Пандит Шри Рамакришна Дас Бабаджи

Пандита Рамакришну Даса Бабаджи раньше звали Рамапратар. Он родился в семье со строгими традициями бхакти. Его дед был вайшнавом Рамануджа сампрадайи. Он был сидха в нараяна каваче (Специальная мантра Нараяны) и прекрасно знал шастры. Рамасингха, махарадж Джаяпура, назначил его гувернёром яувараджа (наследного принца). Он также дал деду в собственность две деревни и построил для него дом рядом с царским дворцом. Сын деда по имени Лакшминараян был также великим преданным. Юношей он оставил дом и ушёл в лес, где несколько лет повторял джапу Рама-мантры. Он был благословен даршанам Рамы и его братьев, сидящих всадниками на конях. Рама сказал ему вернуться домой и жениться. От его жены Камала Деви был рождён Рамапратар.

Рамапратару было всего лишь три года, когда умер его отец. Исключительный разум и любовь к учёбе сделали его способным в одиннадцатилетнем возрасте выучить наизусть «Сутры Панины», «Сарасвати въякарану» и «Амара-коша (Грамматика санскрита)». После священной церемонии вручения брахманского шнура он провёл Савитри-пурашчаран и получил даршан Савитри Деви. Она посоветовала ему идти во Вриндаван. Он уже собрался уходить во Вриндаван, но его мать не разрешила. Тем не менее, в тринадцать лет ему удалось сбежать из дома. Во Вриндаване он жил в храме Говиндаджи под присмотром Госвами, управляющих храмом.

Даже поселившись во Вриндаване, он продолжал учиться. Он изучил логику нъяя у Сударшана Шастри из храма Рангаджи, «Шримад Бхагаватам» у Нрисимха Дасаджи из Караули-кунджи и «Хари-бхакти-виласу» у Гопала Госвами. Во время изучения «Шатсандарбхи» он обычно прочитывал каждый день пятьдесят глав «Шримад Бхагаватам» перед Гопешвара Махадевом. Он закончил своё образование в двадцатилетнем возрасте.

Закончив обучение, он принял дикшу и веш от сидха Нитьянанда Даса Бабаджи и получил имя Шри Рамакришна Дас. Но из-за учёности его обычно называли Пандит Баба. По совету гурудева он поселился на Товардхане и учился науке Кришна - лила - смаранам у сидха Шрикришны Даса Бабаджи из Говардхана. После этого он жил на Варшане и практиковал лила-смаранам.

На Варшане жил знаменитый Киртания Гаурачаран Дас Бабаджи. Пандит Баба начал обучаться у него Бихагана киртану. Постепенно его поглощённость киртаном увеличилась, а погружённость в лила-смаранам уменьшилась. Гурудев сказал ему прекратить заниматься киртаном и посвятить себя только бшджану. Но даже после того, как он прекратил учиться киртану, его концентрация в бхаджане не улучшилась. Гурудев посоветовал сделать пурашчаран Кришна-мантры на протяжении семнадцати дней. В течение первых трёх дней он принимал только молоко, двенадцать следующих - одну лишь воду и в последние два постился без воды. На семнадцатый день он получил даршан Радхи и Кришны.

Это было подтверждено самим Бабаджи, когда он жил в Дауджи багича (небольшом саду), где в настоящее время находится Исследовательский Институт Вриндавана в районе Раманарети. В тот день он лежал под жестяным навесом в саду. Несколько преданных, включая Прияшарана Бабу, Крипасиндху Бабу и Лалита Мохана Госвами, сидели на небольшом расстоянии и обсуждали пурашчаран, совершённый Бабой. Один из них сказал, что Баба после пурашчарана получил даршан Кришна-Баларамы. Баба внезапно проговорил: «Нет, не Кришна-Баларамы, а Радха-Кришны.

И добавил ещё: «Радха-Кришна сказали: «Мы довольны тобой. Позволь Нам узнать, что ты хочешь?» Я ответил: «Я не знаю чего я хочу, кроме Вашего счастья». Затем Радха-Кришна улыбнулись и исчезли».

После этого Баба стал жить в пещере Рагхава в Пучхари, на оконечности Гирираджа, где жил Рагхава Пандит, спутник Махапрабху. По милости Радха-Кришны теперь он стал сидхой в лила-смаранам. С двух часов утра до двух часов дня он обычно сидел в пещере и совершал лила-смаранам, после чего выходил наружу. К этому времени обычно у пещеры собиралось много садху. Они приходили за советами относительно бхаджана. Баба разрешал их сомнения и трудности. Затем устраивали патх и киртан, которые продолжались до вечера. Вечером Баба уходил собирать мадхукари.

После некоторого времени погружённость Бабы в лила-смаранам стала настолько глубокой, что для него стало невозможным следовать какому бы то ни было режиму. Никто не знал, когда он садился в медитацию и когда выходил из пещеры. Иногда он оставался погружённым в бхаджан на протяжение двух или трёх дней и даже не выходил из пещеры за мадхукари. Садху, которые обычно собирались у пещеры, были лишены его общения.

Как-то в это время мать Бабы приехала из Джаяпура повидаться с ним. Ей пришлось два дня сидеть у пещеры, ожидая его. На третий день, выйдя наружу, он сразу пошёл за мадхукари, даже не взглянув на неё. Его мать проследовала за ним некоторое расстояние, плача и стеная, но он даже и тогда не поглядел в её сторону. Она вернулась домой с разбитым сердцем.

Когда мать уехала, у него начались трудности с лила-смаранам и беспокойства. Он пришёл к Кришна Дасу Бабе и спросил об их причине. Баба сказал: «Причина банальна. Ты совершил оскорбление своей матери».

Тогда он написал письмо матери, в котором извинился и пригласил её во Вриндаван. Он подыскал для неё отдельный домик в Пучхари, где она прожила до конца своих дней. Он заботился о ней и старался сделать всё возможное, чтобы она была счастлива. Как только он стал помогать ей, его шакти (концентрация) в лила-смаранам восстановилась.

Мать Бабы тоже была преданной. Кришна может простить любое оскорбление по отношению к себе, но он никогда не прощает оскорбления преданных.

После некоторого времени в Гаудия Вайшнава Сампрадайе возник конфликт относительно Гаура-мантры, кто-то утверждал, что отдельное повторение Гаура-мантры необходимо, другие говорили, что нет необходимости в Гаура-мантре, поскольку Гаура по существу не отличен от Кришны. Пандит Баба не хотел участвовать в конфликте. Поэтому он ушёл на Варшану и поселился в Мора-кути — уединённом месте на вершине холма. Прожив там восемь лет, Баба снова вернулся в свою пещеру, когда конфликт был исчерпан.

Одной зимней ночью он для поддержания тепла разжег на полу древесный уголь и уснул в пещере с закрытой дверью. Проснувшись утром, он обнаружил себя лежащим на свежем воздухе. Очевидно кто-то вынес его из пещеры, чтобы спасти от угарного газа, который мог быть смертельным. В этом, однако, не было ничего необычного, поскольку, как мы уже рассказывали выше, во Врадже к садхакам часто приходит духовная помощь во время трудностей или критических ситуаций.

Как-то духовная помощь снова пришла к Бабе, когда несколько людей, принадлежащих к другой сампрадайе, пытались навредить ему. Бабе обычно выражали почтение ачаръи (наставники) всех сампрадай из-за его преданности, учёности и широкого кругозора. Он хорошо разбирался в шастрах (писаниях) всех сампрадай и был также хорошо знаком с методиками их религиозных практик. Пандит Амолака Рама Шастри и Баба Хамсадаса из Нимбарка сампрадайи, Шри Сударшаначарья, Шри Дулари Прасада Шастри и Ганапати Шастри из Рамануджа сампрадайи, Санкаршана Дасаджи из Рамананда сампрадайи, и Пурушоттама Бхаттаджи известный учёный и катха вачака из Пушти сампрадайи — все приходили к нему за советами по вопросам, касающимся писаний или религиозных практик, и Баба всегда советовал им в соответствие с философией и практикой их собственных сампрадай.

Даже Пранагопал Госвами, потомок Нитьянанды Прабху и величайший представитель философии Гаудия Вайшнавизма тех времен и Шримад Бхакти Сиддханта Сарасвати Махарадж (То, что Шримад Бхактисидханта Сарасвати высоко ценил Пандита Бабу, подтверждает тот факт, что во время Враджамандалы парикрамы организованной им в 1932-м году, в которой участвовал автор этой книги, он советовал всем участникам зайти к Бабе на даршан.), основатель-ачарья Гаудия Миссии, были о нём очень высокого мнения и приходили за советами.

Но некоторые ортодоксальные и злонравные члены отдельных сампрадай завидовали ему. Как-то раз они хотели оклеветать Шри Рупу и Шри Санатану, самых почитаемых ачаръев Гаудия сампрадайи тем, что проповедовали, будто они сначала принадлежали их сампрадайе, но были выгнаны из неё по причине неправильного поведения. Баба убедительно осудил их. Они почувствовали себя униженными и сговорились убить его. В соответствие со своим планом они спрятались возле его пещеры, ожидая, когда он пойдёт за мадхукари, чтобы напасть на него. Но, когда Баба вышел из своего прибежища и направился в сторону деревни за мадхукари, они увидели льва, следовавшего за ним, подобно идущему за хозяином верному псу. Когда они таким образом достигли деревни, лев спрятался с правой стороны от неё, около самадхи Госвами. На обратном пути лев опять сопровождал его до самой пещеры и затем исчез. Заговорщики были одновременно изумлены и напуганы. Они осознали, что Баба был сидха махапуруша и их враждебное отношение к нему сменилось на любовь и преданность.

Однажды, когда Баба делал бхаджан в своей пещере, ядовитая змея заползла на его тело и обвилась вокруг груди и шеи. Но он продолжал спокойно медитировать. Спустя какое-то время змея сползла вниз и скрылась. Ночью Баба услышал голос: «Оставь эту пещеру!» Он немедленно перебрался в Шьяма-кути возле Кусума-саровара.

Пандит Баба не дал дикшу ни одному человеку. Но многие преданные, получавшие его наставления относительно бхаджана, считали его своим шикша-гуру. Самыми известными среди них были: Шри Гауранга Дас Бабаджи, Шри Прияшарана Дасаджи, Шри Крипасиндху Дасаджи, Шри Вишну Дасаджи, Шри Кешава Дасаджи и Шри Лалита Мохан Госвами. Также были такие, которые не получали ни у кого дикшу, но считали его своим гуру, например, Тхакур Кушала Сингхаджи из Гиджагарха.

Гауранга Дас Бабаджи, кого раньше звали Дхирендра Натх Чакравати, сын богатого землевладельца в Калькутте и блестящий студент Шотландского Церковного колледжа. Дхирендра отрёкся от мира в двадцать лет, приняв дикшу у Шри Рамы Даса Бабаджи из Калькутты и, прибыв во Вриндавнан, стал совершать бхаджан под руководством Сидха Шри Джагадиша Даса Бабаджи. На Бабу произвело большое впечатление его бхакти-бхава и исключительный интеллект. Он сказал ему изучать шастры у Пандита Бабы. Пандит Баба проявил к нему большой интерес и стал обучать. В должное время он достиг мастерства в знание «Шримад Бхагаватам», «Шат-Сандарбх» и других бхакти-шастр. Пандит Баба затем попросил его брать одну книгу за другой и объяснять их в присутствии садху, которые опять начали собираться у него вечером. Его лекции привлекали толпы людей и стали регулярной частью обычных занятий Бабы вечером.

Прияшаран Баба тоже был молодым, когда пришёл во Вриндаван. Он учился в Варанаси и прибыл во Вриндаван с коротким визитом. Но встретив Пандита Бабу, он так привлёкся им, что не вернулся обратно. Будучи уже инициированным в Нимбарка сампрадайе, он принял его как шикша-гуру и стал делать бхаджан под его руководством. Баба наставлял его в соответствие с методами поклонения и медитации, преобладающими в Нимбарка сампрадайе. Подобно тому, как Гауранга Дас вырастал в знаменитого сидт махатму и лидера сампрадайи Гаудия Вайшнавов, Прияшаран Баба рос в выдающегося махатму Нимбарка сампрадайи.

Примерно в это же время появился Крипасиндху Дас Баба. Своей преданностью Пандиту Бабе он внушил тому такую любовь к своей личности, что был пожизненно принят им как компаньон и слуга. У него был большой прогресс в бхаджане под присмотром Бабы. Он стал таким продвинутым и так сильно и всей душой привязан к Бабе, что чувствовал его состояние, даже находясь на большом расстоянии от него. Однажды Баба заболел. От слабости он уже не мог говорить. Его мучила жажда, но вместо слов с просьбой о воде из его рта выходили нечленораздельные звуки и поэтому преданные, находящиеся рядом с ним, ничего не могли понять. Крипасиндху в это время ушёл за мадхукари и по дороге тоже стал чувствовать жажду. Он часто пил воду, но в горле по-прежнему было сухо. И ему интуитивно пришло понимание, что Баба хочет пить. Он поспешно вернулся и дал ему воду. Когда Баба утолил свою жажду, его жажда тоже автоматически прекратилась.

Как-то у Бабу случилось острая зубная боль. Позвали зубного врача удалить зуб. Доктор спросил: «Баба, который зуб болит?»

«Я не знаю», — ответил Баба.

Доктор засмеялся и сказал: «Тогда кто знает?»

«Крипасиндху знает».

И Крипасиндху указал на больной зуб.

В 1918-м году Пандит Баба заболел гриппом. Его привезли лечиться во Вриндаван. Восемь лет он прожил в различных местах Вриндавана. С 1926-го года он стал жить в Дауджи Багичи, где и дожил до конца своих дней.

Вишнудас пришёл к Бабе, когда тот переселился в Дауджи Багичи. Ему было тогда только четырнадцать лет. Он был послан своим гуру, Ядунандана Дасом Бабаджи с Сурьякунды, служить в Дауджи Багичи из-за преклонного возраста Пандита Бабы и делать бхаджан под его руководством. Он шёл всю дорогу пешком от Сурьякунды до Вриндавана и по причине испепеляющего зноя почувствовал ухудшение самочувствия и высокую температуру. Когда путник добрался до Дауджи Багичи, жар в теле был настолько сильным, что он лёг, обессиленный, около стены сада. Вечером Баба вышел из своей комнаты за мадхукари. Вишнудас в поклоне лёг, распростёршись у его стоп. Баба поприветствовал его: «Добро пожаловать, Вишнудас, пойдём вместе собирать мадхукари».

«Баба, у меня высокая температура», ~ проговорил Вишнудас.

«Итак что ты предлагаешь?» ~ сказал Баба и, взяв его за руку, повёл за собой. В тот момент, когда Баба прикоснулся к его ладони, Вишнудас почувствовал, что от его жара и усталости не осталось и следа. Баба, раз взяв его за руку, уже больше не отпускал. Вишнудас оставался с Бабой до конца, везде следуя за ним, словно тень. Он много приобрёл благодаря общению с ним. Баба был погружён в Кришна-лилу даже тогда, когда вместе с Вишнудасом ходил за мадхукари. Его внутренние переживания иногда передавались ученику, подобно электрическому току, через прикосновение, поскольку он часто держал его за руку или плечи во время ходьбы.

Однажды в июне, после сбора мадхукари, Баба вместе с Вишнудасом возвращался к себе в кутир. Его рука покоилась на правом плече юноши. Внезапно на пути Вишнудас испытал изменение окружающей действительности. Горячий летний воздух превратился в прохладный и умиротворяющий весенний ветерок, и всё пространство наполнилось сладким ароматом цветов дерева кадамба. Вишнудас будто перенёсся в состояние блаженства и спросил: «Баба! Что это такое?» Баба ответил: «По милости Радхарани ты получил проблеск осознания настоящей природы Вриндавана. Вриндаван полностью духовен. Он только кажется земным. Во Вриндаване сосуществуют все сезоны и служат Радха-Кришне в соответствие с их желаниями. Когда сердце садхаки очищается посредством бхаджана, он видит духовный Вриндаван и вечные лилы, в которых развлекаются Радха и Кришна».

Тхакур Кушала Сингх был крупным землевладельцем в Раджастане и главным судьёй в Верховном суде Джаяпура. Он был также очень учён, религиозен, бесстрашен и решителен. Оставив пост главного судьи, он пришёл к Бабе с намереньем отречься от всего и стать садху. Он обратился к Бабе с просьбой дать ему веш. Баба дал ему совет: «Тебе не нужно отрекаться. Разве невозможно совершать бхаджан, ведя семейную жизнь? Мои дни подходят к концу. Сейчас пришло плохое время. Садху будут делать всё, что делают грихастхи (домохозяива). Они будут строить великолепные здания, держать счёт в банке и наслаждаться роскошью. Лучше жить дома и незаметно делать бхаджан. Таким образом, ты не будешь известен как святой, и никто не будет доставлять тебе беспокойства».

Кушала Сингх отбросил идею стать святым. Он обычно приезжал во Вриндаван один или два раза в месяц, жил какое-то время в обществе Бабы и затем возвращался в Джаяпур.

Тхакур Хари Сингх был землевладельцем в Нимония, районе Джаяпура. Подобно Кушала Сингху он также считал Бабу своим гуру и часто приезжал во Вриндаван для сатсанги (общения). Как-то он сообщил ему: «Баба, моя жена серьёзно больна. Астрологи предсказали, что у неё сейчас плохое расположение звёзд в гороскопе, поэтому она скоро умрёт. Доктора тоже потеряли всякую надежду. Милостиво посоветуй, что ей нужно делать в свои последние дни, чтобы спасти свою душу».

Баба дал совет: «Пусть она читает «Шримад Бхагаватам». Её звёзды станут благоприятными. Звёзды неблагожелательны только для людей, которые не преданны Богу. Они расположены дружески и приносят пользу тем, кто предан Господу».

«Но она слишком слаба, чтобы читать «Бхагаватам»», ~ пожаловался Шри Хари Сингх.

«Тогда ты можешь читать ей».

Тхакур Хари Сингх стал читать жене «Бхагаватам». Звёзды действительно начали оказывать на нее благоприятное влияние. Она выздоровела и жива по сей день (Здесь говорится о времени, когда автором писалась эта книга).

Пранагопал Госвами приезжал из Калькутты во Вриндаван и один месяц, сидя перед Бабой, читал «Шримад Бхагаватам» и другие бхакти-шастры. Один раз, даже до назначенного времени его прибытия, Баба стал тревожиться и спрашивать о нём у всех посетителей. Они удивлялись и говорили: «Баба, почему Вы так беспокоитесь? Он приедет в назначенное время во второй половине дня. Сейчас всего лишь двенадцать часов». Но Пранагопал приехал на один день позже по причине столкновения составов в Бамараули, и в поезде, в котором он ехал, погибли сотни людей. Купе, занятое Пранагопалом и его компаньонами, уцелело, тогда как последующее и предыдущее были раздавлены. Когда Пранагопал прибыл во Вриндаван, он объявил, что только благодаря переживаниям и заботе Бабы он и его компания были спасены, иначе как бы их купе оказалось неповреждённым, когда были разрушены оба соседних?

Пранагопал Госвами был знаменит из-за своей учёности и мастерского представления священных писаний. О нём сложилось всеобщее мнение как об авторитете, дающим окончательное суждение по всем религиозным вопросам. Если у кого-то возникали трудности или сомнения, они обращались за разъяснениями к Пранагопалу. Но, когда они возникали у самого Пранагопала, он искал совета Бабы. Много раз его трудности разрешались простым посещением Бабы, без фактического обращения к нему. Одного присутствия Бабы было достаточно, чтобы в его ум интуитивно вошло правильное решение.

Даже ещё загадочнее, чем этот факт, был способ, которым Баба один раз разрешил трудности Гауранга Даса, связанные с комментариями на сутру «анандамайо-абхьясат». В это время Баба жил в пещере в Раманрети, которая известна как Маданамохана-ки-тибари. Гауранга Дас пришёл к нему и, не заходя в пещеру, прокричал о своих затруднениях. Он услышал голос Бабы изнутри пещеры, который подсказал решение и затем спросил: «Ты всё понял?»

«Да, Баба», ~ ответил Гауранга. Но когда он вернулся в свой кутир, то удивился, увидев Бабу, идущего с противоположной стораны вместе с Амолака Рама Шастри, и, недоумевая, сказал: «Я только что был возле Вашей пещеры, поскольку не мог разобраться с одной сутрой, и Вы помогли мне. Как это возможно, что Вы сейчас оказались здесь?» Баба парировал вопрос, сказав: «Много садху живёт во Вриндаване в невидимых телах. Они незаметно помогают садхакам, когда те испытывают проблемы».

Пандит Баба был живым примером шлоки Чайтанья Махапрабху «тринадапи суничена», в соответствие с которой человек должен быть смиреннее, чем трава и оказывать почтение каждому, не желая быть почитаемым другими. Когда бы он не пришёл на религиозные собрания, на которых проводилась катха или киртан, то всегда садился позади всех. И никто не осмеливался предложить ему пересесть в передний ряд.

Он никогда не позволял кому-либо прикасаться к своим стопам. Один человек из Бихара, страдающий острой болью в желудке, услышал как кто-то сказал ему во сне: «Возьми пыль со стоп Пандита Бабы, натри ею своё тело, и ты избавишься от болезни». Больной также получил адрес Бабы. Он пришёл во Вриндаван и, повстречав Бабу в Банакханди, когда тот возвращался в свой кутир после мадхукари, захотел дотронуться до его стоп. Но Пандит Баба отругал его и не позволил касаться своих стоп. Больной почувствовал обиду и разочарование. Кто-то подсказал ему обратиться к Крипасиндху Бабе. Крипасиндху Баба посоветовал ему взять щепотку пыли со следов Бабы, когда тот следующим утром пойдёт по нужде. Что он и сделал. Затем, втерев пыль со стоп Бабы в свой лоб, он немедленно вылечился.

Однажды один человек, увидевший, как Рама Дас Бабаджи Махарадж из ашрама Ратхабари в Калькутте прикоснулся к стопам Пандита Бабы, поинтересовался у последнего: «Если Вы позволяете великому святому, подобному Рама Дасу Бабаджи, дотрагиваться до Ваших стоп, то почему запрещаете нам?» Баба ответил: «Рама Дас Бабаджи — махатма. В любом случае, коснётся ли он к моих стоп или попросит меня прикоснуться к его стопам, я должен молча согласиться».

Баба всегда был вежлив с посетителями. Но, если кто-нибудь приходил к нему с мирскими воззрениями или делал что-нибудь, противоречащее вайшнавским правилам поведения, он приходил в ярость. Один раз к нему пришёл раджа в царском одеянии со всей своей свитой. У него была сумка с золотыми монетами. Он поставил её перед Бабой и уселся рядом. Баба спросил: «Что это?»

«Золотые монеты, Баба. Ты можешь пользоваться ими по своему желанию», — ответил раджа.

Баба сказал: «Они бесполезны для меня. Отдай их кому-нибудь другому».

«Но я принёс золото для Вас лично, Баба. Вы должны принять мой дар», — настаивал раджа с повелительной ноткой в голосе. Баба взбесился. Он выпалил в него залп ругательств и попросил выйти вон. Но раджа продолжал упорствовать. Тогда Баба заорал на него: «Если ты сейчас же не уберёшься вместе со своей мошной, я разобью себе голову». Он уже намеревался удариться головой об пол, когда раджа вскочил и, прихватив свою сумку, выбежал во двор.

Раджа был в дружеских отношениях с одним пандитом враджабаси. Он рассказал тому всё о происшедшем и пожаловался: «Какой же Баба сидха махатма? Я хотел оказать ему служение. Но он внезапно стал ругаться и нанёс мне тысячи оскорблений. Чего ради он надругался надо мной подобным образом?»

Враджабаси посоветовал: «Это Ваш промах. Ваша идея, что золото может послужить Бабе, в действительности, — медвежья услуга. И Вы к тому же на этом настаивали. Поэтому Баба разозлился. Вы совершили оскорбление ему и таким образом вызвали гнев Господа, кто никогда не прощает подобное обращение со своими преданными. Вы можете освободиться от последствий оскорбления, если пойдёте к нему со мной и сделаете, как я скажу. Сделав это, Вы так же увидите, насколько он сердечный и обходительный человек».

Раджа согласился поступить согласно совету враджабаси. Он пришёл вместе с ним к Бабе на следующий день. Как тот ему посоветовал, он не взял с собой своих сопровождающих и снял царское облачение. Раджа пришёл, как обычный человек, с тилакой, украшавшей его лоб, с туласи-кантхи (бусами из дерева Туласи) вокруг шеи и мешочком для чёток, что сделало его похожим на преданного вайшнава.

Пандит враджабаси и раджа сделали дандават Бабе и сели у его стоп. Ответив на вопрос Бабы о его благополучии, пандит произнёс: «Мне сказали, что раджа вызвал у Вас вчера раздражение. Я уверен, что он очень сожалеет о нанесённом Вам с его стороны оскорблении».

Баба ответил: «Нет, нет. Он не совершил никаких оскорблений. Он проявил себя с хорошей стороны. Несмотря на своё царское величие, он молча выслушал мою гневную брань. Я отругал раджу для его собственного блага. Если бы я принял сумку с золотыми монетами и использовал деньги на служение вайшнавам, это отравило бы их сознание. Кроме того, золото привлекло бы воров и разбойников, которые доставили бы преданным много беспокойств. И раджа должен был бы страдать по причине его ответственности за случившееся положение дел».

Раджа был тронут этими словами. Он упал к стопам Бабы и взмолился: «Баба, я ужасно глупый раджа. Милостиво простите меня за оскорбление, нанесённое Вам».

Однажды Гауранга Дас Бабаджи пришёл на Радха-кунду. Он пробыл там одну ночь и вернулся на следующий день утром. Его уговорил пожить у себя один садху из Баула сампрадайи. Действительным намереньем этого садху было желание переманить его в свою веру, в которой общение с женщинами было неотъемлемой частью садханы. Он отнёсся к нему очень хорошо, вкусно накормил и постелил постель. Сквозь сон Гауранга Дас почувствовал нежное прикосновение женских рук, массирующих ему стопы. Он немедленно вскочил, отругал незнакомку и садху и ушёл в другое место. Садху испугался, что рано или поздно Гауранга Дас доложит о случившемся Пандиту Бабе, и ему будет невозможно находиться во Врадже. Он подумал, что Пандит Баба может не поверить словам ученика, если опередить и очернить его перед Бабой. Клеветник пришел к Бабе на следующее утро и прошипел: «Баба, Вы думаете, что Гауранга Дас хороший садху. О, Вы не знаете о нём всего. У него есть тайная любовница».

Баба не смог стерпеть эту наглую ложь. Он неистовствовал в гневе и взорвался: «Дьявол! Ты набрался наглости осквернить имя великого святого, подобного Гауранге Дасу. Ты не знаешь, что тебя ожидает за это преступление. Ты сдохнешь, как паршивый гавкающий пёс! Убирайся и запомни мои слова — ты умрёшь собачьей смертью».

Вскоре после этого клеветника укусил бешеный пес, он страдал тяжёлым поражением нервной системы и умер, скуля и рыча, как собака.

Вайрагья (отречение) Бабы было не имеющим себе равных. Вся его собственность состояла из ланготи (Набедренная повязка), бахирвасы (Кусок ткани, носимый вокруг бёдер), каравы и нескольких книг. Если что-нибудь кроме этого попадало к нему в кутир, оно становилось жертвой его гнева и выбрасывалось как можно дальше. Как-то раз в жаркое лето Прияшаран Баба принёс и поставил в кутир новый глиняный горшок с водой. Баба увидел его, вернувшись после сбора мадхукари. Немедленно горшок был вынесен наружу и разбит вдребезги. Баба спросил Прияшарана Бабу: «Зачем ты это сделал?»

Тот ответил: «Я принёс воду, потому что было очень жарко и Вы постоянно просили пить».

«Я знаю ты принёс горшок, чтобы не ходить каждый раз за водой на колодец. Глупец, ты не понимаешь, что этим доставил бы беспокойства моему бхаджану, — горшок заманивал бы других людей зайти в мой кутир, чтобы напиться прохладной воды».

Однажды Баба заболел. Ему посоветовал вайдьи (врач) принимать средство макарадхваджа. Шьмасундара Дас и другие вайшнавы, помогавшие Бабе, должны были растирать макарадхваджу с помощью кхарала (Большой плоский камень в форме лодки, на котором растерают в пасту специи или любые другие продукты) и лорхи (Маленький камень, которым растирают)*. Если бы Баба узнал, что вайшнавы так тяжело трудятся из-за него, он перестал бы принимать это лекарство. Поэтому Шьямасундара готовил макарадваджу, когда Баба уходил собирать мадхукари, и затем после растирания прятал от его глаз кхарала и лорхи. Каким-то образом лорхи раскололся, и Шьямасундара попросил Кушала Сингха принести другой камень. Через какое-то время Баба заметил, что Кушала Сингх передал Шьямасундару что-то, завёрнутое в бумагу. После того, как Кушала Сингх ушёл, он спросил слугу, что тот принёс. Шьмасундара ответил: «Ничего, Баба, только небольшой лорхи для растирания макарадхваджа».

Баба замер. Его лицо было красным от гнева. Он взял свою караву и сумку для мадхукари и сказал: «Только небольшой лорхи? Живите здесь вместе с камнем, а я ухожу». Баба уже собирался уходить, но Шьямасундара упал к его стопам и взмолился: «Баба! Я совершил оскорбление. Милостиво прости меня, или я умру». «Тогда немедленно иди и верни камень».

Шьмасундара быстро ушёл и отдал лорхи Кушала Сингху. После этого Баба успокоился.

Баба собирал мадхукари только у враджабаси. И даже у них он не брал ничего принесенного из мест, находящихся вне Враджа. Однажды кто-то принёс много парабалы (Назавание овощей) для Нарахари Даса Бабаджи, махатмы Радха-кунды. Нарахари Бабаджи послал какую-то часть овощей Пандиту Бабе. Баба сказал человеку, принёсшему парабалу: «Скажи Нарахари Бабе, что ему не следует посылать мне что-либо, доставленное из-за пределов Враджа".

Посетители, присутствовавшие при этом разговоре, спросили: «Баба, какой вред в том, если Вы примете что-нибудь из-за границ Враджа?»

Баба ответил: «Вы совершаете бхаджан! Если бы вы делали бхаджан, тогда вы реализовали бы какой вред в том, когда принимаешь что-нибудь из-за пределов Враджа».

Для обычного человека может оказаться трудным осмыслить это. Но Баба не был заурядной личностью. Он был святой с сердцем безукоризненной чистоты, всецело поглощенным Враджем и Враджа-лилой. В его сердце не оставалось места для чего-либо, что не являлось бы неотъемлимой частью Враджа-лилы или что было бы связано с чем-нибудь из-за пределов Враджа. Любые подобные вещи были не приемлемы для него, как чёрное пятно на белой одежде. Баба также не принимал прасад из храмов, в которых служение божествам финансировалось с помощью людей мирского склада ума. Как-то раз Кушала Сингх привёз прасад Говиндаджи из Джаяпура вместе с цветочной гирляндой, украшавшей до этого Божество. Но Баба взял только маленькую частицу, чтобы избежать оскорбления, а остальное распространил среди вайшнавов, после чего дал наставление Кушала Сингху: «Никогда не приноси сюда прасад Говиндаджи. Только один Говиндаджи может переваривать это». Служение Говиндаджи совершалось на деньги Джаяпурского махараджа.

Кто-то возможно не поймёт, каким образом прасад, оплаченный личностью, предающейся мирским наслаждениям, может повредить духовному здоровью садхаки. Но этот факт был много раз подтверждён практикующими преданными. Тонкости духовного мира находятся вне постижения материального ума. Если Баба, не зная, ел что-либо, принесённое из неподходящего источника, он мог легко определить это по причине тонких беспокойств, возникающих в его уме. Последующие расспросы о источнике всегда подтверждали его интуитивные догадки.

Однажды Раджарши Ванамали Рай Бахадур послал Бабе прасад от его Божества Шри Винода Лалы. Баба принял только щепотку и остальное раздал другим. Ночью Винода Дал сказал ему во сне: «Почему ты отказался от моего прасада! Служение, оказываемое мне, оплачивается от доходов моей собственности, а не Ванамали Рая». Это была правда. Владения, налоги с которых обеспечивали храмовые службы для Шри Винода Дала, были записаны на имя Божества.

Следующим утром Баба прошёл пешком весь путь от Говардхана до храма Шри Винода Дала во Вриндаване и попросил прасад. Он наелся прасада сверх вместимости своего желудка и после этого никогда не давал Винода Лалу возможности выражать подобное недовольство.

Как многие другие сиддха махатмы, Баба обладал способностью творить чудеса, но он, насколько возможно, пытался не использовать ее с целью внушить страх или прославиться в качестве сиддха пуруши. А если его к тому вынуждали обстоятельства, он всегда отнекивался от чуда, объясняя его тем или иным путём. Однажды Пранагопал Госвами послал ему двести рупий, чтобы накормить вайшнавов в связи с годовщиной смерти его матери. В соответствие с этим Баба организовал пир, на который был приглашён узкий круг вайшнавов. В тот же день пришёл Рама Дас Бабаджи со своей группой бенгальских вайшнавов из Калькутты. Рама Дас Баба послал новость Пандиту Бабе, что придёт вечером в его ашрам вместе с группой преданных и устроит Гаура-Гададхара киртан. Одна неизменная инструкция Бабы, данная Крипасиндху Дасу, заключалась в том, чтобы любой вайшнав, оказавшийся в ашраме во время проведения утсавы (праздника) или пира, должен быть накормлен вместе со всеми. Поэтому всегда готовили дополнительно на десять или двенадцать человек больше. Но в группе Рама Даса Бабы было около трёхсот вайшнавов. Их невозможно было накормить ограниченным количеством приготовленного прасада, и в связи с этим Крипасиндху Дас выразил свои беспокойства Пандиту Бабе. Но тот не отнёсся к ним серьёзно, сказав: «Не переживай. Бенгальские вайшнавы едят очень мало». Это высказывание не освободило Крипасиндху от его озабоченности. Но что он мог поделать? Он отдался на произвол судьбы. Однако, вечером, когда пир уже закончился, он был изумлён, обнаружив всех насытившимися и вдобавок немного прасада, оставшегося на кухне. Баба объявил Крипасиндху Дасу: «Разве я не говорил тебе, что бенгальские вайшнавы едят очень мало?» Крипасиндху Дас ничего не ответил, но в душе посмеялся над хитростью Бабы.

Постепенно Баба становился старее и слабее. Для него стало невозможным ходить собирать мадхукари. Он начал поддерживать своё тело фруктовыми соками. Но, хотя Баба был физически слабым, ментально он оставался в состоянии боевой готовности, и его бшджан шёл как обычно. Он вставал в два часа ночи и продолжал сидеть, повторяя джапу и медитируя на Кришна-лилу, до двух часов дня. Нама-джапа стала частью его жизни. Она продолжалась всё время и без перерывов. Даже во время сна было иногда слышно, как он повторяет святые имена. Его указательный палец, который во время повторения джапы остаётся снаружи мешочка с чётками, стал таким прямым и окостеневшим, что не сгибался и им нельзя было пользоваться даже во время приёма прасада. Постепенно потребление Бабой сока становилось всё меньше и меньше, а его слабость увеличивалась. Он в основном оставался заключённый в узкие рамки кровати, стоящей в его кутире. Если он хотел выйти из кутира, его помощники выносили его вместе с кроватью. Один раз, когда его выносили таким манером, он проговорил, шутя: «Раманама сатья хай» (только имя Бога есть истина). В этом был определённый юмор, потому что, согласно обычаю, эту строку громко повторяют люди, несущие мёртвое тело к месту погребального костра. Хотя Баба произнёс её шутливым тоном, Крипасиндху Дас подумал, что Баба намекает, что он скоро оставит тело.

Услышав, что состояние Бабы ухудшается, Кушала Сингх и Хари Сингх приехали из Джаяпура. Они пригласили доктора из Калькутты, и Бабу начали лечить. Но что мог поделать вайдъя (врач), если Баба сам не хотел больше жить? Пробыв несколько дней Кушала Сингх и Хари Сингх, вернулись в Джаяпур. Но перед тем, как покинуть Бабу, Хари Сингх помолился ему в уме с просьбой, чтобы его и Кушала Сингха информировали прежде, чем наступит предугадываемый им конец. Его молчаливая молитва была замечена Бабой.

Баба попросил Крипасиндху Даса позвать Гададхару Дасу Бабаджи, киртанию и его группу из Говардхана и организовать на протяжении одного месяца в его ашраме аштакалъя-лила киртан. Это был другой знак для Крипасиндху Даса, указывающий на то, что Баба готовится оставить тело. Он организовал киртан. Киртан продолжался один месяц, и Баба всё это время был погружён в лила-смаранам. Одним вечером, когда всё его близкое окружение сидело вокруг него, Баба обратился к нему со словами: «Когда я оставлю тело, вы все покиньте багичи. Уйдите куда-нибудь». Возможно, он сказал так с целью гарантировать, чтобы никто из его помощников не взял после него сад в свою собственность.

«Кто-то спросил: «Баба, Ваше самадхи!»

«Никаких самадхи. Ваш бхаджан будет моим самадхи».

«А как насчёт утсавы?»

«Никаких пиров. В этот день все вы соберите мадхукари, сядьте вместе и поешьте».

Затем он обратил взгляд на молодых садхаков, живущих в его ашраме и сказал: «Спасите этих юношей от женщин».

На следующий день был Радхаштами, и Баба как обычно постился. Он также ничего не поел в очередной экадаши (Одиннадцатый день убывающей и пребывающей луны, на который согласно вайшнавской традиции принято постится.). В эти два дня Крипасиндху дас настаивал, чтобы Баба принял немного панчамриты (Смесь воды, молока, йогурта, мёда и гхи, которой омыли Божества) или, по крайней мере, воды, но безуспешно. На особенно настойчивые уговоры он отвечал со сложенными в намаскаре руками: «Пожалуйста, не разрушайте мой пост».

Через пару дней он попр<