В коридоре звонит телефон. Резеда Федоровна подходит к нему.

Резеда Федоровна. Разливай пока чаечек, Дима. (Берет трубку) Алло, слушаю. Ааа, Нина Михайловна, здравствуйте, здравствуйте. Да, жива, да. Да стабильно все, вчера вот по врачам с ним ходили. Нет, хуже не стало – забочусь. Нет, внуки не у нас, нет, не заходили. Случилось чего? Ааа. Да не переживайте. Но. Получала. Вы отогородились уже? Хорошо-хорошо. Передам, обязательно передам. Да как, как, как всегда все. Вчера вот код от домофона забыл. Позвонил на мою старую работу – всегда туда звонит. Этот номер на века у него в память въелся. А там уже все мне и позвонили, не впервые. Спустилась, открыла. Хорошо-хорошо, если увижу- обязательно передам. До свиданья, Нина Михайловна.

Резеда Федоровна. Звонит и спрашивает, «жива ли я».

Дмитрий Викторович. Кто звонил?

Резеда Федоровна. Да Нинка твоя.

Дмитрий Викторович. А зачем звонила-то?

Резеда Федоровна. Да я не поняла. Даже и разговаривать не хочу с ней после таких слов.

Дмитрий Викторович. Может, важное что.

Резеда Федоровна. Да что у неё может быть важного? Ты чай почему не разлил?

Дмитрий Викторович. Забыл.

 

9.

Год, 13 ноября. Вечер, остановка троллейбуса, мелкий дождик. Поздно, но вдруг последний позже, чем по расписанию, пойдет. Эльза стоит, как обычно, без зонта. Мокнуть – это честно. К ней подходит Владимир, держит над ней зонт.

Эльза. Это вы зачем?

Владимир. Промокнете.

Эльза. У меня болоньевая.

Владимир. А вам в какую сторону ехать?

Эльза. Мне – в другую.

 

Владимир смеется. Мимо проезжает троллейбус, но не останавливается.

Эльза. Мой.

Владимир берет Эльзу за руку, и они бегут за ним. Владимир бежит быстрее, не отпускает руку, и от этого Эльза тоже бежит так быстро, как не бегала, догоняют троллейбус, он останавливается, открывает двери.

Голос водителя. Товарищи, в депо.

Эльза. Подходит!

 

Садятся.

***

Конечная, парк. Эльза и Владимир выходят из троллейбуса. Дождь еще идет, но зонта Владимир не раскрывает, мокнет, провожает Эльзу до дома.

Эльза. Завтра не могу – учеба, зачет.

Владимир. Послезавтра?

Эльза. Послезавтра.

Владимир. У большого пушкинского пальца.

Эльза. У него. В двенадцать.

Владимир. Даже если будет сильный дождь, придешь?

Эльза. Приду.

Владимир. И даже если ядерная война начнется, придешь?

Эльза. Ты серьезно? Приду.

Владимир. Смотри, какой у тебя район темный.

Идут, мокнут. Лужи не блестят – не от чего. Только разве что от вывески киоска «Восход».

Эльза. А вон мои окна на третьем. Не горят. Мама спит уже, значит.

Владимир. Может, постоим немного? Тепло, свежо, дождь кончился.

Эльза. Прояснилось.

Владимир. Облака рассеялись. Если в слове «прояснилось» ударение поменять на «проЯснилось», то оно сразу как-то вкуснее становится. ПроЯснилось. ПроЯснилось.

Эльза смотрит в небо, Владимир смотрит на нее. Пауза. Эльза опускает голову, улыбается. Владимир тоже улыбается. Пауза.

Владимир. До послезавтра, пока.

Эльза. Пока.

Эльза протягивает руку. Владимир крепко её пожимает.

***

15 ноября, почти 11 утра. Эльза сидит перед телевизором, пришивает обратно на форму белые манжеты. Играет мелодия «Manchester et Liverpool» диктор объявляет прогноз погоды: пасмурно, +5, возможен небольшой снег. Эльза встает, выключает телевизор. Дальше по программе трансляция очередной постигшей нас тяжелой утраты, по привычной схеме: все в красных повязках, колонный зал, артиллерийский лафет, красная площадь. Дошила, оделась, вышла.

***

Памятник Пушкину. 12.42 слышны залпы пушек, грохот. Через некоторое время – машины, предприятия, все начало гудеть. Эльза стоит, сидит, ходит. Ждет. Смотрит на часы. Люди вокруг ходят, сидит только женщина на лавке тепло закутанная.

Женщина на лавке (Эльзе). Свихнешься тут от мороза. Иди домой.

Эльза молчит.

Женщина на лавке. Конечно, он не может не прийти.

Эльза молчит.

Женщина на лавке. Ну и дура. Прождешь его так всю жизнь.

Эльза уходит. Ее догоняет Владимир с букетом красных гвоздик. Женщина на лавке что-то кричит, но ее не слышно, только пар изо рта идет.

Владимир. Это тебе.

Эльза. Дурак!

Владимир. Гроб уронили!

Эльза. И что!?

Владимир. Примета плохая. В армию меня теперь заберут, наверное. (Улыбается) Дождешься меня?

Эльза. Уже дождалась.

Владимир. Как сегодня. Дождешься?

Эльза. Куда пойдем?

Владимир. В кино сейчас все отменили. Но, судя по погоде, катки должны открыть. Можно пойти в библиотеку на читательские конференции по книгам Брежнева.

Эльза. Просто погуляем?

Владимир. У меня коньяк есть.

 

***