Шестая ступень — астроном перед «вратами Богов»

Приготовление к этой ступени начиналось с облачения кандидата в железный костюм. Фесмофор вел его к «Вратам смерти», к которым надо было спуститься на четыре ступени, ибо пещера приема в прошлый раз использовалась для третьей ступени, а в этом случае была заполнена водой, чтобы по ней прошла лодка Харона. Там находилось несколько саркофагов, и они поражали воображение кандидата. Ему сообщали, что поместили сюда останки тех членов, которые были приговорены к смерти за предательство секретов общества; ему обещали ту же судьбу при совершении подобного преступления.

Затем кандидат становился в центр собрания и произносил новую клятву. После этого его обучали истории происхождения богов, которыми восхищались люди, которым они устраивали празднества и в которых желали верить; в то же самое время ему указывали на необходимость сохранения политеизма для простых людей^[59]. Они укрепляли идеи, данные ему на первой ступени, — о Единой сущности, которая объемлет время, стоит во главе порядка Вселенной, и по природе своей находится вне постижения человеческим духом.

Эта степень была посвящена обучению неофита теории и практике астрономии. Он должен был проводить ночь в наблюдениях и выполнять требуемую работу.

Ему говорили, что он находится на страже истины и должен бороться с астрологами и составителями гороскопов, так как их считали зачинщиками идолопоклонства и суеверия. Тайное общество было враждебно настроено по отношению к ним. Астрологи для своего ордена выбрали слово «Феникс». В устах же астрономов оно превратилось в насмешку^[60].

После приема они сопровождали посвященного к «Вратам Богов» и вводили его в пантеон, где он мог узреть всех богов, изображенных на великолепных картинах. Демиург излагал заново их историю, не скрывая от него ничего.

Перед ним клали список всех главных попечителей общества, составленный в хронологическом порядке по годам их рождения, и также список членов общества, рассеянных по всему миру^[61]. Потом его обучали танцу жрецов, который символизировал движение звезд (Лукиан. О танцах.).

СЕДЬМАЯ СТУПЕНЬ — ПРОРОК

Человек, которому известны таинства.

Ямвлих. О таинствах Египта.

Эта ступень была последней и самой почетной. В ней давалось подробное и наиболее полное объяснение всех таинств.

Без согласия царя и демиурга астроном не мог получить эту степень, которая определила бы его возможности во всех областях, общественных и политических; и на это также требовалось согласие членов общества.

За приемом следовала открытая процессия, которую называли «памилах» — урезание языка.

Это всего лишь фигуральное выражение, которое означало, что неофит приобрел все доступные ему знания — его язык стал острым и ему позволялось говорить обо всем^[62].

Затем выставляли на обозрение священные предметы.

Процессия завершалась, члены общества под покровом ночи тайком отправлялись в город, сходясь в определенных местах и собираясь в домах квадратной формы, в которых было несколько помещений, украшенных восхитительными картинами, отображающими человеческую жизнь. Эти дома назывались манерами (домами теней), так как люди верили, что у посвященных были особые отношения с тенями умерших. Манеры были декорированы огромным количеством колонн, между которыми находились сфинкс и несколько саркофагов.

Придя в такой дом, новый пророк получал чашу напитка под названием Oimellas (вернее, oinomeli — смесь вина и меда) и ему говорили, что он дошел до конца всех испытаний^[63].

Затем ему вручали крест, значение которого было особым^[64] и понятным только посвященным. Крест этот он должен был носить постоянно.

Потом пророк получал красивый белый плащ с полосками, очень просторный. Он назывался Etangi. Ему брили голову и давали парик квадратной формы (Пиерий. Grand Cabinet Romain. — Т. 32).

Главным знаком отличия была манера держать руки в широких рукавах плаща (Порфирий. О воздержанности).

Словом этого ордена было «Адон»^[65].

Пророк получал разрешение читать все тайные книги, написанные на амоническом языке, ключ которого у него был и который назывался Poutre Royal (Плутарх. О любящих братьях; Диодор Сицилийский. Добавления). Величайшей прерогативой этой степени было право голоса при избрании царя (Синезий. О провидении). Новый пророк мог с течением времени посещать покои общества и даже демиурга.

ДОЛЖНОСТИ И ОДЕЯНИЯ

1 — Демиург. Главный попечитель общества. Носил плащ небесно-голубого цвета с вышитыми звездами и желтую цейнтурию (Унгер. О едином.). На шее был подвешен на золотой цепочке сапфир с бриллиантами. Он был также верховным судьей всей страны.

2 — Иерофант. Одет был почти так же, с той лишь разницей, что на груди носил крест.

3 — Столиста. В его обязанность входило окропление претендента водой. Носил плащ с белыми полосами и обувь особой формы. Ему поручалась охрана залов.

4 — Иеростолиста (секретарь). Носил перо в парике. В руке держал цилиндрическую вазу для чернил, называемую «каноникон».

5 — Фесмофор. Его обязанностью было вводить претендентов.

6 — Закорыс. Выполнял функции казначея.

7 — Комастис. Занимался трапезами и надзирал за пастофорами.

8 — Одос. Оратор и кантор.

ТРАПЕЗА

Все члены общества были обязаны совершать омовения перед тем, как сесть за стол. Им не разрешалось употреблять вина, однако они могли принимать напиток, напоминающий современное пиво^[66].

Вокруг стола обносили скелет, или бутои^[67] (саркофаг^[68], изображение гроба).

Одос нараспев читал гимн, называемый «Манерос», который начинался словами «О смерть, приди в удобный час». Все трапезничающие хором присоединялись к песне.

Когда трапеза заканчивалась, все уходили: одни — выполнять свои обязанности, другие — предаться медитации, а основная масса — вкусить сладости сна соответственно часу. Исключение составляли лишь те, в чьи обязанности входило вести к «Вратам Богов» посвященных шестой степени, желавших наблюдать за звездами. Они были обязаны бодрствовать всю ночь и ассистировать в занятиях астрономией, а скорее руководить ими.

КОММЕНТАРИИ

ПОДГОТОВКА

Члены общества посвященных принимали в свои ряды только за исключительные заслуги. Как в Греции, так и в Египте ученики сдавали экзамены по наукам и искусствам, в частности по геометрии, астрономии и музыке. Посвящение было честью, оказываемой за выдающиеся заслуги и честность. У большинства оккультных школ это древнее правило сохранилось до наших дней. Эти организации принимали только тех учеников, которых они выбирали сами, никакие сторонние заявки на членство не рассматривались. Согласно древнему обычаю, каждого ученика должен опекать другой член общества высокого ранга, который выступал в роли его охранителя, учителя и наставника.

Пифагор, как говорят, долгое время тщетно просил о приеме в египетские школы. Наконец, после долгих лет ожидания и подготовки, он бы посвящен в таинства Изиды в Фивах. Существуют записи о том, что Платон тоже добился посвящения, но только после того, как представил рекомендации самого высокого уровня. В таинства не мог быть посвящен раб или человек, виновный в каком-либо проступке. Также не принимались люди со слабым здоровьем. Все правила и указания имели метафизическое значение. Так, считался «крепостным», «рабом» тот, в ком были сильны животные страсти; «преступником» — тот, кто не мог контролировать свои запросы и желания; а «увечьем» именовали дисбаланс между духовным, интеллектуальным и физическим.

 

Фантомы окружают неофита

 

Термин «диета» означает не только отношение к пище, но также отношение ко всем отраслям знания и эстетической культуры. Склонность к употреблению овощей, рыбы и вина относится к определенным видам религиозной практики.

Ученик должен был избегать всех контактов с миром, волнения и возбуждения, но эти ограничения были позднее ослаблены, так как жрецы осознавали невозможность жить в мире, не касаясь жизненных проблем.

Заключение в подземные склепы предназначалось для напоминания ученику о том, что тело — это склеп души, что жизнь смертного в подлунном мире протекает в оковах материи, что только посвящение может избавить душу от тьмы. Ученику позволялось записывать свои мысли. Каждый человек, размышляющий об истине, заключенный во тьму невежества, становится философом. Даже если его помещают в неподобающие условия. Вся литература сложена из мыслей заключенных.

После периода размышления наступал экзамен. Ученика спрашивали о мотивах, приведших его из мирской жизни к святилищу сокрытого бога. Также проверяли его знание божественных наук, чтобы выявить готовность к дальнейшему обучению.

Экзамен завершался, ученика вели в большую галерею, иногда круглую, увенчанную куполом (иногда галерея прокладывалась в разных направлениях), и по краям ее стояли ряды колонн.

Колонны представляют сущность Вселенной. На колоннах, которые поддерживают купол небес и которые также представляют законы жизни, записаны тайны науки. Они представляют науки, искусства и также тайну храма, которая питает общество. Крыша храма представляет собой космос, крышу мудрости, которая защищает все остальное. Сами же посвященные становятся столпами никогда не разрушающегося здания. Максимы и изречения на колоннах — это истины, которые необходимо раскрыть во всех аспектах, которые ученики должны научиться выявлять и делать частью своего духовного миропонимания.

Именно в этом подземном микрокосме, или малом мире, ученик встречается лицом к лицу с фесмофором, хранителем ворот. Как и надлежит ему, сей страж несет в руке бич или кнут, сплетенный из тонких веревок, которым невежда изгоняется со ступеней святилища. Эта часть церемонии по значению равна эпизоду, когда Иисус изгонял из храма торгующих. Фесмофор — это олицетворение одного из великих законов оккультизма, а именно что духовные истины жизни являются стражами самих себя. Он также представляет аспект универсального закона, который никому не позволяет достичь большего знания, чем допускает его природа. Тайны открываются только достойным. Недостойный не имеет права участвовать в священных обрядах. Это еще одно подтверждение библейской истины — живущий да познает учение.

Фесмофор — закон природы, милостивый к мудрым и жестокий к глупцам, — ведет ученика в маленькую комнату подготовки. Эта комната является символом внутреннего молчания, которое предшествует просветлению.

Человек, обращающийся внутрь себя в поисках реального, сначала входит в маленькую комнату своего собственного сердца — грот. Завязанные глаза (как слепота Гомера) — тоже символ того, что ищущий внутри себя видит не физическим зрением, но зрением души. Ученику необходимо обуздать и усмирить физические чувства, для того, чтобы почувствовать сверхфизическое. Поэтому ученика и связывают, чтобы показать, какие ограничения накладывает несовершенство на временную природу. Опутанный и ослепленный — все это символы состояния смертного. Ученика ведут через «Врата таинств». Его нога становится на низшую ступень лестницы божественных возможностей, которая начинается в мирской примитивности и уходит своими высшими ступенями в небеса мудрости.

ПЕРВАЯ СТУПЕНЬ

«Врата людей» охраняются пастофором, который сам является учеником, подмастерьем. Это напоминает соискателю, что каждый ученик, поднимаясь по лестнице школы, становится учителем для тех, кто считается ниже его по званию. «Врата людей» — это ментальная оболочка человека, через которую он должен пройти в своем поиске истины. Поэтому заботой учеников становится развитие своего сознания. Первое дело мудрого человека — упражнять свое собственное мышление.

Пастофор охраняет храм и снаружи. Он представлен такими философами, как Сократ, который хотя и не был посвященным, но охранял тайное знание, требуя высокой честности от всех, желающих разделить пользу учения.

Ученик или претендент ждет, пока пастофор постучит в ворота. Во многих древних тайных ритуалах стук в дверь как просьба впустить туда олицетворяет устремленность ученика и совершение благого деяния, когда его допускают к святилищу. После стука открывается маленькая дверь и некий глас вопрошает ученика, по какой причине он пришел сюда. Если неофит удовлетворительно отвечает на все вопросы, а фесмофор ему помогает в затруднительных случаях — «Врата людей» открываются и его пропускают. Под этим надо понимать допущение к постижению причинных тайн природы или сознательный допуск в священную сферу духа.

После прохождения в биранты, или во вторую комнату, неофита опять подвергали расспросам — на этот раз иерофант или жрецы высшего ранга. Вопросы относились к абстрактным материям, а неофит был обязан дать четкий и принципиальный ответ. Этим он показывал, что постиг значимость глубоколежащих и всеобъемлющих причин, от которых происходят многочисленные и разнообразные виды влияний, производящих явления мира.

Затем неофита проводили по различным комнатам и палатам, где подвергали его действию механических инструментов и метафизических сил, пытаясь вызвать страх, сомнение и беспокойство. Этот процесс прохождения по кругу представлял собой астральный план, ад в христианской теологии. Неофита проверяли на эмоциональную устойчивость и на мужество, которое ему понадобится при восхождении к цели. Искусственные опасности олицетворяли жизнь, исполненную проблем и затруднений, проверку на стойкость человека. Его проводили через все с завязанными глазами, дабы он понял, что все угрожающее ему зло потеряет свою силу, если глаза откроются. Также перестанут беспокоить и проблемы жизни, если разумный человек посмотрит на них правильно, глазами сознания.

Менее, или читающий законы, рассказывал затем устав общества, а неофит приносил обет послушания. Законы общества представляли собой законы Вселенной, которые ученики клялись соблюдать. Неофит преклонял колена в знак подчинения своей собственной воли воле Вселенной. К его горлу подносили меч кармы, дабы напомнить ему, что если он нарушит этот закон, то уничтожит себя. В своей клятве он призывал Солнце, Луну и звезды в свидетели того, что он честен. Звезды представляли собой дух, Солнце — душу, Луна — тело. Эти три части своей природы он и должен был связать в одно послушное целое.

Потом с глаз неофита снимали повязку, и он обнаруживал, что стоит меж двух колонн (в масонстве они известны как иохим и воос. Они представляли собой равновесие, которое держит Вселенную. Это сердце и разум, мистицизм и оккультизм, религия и философия). Между теми колоннами находилась лестница о семи ступенях и восемь дверей. Эти символы произошли от митраистских обрядов Персии. Семь ступеней — это семь планет, а восемь дверей — это врата души (греки и египтяне утверждали, что душа состоит из восьми частей). Ступени показывают путь к совершенству, а двери — удалось достичь совершенства или нет; особое тайное значение придавалось раскрытию психических центров человеческого тела.

Речи иерофанта прошли через цензуру Евсевия, одного из самых фанатичных и невнимательных апологетов раннего христианства. Поэтому можно предположить, что они были в основной своей части уничтожены. Иерофант не выполняет своего обещания раскрыть великие истины. Однако, по другим источникам, можно предположить, что он описывал природу Первопричины, той Трижды Глубокой Тьмы, из которой происходят все виды и формы жизни, вся природа.

Затем неофит поднимался по ступеням лестницы. Это подразумевало, что его обучили секретам йоги или методу прохождения сознания через семь этапов или стадий, как это называлось у греков. Его также обучали таинству реинкарнации и тайным именам Бога. Ему говорили, что божества суть олицетворение универсальных принципов творения и сил, которыми создан мир, которыми он поддерживается и которыми, наконец, он будет вновь поглощен.

Тайна этой ступени была научного характера и состояла из рекомендаций по совершенствованию знаний материи и обогащению физического знания духовным. Под анатомией подразумевалась структура мира; под исцелением — совершенствование всего несовершенного; а под составлением лекарств — классификация способов лечения и применение их. Знание символов — это ключ к чтению, а иероглифическое письмо — это метод представления духовного в виде символов и фигур так, чтобы это стало доступно пониманию простых смертных.

Иерофант открывал тайное слово, которое в действительности являлось основным понятием ступени — другими словами, духовной целью. В этом случае слово означало «Будь сдержанным». Сдержанность — это умеренность не только в действиях, но и в идеалах. Неофита предупреждали, чтобы он не метал бисера перед свиньями и что ему следует давать духовные советы лишь тем, кто в состоянии их использовать; и никогда не открывать знание невеждам. Он должен требовать от всех, чтобы они, подобно ему самому, заслужили право знать.

Особое рукопожатие — это символ товарищества или понимания, объединения отдельных или различных частей в одну цель. Плащи и одеяния этой ступени представляли оттенки золотых тонов, которые происходили из характера заново указанной духовной цели. Пирамидальный клобук — это символ устремленности; треугольник вершиной вверх — это символ огня, который является и светом, и устремленностью. Масонский фартук символизирует очищение, а ворот с тесемками — Солнечную систему. В этом звании у него не могло быть другого одеяния, кроме чистоты, устремленности и честности. Облаченный в это, он становился на стражу у «Врат истины».

ВТОРАЯ СТУПЕНЬ

Периоды испытания являются частью всех древних тайных систем. Они предназначены для того, чтобы дать возможность применить философские принципы к проблемам жизни. Ученик должен был нести свою философию в мир и, живя среди людей, оставаться верным своим духовным законам. Испытания — это также проверка терпения. Ученик узнавал, что истины достигают не сразу; что качество совершенствования более важно, чем любое человеческое понятие о времени. В Крата Репоа период испытания был равен году, но термин «год» надо понимать фигурально, как достаточный и завершенный отрезок времени.

Эндемион, или палата тьмы, являлась местом соблазна. Здесь ученик сталкивался с коварными влияниями мирского, символами которых были пир или застолье. В этих суровых испытаниях он должен был остаться твердым, не поддаться своему аппетиту и инстинктам. Как известно индийским мистикам, «Только тот, кто балансирует на грани боли и удовольствия, достоин бессмертия». Большинство древних ритуалов были либо соблазнами, либо испытаниями, и сила, которая преодолевала эти ритуалы, давала мужество и стойкость на всю жизнь. Ученик побеждал мир, победив мирское в себе.

Фесмофор появлялся снова, и ученику задавали вопросы, касавшиеся его совершенствования. По ответам на провокационные вопросы выяснялось, до какой степени продвинулся неофит с тех пор, как произнес первые клятвы. Затем столиста окроплял неофита водой, что являлось своего рода мистическим крещением. Эта церемония символизировала очищение жития через очищение сознания. Затем неофиту было необходимо словесно подтвердить свое благочестивое поведение за год испытаний. Он должен был доказать собранию, что внимательно соблюдал правила и требования братства и не совершил ничего, что могло бы опозорить его или храм.

Если неофит хорошо излагал свои мысли, то собрание выказывало удовлетворение и ритуал продолжался. К неофиту подбегал фесмофор, держащий в руке живую змею. Ее помещали неофиту на грудь, а потом протаскивали через плащ претендента. В некоторых ритуалах вместо змеи использовали золотую копию, хотя, по крайней мере, в нескольких случаях использовалась живая ядовитая змея.

Элифас Леви, французский трансценденталист, утверждает, что змея была символом астрального света — психической энергией природы, универсальной энергией магии и самой сутью иллюзии. Леви говорит об астральном мире как о саде чудес, полном ярких цветов, вокруг стеблей которых обвились ядовитые змеи. Змея — это кажущееся осознание самого себя. Это также мистическое кундалини, змеиная власть тантрических ведьм, таинственная физическая энергия тела. В магической интерпретации извлечение змеи из плаща неофита означало, что ученик освободился от иллюзий астрального света. Это символизировало победу истинного над ложным. Когда фесмофор проводил змеей по телу неофита, это свидетельствовало, что ученик обучен тайным наукам о дыхании и контролю змея кундалини в себе.

Далее неофит обнаруживал, что палата, в которой он стоит, переполнена змеями. Это имело два значения. Первое — самих жрецов называли змеями. Второе — множество змей в комнате представляло коварное влияние соблазнов, которые всегда имеются в жизни, и подобно змеям, заползают в сердце. Если ученик сохранял мужество среди этих соблазнов, считалось, что он обладает самоконтролем и стойкостью. Двойное значение змеи наиболее важно — она одновременно и соблазнитель и просветитель.

Ученику затем показывали символ грифона, вращающего колесо, и две колонны. Грифон — это карма, или судьба, вращающая колесо жизни. Этому колесу человек обязан добром и злом, чередой перерождений — до того, пока он не окажется в силах превозмочь дракона кармы или воздающий по заслугам универсальный закон.

В этом звании кандидату говорили о важности crux ansata^[69], символа жизни. Его же египтяне называли гигрометром, так как измеряли им разливы Нила. В другом смысле Нил — это река сознания, а крест жизни — его символ. Под геометрией следует понимать измерение Вселенной, под архитектурой — здание храма абсолютного блага. Под тайной измерительного шеста, иногда появляющегося в руке Сераписа, внимательный читатель увидит закон жизни. Философский жезл в 24 дюйма, названный распорядком дня, делился на три части: восемь часов на сон и отдых, восемь часов на труд и восемь — на размышления.

Отличительным знаком этой степени был жезл Гермеса, символ перерождения и вызывания змеи Моисеем или пророком. Под Евой надо понимать природу или материю, отрицательный полюс жизни. Обязанностью этого звания было осуществлять церемонию очищения колонн, что надо понимать как очищение сердца и сознания — двух опор жизни.

ТРЕТЬЯ СТУПЕНЬ

Третья ступень обряда Крата Репоа совпадает с третьей ступенью Синей ложи современного масонства. В этом ранге ученик спускается в обитель мертвых, или, как говорит Апулей, «переступает порог Персефоны».

Неофит продвигается по разным ступеням тайной школы постепенно. Каждый шаг вперед осуществляется повышением уровня образования и нравственности. У каждых врат его экзаменует особая коллегия, названная в «Книге Мертвых» советниками или судом в зале двух Истин.

В сопровождении фесмофора, или проводника, неофит входил в некий зал ожидания перед «Вратами смерти». Фесмофор играет роль проводника аналогично Вергилию, проводящему Данте через все круги чистилища; также Сивилле, ведущей Энея через царство Гадеса. В таинствах Грааля — это Гурнеманс, пожилой рыцарь, а в древнем обряде масонства — это ведущий.

Место, в котором оказывался ученик, имело вид склепа, и там занимались мумифицированием, или сохранением мертвых тел. Это было символом физического существования, где люди, выполняя ежедневные дела, работали с мертвыми и увековечивали мертвые вещи в полном соответствии физическим аспектам природы.

В середине вестибюля стоит футляр мумии Озириса, миф о котором был изложен в первой части этой книги. Озирис — это олицетворение истины, уничтоженной злом. Золотой век попал в кабалу к веку железному, эре Тифона. В погоне за физической силой, богатством и титулом духовные ценности ежедневно приводились к компромиссу. Мертвый Озирис — это достоинство человека, убитое его собственной животной природой. У неофита спрашивали, не участвовал ли он в убийстве Озириса. Он честно заявлял о своей невиновности. Под этим подразумевалось, что мудрая, чистая душа никоим образом не связана с низменными делами жизни и ничем не способствует падению идеалов.

Убедив собрание посвященных в том, что он невиновен в убийстве Озириса, неофит переходил к двум тапиксетам, которых описывают как могильщиков. Они вели его через «Врата смерти» в большую дальнюю комнату, где его ожидали одетые в черное посвященные. Эта степень является символом положения человека в материальной Вселенной; она же — подземный мир у классических философов. Неофит должен был научиться понимать истинные взаимоотношения, которые существуют между божественной Вселенной и малой сферой. Поэтому материальный мир представлен в виде подземного склепа, заполненного мертвыми, и также места обитания лишь тех живых, которые оказывают последние ритуалы мертвым.

 

Процессия в честь дней Изиды

 

Согласно нашему описанию, фараон сам участвовал в церемонии третьей ступени. Он появлялся там в царственном облачении, князь на троне материального мира. Когда приходил неофит, царь любезно его приветствовал и предлагал ему корону Египетской империи. Эта пантомима сходна с той частью Нового Завета, где Иисусу предлагают все царства мира, если он откажется от своей духовной миссии.

В манускрипте Сен-Жермена царь появляется в лодке и пытается смутить ученика, плывущего через поток, который разделяет мир материальный и мир духовный.

Неофит брал корону, бросал ее на пол и топтал ногами. Это символизирует последнюю победу над гордостью, эгоизмом и честолюбием. Посвященный отказывается от короны физического мира, ибо не от этого мира царство его, но от скрытого мира духа. Претендент научился не принимать символ за явление; он желает короны, высшей, чем у любого царя на земле, — короны Истины о семи лучах.

На следующем этапе церемонии фараон входил в состояние великого гнева. Он хватал жертвенный топор, символ преходящей власти, и ударял им неофита по голове — деталь, которая в несколько измененном виде сохранилась в третьей степени масонства.

Редактор «Крата Репоа» предполагает, что неофита ударяли аккуратно, а тот, подыгрывая ритуалу, изображал смерть. Однако сомнительно, что в древние времена били так аккуратно; более вероятно, что неофит падал без сознания и приобретал практический опыт бытия на пороге смерти.

Могильщики и те, кто связан с процедурой мумификации, затем подбирали претендента и уносили его в невидимый мир, находящийся среди природных явлений, чтобы продемонстрировать странность и торжественность смерти. Неофита обвязывали бинтами, чтобы он стал похож на мумию Озириса, таким образом обозначая сдерживающее действие суеверия и страха.

Потом появлялся лодочник Стикса и перевозил душу через реку эфира, разделяющую физическое и астральное. Неофит спускался в мир теней, где встречался с Плутоном, правителем смерти. Совет духов ада вместе с Плутоном искали в неофите что-либо связывающее его с миром смерти. Если же было побеждено все личное и несовершенное, а душа была исполнена света, силы тьмы не могли удерживать дух.

Однако Плутон не сразу отпускал неофита, а приговаривал его к блужданию в подземных галереях. Здесь имеется в виду периодическое возвращение к физической жизни через реинкарнацию. Его бинты и покровы снимались, обозначая эволюцию.

Он начинал искать истину в физической Вселенной, блуждая по сложным переходам лабиринта. Критский лабиринт с его быкоголовым стражем представляет запутанность существования смертного. Неофиту давали три заповеди, которые сводились к развитию мира, братства, ответственности, терпения и надежды. Он учился рисовать и чертить, чтобы раскрывать посредством соответствующих символов внутренние убеждения. Он должен был декорировать саркофаги и мумии. Это означало, что ему нужно совершенствовать тела и украшать их добродетелями. Его учили иератическому алфавиту, тайному языку жрецов. Он продолжал заниматься геометрией и астрономией. Неофит учился риторике, занимаясь составлением и интерпретацией похоронных ритуалов, которые по сути являются законами и доктриной возрождения, дарованной живущим.

Если ученик не мог продвигаться дальше, его заключали в подземные палаты на всю оставшуюся ему жизнь, показывая, что нельзя убежать от физической жизни иначе как посредством улучшения. Если он должным образом исполнял свои обязанности по уходу за мертвыми, он мог ожидать повышения до следующей ступени общества.

Дальнейший прогресс полностью зависел от способности ученика выявить тайные значения уроков, которые раскрываются при посвящении.

ЧЕТВЕРТАЯ СТУПЕНЬ

Под «сроком гнева» имеется в виду время, требуемое для преодоления склонности животной души к гневу. Восемнадцать месяцев — это каббалистический намек. Число 18 состоит из 8 и 1, итого девять — число человеческой души. После 18 месяцев, точнее, после успешного прохождения неофитом этапов смертного, его навещал фесмофор.

Неофит, теперь уже в звании посвященного, ибо изрядно продвинулся в таинствах, встречал фесмофора и принимал от него меч и небольшой щит. Меч это воля, а щит — это мудрость. Воля — активный инструмент духа, мудрость — пассивный. Вооруженный этим, посвященный вырывался из галереи лабиринта, что представляло собой деяния просвещенной жизни.

Внезапно вооруженные люди в масках, с факелами, одетые в фантастические одеяния, выпрыгивали из теней и нападали на посвященного со всех сторон. Эти персонажи — многочисленные соблазны и обстоятельства, осложняющие жизнь, которые атакуют моральную стойкость. Посвященный, стремясь к духовной жизни, обнаруживал, что его атакует со всех сторон его же собственное зло — из темных закоулков его субъективной природы. Крик «Панис!» — это крик нимф и эльфов о смерти Озириса. От этого происходит слово «паника», обозначающее смятение.

Еще не способный противостоять всему злу в жизни, новый посвященный был побежден, но сдался только после отважной борьбы. Персонажи в масках затем завязывали ему глаза, а вокруг шеи обматывали веревку. Подготовленного таким образом, его вводили в большую комнату для проведения там собрания посвященных. Руки его и ноги вытягивались в позу феникса или орла с распростертыми крыльями — положение, использовавшееся в старых ритуалах как символ смерти и воскрешения.

Повязку с глаз убирали, и посвященный мог узреть огромную комнату, полную прекрасных символов и картин невиданного великолепия. Жрецы размещались в таком порядке, чтобы изображать Вселенную. Там присутствовал и сам фараон — представлял дух или волю. Было еще пять сопутствующих служителей — пять чувств души, инструменты познания. Иерофант и все его помощники носили символы Истины, и на каждом было одеяние из цвета своего служения.

В большинство древних обрядов посвящения включалось питие из кубка или кратера, ритуал, вероятно, астрономического происхождения, основанный на ассоциации с созвездием Кубка, находящимся между Раком и Львом. В готических обрядах неофиты пили небесный мед из человеческого черепа, выделанного под чашу. В греческих таинствах был кубок Ганимеда и также источники Леты и Мнемозины; в христианском обряде Учитель пьет с учениками из чаши Святого Грааля. В каждом случае напиток бессмертия — священная сома, или хома, в Азии, божественная вода в христианском мистицизме — означает участие в универсальной жизни, испитие от Истины или Духа или принятие частицы Бога посредством символических таинств.

Щит Изиды — это, конечно, мудрость, как уже было отмечено. Сандалии Анубиса представляют мысль или образованность, активный интеллектуальный процесс. Покров Оруса с клобуком — защитное одеяние добродетели.

Следующая часть ритуала представляет собой убийство Горгоны или Медузы, которая здесь названа супругой Тифона. Она олицетворяет спутника зла. Тифон — это принцип уничтожения, а Горгона с ее волосами-змеями есть проявление этого принципа во множестве злых мыслей, чувств и деяний. Обезглавить Горгону — значит обезглавить источник зла внутри себя. Когда он вырывает зло в себе, он убивает некоторую часть зла мирового и также мстит за смерть Озириса; метафизикам следует понимать, что этот символический ритуал олицетворяет победу над злом, свершаемую лунным мечом правильного осознания.

Убив Медузу, посвященный получал разрешение сменить одеяние. Таким образом, убив зло в себе, он как бы «надевал» на себя новую жизнь. Его имя записывали в «Книгу Света». Он, победивший себя, становился правителем над другими и мог свободно общаться с царем, в качестве которого следует понимать дух, осмысленный посвященным внутри самого себя; дух, с которым достигнуто единение. Питание его при дворе означает, что его поддерживает универсальный закон.

Символ совы в следующей главе приоткрывает только часть реального таинства. Сова — это птица, видящая ночью, питающаяся грызунами и другими земными тварями, которые все вместе представляют Тифона, низменную натуру. Посвященного учили тайному языку, и под этим имелось в виду, что ему дали новый ключ к интерпретации Вселенной. На этой ступени малые таинства завершались. Посвященного, добившегося совершенства в обрядах хистофоров, готовили к продвижению к тем почетным степеням, которые назывались «Великие таинства», или «Обряды причин», в то время как таинства малые были посвящены анализу явлений жизни.

ПЯТАЯ СТУПЕНЬ

Посвященный мог требовать посвящения в пятую степень. Это означало, что, завершив цикл очищения, посвященный начинал обретать метафизическое знание и сверхфизическую энергию. Научившись контролировать проявления универсального закона, адепт продвигался согласно изъявлению своей воли. На пятой ступени посвященный являлся наблюдателем, а не участником. Это верно и для жизни. Адепт достигал статуса духовного развития, в котором он оставался вне драмы существования — только наблюдал за всем.

Кандидата на эту степень сначала приводили на собрание посвященных, где его приветствовали предшественники. Это означало, что он становился обладателем знания и мудрости всех великих учителей мира и также вступал в братство посвещенных — получал статус одного из иерархов школы таинств.

Посвященного вели в комнату, которая внутри была устроена как театр (театр Диониса). Эта комната предназначалась для представления священных драм, показа духовных Истин в виде театральных образов. На драме жизни каждый человек является единственным зрителем; все остальные люди — актеры и массовка. Дабы проиллюстрировать это, кандидата оставляли одного, а все жрецы и посвященные принимали роли актеров. Для каждого человека весь мир — это сцена, но большинство людей не могут избежать участия в драме. Они забывают, что являются актерами, и принимают за реальность сцены, которые постоянно меняются перед их глазами.

Появлялся Орус, сын Озириса, сопровождаемый факельщиками. Орус — это истина; факелы представляют собой оккультные искусства и науки, учения и догмы, которые видны только в свете Истины. Процессия, ведомая Орусом, проходила по залу и как будто искала кого-то. Наконец она приближалась ко входу в пещеру, из которой вырывался дым и языки пламени. Орус немедленно вытаскивал свой меч и подходил к пещере, оставаясь невредимым среди дыма и огня.

В пещере на троне ада сидел Тифон с задумчивым и мрачным видом. Тифон — это враг человеческий, Сатана; то же самое, что и Мефистофель в «Фаусте» Гете, произносящий:

Я — дух противоречья, часть той силы,

Творящей вечно добрые дела,

Хотя их замышлявшей ради зла.

Орус, мститель за своего отца, приближался к многоголовому Тифону, чье мн