А. и Б. Стругацкие «Хищные вещи века».

Аббревиатуры – сокращения по начальным буквам целых словосочетаний – встречаются и в фантастике. Здесь, не познакомившись достаточно с текстом произведения, практически невозможно расшифровать что-нибудь вроде ТИТИЛИПОНЯ (Г. Дробиз «Юморист в машине времени») или слова попроще, скажем, НИИФИГА (А. Закгейм «Соперникивремени»), НИИЧАВО (А. и Б. Стругацкие «Понедельник начинается в субботу») или ОДА (В. Михайлов «Ночь чёрного хрусталя»).

Зачем фантасты прибегают к аббревиатурам?

Во-первых, конечно, большинство тайных государственных служб и секретных комитетов известно нам именно под аббревиатурами. Любят сокращения и военные (ТТХ – тактико-технические характеристики; ОЗК – общевойсковой защитный комплект), а также хозяйственники с управленцами. Последняя из упомянутых категорий людей и порождает краткие символы таинственности и бюрократизма. Фантасты же иногда их просто пародируют в своих произведениях. Что может храниться за бронированными дверцами сейфов и скрываться от посторонних глаз в ТПРУНЯ, придуманной братьями Стругацкими в «Сказке о Тройке»? Разве что пустые бутылки, заплесневевшие корки, да паутина в углах.

Во-вторых, аббревиатуру можно использовать как художественный приём. Есть например, ЭВМУК - капитан космического корабля. И невдомёк коварному инопланетному существу, мечтающему этот корабль захватить, что ЭВМУК – это всего лишь Электронная Вычислительная Машина Управляющая Кораблём. А у машины невозможно подавить волю. Приняв аббревиатуру за имя собственное, существо не только не поживилось лёгкой добычей, но и поплатилось за эту попытку жизнью (Б. Шоу «Встреча на Прайле»).

В-третьих, аббревиатура может быть удачной деталью в тексте. В повести В. Шефнера«Девушка у обрыва» главный герой собирает Словарь Отмерших Слов Употреблявшихся Древними (СОСУД). Так и видишь, как энтузиаст выуживает эти слова повсюду, где только можно, и заносит в свою записную книжку. Хорошо видна цепочка: книжка – копилка – сосуд – СОСУД.

И всё же чаще аббревиатуры встречаются в фантастике юмористической, чтобы развлечь читателя. Чего стоят, к примеру, только ДУРА, МОРДА и ВОПЛИ у С. Лема(«Звёздные дневники Ийона Тихого»). А по количеству аббревиатур на единицу текста В.Шефнер вообще прошагал впереди планеты всей. В творчестве этого автора («Лачугадолжника»; «Скромный гений») мир заполнен электронными ЭЗОПами, ЭСКУЛАПами, ГОНОРАРУСами и прочими творениями изобретателей, не успевающих придумать короткие, но ёмкие названия для своих технических новинок.

АБДУКЦИЯ.

Абдукция (от англ. abduction - похищение) – более деликатное определение для совокупности действий, рассматриваемых с точки зрения абсолютного большинства землян, как самое неприглядное похищение людей инопланетянами. Как ни странно, некоторые братья по разуму предпочитают нелегально-криминальные способы контактов пятого и шестого рода, когда дело касается земного населения. Видимо, в глубинах Вселенной могут быть несколько иные представления об этике и морали. Но не настолько же они иные!.. Объяснений здесь может быть немного. Либо мы представляем собой «чей-то опыт по системам из белка» и потому уважения нам оказывается не более, чем подопытным кроликам. Либо несовершенен инструментарий по работе над «материалом». НЛОнавты очень уж напоминают биороботов с внешностью гуманоидов; у этих пародий на человека замечено отсутствие признаков пола.

Абдукция заключается примерно в следующем: без лишних свидетелей и сколько-нибудь долгих предварительных переговоров человек (он же земной абориген) доставляется на средство передвижения (перемещения) пришельцев. Например, затягивается туда с помощью некоторого поля. Нередко при этом воля человека парализуется. А затем над ним производятся (и иногда достаточно бесцеремонно!) медико-биологические и прочие исследования. Кромсают организм и вживляют в него импланты. А в целях сохранения тайны экспериментов с подопытных бедолаг страшных клятв молчания не берут, а попросту, как правило, стирают им память. Поэтому всеми «захватывающими» подробностями пережитого на чужих планетах или в передвижных лабораториях абдуцированные люди делятся с остальными только будучи под гипнозом.

Фантастам, кажется, не приходилось самим добровольно–принудительно сдавать анализы; проходить тестирование и вообще глуповато выглядеть перед лицом вселенского разума. Но, надо признать, об абдукции они способны рассказывать увлекательно, используя оригинальные сюжетные повороты. Вот некоторые из них:

· Абдукцией занимаются отнюдь не только живые существа, но и принадлежащие им автоматические устройства после случайных сбоев в их сложных программах (А. и Б. Стругацкие, «Извне»).

· Не исключен целенаправленный отбор аборигенов. Например, обнаружилась одна из цивилизаций, представители сильного пола которой совершенно деградировали как биологические самцы. И потребовалось восполнение этой недостачи земными мужчинами репродуктивного возраста (Д. Энтони, “Гипноглиф”). Землянки тоже привлекают внимание чужаков: “Все получилось более чем удачно, без борьбы, шума и крика. Я аккуратно занес ее в люк корабля, и через минуту мы поднялись в воздух” (Р. Блох, “Люблю блондинок»)

· Абдуцируют население целых стран. Так однажды земляне не досчитаются ни большинства японцев, ни самой Страны Восходящего Солнца (С. Комацу, «Продается Япония»).

· От абдукции, похоже, не застрахован никто и нигде, ни дети, ни взрослые, ни на Земле, ни в космосе (Л. Моргун, «Грис-космоплаватель»; К. Булычев, «Пленники астероида»).

· Кроме того, самые беззастенчивые из инопланетян расхищают как земные природные ресурсы, так и произведения земного искусства. Хорошо еще, что при всём этом безобразии бывают и “накладки”. Как-то раз одного пьянчужку приняли за типичного представителя земного человечества. Что и избавило всех нас (как существ «совершенно алогичных») от рабского труда на глан-рудниках (Ф. Браун, «Важная персона»).

В этих-то «накладках», похоже, и заключается наше единственное спасение от абдукции пассивными средствами. Хорошо ещё, что находятся и довольно шустрые земляне, способные, так сказать, на превентивные меры, о чем красноречиво говорит название рассказа Л. и Е. Лукиных «Отдай мою посадочную ногу!». « Высший пилотаж» борьбы с внеземными похитителями и вообще с врагами внешними, очевидно, заключается в умелом стравливании таковых друг с другом.
--

«Машина, которую мы называем “мозг”, используется в высшей степени странно. Из тысячи таких машин лишь единицы развивают проектную скорость. Остальные довольно вяло ползут...»

Г. Альтов, «Опаляющий разум».

Многих фантастов привлекала тема стимулирования мыслительной деятельности человеческого мозга. В основном они ограничивались описанием единичных экспериментов в этом направлении. Исключением стал рассказ Р. Лафферти «Долгая ночь со вторника на среду», в котором его автор распространил «небывалый расцвет интеллекта» в глобальных масштабах. Он и ввел мимоходом понятие «барьер Абейбайеса», имея в виду особый гипотетический элемент, ограничивающий скорость мыслительных процессов в мозге. Нейтрализовав эту помеху (барьер), человек становится способен принимать решения намного быстрее и эффективнее, чем обычно.

Р. Лафферти известен своим юмором, в том числе и юмором черным. При более серьезном подходе к теме очевидны и грядущие нежелательные побочные явления при грубой работе с таким неординарным результатом биологической эволюции, как мозг. А. Днепров в повести «Уравнения Максвелла» предостерегал от преступных экспериментов над людьми, сродни тем экспериментам, что осуществлялись в концлагерях во время Второй Мировой войны. И неважно, что превратит человека в придаток его природного «компьютера», будь то хирургический скальпель (Ф. Пол, «Джем»), генераторы полей особой частоты (версия Днепров а) или химический препарат церебростимулин из рассказа К. Энвила «Необычайный расцвет интеллекта».

Несомненно, человеческий мозг – это не просто «машина». Его обладатель не только мыслит хуже или лучше среднего уровня, но и наделен эмоциями. Кстати, одному эмоционально возбудимому персонажу запала в душу вычитанная в популярном издании фраза: «...нормальный человек использует свой мозг на один процент, остальные клетки лежат без движения и дармоедствуют» (К. Булычев «Кладезь мудрости»).

Для всех такого рода беспокойных натур приведем гипотезу, согласно которой в результате дальнейшей эволюции и благодаря обретению математического мышления и абстрактной логики освобождается для работы все больше мозговых клеточек. Таким путём повышается предел, аналогичный разрешающей способности любого физического прибора (В. Полищук, «Смысл-54»).

Так что барьер Абейбайеса самопроизвольно смещается в желаемую сторону.

«Из чего ж это сделаны девочки?

Перцу взять и сахару,

И сиропа всякого -

Вот тогда и получатся девочки».

Английская детская песенка.

Абиогенез – естественно-эволюционный путь химического превращения простейших органических соединений в сложные молекулы живых клеток. Такова одна из исходных гипотез современной теории происхождения жизни в условиях первобытной Земли, высказанная в 1920-х годах академиком А. И. Опариным.Доказательством данной теории академика А. И. Опарина о возникновении жизни на Земле из «первичного бульона» считается опыт в лабораторных физических условиях, близких к физическим условиям первобытной Земли. Это не вполне корректное доказательство, оспаривается с научной точки зрения и потому спародировано в фантастике.

В рассказе М. Успенского «Холодец» нашлась субстанция, как нельзя лучше подходящая для зарождения жизни (холодец), в ведро с которым, оставленное на балконе, случайно ударила молния. Сравнительно быстро субстанция стала трилобитом, а затем трансформировалась в прочие живые существа, расположенные выше него на эволюционной лестнице. Впрочем, чистоте эксперимента помешал внезапный отъезд на десять дней в служебную командировку самого экспериментатора.

В повседневной практике одной инопланетной цивилизации каждый индивид из-за высокой вероятности частых физических смертей обзаводится атомной персонограммой. В соответствии с ней и происходит восстановление организма в первозданном виде из подручных веществ (С Лем «Звёздные дневники Ийона Тихого»). Среди предметов для воссоздания индивидуума может оказаться и бульонный кубик!

Наконец, теории абиогенеза не противоречит оживание Первичного Ила (А. Якубовский «Последняя Великая Охота»), а также неожиданное появление нежити – своего рода первичной жизни на её нулевом цикле – в тихих омутах. Об этом издавна гласит всё подмечающая народная мудрость.

На свой лад этот тезис трактовали алхимики в своих попытках заполучить гомункулуса, а фантастические персонажи – в деле создания биороботов.

АБИЦЕЛЛА – это полимер, обладающий лучшими качествами конструкционных материалов от железа до дерева, а также способностью самостоятельно увеличивать массу за счет присоединения атомов водорода и углерода из окружающей среды.

Получают методом структурной рекомбинации из трёх условных углеводородов А, В и С. Процесс требует затрат энергии, сопоставимых с энергией взрыва атомной бомбы. Такова цена за дешевые дома, автострады с вечным покрытием, купола над северными городами. Это технологическое детище, несмотря на его серьёзную экологическую опасность в процессе изготовления, представляет собой первое искусственно созданное растение (П. Попогребский «Абицелла»).

АБНЕГИЗМ.

«Замятин и Оруэлл видели в наступавшем всюду жестоком усреднении обман массы. Они были зорки, предвидя некое стандартное, скромное, немножко глуповатое счастье усредненного».

В. Маканин, «Сюжет усреднения».

Нет, пожалуй, такой области в жизни, в которой все люди, без исключения, были бы одарены одинаковым талантом. Кроме того, нередко чьи-то выдающиеся способности остаются невостребованными оттого, что подходящая вакансия оказывается прочно занятой другим человеком, владеющим сравниваемыми навыками посредственно. Уж таков фундаментальный закон природы, приводящий все процессы к устойчивому равновесию.

Человек, благодаря своему разуму, имеет шанс научиться избегать слепой случайности, игры природы, методом проб и ошибок, создавая зависящую от него самого гармоничную сферу социально–общественных отношений. На деле, это использовать весьма затруднительно. Более того, несовершенным обществом прямо или косвенно может устанавливаться принцип «Не высовывайся! Будь как все!» Это и есть проявление абнегизма, закрывающего дорогу многим одаренным людям к реализации их мастерства и талантов. При этом поощряется некий средний, стандартизированный образ жизни, тип мышления и уровень талантов.

Абнегизм, как ни странно, возможен и при исправно действующих демократических институтах, в частности, при всеобщих выборах, и развивается он в условиях засилья людей не прощающих никому… своей же собственной заурядности!

Сам термин произошел от фамилии Абнего, принадлежащей одному фантастическому американскому президенту, выдвиженцу большинства так называемых “простых парней”, для которых далеки и интеллектуализм и новаторство, лежащие вне сферы их довольно узких интересов (У. Тенн, «Нулевой потенциал»)

Тему, раскрытую в только что упомянутом произведении У. Тенна подхватил и развил К. Воннегут в своем рассказе «Гаррисон Бержерон». В нём граждане США приняли соответствующие поправки к своей Конституции, следствием чего стала неусыпная бдительность агентства Главного Компенсатора. Воннегут показал ход деградации зараженного абнегизмом общества, а Тенн – подробно - самый начальный и, скупо, - конечный этап этого процесса. Автор «Нулевого потенциала» поставил на место деградировавшей человеческой цивилизации альтернативную цивилизацию собак.

С. Лем увидел сразу два фантастических исхода махрового абнегизма - превращение людей в подобие скота, либо в подобие механизмов («Звездные дневники Ийона Тихого»).

Из внеземного опыта такого рода припоминаются события на планете Леония, где никто, включая самых верховных правителей, не мог избежать жестких и периодических проверок на «среднесть». Землянам удалось убедить аборигенов в необходимости постоянно «поднимать планку» среднего уровня во всем, в том числе и в степени компетентности любых должностных лиц. (С. Снегов, «К вопросу о среднем»). Самая фантастическая деталь здесь, пожалуй, заключается в невероятно большой скорости, с которой земляне залечили чужую рану. Впору вспомнить, как давно у нас самих ведется полемика между создателями утопий и антиутопий по поводу подмены подлинного равенства примитивной уравниловкой и как вообще непросто осуществлять справедливое переустройство общества.

В финале романа А. и Б. Стругацких «Град обреченный» главные его герои размышляют: «Не люблю я, когда людей делят на важных и неважных. Неправильно это. Гнусно. Стоит храм, а вокруг него быдло бессмысленное кишит... Конечно, хорошо бы было этот порядочек переменить. Только как? До сих пор все попытки изменить это положение, сделать человеческое поле ровным, поставить на один уровень, чтобы было все правильно и справедливо, все эти попытки кончались уничтожением храма, чтобы не возвышался, да отрубанием торчащих над общим уровнем голов... И над выровненным полем быстро-быстро, как раковая опухоль, начинала расти зловонная пирамида новой политической элиты, еще более омерзительной, чем старая... Конечно все эти эксцессы хода истории не меняли и храма полностью уничтожить не могли, но светлых голов было порублено предостаточно».

Очевидно, мир так сложен, что для самых важнейших вопросов сходу невозможно найти нетривиальные и однозначные решения. Но их постоянный поиск и трудные практические шаги в правильном направлении и есть смысл человеческой жизни. Не для того ли и поставили Наставники свой Эксперимент, чтобы эта истина стала более зримой? Эксперимент, к тому же, был основан на спонтанном абнегизме – поскольку для каждого из участников необычной общности людей в любой момент мог неожиданно поменяться социальный статус – от мусорщика и до властителя.

 

 АБОРИГЕНЫ И ПРИШЕЛЬЦЫ.

На рубеже XVIII и XIX веков названия многих отдалённых от Европы «заморских» территорий ещё не были толком продуманы выходцами из стран Старого Света. На географических картах на некоторое время появлялись, чтобы затем кануть в небытие Вест Индия, Новая Голландия и т.п. Самоназвания многочисленных местных народностей далеко не всегда запоминались и русским первопроходцам Сибири и Америки, Видимо, оттого и появилось более ёмкое понятие «туземцы» (той земли уроженцы). Но в обиходе европейских «цивилизаторов» обычно употреблялось слово «аборигены», которое образовалось от латинского выражения «ab origine» – от начала. Так некогда древние римляне называли первобытных, коренных жителей своей страны. По римским сказаниям, народ с самоназванием аборигены некогда жил и мигрировал в пределах Аппенинского полуострова. От них римляне якобы и повели своё происхождение.

АБОРИГЕНЫ означает то же самое, что и греческое слово «автохтоны» – исконное население.

Беззастенчиво притесняя коренных жителей Нового Света, европейские пришельцы, как правило, считали любых аборигенов дикарями, полулюдьми, существами невежественными и коварными. Одиноким диссонансом на таком фоне звучал призыв гуманиста Ж.-Ж. Руссо: попадая в чуждый мир уметь сострадать, отождествляя себя с другим – не родственником, не близким, не соотечественником, а просто с живым человеком, более того, с любым живым существом, поскольку оно живое.

Руссо считается основателем науки о человеке - антропологии, которая, без сомнения, перспективна и в далёком будущем. Однако среди многочисленных пришельцев с Земли, придуманных фантастами и посланными ими в иные космические миры, антропологи или этнографы, мягко говоря, менее заметны, чем торговцы, солдаты или авантюристы всех мастей. А слово «абориген», найденное в тексте фантастического произведения, словно заранее настраивает читателя на встречу с какой-нибудь из космических рас, из числа наиболее отсталых и потенциально враждебных. Чтобы не быть голословными, приведём примеры, подтверждающие сказанное.

«Из зарослей к кораблю бежали десятки человекообразных существ. Они были похожи на огромных резиновых людей. Глаза их пылали адским пламенем», - так Э.Гамильтон живописал аборигенов доселе неизведанного мира, в котором оказались персонажи его романа «Звёздные короли».

Нетрудно догадаться, что этот фрагмент завершился сражением с отвратительными «резиноидами» и полным их поражением. Ведь незадолго до этого они похитили красотку из стана пришельцев, которая легкомысленно решила в одиночестве прогуляться под местным солнышком…

У экипажа «вольных торговцев» на звездолёте «Королева Солнца» всегда наготове запас дешёвых безделушек. Цель – выменять у простодушных аборигенов зеркальца и стеклянные бусы на предметы несоизмеримые по ценности «в цивилизованных мирах» с означенным хламом (Э. Нортон «Саргассы в космосе») …

«Жители Марса были существами живородящими и теплокровными. Носили они только широкие пояса с большими карманами, заменявшие им набедренные повязки, да ножны на боку. Даже наиболее либерально настроенные земляне не решались предоставить им право пользоваться инструментом и оружием. Память ещё хранила много кровавых распрей», - читаем у П. Андерсена в рассказе «Убитьмарсианина».

Вполне очевидно, что поступки пришельцев, в роли которых рассматриваем пока преимущественно землян, творятся абсолютно в том же духе, что и поступки европейцев, начинавших колонизировать берега и земли Нового Света. Тогда нашествие белой расы принесло аборигенам не только безобидные семена подорожника, но и порабощение. Геноцид, упадок и гибель самобытных культур. В «авантюрном крыле» космической фантастики, получившем широкое распространение в «золотой век научной фантастики», встречи пришельцев и аборигенов наполнены конфликтами, особенно, если аборигены одеты в звериные шкуры или тростниковые юбки.

Лёгкая романтическая дымка «колониальных романов», литературные особенности которых ощущаются в «космических операх», не может скрыть резкого контраста между торжеством человеческой мысли создателей могучей космической техники и полной нищетой духа тех, кого звездолёты уносят к другим обитаемым мирам. Открытия учёных, усилия техников, наверняка сделанные при поддержке всей земной цивилизации, оказываются в руках кого угодно, только не в распоряжении серьёзных исследователей. В лучшем случае они тихо копаются где-то в сторонке.

И всё-таки настало время для концептуального переворота: бесцеремонные по отношению к местным жителям пришельцы превратились из героев в антигероев. Едкая ирония прозвучала в их адрес в ряде рассказов Р. Шекли, посвященных «проблемам туземцев». Благородный гнев слышится по поводу хищнической внешней политики землян в повести У. Ле Гуин «Слово для «леса» и «мира» - одно».

В любом из подобных случаев фантасты опасаются, что земное человечество, в том числе и в роли пришельцев в чужие миры не поумнеет и не подобреет, либо наберётся перед этим очень горького опыта. Так оно и происходит в рассказе Дж. Хемри «Где проходит грань». Не успели пришельцы изучить своеобразную мифологию аборигенов, да и не особенно стремились к этому, действуя по давно устаревшему шаблону пришельцев: сперва «обезопаситься» от аборигенов на их же исконных территориях. Отсюда и массовые кровопролития «из ничего».

 

ПРИШЕЛЬЦЫ – разумные существа, инопланетяне или иномиряне, посещающие чужие миры при помощи своих транспортных средств, паранормальных способностей или иным способом. Тот факт, что именно они для аборигенов становятся зваными или незваными посетителями, говорит как о более высоком техническом уровне цивилизации пришельцев, так и об ярко выраженной пассионарности её представителей. То есть стремлению к рискованным переменам. Хотелось бы спокойно сидеть дома – не стали бы пришельцы строить никакие машины пространства-времени. А уж если таковые созданы или заполучены иным способом, то, в соответствии с космической этикой, для космической экспансии следует искать миры для жизни пригодные, но необитаемые. Но, не сумев должным рациональным образом организовать свой собственный социум, пришельцы лезут напролом в чужие миры, находя оправдание и во всё той же пассионарности «от природы» или в лжепрогрессорстве.

Вместе с тем, «способы самообороны» аборигенов против незваных гостей получались у англоязычных авторов в золотой век НФ очень уж экзотические, как-то: симбиоз с удивительной формой жизни (Т. Старджон «Искусники планеты Ксанаду»), всеобщее гражданское неповиновение пришельцам (Э. Ф. Рассел «И не осталось никого…»), стремительная смена языковой формы общения (Р. Шекли «Потолкуем малость»). Но и такие порой вычурные способы могут не сработать даже в фантастических произведениях, тем более, что случаи контактов космических рас там далеко не единичны. Вспомним, как ощутимые провалы первых земных экспедиций в «Марсианских хрониках» Р. Брэдбери все-таки сменились вымиранием «мешающих» аборигенов. Не помогли их мощные гипнотелепатические способности. Напористые земляне всё равно добились своей цели и превратили Марс в подобие своей родной планеты, сохранив все изъяны земной цивилизации. Лишь один из пионеров колонизации Марса ужаснулся полной невостребованности местной древнейшей культуры, но его бунт ничего не изменил («И по-прежнему лучами серебритпростор Луна…»).

В целом уже ясно, куда клонится вектор симпатий и антипатий в вопросе о взаимоотношениях между пришельцами и аборигенами в англоязычной фантастике, которой долгое время принадлежали все приоритеты во всей совокупности интересующих нас жанров. А теперь перейдём к поискам особенностей рассматриваемой темы в фантастике отечественной.

 

Роман А. Толстого «Аэлита» - веха примечательная во многих отношениях. Он запомнился многим поколениям читателей представлениями классика нашей литературы о том, как могли бы складываться взаимоотношения между землянами и инопланетянами «на чужой территории». Деяния магацитлов во времена их прилёта на Марс вполне укладываются в каноны космических опер. Зато инженер Лось совсем не похож на тех «первопроходимцев» космоса, для которых история и культура аборигенов интересна только в качестве отправной информации для поисков местного аналога Эльдорадо. Мы не разглядели бы всего прошлого марсианской цивилизации глазами отставного красноармейца Гусева, для которого важнее призрачное будущее аборигенов. Марс видится Гусеву «нашим, советским»; удалось бы только посильнее всколыхнуть здешний пролетариат. Рецептура срабатывает в романе К. Волкова «Марс пробуждается». Первая же земная экспедиция на означенную планету, верная заветам неугомонного красноармейца, всячески способствует свержению престарелого марсианского монарха и, что примечательно - не без помощи его «прогрессивно мыслящей» дочери.

Подобных сюжетных «заимствований не было у Г. Мартынова. Однако его повести «Каллисто» и «Гианея» объединены идеей разделения всех разумных обитателей космоса на две категории. Речь идёт о «старших» и «младших» братьях по разуму. Прямой обязанностью «старших братьев» считалось непременное оказание помощи «младшим» в деле скорейшего построения бесклассового общества. Неважно, если при этом «младшие братья» ещё живут в первобытных общинах или каким-то удивительным образом сохранили (восстановили?) рабовладение в эпоху звездолётов, которые не выстроишь при слабом экономическом базисе.

Во всех приведённых выше случаях речь идёт о контактах землян исключительно с гуманоидами, ведь марксистко-ленинские постулаты скучно разъяснять да и затруднительно воплощать в жизнь на планете, скажем, с разумной плесенью. Не потому ли в отечественной фантастике советского периода доминирующей стали антропоцентристские воззрения? (Смотри статью АНТРОПОЦЕНТРИЗМ).

 

Итак, в одних фантастических произведениях всяческое притеснение аборигенов более сильными пришельцами считается делом естественным и неизбежным, поскольку «жизненные интересы» землян простираются чуть ли не до бесконечности. В другой части фантастики на космоплавателей будущего, как снег на голову, сваливается пресловутый «интернациональный долг». Фальшь и надуманность обеих позиций очевидны, но далеко не все и не сразу их оспорили и признали несостоятельными.

Ещё Вольтер предложил читателю критически взглянуть на современную ему европейскую цивилизацию больную двойной моралью и ханжеством, которые не скрылись от беспристрастного взгляда индейца («Простодушный»). Так Вольтер поставил под сомнение право «более цивилизованной» части человечества поучать её «менее цивилизованную» часть. На самом деле, нельзя однозначно определить, кто больше подходит на роль седовласого старца-мудреца, а кто напоминает недотёпу-подростка. Прекрасное размышление коренного австралийца по этому поводу приводится в повести «Лунная пыль» А. Кларка: «Спору нет, наша материальная культура и впрямь была примитивной, но о людях этого нельзя было сказать. Проще всего сказать о человеке, который не умеет считать, писать и чисто говорить по-английски, что он ограниченный… Мой дед, первый Макензи, дожил до двухтысячного года, но мог считать только до десяти… Я могу выразить в дифференциальных уравнениях орбитальное движение Луны, но это не значит, что я умнее деда. Поменяйте нас во времени – может быть, он стал бы лучшим физиком, чем я. Разные обстоятельства и разные возможности – вот в чём дело. У деда не было случая научиться счёту; мне не надо было растить семью в пустыне – труд не шуточный, требующий большого умения».

В рассказе Ч. Оливера «Почти люди» горстка землян спаслась после аварии космического корабля, доставившего их в чужой первобытный мир, где жизнь кипит на кронах деревьев, сплошь покрывающих всю планету. Лишившись всей своей техники, пришельцы вынуждены стать иждивенцами у аборигенов с обликом, сильно напоминающим мелких земных приматов. Заглавие рассказа «Почти люди» относится к беспомощным землянам.

Французский просветитель Жан-Жак Руссо считал, что люди от природы равны и отличаются лишь уровнем воспитания и образования. Русские учёные-космисты, заглянувшие далеко за пределы своей эпохи, ввели понятие универсальной этики, в соответствии с которым любой носитель разума должен уважать интересы другого носителя разума, несмотря на все явные и неявные противоречия между ними. Общение не только должно быть нацелено на взаимную пользу, но и осуществляться на равноправной основе. Без выполнения одного условия немыслима реализация другого условия.

К числу разрушителей стереотипов отнесём С. Лема. В уже раннем его романе «Эдем» сформулирована следующая мысль: «Разве население планеты – это маленький ребёнок, который зашёл в тупик, откуда его можно вывести за ручку? Если бы это было так просто. Боже мой! Освобождение началось бы с того, что нам пришлось бы убивать, и чем яростнее была бы борьба, с тем меньшим разбором мы бы действовали, убивая, в конце концов, только для того, чтобы открыть себе пути для отступления и дороги дляконтратаки». Это сказано до вьетнамской и афганской войн!

Об опасности преждевременного вмешательства пришельцев в судьбы аборигенов предупреждали А. и Б. Стругацкие на страницах повести «Попытка к бегству» (1961). На вновь открытой планете гуманоиды внешне ничем от землян не отличаются, но живут в условиях раннего феодализма с отчётливыми признаками фашизма. Один из молодых первооткрывателей грезит об эскадрах звездолётов, что доставят сюда технику, медикаменты, и прочие припасы, а главное, - удалых добровольцев, стараниями которых через пяток лет для всех аборигенов начнётся торжество обновленной и справедливой жизни. Но один из пришельцев, человек многоопытный, становится беспощадным критиком этой идиллической картины: «Вы обрушите изобилие на потомственного раба природного эгоиста. И знаете, что у вас получится? Либо ваша колония превратится в няньку при разжиревших бездельниках, у которых не будет ни малейшего стимула к деятельности, либо здесь найдётся энергичный мерзавец, который при помощи ваших же глайдеров, скорчеров и всяких других средств вышибет вас вон с этой планеты, и история всё-таки двинется своим естественным путём».

Это мнение также нашло подтверждение в некоторых реальных событиях. Да и в фантастике есть примеры, когда цивилизации полудиких аборигенов «перемололи» незадачливых альтруистов (В. Покровский «Время тёмной охоты», К. Булычёв«Подземелье ведьм»). Видимо, чтобы избежать нежелательных дисторсий во время прямых контактов с аборигенами иных планет, землянам нужно непременно дорасти до морального уровня людей будущего в романе И. Ефремова «Час Быка». Ибо попытки представителей даже сравнительно гуманно построенного общества чем-то помочь инопланетянам в выходе из первобытно общинного строя в романе А. Лазарчука «Абориген» могут оборачиваться непредвиденными проблемами вплоть до проблем глобальных и неоправданными жертвами. Ибо попытки эти, несмотря на все старания, подобны усилиям слесаря, пытающегося подменить работу хирурга.

В роли аборигенов могут выступать и сами земляне. Плодов чужого влияния на нашу цивилизацию в настоящее время не наблюдается, но существуют предположения, что таковые были возможны в незапамятные времена (смотри статью ПАЛЕОКОНТАКТЫ). Не исключено, что земную цивилизацию ещё не обнаружили, или, обнаружив, потеряли либо просто оставили вниманием те, кого можно рассматривать в роли космических менторов. Но, скорее всего, для Сверхцивилизаций детали существования некогда подопечных аборигенов не имеют значения. Так, посадив цветок, нужно иногда заботиться о его поливе и о том, чтобы рядом не было сорняков, но нет никакой нужды тащить цветок за макушку, чтобы он быстрее вырос.

Случайные контакты с представителями высокоразвитых цивилизаций фантасты представляли не только в доисторические времена. Часто в этих случаях лишь немногие земляне замечают пришельцев или располагают соответствующими доказательствами. В повести Г. Прашкевича «Посланец ада» пришелец из другого мира обладает сразу несколькими сущностями и вынужден «странствовать «по чужим разумам в так называемую «эпоху Просвещения». Аборигены в массе своей оказываются людьми тёмными, мелочными, суетными и даже подлыми и жестокими по отношению друг к другу. И всё же пришелец убеждается, что и им не чуждо понимание красоты, которая считается универсальным мерилом разума во Вселенной. Проходя долгий, тернистый, но всё-таки собственный путь к совершенствованию, земная цивилизация порождает героев и гениев, один из которых подметил такое свойство Мироздания:

«…для общей славы божества

там равна сила естества».

И это внушает надежду, что когда-нибудь земляне войдут в круг равных себе существ без посторонней и преждевременной помощи. Только при таком общении не смогут прорасти семена недоверия и страха.

АБСОЛЮТ.

Абсолют – (от латинского absolutus – безусловный, неограниченный) – нечто самодостаточное, ни от чего не зависящее, взятое вне сравнения с чем-либо.

Абсолют – понятие вечного, бесконечного, совершенного, возможно неизменного и всезнающего субъекта или космической субстанции. Материализм отрицает существование этого «нечто», церкви всех направлений, безусловно, считают его Богом (Аллахом, Всевышним и т.д.), некоторые современные ученые подразумевают под понятием Абсолюта Энергоинформационное поле, некий Всемирный Разум, Разумный Космос. У разных философов были свои оригинальные точки зрения по поводу Абсолюта, в чём мы убедимся ниже. Рассматриваемое понятие прямо связано с основным вопросом философии: что первично: бытие или сознание?

В соответствии с идеалистическими трактовками Абсолюта, именно это вечное, бесконечное, совершенное и неизменное начало устанавливает порядок Мироздания и считается причиной его зарождения. Против такой концепции возражают философы-материалисты, полагающие, что бытие первично, а, следовательно, Абсолют в понимании их оппонентов – это фикция.

Но характерная особенность фантастики заключается как раз в том, что совокупность входящих в неё жанров не признаёт чьей-либо монополии на установление стопроцентной (абсолютной) истины. В фантастике понятие «Абсолют» не только встречается, но и, с одн