Мысли зависят от «я»-мысли; поэтому знай, что «я»-мысль и есть разум.

Следующий шаг – обратить внимание на то, что есть два типа мыслей. Всё огромное разнообразие мыслей укладывается всего в две категории. Первая категория, очень большая категория это мысли idam (идам), это «то», объекты, всё, на что можно показать, всё, что можно почувствовать, всё, на что можно направить своё внимание. В эту категорию входит весь ощущаемый мир. Вторая категория мыслей, гораздо более меньшая, состоящая всего из одного члена, это категория мыслей «я».

Дальше, если продолжить исследовать это, обнаруживается, что в любой мысли о «том» есть это «я». Это «я» там уже заключено. Если я вижу какой-то объект и говорю «это стол, это стул, это огонь, это пространство», - что это значит? Это не только указание на объект, тут подразумевается чётко в каждой мысли, хотя я это и не произношу, что это пространство, это окно и это не просто окно, видны мне; что я вижу это окно, я осознаю это окно, это окно мне известно. Любой объект, когда я его называю, когда я о нём думаю, тут же в этой мысли подразумевается и то, кому это известно. «Я» - это такой источник притяжения, все эти мысли относятся ко мне. Поэтому получается, что «я»-мысль является основой всех остальных мыслей. Сначала есть эта «я»-мысль, сначала есть «для кого» эти мысли существуют, и только потом все остальные мысли, понятия, чувства и ощущения могут появиться. Попробуйте это увидеть, это очень важный момент. В выражении «это книга» имеется в виду, что «я ощущаю и знаю, что это книга, о чем и сообщаю». В любой мысли, в любой фразе, в любом указании это «я» подразумевается. Без «меня» невозможна ни одна мысль, ни одна фраза, ни одно указание.

Я теперь вижу, что всё огромное разнообразие мыслей сводится к двум категориям. Бесконечность объектов, бесконечность мыслей, объектов, субъектов, всего, что существует в этом мире, я свожу к двум категориям. И теперь в этих двух категориях, я смотрю - какая из них более основополагающая, более базовая? Я вижу, что «я»-мысль - это основополагающее понятие. Это очень простой метод движения от следствия к причине, и обращение большего внимания на причину. Что является главным, туда я направляю своё внимание. Именно так исследуется практически всё, что угодно, именно так находится истина всего, - поиском причины. Если я беру стакан и обращаю внимание на то, из чего он сделан (этот стакан сделан из пластика, классический стакан сделан из стекла, горшок сделан из глины), я обращаю внимание на этот стакан и хочу увидеть его истину. Форма стаканов может быть разная. Я хочу увидеть природу этой формы. Я обращаю внимание на то, что не зависит от этой конкретной формы стакана. Это пластик. Мы обращаем внимание на то, что этот стакан сделан из пластика.

Когда мы привычным образом смотрим на мир, мы просто это называем «стакан из пластика» или «стакан стеклянный», или «горшок глиняный», или даже просто «стакан», полностью абстрагируясь от его материальной причины. Когда мы хотим обратить внимание на основу, причину, а основа всегда менее многочисленна, чем следствия, тогда мы обращаем внимание на материал, из которого сделан стакан или объект. Стаканы могут быть разнообразны, материал, из которого они сделаны, это уже нечто более объединяющее. Если мы хотим обратить внимание на основу, то здесь просто небольшая смена точки зрения. Мы видим пластик в форме стакана или стекло в форме стакана. То есть это не «стеклянный стакан», а «стаканное стекло». Не «пластмассовый стакан», а «пластмасса в форме стакана». Небольшое изменение точки зрения и всё, наше внимание уже направлено на более основополагающую идею. Для этого стакан никуда не пропал, стекло ни откуда не появилось. Просто мы меняем немного точку зрения и вместо того, чтобы обращать внимание на огромное количество следствий, обращаем внимание на одну более базовую причину. И меняется взгляд на мир. Если мы заметили основу, то мы видим следствия этой основы как ее формы - «пластмасса в форме стакана», и тут у нас «пластмасса в форме стула» и «пластмасса в форме украшения», или «стаканное стекло», «баночное стекло», «оконное стекло», - мы начали обращать внимание на основу, разнообразие объектов свели к их причине. Теперь дальше можно исследовать основу «стекла» и «пластмассы», т.е. идти дальше по причинно-следственной цепочке.

И вот точно также множество объектов существует. Это существует, то существует, если мы смотрим на объекты и видим только эти объекты, мы видим разнообразие. Если мы немного задумаемся и сделаем небольшую перестановку в своей точке зрения, то мы начнём замечать, что это не просто объект сам по себе, а это существование в форме этого объекта. Это уже гораздо более тотальная точка зрения, гораздо более приближенная к тому, что есть. Вот какой-то предмет, новый для меня, я даже не знаю что это такое, но это существование в форме конкретно вот этой вот штуки. Существование в форме того, существование в форме этого… При таком подходе мне уже не надо посвящать своё время и усилия исследованию каждой формы и каждого объекта. Несмотря на то, что я не знаю, что конкретно из себя представляет вот этот конкретный объект, я знаю, что это форма существования. И в этом смысле я это уже знаю. То есть это для меня не удивительно, это для меня просто ещё одна форма существования. Я знаю, что существование может быть в любой форме. Может быть в плоской форме, может быть в объёмной форме, может быть в форме вообще, которая не имеет ни какой формы, - например, слова, которые я произношу, они вроде как бесформенны, но это тоже форма существования. Для меня уже нет такого что, «покажите мне фокус, покажите мне какой-то замечательный объект, который я никогда раньше не видела, который меня удивит и вот тогда я поверю… покажите мне чудо и вот тогда я решу верить мне в Бога или не верить». Вопрос снимается просто переключением внимания на более базовые и основополагающие вещи, и тогда, какая бы форма мне не встретилась, я знаю, что это форма существования. И поэтому как это - форма существования, она просто одна из бесчисленных возможных форм, просто Существование приняло такую форму. Это не более удивительно, чем любая другая форма, и не менее удивительно, чем любая другая форма. Сам факт того, что Существование приняло какую-то форму, этот сам факт гораздо более удивителен, чем любая вычурная форма.

Мы теперь приходим к тому, что является основой для всех моих ощущений. Натренировавшись замечать причину, в тех же самых ощущениях я уже вижу нечто другое. Я перевожу свой взгляд на более причинное качество. Все многочисленные объекты, оказывается, укладываются в категории идам, то. Все объекты - это просто объекты. Все эти объекты имеют для себя основу, и это основа - «я»-мысль. Я, именно я вижу этот объект. И без этого «я», который осознает объекты, абсолютно невозможно хоть как-то подтвердить существование этих объектов. Объекты существуют для «меня».

Если представить огромный океан, где плавает множество разных понятий, и представить, что у меня нет этого понятия «я». Тогда эти понятия, эти ощущения плавают везде, но нет того, кто бы посчитал это своим, то есть нет того, кто бы их почувствовал и сказал об этом. В океане плавают самые разные понятия, самые разные выводы, но нет того, кто бы почувствовал, что это «моё». То есть нет центра притяжения, и соответственно, они остаются неизвестными. Они остаются за пределами моих ощущений, потому что они не мои, их некому ощущать. Единственное, что я могу чувствовать здесь - это «моё» и «я». Сначала формируется центр притяжения, и только потом к нему притягивается всё остальное. «Я» - это тот, кто видит, «моё» - это то, что я характеризую по отношению ко мне. Все, что существует вне этого центра притяжения мне неизвестно, я об этом не знаю. Это только мой привычный вывод, что весь мир - это то, что я ощущаю, набор независимо существующих объектов. На самом деле это то, что относится только к мысли «я», к мысли «я есть», ко мне самому как к центру этого притяжения. Когда есть «я», я могу сказать что-то о мире, я могу его ощутить. Всё остальное вне моего «я», вне моей сферы притяжения, мне просто неизвестно в ощущениях, я не могу сделать о нём никакого вывода, он для меня не существует. И как только появляется ощущение «я», сразу есть центр ощущений, и сразу я вижу это, для меня уже есть и вот это и вот то, я уже чувствую себя хорошо или плохо, я чувствую голод или жажду, я чувствую, что я большой или маленький, глупый или умный, глухой или слепой, или наоборот с острым зрением и слухом. Как только появляется это «я», возникает возможность для всех этих мыслей быть отнесёнными к этому я. До этого момента эти мысли могут быть, могут не быть, мы о них ничего не можем сказать, потому что нет того, кто бы мог об этом хоть что-то сказать.

Когда мы хотим понять основу чего-то, мы идём от следствия к причине. Мы весь огромный мир уже свернули к двум категориям, теперь две категории мы сворачиваем к мысли «я». Мысль «я» - это король всех мыслей. Это то, что и является мной.

अहमयं कुतो भवति चिन्वतः ।

अयि पतत्यहं निजविचारणम् ॥ १९ ॥

19. aham-ayaM kuto bhavati cinvataH |

ayi pataty-ahaM nija-vicAraNam ||

aham – я; ayaM – это; kuto – откуда; bhavati – появляется; cinvataH – тот, кто размышляет; ayi –о!; pataty – падает, пропадает; nija – естественный, природный; vicAraNam – исследование себя, вичара.

Откуда возникает эта «я»-мысль? О! Для того, кто исследует это, «я»-мысль разрушается. Это - самоисследование.

Мы задались вопросом «что есть разум?» Вместо клубка непонятных мыслей, которые приходят и уходят, мы уже свели разум к одной мысли, поняв, что «я»-мысль - это основа этого клубка, только вокруг которого уже начинается бурление, кипение и шевеление всех остальных мыслей. Это всё ещё относительная основа этого клубка, мы будем исследовать это дальше. Мы увидели, на чём базируется мысли. Это мысль «я». До этого «я» дойти в медитации довольно просто. Теперь мы продолжаем исследования этого «я», что это «я» такое? Как мы его исследуем, если остаётся только одна мысль, нам её уже не к чему вроде как сводить, потому что она одна? Но есть метод для дальнейшего исследования. Мы продвигаемся дальше, мы пытаемся увидеть, откуда возникает эта мысль, откуда она пришла? Мы спали, мы были погружены в глубокий сон, и вот мы просыпаемся и первым делом появляется эта «я»-мысль, до всех остальных мыслей. Откуда она пришла?

Этот момент появления «я» обычно проходит мгновенно, и мы его не замечаем. Мы открыли глаза и вот уже «я», я уже воспринимаю окружающий мир, это проходит очень быстро. Тут мы пытаемся привлечь наше внимание к этому моменту возникновения «я»-мысли, откуда она пришла, растянуть этот момент, замедлить наше кино, которое мы видим в этой жизни, чтобы заметить, откуда возникает эта «я»-мысль. Мы уже знаем, что это иллюзия, потому что она не существует во всех периодах нашей жизни. В одном периоде его нет, в следующий период она возникает. И как она возникает? Она не возникает на пустом месте. Как любая иллюзия, она должна иметь локус, основу, на которой она возникает. И вот мы пытаемся увидеть откуда возникает эта «я»-мысль.

Вопрос «откуда?» - тоже очень интересный вопрос. Он очень относителен даже в этом мире. Если в этой комнате я спрашиваю «откуда ты?», что можно ответить? Кто-то пришёл из кухни, кто-то с улицы пришёл. Ответ будет - «я с кухни», «я из соседней комнаты». Если мы встречаемся в Бахчисарае, например, и я задаю вопрос «откуда ты?», ответ уже будет – «я из Москвы», или «я из Краснодара». Это «откуда» расширяется, потому что изменился контекст. Если мы встречаемся в Германии или в Америке, и я задаю тот же вопрос «а ты откуда?», ответ будет «я из России». Это «откуда» растёт, расширяется ещё дальше. Я совершенно незаметным для себя образом расширил свои границы, и я стал этим «откуда я» охватывать целую страну. А если мы встречаемся на Марсе, например, - «откуда ты?», ответ уже - «Я с Земли». «Откуда» оно вот так растёт. А если мы встречаемся в соседней галактике? «Откуда ты?» - «Я из галактики Млечного Пути». То есть «откуда я?» таким образом меняется, в зависимости от контекста, очень легко и незаметно. И мы совершенно незаметным для себя образом очень легко и незаметно меняем то, с чем мы отождествляемся, и вместе с этим меняется наше поведение. Мы можем отождествляться с чем-то очень маленьким – «я пришёл из кухни», я был ограничен рамками кухни, или рамками, извините, туалета, там ещё меньше пространства, или я могу отождествляться с чем-то размером со вселенную. Чувство «я» остаётся тем же самым. В зависимости от того, какие рамки мы ставим ему, какие рамки появляются, это «я» отождествляется с чем-то маленьким или с чем-то большим, оставаясь тем же самым «я».

А здесь вопрос «откуда?» - это вопрос безотносительный, т.е. мы хотим выяснить, что я есть вне зависимости от контекста, вне зависимости от обстоятельств. В действительности, мы уже есть нечто большое и безграничное, и мы к нашему несчастью, ограничили себя и поверили своему заключению о собственной ограниченности, заключению, которое ведёт ко всем нашим страданиям и проблемам. То есть мы уже безграничные, но мы говорим, что я – тело, я - мои мысли. Никто, кстати, не говорит открытым текстом, что я – тело. Но выражения, что «я - большой», «я - маленький», в детстве я был таким-то, сейчас я вырос, стал таким-то, - это косвенное отражение того, что я считаю себя телом. И также на уровне энергий и эмоций, что я голодный, не голодный, я сильный, я слабый. Я не говорю, что я есть энергии, но косвенным образом я подтверждаю себе это, обращаясь к каким-то аспектам этой энергии, отождествляясь с ними. Или я не говорю, что «я есть мысль», «я есть мой разум». Но я подразумеваю это, когда я говорю, что «я глупый», что «я умный».

Я есть нечто безграничное, которое ограничивает себя и начинает говорить, что я нахожусь только в этом пространстве, в теле или в комнате, или в стране. Поверив этому, привыкнув к этому, я становлюсь ограничен этими рамками. Именно эти рамки мы и пытаемся снять. Мы пытаемся увидеть, откуда появляется это чувство я, на которое потом навешивается уже чувство, что я такой-то или сякой-то. Эго - это и есть чувство ограниченного я, и когда я отождествляюсь с эго, тогда - «меня зовут...», «у меня такой-то возраст», «у меня такой-то вес», «я из такой-то страны», «я оттуда-то», «я отсюда-то». «Я такой-то это» и есть эго. Эго - это чувство «я» плюс отождествление.

Мы пытаемся увидеть, откуда появляется это я. Это исключительно важный вопрос. Во всём этом процессе нет двух вещей. Первое - нет волшебного фантастического слова, которое я вам скажу, и вы сразу всё поймёте. Все говоримое - это указатель на то, что надо прожить и понять самому. Второе - это такая простая вещь, которую никто за вас не поймет. Это надо сесть и увидеть, то о чём мы говорим.

Это практическое понимание мы и пытаемся тренировать, мы делаем ягью, мы делаем отдавание, чтобы это оставалось не на уровне слов, а на уровне дела, на уровне активного проживания. Чтобы увидеть то, о чём мы говорим, надо сесть и попробовать увидеть, что такое я, откуда оно приходит. Вопрос, на самом деле не стоит выеденного яйца, это очень простой вопрос, и ответ на него простой. Единственное препятствие в том, что разум не хочет исследовать этот вопрос. Поэтому сначала разум тренируется, и только потом исследуется источник «я».

Откуда приходит это «я»? На границе того периода, когда этого «я» не было и когда это «я» возникает, мы пытаемся увидеть, откуда оно появляется. Относительная сложность этого процесса в том, что «я» появляется вместе со мной. Я могу наблюдать до ограниченного момента. Объекты я могу наблюдать, свои мысли, свои чувства я могу наблюдать со стороны, потому что это «я» наблюдаю. А теперь мы пытаемся развернуться и увидеть – «а кто наблюдает это вот я». Откуда возникает это чувство «я» - это другими словами «а кто наблюдает это чувство я». Мы пытаемся развернуть это чувство я. Тут вот усилия не совсем привычного мне типа. Это не я наблюдаю это со стороны, а каким-то образом необходимо извернуться и развернуть луч внимания на то, откуда всё это появляется. Это практически момент появления чувства «я» и момент пропадания этого чувства «я», это то, что я пытаюсь наблюдать будучи самим этим «я». Тут я уже не могу наблюдать что-то как объект, тут я пытаюсь работать с чувством, которое является самим мной, моей отдельностью. Это чувство мы пытаемся проследить, будучи этим я, самим этим чувством.

Тут мы подходим к моменту, где практически все слова необходимо вставить в кавычки, потому что выражение «это увидеть» уже не относится к тому, что я что-то вижу глазами, а на уровне очень тонких чувств и тоньше. Мы можем почувствовать это «я», когда оно уже достаточно плотное, когда я уже чувствую себя телом, или чуть менее плотное, когда я ассоциируюсь с мыслями, или когда я уже чистое от всех ощущаемых проекций, ещё ни с чем не успело ассоциироваться, но оно тоже может быть разной степени плотности, но эта плотность уже дословесная, досформулированноя. И вот по мере того как мы наблюдаем это чувство, как оно обрастает деталями, сам процесс обрастания деталями даёт нам понятия о своём источнике, о направлении своего возникновения. Это как луч, который начинается как слабое и незаметное отделение, потом он расширяется, уплотняется, добавляются детали, и вот я уже вижу привычный образ себя со всей своей автобиографией и деталями о себе. И вот весь наш процесс обрастания «я» деталями мы до сих пор пытались обратить в обратную сторону, к источнику. Само направления этого процесса, сам вектор, куда нам надо смотреть, это очень важный момент, потому что направление вектора неизменно, от более плотного к более слабому, к ещё более слабому, и к ещё более слабому – это даёт именно вектор, направление наблюдения, куда мы смотрим, и в этом же направлении находится то, откуда появилось это «я», которое мы считаем собой. Откуда оно появилось? Источник его находится по этому же вектору, ровно на той же самой прямой, ровненько, чётко. Если весь наш предыдущий вектор наблюдения был простроен правильно, если мы умеем от более плотного двигаться к менее плотному, то направление этого вектора тютелька-в-тютельку продолжается и на более тонких уровнях, и мы сможем двигаться в этом же направлении, хотя путь тут уже невозможно описать словами.

Всей нашей предыдущей практикой мы учились следовать этому вектору. Учились ловить его направление, чтобы не сворачивать ни влево, ни вправо, чтобы теперь мы могли увидеть, откуда приходит эта мысль «я». Так как мы не отличаемся от этой мысли, т.е. то, что мы считаем собой, не отличается от этой мысли, этот процесс отличается от наблюдения сторонним наблюдателем. Это скорее как если бы мы в обнимку с этой мыслью как можно дольше пытаемся не отпустить эту мысль, продвигаясь в сторону, откуда она появляется. То есть это немного другой процесс, отличающийся от привычного наблюдения. Это наблюдение не как отличного чего-то от себя, это мы пытаемся проследить само чувство себя, само ощущение себя, вплоть до его исчезновения, и там узнать то, что остаётся, когда уже ничего не остаётся от этого чувства.

अहमि नाशभाज्यहमहंतया ।

स्फुरति हृत्स्वयं परमपूर्णसत् ॥ २० ॥

20. ahami nAza-bhAjy-aham-ahaM-tayA |

sphurati hRt-svayaM parama-pUrNa-sat ||

ahami – когда я; nAza – разрушено; bhAjy – есть; ahamahaM tayA – я как я сам; sphurati – сияет; hRt – сердце, центр; svayaM – себя; parama – высший; pUrNa – полный; sat – существование.