Римские прокураторы в Израиле во времена Иисуса и первого поколения Церкви

Префекты Самарии и Иудеи  

Валерий Грат (15–19/25 годы н. э.)

Понтий Пилат 19/25–37 годы н. э.)

Марцелл (37 год н. э.)

Марулл (37–41 годы н. э.)

 

Прокураторы всего Израиля  

Фад (44–46 годы н. э.)

Тиберий Александер (46–48 годы н. э.)

Венцидий Куман (48–52 годы н. э.)

Феликс (52–60 годы н. э.)

Порций Фест (60–62 годы н. э.)

Альбин (62–64 годы н. э.)

Гессий Флор (64–66 годы н. э.)

 

Но как именно проявляется в случае Иоанна типология Иордана и Иисуса Навина? Один важный аспект этого символизма, связанного с переходом реки Иордан, – памятник из двенадцати камней, который представлял двенадцать колен Израиля. Бог приказывает Иисусу Навину:

 

Возьмите себе из народа двенадцать человек, по одному человеку из колена, и дайте им повеление и скажите: возьмите себе отсюда, из средины Иордана, где стояли ноги священников неподвижно, двенадцать камней, и перенесите их с собою, и положите их на ночлеге, где будете ночевать в эту ночь. Иисус призвал двенадцать человек, которых назначил из Сынов Израилевых, по одному человеку из колена. И сделали сыны Израилевы так, как приказал Иисус: взяли двенадцать камней из Иордана, как говорил Господь Иисусу, по числу колен сынов Израилевых, и перенесли их с собою на ночлег, и положили их там. И [другие] двенадцать камней поставил Иисус среди Иордана на месте, где стояли ноги священников, несших ковчег завета. Они там и до сего дня. И двенадцать камней, которые взяли они из Иордана, Иисус поставил в Галгале и сказал сынам Израилевым: когда спросят в последующее время сыны ваши отцов своих: «что значат эти камни?», скажите сынам вашим: «Израиль перешел чрез Иордан сей по суше», дабы все народы земли познали, что рука Господня сильна, и дабы вы боялись Господа Бога вашего во все дни (Нав 4:2–4, 8–9, 20–22, 24).

 

Двенадцать камней были извлечены из реки Иордан, «по числу колен сынов Израилевых». Затем их перенесли через реку и сложили из них памятник переходу реки «по суше», чтобы потомки Израиля и «все народы» узнали, что «рука Господня сильна».

Иоанн Креститель, вполне вероятно, указывает на символизм «двенадцати камней» (hoi lithoi houtoi, Нав 4:21 LXX), когда бранит приближающихся к нему: «Только не вздумайте говорить в душе: “Наш отец – Авраам!” Говорю вам, Бог из этих камней [ek tōn lithōn teutōn] может сделать детей Аврааму» (Мф 3:9 = Лк 3:8). Близость «этих камней» к реке Иордан и та роль, которую они играют в типологии Иисуса Навина, равно как и сравнение с «детьми Авраама», усиливают и то сходство, что камни, на которые ссылается Иоанн, – не просто камни, случайно лежащие на дороге, а особая группа из двенадцати камней, образующая памятник и представляющая двенадцать колен-племен – «сынов Израиля».

Символизм камней вновь упоминается в повествовании Илии: «И взял Илия двенадцать камней, по числу колен сынов Иакова, которому Господь сказал так: Израиль будет имя твое. И построил из сих камней жертвенник во имя Господа» (3 Цар 18:31-32b). Действительно, более поздняя эсхатология связывает Илию с восстановлением колен, как мы видим в книге Премудрости Иисуса бен-Сиры:

 

Ты восхищен был огненным вихрем на колеснице с огненными конями; ты предназначен был на обличения в свои времена, чтобы утишить гнев, прежде нежели обратится он в ярость, – обратить сердце отца к сыну и восстановить колена Иакова. (Сир 49:9–10).

 

Соответственно, появление Иоанна в пустыне, в окрестностях реки Иордан, призыв к покаянию, речь об «этих камнях» и его одеяние, напоминающее одеяние пророка Илии, – все это взаимосвязанные элементы единой типологии, восходящей к переходу через Иордан под водительством Иисуса Навина, чьей целью было подготовить восстановление Израиля, народа Божьего. Ссылка Иоанна на «эти камни», видимо, подразумевала двенадцать камней, из которых Иисус Навин сложил памятник. Если это так, то назначение Иисусом двенадцати апостолов, которые начали ходить по Израилю, призывая народ покаяться в свете нового закона Божьего, следует истолковать как распространение типологии Иоанна.[50]

Таким образом, то, что мы видим, есть непрерывная цепь надежды на восстановление, символизируемой термином и образом «двенадцати» – двенадцати колен Израиля. Древние Писания Израиля говорили о собирании воедино и восстановлении двенадцати колен; Иоанн символизировал эту надежду выбором Иордана как места своей проповеди и крещения, ведь именно Иордан перешли под водительством Иисуса Навина двенадцать колен, направляясь в Землю Обетованную, и там Иисус Навин воздвиг памятник из двенадцати камней в знак этого перехода. Иоанн ссылается на эти камни в своем призыве к покаянию и в предостережении, чтобы никто не претендовал на то, чтобы считать себя детьми великого патриарха Авраама на основании одного лишь генетического родства. Иисус продолжил типологию двенадцати и ее символизм, назначив двенадцать апостолов. И наконец, брат Иисуса Иаков перенимает эту типологию восстановления – или, во всяком случае, перекликается с ней, – говоря об Израиле как о «двенадцати коленах-племенах в Рассеянии». Во всем этом мы не видим никакого разрыва с Израилем, никакой попытки создать движение или организацию, которая стояла бы вне еврейского народа или в оппозиции к нему.

 

Павел, Церковь и Израиль

 

Я уже отметил контраст между типичной аудиторией посланий Павла и теми, кому адресовано послание Иакова. Хотелось бы знать – отличаются ли язык и тон Павла от языка и тона Иакова, раз уж Павел был энергичным «апостолом язычников» (Рим 11:13; Гал 2:8)? Если Павел не считал обращение в иудейство необходимым для язычников, чтобы им вступить в собрание Мессии Иисуса (как он это неистово доказывает в Послании к Галатам), то едва ли нам следует ожидать, что он станет обращаться к своим читателям как к «двенадцати коленам в Рассеянии». При этом Павел разделял упование Иисуса и Его брата Иакова на искупление Израиля.

Это упование красноречиво выражено в речи Павла перед правнуком Ирода Агриппой II, приведенной в книге Деяний апостолов: «И теперь я стою перед судом за то, что уповаю на обещание, которое Бог дал нашим отцам. Все двенадцать наших племен, служа Богу денно и нощно, жили надеждой, что это сбудется. Вот за это, царь, меня и обвиняют евреи!» (Деян 26:6–7). Некоторые возразят, что эта речь больше отражает богословие автора Деяний, нежели богословие самого Павла. Но на самом деле, как бы автор ни отредактировал слова апостола Павла, его речь в Деяниях точно отражает мысль, что явствует из его предупреждения верующим из язычников, чтобы они не соблазнились идеей, будто у Израиля больше нет будущего. В послании к римским христианам Павел говорит следующее:

 

Ибо не хочу оставить вас, братия, в неведении о тайне сей, – чтобы вы не мечтали о себе, – что ожесточение произошло в Израиле отчасти, [до времени], пока войдет полное [число] язычников; и так весь Израиль спасется, как написано: придет от Сиона Избавитель, и отвратит нечестие от Иакова. И сей завет им от Меня, когда сниму с них грехи их. В отношении к благовестию, они враги ради вас; а в отношении к избранию, возлюбленные [Божии] ради отцов. Ибо дары и призвание Божие непреложны (Рим 11:25–29).[51]

 

Павел страстно и категорично утверждает непреложность избрания Израиля. К сожалению, христианская экзегеза иногда смешивает Израиль с Церковью. Однако Павел говорит вполне недвусмысленно: «ожесточение произошло в Израиле отчасти», то есть духовная черствость стала свойственна этническому Израилю, а не Церкви, все более и более пополняемой обращающимися язычниками!) Здесь Павел перекликается с классическими пророками Исайей, Иеремией и Иезекиилем, которые на свой лад говорят о духовном ослеплении, глухоте и жестокосердии Израиля по отношению к Закону и воле Бога. Но это ожесточение лишь частично и временно: оно продлится, «пока не войдет полное число язычников». Но когда оно войдет, это полное число, «весь Израиль спасется», как и обещал пророк Исайя. «Весь Израиль», о котором говорит апостол, – это этнический Израиль, а не Церковь. Апостол Павел верил всем сердцем, что у Израиля еще есть будущее, что Израиль остается богоизбранным народом и что когда-нибудь не только «остаток», но и «весь Израиль спасется».

Но нам следует задаться вопросом, создал ли Павел новую институцию, новую организацию, что-то такое, что противостояло бы Израилю, что-то такое, чего сам Иисус никогда не имел в виду. Время от времени в ученых томах или в популярных книжках утверждается, что христианская Церковь – это в большой степени творение Павла, что сам Иисус никогда не помышлял о возникновении такого феномена.

 

Иисус и «остаток Израиля»

 

Честно говоря, я считаю гипотезу о Павле как творце Церкви или изобретателе христианства чрезмерным упрощением. Как с христианскими, так и иудейскими источниками согласуется более сложное решение этого вопроса. И это решение вернет нас туда, откуда мы начали, – к значению слова «церковь», или ekklēsia.

В речениях, которые, как принято думать, отражают Матфееву редакцию, Иисус подтверждает исповедание Петра, когда тот признает своего учителя Мессией, Сыном Бога: «И Я говорю тебе: ты – Петр, и на сем камне Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее» (Мф 16:18)[52]. В более позднем собрании речений-логий Иисус говорит ученикам: «Если не послушает [обидчик], скажи церкви; а если и церкви не послушает, то да будет он тебе, как язычник и мытарь» (Мф 18:17). Что это за «церковь», о которой говорит Иисус? Говорит ли он о местных домовых церквах, рассеянных по Римской империи? Или он говорит о сообществе людей в границах Израиля, которые откликнулись на его и Иоанна призыв к покаянию и принятию Божьего закона? Мы можем ответить на этот вопрос, по крайней мере частично, сравнив Иисуса с его современниками.

На ум приходит неистовая проповедь Иоанна о суде, его предостережение о том, что «уже и секира при корне дерев лежит» и что лопата-веялка отделит «пшеницу» от «соломы» (Мф 3:10, 12; Лк 3:9, 17). Не означает ли это, что лишь остаток Израиля будет искуплен? Не та же ли самая идея выражена у некоторых пророков? Вспоминается Исайя: в своем знаменитом видении Бога, сидящего на престоле в храме, пророк получает повеление возглашать весть об ожесточении и о суде: «Пойди и скажи этому народу: слухом услышите – и не уразумеете, очами смотреть будете – и не увидите. Ибо огрубело сердце народа сего, и ушами с трудом слышат, и очи свои сомкнули, да не узрят очами, и не услышат ушами, и не уразумеют сердцем, и не обратятся, чтобы Я исцелил их» (Ис 6:9–10). Вряд ли это та весть, которую хотел бы распространить Исайя. Он спрашивает: «Надолго ли, Господи?» То есть: долго ли ему проповедовать такую мрачную весть? И Господь отвечает: «доколе не опустеют города, и останутся без жителей, и дома без людей, и доколе земля эта совсем не опустеет. И удалит Господь людей, и великое запустение будет на этой земле» (стихи 11–12). Исайя должен проповедовать слово о суде, пока суд будет продолжаться. Его единственное утешение в том, что остаток («святое семя») выживет (стих 13).

Подобным образом люди из Кумрана верят, что только остаток Израиля спасется в грядущий день гнева. Развращенные священники, грешники, римская армия с ненавистным императором будут уничтожены. Праведные, кающиеся из Кумрана, ессеи, восстановят священство, реформируют богослужение в Иерусалиме и с помощью Бога и воскресения Мессии введут Израиль в эпоху небывалой славы.

Что-то в учении Иисуса вполне вписывается в эту схему. Многие его притчи и изречения, вошедшие уже в поговорку, предполагают разделение между порочными и праведными. В притче о сеятеле (Мк 4:3–9) не всякая почва порождает плод. Когда ученики спрашивают о значении притчи, Иисус загадочно отвечает: «Вам дано знать тайны Царствия Божия, а тем внешним все бывает в притчах; так что они своими глазами смотрят, и не видят; своими ушами слышат, и не разумеют, да не обратятся, и прощены будут им грехи».[53] Каким бы ни был мотив изначального высказывания, оно явно намекает на Ис 6:9–10 и ясно утверждает, что некоторые разумеют тайну Божьего закона, тогда как другие не понимают ее и остаются в «ожесточении».

Иисус предупреждает своих последователей: «Входите тесными вратами, потому что широки врата и пространен путь, ведущие в погибель, и многие идут ими; потому что тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь, и немногие находят их» (Мф 7:13–14).

Едва ли изречение Иисуса уникально, так как мы находим прямые параллели в Писании (например, Втор 30:15, 19; Иер 21:8), в свитках Мертвого моря (1QS 3.20–21) и в раввинистической литературе (m. ’Abot 2.12–13; b. Ber. 28b). Иисус часто говорит о первых как «последних» и о последних как «первых» (например, Мф 19:30; Мк 9:35; Лк 13:30). Во многих Его притчах мы видим парадоксальный переворот человеческих судеб (например, Лк 16:19–30, где бедняк попадает в рай, а богач осуждается в ад). Иисус предупреждает, что некоторые израильтяне будут «извержены», а другие, которые придут издалека, воссядут с патриархами в Царстве Бога (Мф 8:11–12; Лк 13:28–30).

Так что же подразумевал Иисус под своей «церковью», своим «qahal»[54]? В его наставлениях, часть которых мы вкратце рассмотрели, его церковь, или собрание, – это община учеников, взявших на себя его иго (Мф 11:29–30) и внявших его учению. Иисус хотел не вывести своих учеников из Израиля, а научить их тому, как привести Израиль к восстановлению и направить язычников на путь Господний. Иисус страстно желал исполнения обетований и пророчеств, исполнения, которое благословит равным образом Израиль и все народы.

Таким же было и в и дение Павла. В этой главе я уже уделил внимание обсуждению посланий Петра и Иакова, поскольку эти люди были главными вождями церкви в Иерусалиме. Их учение (которое я слегка обрисовал, ограничившись описанием адресатов их посланий) сохраняет очевидную преемственность с традициями и самовосприятием Израиля. Павел ссылается на Петра и Иакова как на «столпы» [Гал 2:1, 9, «Я ходил в Иерусалим (…) Иаков и Кифа, и Иоанн, почитаемые столпами»]. Возможно, «столпы» (колонны) подразумевают Иерусалимский храм (Откр 3:12), с намеком на то, что истинное богопочитание – у Иакова и Петра, а не у саддукейских священников, чья испорченность и злоупотребление властью часто вызывали критику в позднеантичной иудейской литературе.[55]

Нет никаких указаний ни в посланиях Петра, Иакова и Павла, ни в преданиях об этих людях вне их посланий, что церковь, или собрание, Иисуса задумывалась как нечто отдельное от Израиля. Церковь Иисуса была в конфликтном отчуждении от правящего священства Иерусалима, но не считала себя отчужденной от самого Израиля. Отчуждение церкви от Израиля не было результатом учения Иисуса или учения Павла. Скорее, это расхождение путей, как стало принято думать в последние годы, – результат длительного процесса. Этот процесс был ускорен и обострен трудностями, испытываемыми еврейским народом вследствие его трех катастрофических восстаний в 66–70‑е, 115–117‑е и 132–135‑е годы н. э. Эта история будет отчасти освещена в нашей книге чуть позже.

 

Заключение

 

В заключение я отмечу, что слово «синагога» (synagōgē) встречается в послании Иакова. В RSV[56] это слово переводится не как «синагога», а как «собрание»: «Ибо, если в собрание ваше войдет человек с золотым перстнем, в богатой одежде, войдет же и бедный в скудной одежде» (Иак 2:2)[57]. Комментаторы спорят о том, что здесь имеется в виду. Ссылается ли Иаков на синагогу, сугубо иудейское собрание, в котором одни веруют в Иисуса, а другие – нет? Или он просто использует привычное слово для обозначения какого-то собрания или группы людей? Дальше в его послании встречается слово ekklēsia – там, где больным рекомендуется «призывать старейшин/пресвитеров церкви» (Иак 5:14).

 

Иллюстрация 1.3. Ключи

Во времена поздней античности дверные ключи были очень больших размеров и часто служили как ключами, так и дверными ручками. Ключи к некоторым храмовым воротам выглядели так, как изображенные на этом фото. Иисус обещал Петру и Церкви, которую Он ему даст, «ключи от Царства Небесного» (Мф 16:19; 18:18). Фото любезно предоставлено сайтом Israel photoarchiv©Alexander Schick bibelausstellung.de

 

В послании Иакова, написанном, может быть, лет через пятнадцать после смерти Иисуса, мы можем краем глаза увидеть жизнь христианской общины на самой ранней стадии, когда между synagōgē и ekklēsia было мало различий. В то же время лидер движения Иисуса мог жить в Иерусалиме и бороться за сердца и умы своих еврейских собратьев не для того, чтобы вывести их из Израиля, а для того, чтобы привести их исполнению Божьего обетования Израилю.

В главе 3 мы более глубоко рассмотрим учение Иакова и то, как он руководил движением своего брата. Мы не забудем и вопроса, поставленного в настоящей главе: намеревался ли Иисус основать Церковь? И если намеревался, то в каком именно смысле? Но прежде чем обратиться к этому вопросу, мы должны свежим взглядом окинуть возвещение Иисуса, наступление Божьего Царства в отношении Израиля.

 

 

Глава 2