И как я с ним навек простясь,

Там слышал звон в последний раз!

Уже не зреть мне светлых дней

Весны обманчивой моей!

И сколько нет теперь в живых

Тогда веселых, молодых!

И крепок их могильный сон, —

Не слышен им вечерний звон.

Лежать и мне в земле сырой!

Напев унылый надо мной

В долине ветер разнесет;

Другой певец по ней пройдет,

И уж не я, а будет он

В раздумье петь вечерний звон!

 

Старость — золотая осень

(Картина И. И. Левитана «Золотая осень»)

 

Для глупца старость — бремя, для невежды — зима, а для человека науки — золотая осень.

Вольтер

Всё в прошлом

 (Картина В. М. Максимова. 1889 г.)

 

Одни люди умирают при жизни, другие продолжают жить и после смерти.

Сенека

 

Плюшкин. Бесчеловечная старость

(Рисунок П. М. Боклевского)

И до такой ничтожности, мелочности, гадости мог снизойти человек! мог так измениться! И похоже это на правду? Все похоже на правду, все может статься с человеком. Нынешний же пламенный юноша отскочил бы с ужасом, если бы показали ему его же портрет в старости. Забирайте же с собою в путь, выходя из мягких юношеских лет в суровое ожесточающее мужество, забирайте с собою все человеческие движения, не оставляйте их на дороге, не подымете потом! Грозна страшна грядущая впереди старость, и ничего не отдает назад и обратно! Могила милосерднее ее, на могиле напишется: "Здесь погребен человек!", но ничего не прочитаешь в хладных, бесчувственных чертах бесчеловечной старости.

Н. В. Гоголь. Мертвые души. О Плюшкине

 

Над вечным покоем. Размышления о жизни и смерти по-левитановски

(Картина И. И. Левитана)

 

 

«В картине И. И. Левитана «Над вечным покоем» зрителя захватывает ощущение огромного пространства, которое одновременно воспринимает человеческий глаз. Перед ним раскрываются необъятные просторы земли и неба.

Линия горизонта делит картину на две равные части. Почти весь холст занимают хмурое небо и холодная гладь озера, воздействуя на зрителя суровым величием бескрайнего пейзажа. И только внизу, с краю пустынного острова, приютился заброшенный погост с деревянной церковкой и покосившимися крестами. Над ним, равнодушные ко всему, день за днем, год за годом — и так целую вечность — плывут облака.

Эту картину не назовешь привычным словом «пейзаж», это скорее философская поэма, размышления о жизни и смерти, о вечном и неустанном движении природы.» (Е. Ф. Ковтун. Как смотреть картину. Л., 1960. С. 42-43).

 

 

 

Незнание, отсутствие цели (гавань и ветер)

Для человека, который не знает, к какой гавани он направляется, ни один ветер не будет попутным

Сенека

 

 

В. М. Васнецов. Богатыри. 1899 г.

 

 

Художественная мера
и ее нарушение

 

 

М. А. Врубель. Богатырь. 1898 г.

Черный квадрат Малевича — голый король искусства

 

 

Черный квадрат Казимира Малевича — голая идея без искусства-мастерства или идея без формы, точнее, форма (черный квадрат на белом фоне) и есть идея, ничего кроме идеи. Ничего не говорит ни уму, ни сердцу.

Художественная идея — всего лишь замысел или главная мысль произведения искусства. Замысел должен воплотиться в нечто материальное. Главная мысль должна иметь плоть и кровь, иначе это будет непонятно что, что-то вроде генерала без армии. Вы можете представить генерала без армии? Любой здравомыслящий человек скажет — нет!

Далее, разве может быть искусство без искусства, т. е. без мастерства, профессионализма, знаний и умений?! Этот черный квадрат на белом фоне может написать практически любой. Не нужно учиться живописи, рисунку, не нужно оканчивать школу живописи, не нужно вглядываться-вдумываться в природу, в жизнь, в человека. «Черный квадрат» — настоящий манифест неучей и лентяев.

Почему, однако, этот «Черный квадрат на белом фоне» стал рассматриваться некоторыми ценителями как произведение искусства? Здесь, как мне представляется, возникла примерно та же ситуация, что и в «Новом наряде короля» сказочника Г. Х. Андерсена. Правда, Малевич не был лжехудожником как лжепортные-мошенники у Андерсена. Он просто экспериментировал, как многие в его время. В числе 39 полотен Малевича «Черный квадрат» был показан на выставке в 1915 г. Этот «Черный квадрат» оказался самым эпатирующим-шокирующим «творением» Малевича. А в то время весьма благосклонно относились ко всему эпатирующему-шокирующему-анормальному. В итоге сыграл эффект нового наряда короля. Любители всего анормального восхищались экспериментальными работами Малевича, а другие, чтобы не показаться глупыми и невежественными, поддержали этих любителей. Вот и возникла цепная реакция признания так называемого произведения искусства.

 

 

  Христос и грешница. Евангельская притча

(Картина В. Д. Поленова «Христос и грешница»)

 

«Тут книжники и фарисеи привели к Нему женщину, взятую в прелюбодеянии, и, поставив ее посреди, сказали Ему: Учитель! эта женщина взята в прелюбодеянии; а Моисей в законе заповедал нам побивать таких камнями: Ты что скажешь? Говорили же это, искушая Его, чтобы найти что-нибудь к обвинению Его. Но Иисус, наклонившись низко, писал перстом на земле, не обращая на них внимания. Когда же продолжали спрашивать Его, Он, восклонившись, сказал им: кто из вас без греха, первый брось на нее камень. И опять, наклонившись низко, писал на земле. Они же, услышав [то] и будучи обличаемы совестью, стали уходить один за другим, начиная от старших до последних; и остался один Иисус и женщина, стоящая посреди. Иисус, восклонившись и не видя никого, кроме женщины, сказал ей: женщина! где твои обвинители? никто не осудил тебя? Она отвечала: никто, Господи. Иисус сказал ей: и Я не осуждаю тебя; иди и впредь не греши.» — Евангелие от Иоанна, гл. 8, 3-11