор П. Д. Мансуров. Затем де- ло о саратовских священнослужителях дошло до церковных властей, все священники и дьяконы были лишены сана и уже после этого осуждены на основании общих гражданских законов (лица духовного звания в те време- на не подлежали юрисдикции светского суда).

Материалы первых допросов духовных лиц, которые происходили в Саратове, составляют довольно объемистый том. Для публикации выбраны материалы допросов двух лиц – протопопа Алексея Иродионова (одного из авторов упомянутого выше доношения) и дьякона Введенской церкви Ильи Алексеева. Они более пространны, нежели показания других духов- ных лиц, а Илья Алексеев рассказывает подробности о том, как он получил злополучную записку для молитв о здравии императора Петра III (доку- менты № 3 и № 4).

В этом же деле содержится и копия записки (документ № 5). В ней предписывается молиться о здравии не только самого императора, но и супруги-императрицы Устинии Петровны (второй жены Пугачева), на- следника Павла Петровича и его супруги Наталии Алексеевны. Как и во всех документах, вышедших из ставки Пугачева, здесь две параллельные реальности как бы соединяются с целью доказать истинность личности и власти «Петра III». Несмотря на кажущуюся фантасмагоричность, этот до- кумент мог быть для Екатерины II причиной серьезного гнева. Ее погиб- ший супруг не только «воскрес», но и лишил ее звания супруги (на чем, собственно, и основывались ее права на престол) и «отнимал» наследника, тем самым стараясь перетянуть его на свою сторону. Возможно, именно эта записка была причиной особенно сурового отношения к духовенству Саратова при расправе над сторонниками Пугачева.

Все остальные публикуемые документы относятся к периоду с марта по октябрь 1775 года и показывают положение Саратова, ближайших сел и Покровской слободы после подавления восстания. Из них видно, что раз- грабление хлебных магазинов опекунской конторы в Саратове осуществи- ли сами жители города и его округи, и причиной тому была не «склонность к развращенной жизни», а угроза голода из-за неурожая летом 1774 года (документы № 6 и № 7). О том, какое зрелище представлял Саратов в на- чале весны 1775 года, повествует черновик указа астраханской губернской канцелярии саратовскому коменданту (документ № 8). Горожанам было запрещено хоронить казненных карателями людей, и в течение всей зимы их тела оставались на виселицах и на колесах в назидание оставшимся в живых. Весной их разрешили снять и зарыть вдали от города, поскольку они начали разлагаться и могли стать источниками заразы. Неурожай про-

 

шедшего лета пагубно отразился на жизни Саратова – на берегу Волги ле- жали трупы павших лошадей, коров и телят, после таяния снега обнаружи- лись и человеческие трупы. Городские и губернские власти больше всего опасались даже не эпидемий, а «негодования в жителях». Этот страх обна- руживают все публикуемые документы «послепугачевского периода».

Любопытно, что после подавления восстания губернские власти вдруг решили построить оборонительные укрепления вокруг Саратова – вероят- но, они уже не рассчитывали на спокойную жизнь. По содержанию сохра- нившихся документов (к их числу относятся и публикуемые документы

№ 9 и № 10) трудно судить, где должен был проходить ров и вал – было ли это восстановление прежде существовавших укреплений или их предпола- галось строить на новой линии, учитывая рост территории города. Распо- ряжения астраханского губернатора о строительстве вала и рва были посланы к саратовскому коменданту в октябре 1775 года. Работу предпо- лагалось вести силами иностранных колонистов, чтобы дать им возмож- ность заработков в зимнее время26. В ордерах, направленных из губернской канцелярии к саратовским начальникам, на первом месте –

опять-таки страх: колонисты могут «прийти в смятение» и возбудить мест- ных жителей к непослушанию. Причем, в черновике ордера к саратовско- му коменданту губернатор упоминает о неоднократных попытках колонистов к неповиновению (документ № 9). Для удержания их «в по- слушании» губернатор выпросил пехотный батальон из Казанской диви- зии, который он велел расквартировать вокруг Саратова (документ № 10). Как видим, у губернских властей не было иллюзий относительно «успо- коения» жителей Саратова, его округи и колонистов. Что касается при- соединения значительной части иностранных колонистов к пугачевскому войску, то об этом имеются недвусмысленные свидетель-

ства, как в «Записках» Г. Р. Державина27, так и в документах конторы опекунства иностранных поселенцев28. О том, что работы по строитель-

ству укреплений осуществлялись, свидетельствуют записи в журналах конторы иностранных поселенцев за декабрь 1775 – февраль 1776 года29. Почти все представленные в сборнике документы публикуются впер- вые. В большинстве они относятся к числу разновидностей делопроизвод- ственной документации, кроме копии записки о поминовении о здравии императора Петра III, и обладают соответствующей структурой и стилем. Канцелярский стиль XVIII века меньше проявляется в доношении прото- попов Астраханскому епископу и записях допросных речей священнослу- жителей.           Большинство          документов являются             копиями,     снятыми   с подлинников, отправленных адресату (т. е. одновременных с подлинника- ми), либо черновиками. Исключение составляет документ № 2 – это копия, которая была снята сотрудниками Саратовской ученой архивной комиссии в конце 80-х – начале 90-х годов XIX в. с документа, полученного от Аст-

 

раханской консистории. Тексты черновиков не свободны от стилистиче- ских погрешностей – встречаются весьма неудачные конструкции, явно не завершенные предложения. Заголовки документам даны публикатором, кроме заголовка документа № 2, который был составлен лицом, копиро- вавшим текст.

Документы опубликованы в хронологическом порядке их составления, что в целом соответствует и хронологии изложенных в них событий. При подготовке текстов к публикации за основу были взяты требования «Пра- вил издания исторических документов в СССР» (М., 1990). Документы воспроизводятся со всеми особенностями орфографии своего времени. Яв- ные ошибки и пропуски отмечены в подстрочных примечаниях. Буквы, вышедшие из употребления, заменены современными, обозначающими тот же звук: – е, i – и, q – ф, ω – о, – кс. Выносные буквы (написанные над строкой) внесены в строку без оговорок, сокращенно написанные слова (писавшиеся «под титлом») внесены в текст полностью также без огово- рок. Буква ъ в окончаниях слов опущена согласно современным правилам правописания. Явные описки (пропуски и перестановки букв) исправлены. Знаки препинания расставлены в соответствии с современными правилами пунктуации. Употребление прописных букв также приведено в соответст- вие с современными правилами. Слова «ее императорское величество» пе- реданы общепринятым сокращением – е. и. в.

Каждый документ снабжен примечаниями, в которых поясняются слова и термины, вышедшие из употребления. В легендах, сопровождающих тексты, указано место их хранения и поисковые данные. Указания на спо- соб воспроизведения документов не даются, поскольку все они являются рукописями.

Предлагаемая публикация является второй подборкой документов по истории Саратовского края в XVIII столетии и продолжает серию, начатую сборником, упомянутым выше – «Саратовский край XVIII века в докумен- тах». Ознакомление с материалами этих публикаций поможет исследова- телям,  изучающим  историю  Нижнего  Поволжья,  уточнить  конкретные факты, касающиеся периода пугачевского восстания в Саратове, и пере- смотреть некоторые традиционные представления – и о конкретных собы- тиях, и о положении Саратова в целом во второй половине XVIII столетия.

Автор выражает благодарность за помощь в составлении и редактирова- нии сборника доктору исторических наук В. М. Панеяху, М. П. Лариной и З. Е. Гусановой.

 

 

Примечания

1 Твои четыре века, город. Саратов, 1990. С. 25–26.

2 Пушкин А.С. История Пугачевского бунта. СПб., 1834; Мордовцев Д. Л. Самозван- цы и понизовая вольница. СПб., 1886. Т. 1; Его же. Политические движения русского

 

 

народа. СПб.,  1871.  Т. 1;  Крестьянская  война  в  России  в  1773–1775 гг.:  Восстание Е. Пугачева. Л., 1970. Т. 3.

3 См.: Леопольдов А. Ф. Исторический очерк Саратовского края. М., 1848; Его же.

Исторический очерк Саратова и Пугачевщины. Саратов, 1874; Кушева Е. Н. Саратов в третьей четверти XVIII в. // Труды Нижне-Волж. науч. общ-ва краеведения. Саратов, 1928. Т. 35, вып. 2; Семенов В. Н., Захаров В. М. Листая страницы истории. Саратов, 1984; Осипов В. А. Саратовский край в XVIII веке. Саратов, 1985; Очерки истории Са- ратовского Поволжья. Саратов, 1993. Т. 1.

4 Очерки истории Саратовского Поволжья. Саратов,1993. Т. 1. С.229.

5 Майорова А. С. Документы о Пугачевском восстании, хранящиеся в Саратовском

областном архиве // Исследования по источниковедению истории России (до 1917 г.). М., 1998. С. 99–100.

6 Семенов В. Н., Захаров В. М. Листая страницы истории. Саратов, 1984.

7 История Саратовского края. Саратов, 1996.

8  См.: Плеве И. Р. Немецкие колонии на Волге во второй половине XVIII века. М., 1998.

9 Гусакова З. Е., Майорова А. С. Саратовский край XVIII века в документах. Са- ратов, 1997.

10 Твои четыре века, город. Саратов, 1990. С. 23.

11 Там же. С. 22–23.

12 ГАСО, ф. 407, оп. 2, д. 1360, л. 17об.

13 Твои четыре века, город. С. 23.

14   Саблуков Г. С. К истории топографии Саратова (черновые наброски покойного

Г. С. Саблукова, найденные в его бумагах) // Саратовский край: Исторические очерки, воспоминания, материалы. Саратов, 1893. С. 108–115.

15 См.: Саблуков Г. С. Указ. соч.; Максимов Е. К. Имя твоей улицы. Саратов, 1986.

16  См.: Труды Саратовской ученой архивной комиссии (Далее – СУАК). Саратов, 1890. Т. 2, вып. 2. С. 379.

17 РГАДА, ф. 6, оп. 1, д. 595, ч. 3, л. 471 об.

18 Максимов Е. К., Мезин С. А. Саратов петровского времени. Саратов, 1997. С. 11.

19 О ее местоположении см.: Максимов Е. К., Мезин С. А. Указ. соч. С.16–17.

20 Твои четыре века, город. С.24.

21 РГАДА, ф. 6, оп. 1, д. 454, л. 127.

22 Там же. Л. 112об–113.

23 Там же. Л. 122–123.

24 Державин Г. Р. Сочинения. СПб., 1883. Т.9. С.45.

25 ГАСО, ф. 407, оп. 2, д. 1330, л. 11.

26 См. об этом: Плеве И. Р. Указ. соч. С. 180–181.

27 Державин Г. Р. Сочинения. СПб., 1876. Т. 6. С. 482–483.

28 ГАСО, ф. 407, оп. 2, д. 1330, л. 12об.–13.

29 ГАСО, ф. 180, оп. 1, д. 3, л. 2, 311, 432 об; оп. 7, д. 2, л. 727, 768.

 

1

 

Извлечения из журнала конторы опекунства иностранных поселенцев за 24 июля – 6 августа 1774 года, представленные в Канцелярию опекунства иностранных и содержащие сведения о мерах к обороне Саратова от нападения Пугачева

[10 сентября 1774 г.]

 

Когда получены известии, что злодей Пугачев, прорвавшись х Казане и причиня сему городу вред, потом, будучи разбит, с несколкими стами пе- реправился близ Кокшайска на нагорную сторону реки Волги и появясь между Курмыша1 и Ядрина2, обратился к Алатарю3, то в разсуждении, что сей город от Саратова толко с четыреста верст, а от казанского господина губернатора синбирской и пензенской канцеляриям (от коих о сем и в са- ратовскую воеводскую канцелярию сообщено) повелено было иметь осто- рожность, не обратится ли он оттуда на луговую сторону или к Дону,

кантора обязанною себя находила оградить Саратов возможною безопас- ностию и приуготовитца так, что естли стремление злодеев к побегу кло- нитца будет в близости сего города, то не только пресечь им путь, но и старатца истребить.

А вследствие сего тогда ж определено было находящихся в колониях и в других местах фузелеров4 и казаков, оставя в нужных местах у денежной казны и у магазейнов5 малое число на карауле, отвсюды собрать в город, роздать им и сверх того заготовить достаточное число патронов с пулями, состоящия при артилериской команде 4 пушки и одну мортиру привести в исправное состояние, приуготовя для оных потребныя снаряды, а для раз- ведывания о движениях злодейских из казаков в разных местах учредить разъезды.

Но как не известно было, делались ли какия учреждени от города ко- мендантом, которой в сие время исправлял и воеводскую должность, то кантора 24 числа июля пригласила ево и прибывшаго в Саратов по секрет- ной о тех злодеях комисии леиб-гвардии порутчика Державина в присуд- ствие для общаго изобретения средств, какия на случай приближения злодеев к Саратову, заблаговременно принять и произвесть должно. А в сем общем присудствии с подробностию разсуждаемо было, что города Саратова по пространству и положению места укрепит никак нельзя, по- тому что онои с одной стороны окружен высокими горами и отделен кру- тым и глубоким, ко укреплению городскому не удобным, а к пролазам неприятелю наиспособнейшим рвом. Да и самая обширность поселения городскова отнимала все способы зделать такое укрепление, которое б в короткое время в оборонителное состояние приведено быть могло, да и во- енной команды на закрытие оного столко ж недостаточно, сколко и арти-

 

лери, о которой комендант объявил, что у него болше не может набратца, как 10 чугунных с поврежденными от пожара лафетами пушек, почему то- го ж 24-го числа июля согласно и определено в случае приближения к Са- ратову злодеев, не         допускать их          до города,    соединенными силами встретить их в поле в таком разстояни, как по тогдашним обстоятелствам усмотритца полезнее и старатца их разбить, не допуская до жительства. К безопасному ж от нападения злодеев помещению казенных денег и тех жи- телей, кои не могут вооружитца, и их пожитков, зделав земляное укрепле- ние  в  том  месте  близ  города  на  берегу  реки  Волги,  где  построены ведомства канторского правианския магазеины, какому укреплению при- том господином статским советником и канторским главным судьею Ло- дыжинским и прожект зделан, и господин комендант обнадежил прислать на работу городских обывателей 25-го или 26-го числа, а на присылку их скорее согласитца не хотел. Сие место назначено не для одного закрытия провианского магазеина, но для того [слово не сохранилось], что другова близ города лутчаго и способнейшаго ко укреплению нет, а к тому и мага- зеин, наполненный болше дватцати тысяч четвертей муки и немалым чис- лом овса, так как с одной стороны и берег реки Волги, оставались внутри укрепления, следовательно, на случай осады от злодеев всем бывшим в ук- реплении людем при безопасности была готова и пища, и вода*. Сверх же того  в  сем  общем  присутствии  положено  было,  когда  сие  укрепление окончитца, то во оном при выступлении в поле против злодеев оставить потребное число военных людей и вышепомянутые чугунные пушки, а для исправления под ними лафетов взять к артилериской команде. Для осве- домления ж о движениях злодейских умножить и иметь далее от Саратова

из казаков при афицерах разьезды следующим образом. 1-е – из Петровска команды тамошняго над межевщиками6 смотрителя ассесора Паикуля, простираясь от Петровска к селу Старым Бурасам, а до сего села 2-е – от Малыковской волости7 из находящейся у означенного гвардии порутчика Державина казацкой дву сотной команды, которую он, в случае приближе- ния злодеев, к саратовской команде присоединить обещал, 3 – от поселен- ных при реке Медведице колоней, простираясь по сей реке к городу Петровску.

Сочиненное на сем основании определение всеми бывшими при том, то есть, канторскими членами, комендантом и лейб-гвардии порутчиком Державиным утверждено подписанием. После сего, хотя господину ко- менданту 25 и 26 чисел при свиданиях словесно напоминаемо было о при- сылке для зделания укрепления обещанных работников, однако в оба си дни ни одного человека и для исправления пушек не прислано.

* Текст от слов: Сие место назначено… приписан на полях.

 

А 27-го числа прислал он на работу до сорока человек, но и ис тех по болшой части женщины и малолетныя з деревянными лопатками, которы- ми хотя работа и начата, но как успех онои не отвечал нимало принятому намерению в скором окончании, а по известиям, полученным тот день от- крылось, что злодейская толпа от Алаторя следовала или уже и находилась в Саранске, каторой от Саратова менше трехсот верст разстоянием, то того ж числа приглашены опять к общему присутствию в кантору опекунства иностранных означенныя комендант и леиб-гвардии порутчик Державин, а сверх того и Низовой соляной конторы присудствующия, и по розсужде- ниям о приближающейся к городу опасности согласились и определили.

По неудобностям ко укреплению города и по недостатку на закрытие такой обширности, какова занимаетца гороцким селением, военных людей и артилерии, земляное укрепление продолжать всеми силами в том самом месте, где канторские магазейны, как и прежде назначено.

Пред собрание сие призваны были саратовского магистрата ратман8 и первостатейныя купцы, которыя не толко охотно соглашались, чтоб укреп-

лению быть тут, но и подпискою уверили, что оне на другой день пришлют на работу с каждого купеческого двора по человеку, а естли нужда потре- бует, то и сверх того прибавят, сколко будет можно*.

Для разведывания ж о движениях злодейских отправлены к стороне са- ранской капитан Коптев с тем, чтоб он столь далеко навстречу злодею ехал, сколко возможно будет, а в Синбирск канторской курьер с требова- нием от синбирской канцелярии уведомления, не извесно ли ей, где нахо- дятца злодеи и преследующия их военные команды. А как господин комендант в собрании сем обьявлял сперва, что для десяти находящихся при воеводской канцеляри чугунных пушек сделано им только пятдесят зарядов, потом нащитал до девеноста, следователно, толко по десяти заря- дов на пушку, то в собрании уверя ево, что такова количества и на одну пушку не достаточно, определено было гороцкия пушки освидетелствовать артиллери маиору Семанжу и сходным по калибрам разобрать ядра. А гос- подину коменданту прислать в кантору известие о числе ведомства ево во- енных и вооруженных людей, ибо купечество обещало и  от  себя вооружить до 500 человек, и сколко им в прибавок заготовлено будет, к артиллери еще снарядов.

Согласясь на все вышеписаное, означенной комендант на другой день заготовленнаго по тому определения не подписал, а прислан от него в кан- тору