Власть их над душой или их утрата. Проходили недели, а я был все так же или

Еще больше одержим вами. Наконец мне пришла в голову новая идея. Я уже ранее

Написал вас Парисом в великолепных доспехах и Адонисом в костюме охотника,

Со сверкающим копьем в руках. В венке из тяжелых цветов лотоса вы сидели на

Носу корабля императора Адриана и глядели на мутные волны зеленого Нила. Вы

Склонялись над озером в одной из рощ Греции, любуясь чудом своей красоты в

Недвижном серебре его тихих вод. Эти образы создавались интуитивно, как того

Требует наше искусство, были идеальны, далеки от действительности. Но в один

Прекрасный день, -- роковой день, как мне кажется иногда, -- я решил

Написать ваш портрет, написать вас таким, какой вы есть, не в костюме

прошлых веков, а в обычной вашей одежде и в современной обстановке. И вот...

Не  знаю, что сыграло тут роль, реалистическая манера письма или обаяние

Вашей индивидуальности, которая предстала передо мной теперь

Непосредственно, ничем не замаскированная, -- но, когда я писал, мне

Казалось, что каждый мазок, каждый удар кисти вое больше раскрывает мою

Тайну. И я боялся, что, увидев портрет, люди поймут, как я боготворю вас,

Дориан. Я чувствовал, что в этом портрете выразил слишком много, вложил в

Него слишком много себя. Вот тогда-то я и решил ни за что не выставлять его.

Вам было досадно -- ведь вы не подозревали, какие у меня на то серьезные

Причины. А Гарри, когда я заговорил с ним об этом, высмеял меня. Ну, да это

Меня ничуть не задело. Когда портрет был окончен, я, глядя на него,

почувствовал, что я прав... А через несколько дней он был увезен из моей

Мастерской, и, как только я освободился от его неодолимых чар, мне

Показалось, что все это лишь моя фантазия, что в портрете люди увидят только

Вашу удивительную красоту и мой талант художника, больше ничего. Даже и

Сейчас мне кажется, что я заблуждался, что чувства художника не отражаются в

Его творении. Искусство гораздо абстрактнее, чем мы думаем. Форма и краски

Говорят нам лишь о форме и красках -- и больше ни о чем. Мне часто приходит

В голову, что искусство в гораздо большей степени скрывает художника, чем

раскрывает его...

Поэтому, когда я получил предложение из Парижа, я решил, что ваш

Портрет будет гвоздем моей выставки. Мог ли я думать, что вы станете

Возражать? Ну а теперь я вижу, что вы правы, портрет выставлять не следует.

Не сердитесь на меня, Дориан. Перед вами нельзя не преклоняться -- вы

Созданы для этого. Я так и сказал тогда Гарри.

Дориан Грей с облегчением перевел дух. Щеки его снова порозовели. Губы

улыбались. Опасность миновала. Пока ему ничто не грозит! Он невольно

Испытывал глубокую жалость к художнику, сделавшему ему такое странное

Признание, и спрашивал себя, способен ли и он когда-нибудь оказаться всецело

Во власти чужой души? К лорду Генри его влечет, как влечет человека все

Очень опасное, -- и только. Лорд Генри слишком умен и слишком большой циник,

Чтобы его можно было любить. Встретит ли он, Дориан, человека, который

Станет его кумиром? Суждено ли ему в жизни испытать и это тоже?

-- Очень мне странно, Дориан, что вы сумели увидеть это в портрете, --

Сказал Бэзил Холлуорд.-- Вы и вправду это заметили?

-- Коечто я заметил. И оно меня сильно поразило.

-- Ну а теперь вы мне дадите взглянуть на портрет? Дориан покачал

Головой.

-- Нет, нет, и не просите, Бэзил. Я не позволю вам даже подойти близко.

-- Так, может, потом когда-нибудь?

-- Никогда.

-- Что ж, может, вы и правы. Ну, прощайте, Дориан. Вы -- единственный

Человек, который понастоящему имел влияние на мое творчество. И всем, что я

создал ценного, я обязан вам... если бы вы знали, чего мне стоило сказать

вам все то, что я сказал!

-- Да что же вы мне сказали такого, дорогой Бэзил? Только то, что вы

Мною слишком восхищались? Право, это даже не комплимент.

-- А я и не собирался говорить вам комплименты. Это была исповедь. И

После нее я словно чего-то лишился. Пожалуй, никогда не следует выражать

Свои чувства словами.

-- Исповедь ваша, Бэзил, обманула мои ожидания.

-- Как так? Чего же вы ожидали, Дориан? Разве вы заметили в портрете

Еще что-то другое?

-- Нет, ничего. Почему вы спрашиваете? А о преклонении вы больше не

Говорите -- это глупо. Мы с вами друзья, Бэзил, и должны всегда оставаться

Друзьями.

-- У вас есть Гарри, -- сказал Холлуорд уныло.

-- Ах, Гарри! -- Дориан рассмеялся.-- Гарри днем занят тем, что говорит

Невозможные вещи, а по вечерам творит невероятные вещи. Такая жизнь как раз

В моем вкусе. Но в тяжелую минуту я вряд ли пришел бы к Гарри. Скорее к вам,

Бэзил.

-- И вы опять будете мне позировать?

-- Нет, этого я никак не могу!

-- Своим отказом вы губите меня как художника. Никто не встречает свой