Глава 16. Угадай, что я чувствую

На следующий день с утра ее вновь повезли к Виктору – тому самому ксанфу, который должен был помочь ей отрастить хвост. Леонид обещал, что встретит ее в доме специалиста по проклятиям, но получится ли у него? Арда была взволнована. Последний раз она чувствовала подобное, когда сбегала из дома на свидания с бывшим мужем: предвкушение, бабочки внутри… Она дважды переделывала прическу, час крутилась перед зеркалом. Немного посомневавшись, решила идти без нижнего белья. Старые панталончики Лео порвал, комплекты, которые он заказывал для нее, с собой забрать не получилось, а то, что Арда попросила слуг принести ей, явно демону‑дракону не понравится.

Как и в прошлый раз, Виктор осадил приставленную к ней охрану, заставив их ждать у выхода. Стоило закрыться двери, как ксанф горячо прошептал:

– Госпожа Хаара, я, конечно, понимаю – юность, жаркие чувства и все такое, но если ваш папенька узнает о тайных встречах, меня повесят на ближайшем суку. Гранд Мастер много раз помогал и выручал меня – ему не откажешь, но хоть вы‑то ему скажите, что это небезопасно! Демоны коварны, обтяпают дело так, что никто не узнает, от чего я умер.

Она растерянно кивнула, и мужчина, видя, что его услышали, поспешил отойти, указывая уже на знакомый коридор.

Лео ждал в той же комнате. Стоило войти, как он подхватил Арду на руки и закружил. Она счастливо засмеялась, но ее смех тут же утонул на его губах.

– Я соскучился, – шепнул Лео, не размыкая объятий.

– Хм… – Виктор кашлянул, привлекая к себе внимание. – Гранд Мастер, давайте на сей раз сначала займемся делом. Я сумел высчитать плетения колдовства, которыми опутана Госпожа Хаара. Все хоть и умело, но очень примитивно. Видимо, с расчетом, чтобы магия не навредила растущему организму, поскольку накладывали чары еще в младенчестве. Так что я сначала сниму их. И если все будет хорошо, то проведем ряд тестов для определения пределов магических возможностей.

Возражений ни у кого не было, и ксанф принялся колдовать над ней. Сначала он принес какой‑то порошок, подув которым на Арду, вызвал вокруг нее свечение. Пыль от порошка попала в нос, и она несколько раз чихнула. Свечение заискрилось, и вместо него вокруг образовались яркие линии. Ксанф проворно принялся перебирать их, словно они были нитками. А спустя какое‑то время Арде показалось, что они меняют свое положение.

Понадобилось всего около часа. Она покорно сидела, ожидая окончания процедуры, а Лео стоял рядом, внимательно следя за действиями специалиста по проклятиям. В какой‑то момент ей показалось, что мир потихоньку начал меняться. То ли это блики солнца, падавшие через окно на паркет, так влияли, то ли краски вокруг и вправду стали ярче. Любопытство. Почти болезненный интерес и восхищение. Они обрушились на нее разом, вошли вместе с воздухом. Щемящая тоска, любование, непередаваемая смесь гнева и злости.

Арда удивленно взглянула на демона‑дракона:

– Ты злишься? Но почему?

– О да, – он мрачно улыбнулся и, немного помолчав, добавил, – очень обидно осознавать, что я оказался полным идиотом, не сумевшим разглядеть бриллиант, попавший мне в руки. И ведь Лисандра говорила мне, что с твоей аурой что‑то не так.

– Как себя чувствуете, госпожа Хаара? – вежливо поинтересовался Виктор.

– Очень странно, – призналась Арделия и, не выдержав, спросила, – чему вы так радуетесь?

– О, сработало! – хлопнул ксанф в ладоши. – А радуюсь я тому, что ваш батюшка разрешил мне описать ваш случай для медицинских изданий. Меня ждет слава, признание…

Он мечтательно улыбнулся, а Арда ощутила очередной всплеск его эмоций. Но вдруг воодушевление сменилось беспокойством.

– Вы оба же не против статей? – Виктор испуганно переводил взгляд с одного на другого.

Леонид кивнул Арде, словно говоря, что решать ей.

– Мне все равно, – пожала она плечами.

Лишняя известность не так уж плохо – еще один рычаг давления на Хаару ей не помешает. В крайнем случае, можно будет снова вспомнить что‑нибудь из репертуара деревенских запойных пьяниц.

– Что ж, раз этот вопрос мы утрясли, перейдем к следующему, – вновь засиял довольством ксанф. – Вы сейчас можете слышать эмоции окружающих, но жить с этим еще не научились. Вы как новорожденный демоненок. Советую избегать скопления народа хотя бы неделю. Думаю, вам – взрослому человеку – адаптироваться будет несложно. Нужно будет медитировать и делать упражнения для усиления концентрации внимания. Все ясно?

Арда вдохнула и кивнула. Живут же с этим как‑то другие демоны, и она сможет. И ведь ведут себя так, словно им ничего не мешает: ни рога, ни хвост, ни понимание чужих эмоций.

От внезапно пришедшей в голову мысли она схватилась за голову и принялась себя ощупывать. Рога! Хвост! Они уже появились?

– Эм… Все в порядке?

– Проверяю, не появились ли новые конечности, – призналась она.

– Должен вас огорчить, но насчет конечностей – не уверен… – Виктор сделал скорбное лицо, – …что они у вас вырастут. Все‑таки период активного роста закончился, с годами все процессы в организме замедляются, так что…

Он, словно извиняясь, развел руками:

– На втором облике это не скажется, а вот в спокойном состоянии…

– Слава Амону! – громче, чем следовало, воскликнула Арда.

– Но это не точно… – Виктор неуверенно посмотрел на нее, удивленный подобной вспышкой.

– Тебе бы пошли рожки, – усмехнулся Леонид, явно подначивая ее, – и хвостик, за который можно было бы дергать.

В желтых глазах плясали смешинки, и если бы не тепло, которое таилось в его словах, Арда непременно бы обиделась. Виктор отчего‑то покраснел и смутился – почувствовал себя третьим лишним. Он нацепил на Арду какой‑то амулет, заявив, что это считывающий артефакт.

– Я вас оставлю… – он замялся, в очередной раз смутившись, – но не смейте снимать прибор. Мне нужны точные результаты.

Дверь за ксанфом закрылась, отрезая Леонида и Арду от остального мира. Килеск по‑прежнему смотрел на нее с шутливым весельем, явно настроенный еще раз пройтись по теме возможного хвоста.

– Я тебе нравлюсь, – Арделия прислушалась к эху его чувств, пытаясь понять, что они значат.

– Тебе понадобилось стать демоницей, чтобы это понять? – усмехнулся мужчина. – Впрочем, да, действительно, без эмпатии ты бы вряд ли когда‑нибудь разгадала мою ужасную тайну.

Он сделал страшные глаза, наигранно понижая голос до шепота. Арда отмахнулась от его дурачеств и закрыла глаза. Закусив губу, она попыталась сосредоточиться на эмоциях мужчины. Это было не так просто. Если в первый момент проявления дара они ярко вспыхнули в сознании, то теперь, чуть привыкнув к новым ощущениям, Арделия стала «слышать» их гораздо слабее.

– Не могу разобрать, – пожаловалась она спустя немного времени, – неужели просто нравлюсь, и все?

Её лица коснулись кончики пальцев демона‑дракона, осторожно очертили контур. Скрипнул диван. Мужчина пересел к ней.

– А сама как думаешь? – в голосе чувствовалась улыбка, но Арда не спешила открывать глаза, безуспешно пытаясь сосредоточиться.

– Но ведь я должна «слышать», что ты чувствуешь…

– Глупенькая, это ведь не то же самое, что чтение мыслей, – посмеялся Леонид. Несмотря на то, что назвал ее глупой, сердце пропустило очередной удар от разливавшейся в нем нежности. – Если бы демоны действительно знали все, что чувствуют окружающие, они, пожалуй, были бы всесильны. Мы улавливаем лишь отголоски сильных эмоций, и порой их нелегко понять. Чужая душа – потемки. Я все детство провел с демонами, можешь мне поверить. Порой они не могут отличить простое волнение от страха, а желание помочь – от любопытства.

– Но у меня получалось! – Арда против воли распахнула глаза. – Я все понимала, честно.

– Что‑то определенно понимала, но ты уверена, что это было именно то, что таилось на сердце у окружающих?

Леонид нежно провел пальцем от скулы вниз по шее, к груди, и остановился на сердце.

– Уверена, – с небольшой долей сомнения произнесла она.

Пульс учащался, а нить разговора безнадежно терялась – слишком уж большое искушение сидело рядом с ней.

– Ну, раз ты уверена, то, пожалуй, не буду тебе ничего говорить о том, что я чувствую, – хмыкнул Лео, пожав плечами. – Зачем, если ты сама все знаешь?

– Эй, так нечестно! – воскликнула Арда, в очередной раз не сдержавшись.

Он прижал ее к себе, встречая возмущение поцелуем, сметая ее недовольство.

– Порой, – жарко прошептал он, легко касаясь губами мочки уха, – чтобы понять, эмпатия совсем не требуется. А порой даже она не помогает…

От этих сладких речей Арделия совсем расслабилась, не уловив момент, когда рука Лео скользнула под платье, накрывая ладонью ее естество. Тело пронзил разряд острого и немного стыдливого возбуждения.

– …На тебе нет белья… – в голосе демона‑дракона слышались мурлыкающе нотки.

– Тебе не понравилось то, которое я надела в прошлый раз, – с придыханием ответила Арда, кусая губы.

То, что Килеск сейчас проделывал пальцами, было восхитительно. Она потянулась к нему, пытаясь расстегнуть рубашку, но мужчина властно остановил ее, погрозив указательным пальцем второй руки прямо перед ее носом.

– Я хочу понаблюдать за тобой. Попробуй теперь угадать мои эмоции.

Кончики его губ дрогнули, но во взгляде не было и намека на веселье. Там был голод. В этот самый момент Леонид скользнул пальцем внутрь, и она коротко выдохнула. Собственные ощущения накрыли с головой. Комната сжалась до размеров точки. Была только она, Лео и его руки, которые вытворяли бесстыдные вещи. Соски набухли от возбуждения, она чуть выпятила грудь, надеясь, что он уделит внимание и этой части.

– Итак, – низким страстным голосом произнес Лео, – что я чувствую?

Что он чувствует? В этот момент Арда и сути вопроса понять не могла, не то что сосредоточиться на чужих эмоциях.

Почему раньше они воспринимались так остро, а сейчас – словно смазанный фон?

К первому пальцу добавился второй. Они совершали поступательные движения, а Килеск покрывал ее шею неспешными поцелуями. Его рука вдруг замерла, и Арда бесстыдно дёрнулась вперёд, чуть раздвигая ноги.

– Ты должна постараться, – наставительно приказал он, возобновляя ласку. – Попробуй настроиться.

Настроиться? Когда между ног полыхает пожар, в мыслях только образы берущего ее раз за разом Лео, и всё, чего она хочет – это раздвинуть пошире ноги?

– Не ленись, девочка моя, – мурлыкнул демон‑дракон, запустив вторую руку в лиф платья. – Ты же сама сказала, что все чувствуешь и все знаешь.

– У меня не получается, – голос сорвался на фальцет, когда умелые пальцы сжали сосок.

– Сдаешься? – коварно поинтересовался Леонид. – Признаешь, что проиграла?

– А мы играли?

Его ладони обхватили грудь, а внизу он уже не просто брал ее – безжалостно трахал.

– Конечно, играли, и знаешь, какой приз достанется победителю?

– Какой? – коротко и на выдохе – длинные фразы вряд ли сейчас ей бы дались.

– Приз у нас – ты. Если кончишь, так и не поняв, что я сейчас чувствую, выполнишь мое желание.

– Так нечестно! – возмутилась Арда.

Но сложно что‑либо возражать, находясь в полной власти другого, с бесстыдно расставленными ногами, без белья, подставлявшей себя чужим рукам, наслаждавшейся лаской.

– Честность – понятие относительное.

Арда прикусила губы, пытаясь задействовать новые способности, но тщетно. Вместо понимания – лишь белый шум.

Но почему так? Ведь раньше она с ума сходила от разрывающих ее чужих чувств!

– Ты знал, что так будет, – хрипло прошептала она.

– У меня есть небольшой опыт общения с демонами, – усмехнулся Лео. – Когда вас слишком сильно что‑то беспокоит или радует, других вы не замечаете. В данном случае, надеюсь, я тебя радую.

Еще один поцелуй. Ласка, доводящая до исступления. Нужно было сказать хоть что‑нибудь:

– Ты чувствуешь возбуждение? – предположила она.

– Ты должна не угадать, а понять. Иначе это не будет считаться. Давай, девочка моя, постарайся.

Арда закрыла глаза, сосредоточиваясь, но эффект получился обратным. Все постороннее просто перестало существовать. Остались лишь его руки, губы, насмешливый голос, подначивавший ее. Словно со стороны она услышала тихий стон, и только спустя несколько мгновений поняла – он принадлежал ей. Вместе с пониманием пришла готовность капитулировать. Наслаждение было так близко, Леонид столь умело подводил ее к пику, что она не могла думать ни о чем ином. Только бы не останавливался, только бы был рядом, целовал, ласкал, обнимал.

– Скажи, что сдаешься, – искушающе шепнул на ухо Леонид.

– Сдаюсь, – согласно выдала она. Все, что угодно, только пусть это мгновение не кончается.

Поцелуи и руки Леонида стали настойчивее, грубее. Арда не просто стонала, почти всхлипывала от переполнявшего естество возбуждения. В голове крутилось лишь навязчивое «Да!», казавшееся сейчас ответом на все вопросы. На пике страсти она коротко вскрикнула, утыкаясь в плечо демону‑дракону.

– Мне нравится. На твое удовольствие можно смотреть бесконечно, – довольно произнес мужчина.

– А как же ты? – Арда слабо потянулась к застежке на брюках, но была остановлена.

– А у меня теперь есть желание.

– И что ты пожелаешь?

Проигрыш совсем не пугал и не расстраивал, наоборот – в душе поселилось предвкуше

– Пожалуй, буду неоригинальным, – Килеск провел пальцами ее губам. – Хочу, чтобы ты ласкала меня своим ртом.

Словно под гипнозом, не разрывая зрительного контакта, Арда вновь потянулась к ширинке на брюках.

– Не здесь и не сейчас, – Лео хитро улыбнулся.

– А где?

Действительно – где? Она бывает лишь здесь и в доме своего новоявленного папаши. Не там же, в самом деле?

– Ты же слышала Виктора. Он сказал, что уже меньше чем через неделю ты сможешь появляться на людях. В скором времени состоится прием в бывшей королевской резиденции. Мой законопроект прошел первичное одобрение, и на приеме будет официально объявлен план по постепенному смягчению положения женщин в Лорасе.

– Поздравляю! – искренне восхитилась Арда.

Неужели ему удалось? А те, кто устроил покушение, остались с носом! Леонид победил всех, и теперь рабство отменят?

– Значит, женщин уравняют в правах?

– Когда‑нибудь. На самом деле, при самых радужных прогнозах процесс затянется на десятилетия, может, даже больше.

– Десятилетия?! – ужаснулась она.

Но какой прок от всего этого, если результата не будет еще так долго?

– По‑моему, мы отвлеклись от моего желания, – попенял ей Лео.

Но весь игривый настрой как рукой сняло. Неужели в их стране так ничего и не изменится? И даже Килеск – единственный, кто что‑то пытался делать, лишь поднимал муть со дна?

– И что же ты хочешь?

Как ни пыталась она скрыть свое настроение, неясная обида и разочарование все равно прорвались наружу.

– Что я говорил о том, что не обязательно быть эмпатом, чтобы знать о чужих чувствах? Девочка моя, что не так? – демон‑дракон взял ее за подбородок и принялся внимательно рассматривать.

– Просто… – не выдержав взгляд, она скосила глаза в сторону.

Ну а действительно? Что это она? Решила, что этот мир не безнадежен? Что совсем скоро все будет по‑другому? Что Хаара не сможет продать ее, потому что закон Килеска вступит силу и папочка останется ни с чем?

– Такие вещи не бывают простыми. Особенно когда мы говорим о выкорчевывании старых традиций и серьезном подрыве экономики. Да‑да, именно экономики. Слишком много денег приносят невольничьи рынки. А некоторые обедневшие знатные рода сделали продажу дочерей замуж своим доходным делом. Ты понимаешь меня?

Оставалось лишь кивнуть. Она действительно все это понимала и, пожалуй, даже лучше, чем бы самой хотелось.

– Так что насчет желания? – на сей раз легко удалось скрыть горечь в голосе.

– Хочу встретить тебя на приеме, затащить в одну из подсобок и заставить отдавать свой долг прямо там.

Воображение с легкостью нарисовало картинку, от которой кинуло в жар.

– Вряд ли я там буду… – попыталась возразить она, не в силах перестать представлять себя стоящей на коленях перед одетым во фрак Леонидом.

Арделия в изящном дорогом платье, какое носят только высшие магики. На ней тяжелые украшения, волосы забраны в высокую прическу. Вокруг никого нет, но тонкая дверь подсобки легко пропускает звуки веселящейся публики.

Она дрожащими руками берет достоинство демона‑дракона в руку, опасаясь, что их вот‑вот застукают. Леонид прижимает ее голову к своему паху.

«Скорее, девочка. Возьми его».

Она заглатывает почти целиком, стараясь плотно обхватывать член губами.

«Да, вот так. Хорошая девочка…»

Картинка буквально вплыла перед глазами, на мгновение затмив реальность.

Арда сжала бедра – между ними снова пожар, соски напряглись, а грудь часто вздымалась.

– Вряд ли тебя там не будет. Хаара не упустит такой шанс показать тебя всем влиятельным людям сразу. Но ты – моя и будешь принадлежать лишь мне, – добавил он голосом, который вселил в Арду уверенность, что все действительно так и будет.

– После приема я отправлюсь к твоему отцу, а уйду оттуда только вместе с тобой.

Леонид поднялся и подошел к окну, осторожно отодвигая занавеску. Арда неторопливо поправляла одежду, беспокойно поглядывая на демона‑дракона. Теперь, когда собственные чувства казались пресными, по сравнению с только что пережитой феерией, она хорошо понимала, что происходило с Килеском. Предвкушение. Ничем иным эта тягучая сладостная волна эмоций быть просто не могла. Но что именно мужчина предвкушал? То, как она будет отдавать ему проигрыш, свое триумфальное выступление на приеме или то, как заберет ее к себе?

В скором времени появился Виктор. Ксанф снял с нее амулет и, любовно его поглаживая, принялся зачитывать показатели, которые тот сумел зафиксировать. Арде только и оставалось, что удивляться. Она видела лишь камень, который как был неровным цветным булыжником на цепочке, так им и остался. Где же на нем те самые загадочные цифры, что видит эксперт?

– Хороший уровень магии. Восемь из десяти. Думаю, госпожа Хаара вполне может научиться колдовать. Токи магии слаборазвиты, но если она будет практиковаться, они окрепнут. Дар эмпатии средний – шесть из десяти. Второй облик – не четко выраженный. Я порекомендую в ближайшее время не пытаться обернуться, иначе это грозит магическим истощением. А вот и наши особые возможности… – Виктор прищурился, словно не мог что‑то разглядеть. Повертел камень в руках. Арда даже чуть приподнялась, но ничего нового не заметила. – Очень странно… Такое ощущение, что изначально дар имел одну природу, но под воздействием какого‑то колдовства изменил свою природу. Как такое возможно – ума не приложу…

– И что же это? – Леонид отвернулся от окна, предвкушение в его душе сменилось беспокойством.

– Что‑то связанное с чтением. Странно… – Ксанф нахмурился.

– С чтением?! – Арда и Леонид переспросили почти синхронно, затем переглянулись, и в этот момент каждый из них подумал об одном и том же.

Кристалл памяти, который ей дала Лисандра – он и научил Арделию читать.

– Амулет показывает что‑то похожее на считывание информации. Но что это значит, я, хоть убей, не знаю… – Виктор нахмурился и потряс камень, словно тот барахлил.

– Тебе это о чем‑нибудь говорит? – Леонид внимательно посмотрел на нее, и Арде ничего не оставалось, кроме как кивнуть.

– Я бы не назвала это считыванием информации. Просто иногда в голове всплывает то, чего я никак не могла знать.

– Что, например?

– В основном, это… – Арделия стрельнула глазами в сторону ксанфа, раздумывая, стоит ли говорить при нем, но все же решилась, – в основном, секс. Например, твоя сестра и комиссар разнесли к Намоа твою кухню, а потом я вошла туда и увидела, как все это случилось…

Виктор присвистнул. А вот Леонид вдруг напрягся и медленно повернулся к ксанфу.

– Ты не расскажешь этого Хааре.

– У меня с ним магический договор. Я не имею права скрывать информацию, которую передали приборы.

– Приборы передали тебе только «считывание информации». Он не должен знать, что это. А ты… – Арда вздрогнула под пронзительным взглядом, – …никому не расскажешь о своих способностях. Пусть думают, что ты пока не владеешь ими и сама не знаешь, что это. Понятно?

– Но я действительно не владею и понятия не имею, как включать и выключать это.

– В таком случае, врать не придется.

Арделия кивнула. С неясным даром, который, возможно, никогда и не проявит себя, у нее куда больше шансов избежать толп женихов, обещанных Аурелием. В конце концов, в ее же интересах, чтобы желающих предложить руку и сердце было поменьше.

Глава 17. Особые условия

Она думала, что Хаара будет недоволен таким неясным «диагнозом». Виктор отправился в дом демона вместе с ней и заперся с ее отцом в кабинете. Но когда мужчины вышли оттуда, Аурелий буквально светился. Арда поджидала его за столом, слуги не подавали ужин, пока хозяин дома не займет свое место. Каково же было ее удивление, когда она услышала, как он напевает себе под нос:

– Морали здесь не будет.

Она совсем проста:

Коль демон ты по сути

От чресел до хвоста…

Арделия, до этого украдкой таскавшая лежавшие в качестве украшения на середине стола оливки, подавилась и закашлялась.

Демон подбежал сзади, заботливо постучав ее по спине.

– Все хорошо, моя золотая?

Золотая? Арда испуганно посмотрела на лучившегося добродушием и благосклонностью папочку. Неужели Виктор проболтался?

– Спасибо.

Демон махнул рукой, словно говоря, что благодарность излишня. Сев на свое место, он поднял звонок со стола и трижды его потряс, давая слугам сигнал вносить еду.

– Ты вчера просила учителей – с завтрашнего дня начнешь заниматься танцами, пением и этикетом. Все остальное чуть позже. Сначала необходимо подтянуть самое основное.

– Рада, что вы держите свои обещания… – она помедлила, но все же добавила, – отец.

Слишком уж подозрительно вел себя демон. Нужно выяснить, что он задумал и что он знает. А для этого лучше играть роль послушной дочери.

– Через неделю состоится твой первый бал. Ты должна быть к нему готова.

Должно быть, он ожидал бурную реакцию на это известие, но Арда была слишком напряжена, чтобы изображать радость. Вместо этого она пожала плечами.

– Вы обещали мне украшения, приемы, развлечения. Во множественном числе. А теперь ждать еще неделю… – пусть думает, что она капризная дурочка.

Аурелиус удивленно поднял брови.

– Так жаждешь развлечений? – он растянул губы в неприятной улыбке, больше похожей на оскал. – Что ж, одно я обеспечу совсем скоро.

– И что же это?

– Сегодня вечером к тебе идет свататься первый кандидат. Не самая лучшая партия, но я навел справки и выяснил, что этот магик – сын одного из самых преуспевающих промышленников. Несколько собственных фирм, недвижимость во всех крупных городах Лораса. Происхождение, конечно, хромает, но дети наследуют вид матери.

– И кто же это? – Арда не вытерпела.

Она уже поняла, что жених баснословно богат, но ей это было совершенно неинтересно. Вряд ли у инкубатора для одаренного потомства, каким ее видит Хаара, будет время хоть куда‑нибудь тратить деньги.

– Ты не знаешь. Эта семья не вхожа в высшее общество, но возможно, это мне на руку.

– Потому что я тоже бастард?

– Нет, потому что проглотят любые мои условия.

Демон мечтательно вздохнул, и от него потянуло воодушевлением. Что это за условия такие? Разве Хаару интересуют не только деньги? Она скрестила руки на груди, пытаясь понять по доносящимся до нее эмоциям, что он еще затеял.

– А мое мнение считается?

– Ну… – демон покрутил хвостом, делая вид, что задумался, хотя Арда понимала, что он сейчас просто веселится, – если тебе предложат руку и сердце два равно знатных магика, и они будут готовы заплатить за тебя строго равные суммы и ни турлеком больше… Что ж, пожалуй, в этом случае я спрошу твое мнение.

Два глубоких вдоха и два выдоха. «Спокойнее, Арда, спокойнее, – мысленно приказала она себе, – эта хвостатая сволочь прекрасно чувствует, что ты злишься, а ты прекрасно чувствуешь, что его это веселит».

Остаток обеда прошел в молчании.

Слуги вносили и выносили блюда, меняли закуски. Арда украдкой поглядывала в их сторону. Вчера ей особенно некогда было задумываться – слишком много потрясений и впечатлений, а вот сегодня пришло в голову, что она впервые за долгое время ест еду, которую приготовила не сама. И, пожалуй, кулинарные таланты повара Хаары куда лучше, чем у нее. Неудивительно, что Леонид так ни разу и не попробовал ее стряпню.

После обеда пришел приглашенный Аурелием учитель этикета, около двух часов объяснявший ей разницу между десертной вилкой и вилкой для мороженого, с какой стороны следует обходить женатого мужчину, а с какой холостого. Половина правил казались полнейшим абсурдом. Кому в здравом уме пришло бы в голову, что торчащий из кармана носовой платок – это попытка оскорбить собеседника? Или что если ты осушил свой бокал прежде, чем съел основное блюдо, то должен прекратить есть? Поэтому всегда необходимо следить, чтобы бокал был наполнен.

Когда голова начала буквально пухнуть от новой информации, учитель этикета сменился учителем танцев. Немолодой ракан с пышными усами и блестящей лысиной расспросил ее немного о том, что она знает, а затем сразу приступил к практике. И, чеканя шаги в такт словам, принялся командовать:

– Правый шаг, левый шаг, поворот… – он покрутил ее вокруг своей оси, возвращая на место. – Парные танцы сейчас популярны как никогда.

– Месье Варнав…

– Разговоры сбивают дыхание! Следите за ногами. Переставляйте четче. Правый шаг, левый шаг. Поворот!

Пытаясь выполнить все действия, Арда опускала взгляд, не сводя его с ног. В противном случае, они путались, запинаясь одна за другую. А вот у них в деревне никто так мудрено не танцевал. В основном, любили скакать приставным шагом да, прижимаясь друг к дружке, кружиться под звуки струнных инструментов.

– Голову вверх! Всегда смотрите партнеру в глаза, в противном случае, это могут счесть оскорблением!

«Еше один!» – Арда упрямо сжала зубы и вскинула голову. Правый шаг, левый шаг, поворот.

Но в итоге она лишь запуталась и споткнулась. Варнав держал ее не очень крепко. Падая, она выскользнула у него из рук и непременно упала бы, если бы ее не поддержали сзади.

– Добрый вечер, госпожа Хаара.

Она обернулась на знакомый голос и радостно вскрикнула:

– Аарон! – мужчина тепло улыбался ей, не спеша выпускать из рук. – То есть, месье Льюис. Рада вас видеть.

– Если вы будете называть меня по имени – это будет честь для меня, – он помог ей встать на ноги и смущенно отошел на шаг.

– Тогда и вы зовите меня по имени.

Встретить сейчас кого‑то, кто бы напоминал ей о прежней жизни, было неожиданно приятно. Все же тогда все было куда проще.

– Аарон, вы тут по делу? Господин Хаара заказал вам ремонт?

От Льюиса потянуло смущением, он невнятно что‑то пробормотал и даже немного покраснел.

– Уже познакомились?

В гостиную, где она занималась танцами, вошел демон. Еле заметный кивок головы – и вот уже учитель танцев поспешно ретировался, оставляя их втроем.

– В чем дело? – Арделия переводила взгляд с одного мужчины на другого, не понимая, что они задумали.

– Сядь, моя золотая, – хмыкнул Аурелий, указывая ей на диван. Выполнив просьбу, она выжидающе уставилась на отца, стараясь повторить его жест – изгибая одну бровь.

– Итак, дочь, – торжественно произнес Хаара, – позволь представить тебе твоего первого кандидата в мужья.

Все старания по сохранению маски невозмутимой непоколебимости моментально рухнули. Льюис? Жених?!

– Но ведь… вы говорили, что он должен быть богат… – постаралась найти хоть какую‑нибудь нестыковку Арда.

– Месье Льюис – сын Виктора Льюиса, одного очень богатого промышленника, владеющего несколькими крупными предприятиями. Они ксанфы, а потому уже давно искали способ повысить авторитет семьи через брак с демоницей или драконицей.

– Но ведь… – она посмотрела на все еще смущенно молчавшего Аарона, – ты сам приходил по заявке. Я думала, ты просто строитель…

Пусть сам ксанф никогда не говорил ей ничего о своем положении, она почему‑то чувствовала себя обманутой. А ведь он ей нравился. По крайней мере, в первое время их знакомства, пока не начал предлагать статьи о том, как ей плохо живется.

– Да… я вызвался. Личное знакомство с Гранд Мастером было бы весьма выгодно. И так у меня была возможность лично курировать проект ремонта для столь высокопоставленной особы.

– О! Так вы знакомы? – ухмыльнулся Хаара.

Кажется, этот факт его ничуть не волновал.

– Я увидел статью в газете о том, что вы обрели дочь, и был удивлен и обрадован одновременно. Амон явно благоволит мне. Даже отца упрашивать не пришлось.

– Что ж, раз мы все выяснили, – Хаара потер ладони, – я вас оставлю ненадолго. Месье Льюис попросил разрешения пообщаться наедине, и в качестве благодарности за его деловую хватку я, пожалуй, соглашусь.

Мужчины пожали друг другу руки, и Аурелий вышел из гостиной. Это уединение было мнимым. Двери не были заперты. Тут же в гостиную вошла служанка с подносом: две чашечки, кофейник и вазочка с шоколадом и печеньем.

– Арда… вы даже представить себе не можете, как я рад, что для вас все так обернулось, – Ксанф указал ей на диван, предлагая сесть, и как только она опустилась, расположился рядом.

– Как обернулось?

Она прекрасно понимала, о чем он говорит, но то, как Аарон и Аурелий пожали друг другу руки, вызывало настороженность. Хаара был чем‑то очень удовлетворен, а новоиспеченный кандидат в мужья так и лучился довольством. О чем они говорили? Что задумали? Пока она не выяснит, лучше прикинуться дурочкой, а там, глядишь, ксанф проговорится, желая похвастаться.

– Ну как же. Вы были в рабстве – это, должно быть, просто ужасно. Не говорите ничего, – он жестом прервал ее возражения. – Я знаю, вы очень благородны и не потерпите жалости к себе, но я сам видел условия, в которые вы попали…

Кончики губ медленно поползли вниз, но Арда мужественно продолжала улыбаться, аж скулы сводило от попыток удержать доброжелательное выражение лица.

– Теперь‑то понятно, откуда в вас эта несгибаемость – кровь демонов дает о себе знать… Но я хочу, чтобы вы знали: вы понравились мне с первого взгляда. Понравились именно такой, какой я вас увидел – человеком с невероятно сильным характером, но при этом скромной, красивой и не теряющей присутствия духа в любой ситуации. Я никогда до этого не влюблялся и смеялся над теми, кто твердил про любовь с первого взгляда…

Это было отвратительно. Отвратительно потому, что Арда знала – Аарон говорит правду. Он действительно верил во все ее добродетели, что перечислял. И, кажется, даже его влюбленность была настоящей. А вот сама Арда не чувствовала к ксанфу ровным счетом ничего. И от этого все его речи были для нее безмерной тяжестью. Чем‑то противоестественным. Что можно ответить на чужое признание, если невозможно признаться в ответ? Виноватой улыбкой, жалостью, извинениями.

– …Я вас люблю, Арда. И если ваш отец позволит, сделаю все для того, чтобы вы были со мной счастливы.

Аарон смотрел на нее с немым обожанием, ожидая ответа, а она просто молчала. Секунды бежали одна за другой, нужно было что‑то сказать, но что? Что можно сказать, если под этим пронизывающим взглядом она чувствует острую потребность укрыться и защититься? Она ведь ни в чем не виновата! Лучшая защита – нападение.

Судорожно вздохнув, Арда спросила:

– Не поделитесь, что же такого вы сделали уже сейчас, чтобы получить личную благодарность от… моего отца?

– Ничего особенного, – отмахнулся он. – Я прекрасно понимаю, что проигрываю многим достойным соперникам. Демоница с особым даром, пусть он пока и не раскрыт, но вы одна на миллион. Естественно, что у меня практически нет шансов.

– Но вы что‑то сделали? – она нахмурилась, вновь вспоминая злополучную статью.

А что если Льюис все же выпустил ее, и именно уничтожение репутации Килеска и было тем козырем, что одобрил Аурелий?

– Нет, я всего лишь пораскинул мозгами и, хорошенько подумав, предложил свои условия брака с вами. Немного отличные от традиционных, – мужчина тепло улыбнулся. – Руки и голова – это все мои преимущества.

– Хаара сказал, вы не самый бедный человек в Лорасе.

Предчувствие надвигающейся беды не покидало.

– К сожалению, и не самый богатый. И не самый знатный. Но я люблю вас, а потому сделаю все, чтобы быть рядом.

Любит… Как же не по себе от этой его любви. Не от него она мечтала услышать эти слова. И как же реагировать на эти признания? Особенно после того, как рассказал об «особых условиях».

– Если вы меня так любите… – Амон всемогущий, ну вот как можно влюбиться после двух или трех встреч? – Если любите… расскажите, что это за условия.

Аарон посмотрел на нее с упреком. Под этим всепрощающим взглядом ей стало не по себе. Разве можно ставить ультиматум, заставляя доказывать свои чувства? На мгновение Арда сама устыдилась своего вопроса, но тут же постаралась выбросить это из головы. Ну уж нет! Это ее жизнь стоит на кону. И она должна знать!

– Я не могу пока сказать, Арда. Простите меня. Действительно не могу. Но поверьте, там нет ничего, что бы касалось вас напрямую. И я обещаю вам, если мне улыбнется удача стать вашим мужем, я сделаю вас самой счастливой женщиной в Лорасе.

– А меня вы спросить не думали?

– Что? О чем? – нахмурился Льюис, сбитый с толку.

– О том, хочу ли я быть самой счастливой рядом с вами?

– О, Арда! – и снова этот взгляд, словно он смотрит на нашкодившего ребенка. – Я все понимаю, для вас прошло еще слишком мало времени. Вы не успели полюбить меня. Отсюда все ваши сомнения. Но вы полюбите. Я все для этого сделаю.

«Какой деятельный попался!» – она тяжело сглотнула. Кажется, «сделаю все» – одно из любимых выражений Аарона. А еще кажется, что спорить с ним сейчас совершенно бесполезно.

Когда Льюис уходил, она чувствовала себя выжатой, словно тряпка. От навалившейся апатии «слышимость» эмоций только возросла, и любовь ксанфа казалась приторно сладкой, удушающей, разлитой буквально повсюду.

Он потянулся к ее руке с поцелуем. Коснулся осторожно губами, затем поцеловал еще раз, чуть выше. Это явно не было церемонией прощания. Это было интимной лаской!

Наплевав на приличия, Арда выхватила руку.

– Вам нужно время… я понимаю, – ничуть не смутившись, кивнул он, наконец прощаясь.

Еще долго после ухода ксанфа Арда не могла прийти в себя. Заперлась в комнате, забралась с ногами на кровать и обхватила колени руками. Она не любила бездельничать, но сейчас абсолютно ничего не хотелось делать. Хотелось, чтобы Лео скорее пришел и забрал ее отсюда. Чтобы именно он признавался в любви и обещал сделать самой счастливой. Он сказал, что придёт за ней через неделю… А вдруг не успеет?

 

* * *

 

Когда на следующий день ее вновь отправили к Виктору, Арда буквально расцвела. Сбросила с себя весь груз прошедшей встречи, откинула дурные мысли. Она словно летела на крыльях, улыбка не сходила с лица.

Ксанф открыл двери, и она, коротко поздоровавшись, вбежала внутрь даже без разрешения. Знакомый коридор, дверь комнаты, где они с Лео виделись уже дважды…

– Подождите, госпожа Хаара… – окликнул ее Виктор, но она, не слушая, толкнула дверь.

Никого. Быть не может! Арда сделала несколько шагов, покрутилась. Улыбка медленно сползала с лица, а душевный подъем сменился обрывом.

– Гранд Мастер прислал записку с утра, что не сможет прийти.

– Записку? Где она? – Арда обернулась на ксанфа, но тот виновато улыбнулся.

– Я ее уничтожил. Тогда сразу второй посыльный прибежал от вашего батюшки, т