А вот сказанное матери Марии де Гонзаг:

«Матушка, уверяю вас, чаша наполнена до самого края!..

...но Господь Бог, конечно, не оставит меня...

...Он никогда не оставлял меня.

...Да, Боже мой, все, что Ты захочешь, но сжалься надо мной!

...Сестрички мои! Сестрички мои, молитесь обо мне!

...Боже мой! Боже мой! Ты ведь такой добрый!!!

...О да, Ты очень добрый! Я это знаю...

Да, мне кажется, что я всегда искала только истину; да, я поняла, что такое смирение сердца...

Мне кажется, что я смиренна.

Все, что я написала о моем желании страдать. О, как же это верно!

...и я не раскаиваюсь, что предала себя в жертву Любви».

Настойчиво:   «О нет, я не раскаиваюсь в этом, напротив!»

Мать Агнесса рассказывает: «Я была рядом с ней одна, когда около половины пятого по ее внезапной бледности догадалась о приближении последней минуты. Вернулась матушка-настоятельница, и вскоре собралась вся община. Тереза молча улыбнулась матушке. Более двух часов ее грудь разрывали страшные хрипы. Лицо сделалось багровым, руки фиолетовыми, ноги были ледяные. Она дрожала всем телом. Обильный пот выступал крупными каплями на лбу и скатывался на щеки. Постоянно возрастало удушье; вдыхая, она временами невольно вскрикивала». Тереза улыбнулась сестре Женевьеве, которая вытерла ей лоб и положила кусочек льда на пересохшие губы.

В шесть часов вечера раздается колокольный звон, призывающий на молитву. Умирающая долго смотрит на статую улыбающейся Богородицы; в руках она крепко сжимает распятие. Настоятельница отпускает монахинь, находившихся в больничной палате уже около двух часов. Тереза томится: «Матушка! Это еще агония?.. Я не умираю?.. - Да, бедная моя девочка, это агония, может быть, Господу Богу угодно продлить ее еще на несколько часов. - Ладно!.. Хорошо!.. Хорошо!.. О, я бы не хотела страдать меньше...»

Она роняет голову на подушку и наклоняет ее вправо. Мать Мария де Гонзаг велит звонить в больничный колокол, сестры поспешно возвращаются. «Откройте все двери!» - приказывает настоятельница. Монахини едва успевают снова преклонить колени рядом с кроватью, когда Тереза, глядя на распятие, четко произносит: «О, я люблю Его...» Мгновением позже: «Боже мой... я... Тебя люблю!..»

Внезапно ее глаза оживают, взгляд замирает чуть выше статуи Богородицы. Ее лицо принимает совершенно здоровый вид, кажется, что она в восторге. Это продолжается столько, сколько необходимо, чтобы прочесть Символ веры. Затем она закрывает глаза и испускает последний вздох. На часах около двадцати минут восьмого вечера. Со склоненной вправо головой и таинственной улыбкой на устах, она выглядит прекрасной, как это видно на фотографии, сделанной ее сестрой.

Согласно традиции ее тело находилось в церкви, рядом с решетками, со второй половины дня пятницы до вечера воскресенья. В понедельник 4 октября 1897 года Тереза была похоронена на кладбище города Лизье.

9 июня она писала аббату Белльеру: «Я не умираю, я вступаю в жизнь».

Начиналась необыкновенная жизнь этой безвестной кармелитки...

 

«Я вступаю в жизнь» ЖЕЛТАЯ ТЕТРАДЬ

Последние беседы (из записанного матерью Агнессой)

27 мая: Умереть мне хочется не больше, чем жить; то есть, если б у меня была возможность выбора, - я предпочла бы смерть. Но поскольку за меня выбирает Господь Бог, - я предпочитаю угодное Ему. И мне нравится то, что Он делает.

4 июня: Ради любви Господа Бога я согласна на все, даже на разные сумасбродные мысли, которые приходят мне в голову.

5 июня: Если в одно прекрасное утро вы найдете меня мертвой, - не огорчайтесь: это просто Папа Бог пришел за мной. Конечно, это великая милость - причащаться Святыми Дарами; но если Господь Бог не позволяет, это тоже хорошо; все - милость.

23 июня: Мать Агнесса: Я сказала ей: «Увы, после смерти я ничего не смогу преподнести Господу Богу: мои руки пусты! И это сильно огорчает меня.»

Тереза: Ну хорошо, вы все-таки не как дитя (иногда Тереза так себя называла) которое между тем находится в таком же положении... Если б я даже исполнила все, совершенное апостолом Павлом, все равно считала бы себя «рабом ничего не стоящим». Но именно это меня и радует, ибо ничего не имея, я получу все от Господа Бога.

6 июля: Когда я буду на Небе, я подойду к Господу Богу, - как маленькая племянница сестры Елизаветы к решеткам переговорной. Помните, она читала поздравление, которое заканчивала реверансом, а потом поднимала руки и говорила: «Счастья всем, кого я люблю!» Господь Бог скажет мне: «Что ты хочешь, девочка моя?» И я отвечу: «Счастья всем, кого я люблю!» То же самое я сделаю перед всеми святыми.

7 июля: Мать Агнесса: «Я попросила ее рассказать еще раз о том, что произошло с ней после того, как она принесла себя в жертву Любви». Тереза:...меня внезапно охватил такой сильный порыв любви к Господу Богу, что описать его я могу лишь, сказав, что это было подобно тому, как если б меня всю целиком погрузили в огонь. Какой огонь и одновременно какая сладость! Я сгорала от любви и чувствовала, что одной минутой, одной секундой больше, - и я не смогу выдержать этот жар и умру. Тогда я поняла, что говорят святые о подобных состояниях, которые они часто переживают. Я же испытала его один лишь раз и на одно мгновение, затем я сразу же впала в свою обычную сухость.

8 июля: Я очень обрадуюсь, если попаду в чистилище; я поступлю как три еврейских отрока в печи: буду гулять среди пламени, воспевая песнь Любви. Как бы я была счастлива, если, попав в чистилище, смогла бы освободить другие души и пострадать вместо них, тогда бы я сделала доброе дело - освободила пленников.

11 июля: Можно подумать, что у меня такое большое доверие к Господу Богу лишь потому, что я не совершала тяжких грехов. Но, матушка, если б я совершила все грехи, какие только возможны, мое доверие к Нему осталось бы таким же. Я чувствую, что все эти согрешения подобны капле воды, упавшей в пылающий костер.

13 июля: Господу Богу придется исполнять все мои желания на Небе, потому что я никогда не следовала своим желаниям на земле. Господь Бог всегда побуждал меня желать то, что Сам хотел мне дать.

14 июля: Какой же яд похвал преподносится матери-настоятельнице! Насколько необходимо душе быть отрешенной и возвышенной над самой собой, чтобы не пострадать от этого.

Мое сердце наполнено волей Господа Бога и потому ничто извне не может проникнуть вовнутрь: оно просто соскальзывает, как масло, которое не может смешаться с водой. В своем сердце я всегда пребываю в глубоком мире, который ничто не может поколебать.

17 июля (суббота, в 2 часа ночи у нее был кашель с кровью): Я чувствую, что скоро войду в покой... Но особенно сильно я чувствую, что скоро начнется моя миссия, которая состоит в том, чтобы дать людям мой малый путь и чтобы Господа Бога любили так, как Его люблю я. Если Господь Бог исполнит мои желания, то до скончания века свое Небо я проведу на земле. Да, свое Небо я хочу провести, делая добро на земле.

Я не смогу заранее наслаждаться и отдыхать до тех пор, пока будут люди, нуждающиеся в спасении... Но когда Ангел проречет: «Времени уже нет!», вот тогда я отдохну, тогда я смогу насладиться, потому что число избранных пополнится и все войдут в радость и покой. Мое сердце трепещет от этой мысли...

23 июля: Мать Агнесса: Я всегда говорила ей, что мне страшно видеть ее страдающей все сильнее и сильнее. Тереза: Мы бежим по пути Любви. Я считаю, что мы не должны думать о том, что с нами может произойти нечто мучительное, потому что это означает отсутствие доверия...

В тот день, когда я приносила монашеские обеты, меня обязали просить об исцелении отца. Но для меня оказалось невозможным сказать что-либо, кроме этого: «Боже мой, умоляю Тебя, да будет Твоя воля на то, чтобы папа исцелился!»

30 июля: Мое тело всегда стесняло меня, я никогда не чувствовала себя в нем удобно... даже совсем маленькой, я стыдилась его.

Мать Агнесса: Ее сильно изводили комары, но она не хотела убивать их.

Тереза: Я всегда оказываю им милость. Тем не менее во время моей болезни только они причиняли мне неприятности. У меня нет иных врагов, кроме них, а поскольку Господь Бог советовал прощать врагов, то я очень рада, что у меня нашелся даже такой пустяковый случай сделать это.

Мать Агнесса: Показывая на стакан с очень невкусным лекарством, похожим на наливку из красной смородины. Тереза: Вот этот маленький стакан - образ моей жизни. Вчера сестра Тереза св. Августина сказала мне: «Надеюсь, вы пьете вкусную наливку!» Я ей ответила: «Сестра моя, это самое гадкое из всего, что я пью!» Да, матушка, вот что открывается глазам человеческим. Им всегда казалось, что я пью изысканные наливки, а это была сплошная горечь. Я сказала «горечь», но нет! Моя жизнь не была горькой, потому что любую горечь я научилась превращать в радость и сладость.

3 августа: Мать Агнесса: Что вы сделали для того, чтобы дойти до такого неизменного мира, ставшего вашем уделом? Тереза: Я забыла о себе и постаралась больше ни в чем не искать себя.

4 августа: Нет, я не считаю себя великой святой! Я считаю себя самой маленькой святой; но я думаю, что Господу Богу было угодно вложить в меня все то, что полезно и мне, и другим.

Только на Небе мы узнаем истину обо всем. На земле это невозможно. И даже относительно Священного Писания, разве не печально видеть всевозможные разногласия в переводе? Если б я была священником, то выучила бы иврит и греческий, я не смогла бы довольствоваться только латынью. И тогда я узнала бы истинный текст, продиктованный Святым Духом.

5 августа: Мать Агнесса: Сестра Мария Святого Сердца сказала ей, что в момент смерти к ней придут Ангелы, сопровождая Господа, и она увидит их в сиянии света. Тереза:... Все эти образы мне совершенно не помогают. Только истина может насытить меня. Именно поэтому я никогда не стремилась к видениям. На земле нельзя увидеть Небо и ангелов такими, какие они есть. Я предпочитаю подождать до смерти.

6 августа: Мать Агнесса: Вечером я спросила ее, как она понимает «оставаться младенцем перед Господом Богом». Она ответила мне: Тереза: Это значит признать свое ничтожество, все ожидать от Господа Бога, как дитя ждет от своего отца; это значит, ни о чем не беспокоиться и никогда не стремиться к успеху. Даже у бедняков ребенку дают необходимое, но как только он взрослеет, отец больше не хочет кормить его и говорит ему: «Теперь работай, ты уже можешь сам позаботиться о себе».

Именно для того, чтобы не услышать подобное, я и не хотела взрослеть, чувствуя свою неспособность заработать на жизнь, на вечную жизнь на Небе. Итак, я всегда оставалась маленькой, у меня не было иного занятия, кроме собирания цветов любви и жертвенности, которые потом я преподносила Господу Богу, чтобы сделать Ему приятное.

Быть маленькой означает также никогда не приписывать себе добродетели, в которых упражняешься, и не считать себя на что-либо способной, но признавать, что Господь Бог вкладывает эти сокровища в руку Своего ребенка, чтобы он ими пользовался, когда будет необходимо, но эти сокровища всегда будут принадлежать Господу Богу. И наконец это значит, никогда не впадать в отчаяние от своих ошибок; дети ведь часто падают, но они слишком малы, чтобы причинить себе этим большой вред.

9 августа: Мать Агнесса: Ей говорили, что она святая.

Тереза: Нет, я не святая; я никогда не совершала того, что делали святые. Я - самая маленькая душа, которую Господь Бог одарил милостями, вот кто я. То, что я говорю, - правда, вы увидите это на Небе.

15 августа: Господь Бог дает мне мужество соразмерно моим страданиям. Я чувствую, что сейчас не смогла бы вынести больше. Но я не боюсь, потому что если мои страдания увеличатся, то одновременно Он увеличит и мое мужество.

25 августа: Мать Агнесса: Она умоляла нас молиться и просить молиться за нее.

Тереза: Как же необходимо молиться за умирающих! Если бы об этом знали!

Я думаю, что дьявол испросил у Господа Бога разрешения искушать меня предельными страданиями, чтобы заставить меня ощутить недостаток терпения и веры.

11 сентября: Надо ли мне бояться дьявола? Мне кажется что нет, потому что я все делаю по послушанию.

21 сентября: Мать Агнесса: Не произнеся ни слова, я вычистила ее плевательницу, поставила ее рядом с ней и подумала про себя: «Как бы я была рада, если б она сказала мне, что отблагодарит меня за это на Небе!» И в то же мгновение она, повернувшись кс мне, сказала: Тереза: На Небе я отблагодарю вас за это.

25 сентября: Мать Агнесса: Ей говорили: «Это ужасно, как вы страдаете!» Тереза: Нет, это не ужасно. Маленькая жертва любви не может находить ужасным то, что из любви посылает ей Жених.

30 сентября (день смерти): Да, мне кажется, что я всегда искала только истину; да, я поняла, что такое смирение сердца.. Мне кажется, что я смиренна.