Глава 31. Утренний визит дракона

 

Ирка потянулась, лежа в постели. Заколыхалась перина, мягкая настолько, что проваливалась под ней как гамак. Солнце горячим желтым пятном просвечивало сквозь вышитых на шторе драконов, и казалось, крылатые змеи взлетают на фоне рассвета. Ирка усмехнулась: занятное тут у людей отношение к драконам – смесь неприязни и восхищения. Вроде как у Пенька, чья ненависть к змеям аж звенит искренностью… что не мешает ему на них работать – и хорошо, если на Дину, а не на кого другого! А ведь есть еще и кот…

Была у Ирки вечером ценная мысль: тихонько выбраться ночью в окно, смывшись и от того и от другого. И оказаться на улицах Симураны без мушхушей, без припасов, без положения Дининой посланницы. А дальше, видимо, лезть к градоначальнику через окно. Побродить по пустым коридорам местной ратуши… или как у них городское начальство называется… поизображает привидение… и никого не найти.

Ирка покачала головой. У нее нет времени таиться и неспешно собирать сведения – пока она будет обживаться в Ирии… с Айтом неизвестно что станется! И сколько еще наднепрянские земли обойдутся без ведьмы‑хозяйки? Времени нет, а двое местных шпионов есть. Вот пусть хоть кто‑то из их хозяев проявит себя – глядишь, она в здешних интригах разберется.

«Айт был Великим Драконом. Но даже он сгинул в здешних интригах», – напомнили ожившие после Мертвого леса логика и здравый смысл.

– Не сгинул – ведь я же здесь! – огрызнулась Ирка. – И вообще, это не я лезу в здешние интриги – это они лезут ко мне. Даже до моего мира добрались. – Ирка перевернулась на живот, со злости ткнув кулаком подушку в хрустящей от чистоты кружевной наволочке. На самом деле ей было обидно. Пенек – ладно, на него плевать, но кот… Целый год жил рядом… и шпионил, шпионил, шпионил на загадочных игроков, ведущих здесь, в Ирии, свою игру! Наднепрянская ведьма им не игрушка! Новый удар обрушился на подушку – выскочившие на кончиках пальцев когти вспороли кружевное полотно, и по комнате полетели перья.

– Ой! Что я Уладе скажу! – Ирка вскочила, мгновенно превратившись из готовой к битве и интригам наднепрянской ведьмы‑хозяйки в нашкодившую девчонку. Если зашить и перевернуть подушку, убрать перья, может, и не заметят. Оскальзываясь босыми ногами на отдраенных до белизны досках пола, Ирка ринулась к своей сумке – кроме колдовских принадлежностей у нее там лежали обычные иголка с ниткой. Едва не врезалась в оставшуюся после вчерашнего купания бадью с водой…

Свет в окне погас, точно его завесили еще одной шторой. Снизу раздался львиный рык макровита, мгновенно сменившийся жалким, как у больного котенка, подвыванием, и крик Улады. Завеса медленно поползла вдоль окна, точно складываясь… Ирка отчетливо различила перепонку крыла. Ветер затряс ставню, заставив взметнуться шторы. Во двор садился дракон.

Ирка выскочила в полутемный коридорчик. Соседняя дверь распахнулась, и наружу выглянули две встревоженные физиономии: пониже располагалась ушастая морда кота, повыше – заспанная веснушчатая физиономия Пенька.

– Оба в комнату, быстро! – прошипела Ирка. Метнулась к себе, схватила брошенную на стуле юбку для верховой езды, наскоро обернула полотнище вокруг талии. Юбка грязная и рваная, но искать что‑то другое некогда. Ирка запрыгала на одной ножке, натягивая обнаруженные среди Дининых подарков плотно облегающие стопу кожаные туфельки, похожие на балетки. И рванула вниз по лестнице навстречу пронзительному крику тетки Улады:

– Убирайся отсюда, змееныш, чтоб духу твоего не было!

– Молчать, человечка! Моего духу хватит, чтоб распылить все здесь в пепел! – Молодой голос хотел звучать властно, но сорвался на позорный мышиный писк, и его обладатель мгновенно дошел до крайнего градуса ярости: когда мозги кипят, из ушей пар, а из ноздрей черный дым.

– Тебя я ожидала в последнюю очередь, но тоже сойдет, – пробормотала Ирка, разглядывая вчерашнего змееныша‑полукровку, демонстрирующего все признаки крайнего бешенства в обеденной зале Уладиной харчевни. Следы его попыток таранить лбом кирпичную стену были видны даже сквозь завесу пара – сейчас полукровка здорово напоминал Пенька после плотного общения с жителями Баранцовки.

И вот тут он увидел Ирку! В глазах окончательно… раздраконенного полукровки мелькнула вспышка. Зрачок перестал быть по‑человечески круглым, стремительно сжимаясь и вытягиваясь в вертикальную узкую черту, похожую на щель под печной заслонкой, сквозь которую видно бушующее внутри пламя. Пламя вскипело на кончиках его пальцев, и огненный шар понесся Ирке в лицо. Ирка кинулась вперед – пропуская шар над собой и одновременно сокращая дистанцию…

Тетка Улада звучно щелкнула пальцами. В комнате раздался вой – так воет в трубе ветер, – и со стен, карнизов, потолка, пола, кажется, даже из печных горшков ударили струи воздуха. Ирка взвизгнула – подол драной юбки для верховой езды завернуло ей на голову. Занавески хлопали, как паруса в шторм. Брошенный полукровкой клубок пламени завертелся волчком, точно корабль в водовороте… ринулся обратно и влепился своему хозяину в живот! Полукровку сложило пополам… и вынесло в распахнутые двери.

– Он мне будет говорить про дух… вонючка! – сморщила нос тетка Улада, разгоняя пухлой ладошкой чадный дымок.

За порогом, на взбитой ветром и обожженной огнем земле ворочался стонущий полукровка. Падающий сквозь проем и окна свет вдруг исчез… и к двери прильнула оранжевая драконья морда. Солнце блестело на чешуе, и в дверной проем заглядывал огромный равнодушный глаз с длинным вертикальным зрачком. Раздалось всхлипывание… и полукровка поднырнул у змея под нижней челюстью, чуть не на карачках протиснувшись в дверь.

– Я же говорил, это все она! Ее надо сжечь в пепел! – то ли прохныкал, то ли провизжал он, тыча в Ирку пальцем.

«И вот этого… гаденыша… Пенек вчера предлагал понимать? – возмутилась Ирка. – Может, еще и психоаналитика вызвать: пусть разберется, как проблемы в змейской семье пробудили в нем желание жечь окружающих!»

– Прошу прощения у господина змея… но на самом деле это все я! – небрежным движением пальцев указывая на вымазанного сажей поверх синяков полукровку, сказала Улада и гордо вскинула голову. Ирка едва заметно улыбнулась – если Милана, змеева вдова, похожа на маму… она сумеет достойно воспитать сына‑дракончика.

Желтый, как янтарь, глаз придвинулся к проему, остро пахнуло гарью и горячим металлом, раздался шумный вздох… и дракон исчез. На пороге встал широкоплечий молодой парень, с совершенно простецкой, густо усыпанной оранжевыми веснушками физиономией и ярко‑апельсиновыми волосами. Ирка с любопытством уставилась на него – какое разнообразие человеческих лиц у этих змейских морд! Жалко, похитителя Айта она в свое время не разглядела – ничего, кроме темного силуэта в пламени. Оранжевый здоровяк вовсе не походил на Айта с его тягучим изяществом и смертоносной грацией движений. Качок‑переросток какой‑то, из тех, что начинает день с полноценного питания и полновесной гири!

– Дозвольте войти? – прогудел змей и шагнул через порог, походя навернувшись лбом о низкую притолоку.

– Не слишком‑то ты дожидался разрешения, мой господин, – хмыкнула Улада, без всякой почтительности разглядывая потирающего ушибленный лоб змея.

– Я… это… не понял… – Змей огляделся по сторонам, затем вдруг вышел, обозрел закрепленного над дверью дракончика и вернулся. – Нахожусь в доме, осененном воздушным крылом… что ли? – явно с трудом подбирая положенные по этикету фразы, поинтересовался он.

– Ты находишься в доме, породившем воздушную кровь, – величественно обронила драконья бабушка. – Который чуть не был предан огню – с твоего попустительства. Или то, что мой внук мал, а его отец пал в бою, дает право всяким полукровкам безобразничать в их доме, а, огненный?

– Что вы слушаете человечку? – взвизгнул полукровка.

– Замолчи! – от рыка змея содрогнулись стены. Полукровка сжался в комок у порога. Оранжевый дракон пронзил его строгим взором, убедился, что тот сидит и не отсвечивает – даже мельчайшие искорки с пальцев стряхнул! – и вернулся к Уладе.

– Я последний, кто оскорбит память павшего собрата… – Дракон склонил апельсиново‑рыжую голову. – А также честь его юного сына и достопочтенной тещи. – покосившись на строгую Уладу поспешил добавить он. – Однако же мы получили жалобу…

– Донос, – почти пропела Улада.

– Жалобу, – упрямо повторил огненный. – О нападении на змееву кровь, совершенном у ворот города…

– При помощи городской стражи – там вот ее родич служит! – визгливо пожаловался змееныш.

– Я напала? – невозмутимо поинтересовалась Улада. – А городская стража мне помогала? Вся?

Змей внимательно и серьезно поглядел на украшавшие физиономию пострадавшего змееныша синяки и шишки:

– Если так поглядеть, выходит, что вся… А ежели иначе… – Он еще раз изучил скорчившегося у порога змееныша и презрительно дернул уголком рта: – Пострадавший говорит, постояльцы ваши новые напали.

– Это змеева кровь – пострадавший? – еще более деловито поинтересовалась Улада. – Надо Миланочку предупредить, чтоб, не попусти Табити, внучек ни с кем таким… пострадавшим не общался. У меня, господин огненный, заведение приличное, не всех пускаю, посетителей немного. Слышь, Хом‑Хомыч! – окликнула она мелкого человечка, все так же невозмутимо сидящего в углу залы, словно и не уходил со вчера, и продолжающего совать еду под шапку. – Не ты вчера ввечеру змееныша огненного избил?

Человечек стянул шапку – на темени у него обнаружился здоровенный зубастый рот. Острые зубы дожевывали кусок мяса – толстые красные губы шевелились среди волос.

– Как можно… – прочавкал макушкой человечек. – Я разве покусать могу… – И натянул шапку обратно.

– Они морочат голову, господин! Тут заговор! – Змееныш вскочил. – Это вот она сделала… – указывая на тихо стоящую у лестницы Ирку, завопил он. – А остальные ее покрывают!

– Девка? – изумился огненный. – Тебя избила девка?

Ирка поняла, что пришла ее очередь поучаствовать в спектакле.

– Я бы попросила! – с надменностью, ничуть не уступающей Лауме или Мраченке, процедила она. – Я посланница Великой Халы, а не девка! И я его пальцем не тронула, – честно добавила она.

– Тронула! Не пальцем, а… Я не знаю, как она это сделала, но это она! – вопил пострадавший. – Может, она и вовсе не человек!

– Змеевна, вроде тебя? – непонимающе похлопал глазами огненный. – Тогда это промеж вами двумя дело. Ты зачем меня сюда приволок? Думаешь, ежели ты мне племянник, так родного дядю можно и дурнем выставить?

– Змеева кровь: чтоб разобраться с девушкой, дядюшку приволок, – словно бы про себя прокомментировала Улада. – Какие у некоторых семейств проблемы с детьми, ай‑ай‑ай… Надо срочно отписать Миланочке… Воспитывать детей надо, во‑спи‑ты‑вать! Тогда они за дядюшкиной бронированной спиной от девушек прятаться не станут.

Оранжевый змей адресовал Уладе совсем не добрый взгляд – видно, уже представлял, как выходка племянничка обсуждается на змейских посиделках. С их раздвоенными язычками сплетни должны распространятся даже быстрее, чем в Иркиной школе это делают сестрички Яновские.

– Девица, сдается, прибыла в Симурану не одна? – с вкрадчивостью разгорающегося пожара вопросил змей. Хоть девкой не назвал, уже хорошо.

– Один мой спутник – кот. Только царапин на пострадавшем я не вижу, в основном синяки и шишки, – заявила Ирка. При слове «пострадавший» оранжевый страдальчески сморщился. – А второй вообще болен, на ногах не держится, пришлось к седлу привязать.

Оранжевый змей сморщился снова – обессиленный больной в качестве обидчика племянника его тоже не устраивал.

– А с какой целью девица прибыла в Симурану? – уже с безнадежной угрюмостью поинтересовался он.

– С посланием! – выпалила Ирка. Ну да, раз она посланница, должно быть послание… Теперь бы сообразить с каким… А собственно, зачем что‑то придумывать? Ирка вытянулась в струнку, как на параде, и отчеканила: – Послание от царствующей змеицы Дъны, Верховной Халы, Повелительницы Грозы, Айтварасу Жалтису Чанг Тун Ми Луну, Великому Дракону Вод. Он ведь здесь? – отставляя официальный тон, невинно поинтересовалась Ирка.

Змей растерялся. Точно как Ирка – когда правду говорить нельзя, а от вранья может выйти хуже. Могучие плечи сгорбились, как от тяжести, в глазах потух огонь, и забегали они не по‑драконьи воровато, а потом он и вовсе уставился в пол… еще чуть‑чуть – и от смущения ножкой ковырять начнет!

– Э‑э‑э… – неопределенно протянул грозный змей‑воитель. Сделал над собой усилие, явно собираясь с духом… беспомощно поглядел на Ирку. – Ну как бы это сказать…

Ирка изумленно глядела, как он жмется‑мнется, и понимала, что ее наспех составленный план, кажется, действительно сработал и она вот‑вот получит сведения об Айте, что называется, из первых крыльев!