Глава 3. О «проклятых бумагах» в сфере просвещения

    Более подробно о «проклятых бумагах» я писал в своей книге «В мире предрассудков»[175], когда я подверг критическому переосмыслению свой недолгий период работы в МБОУ СОШ №8[176]. Конечно, нет никакого смысла заново всё это излагать. Единственно, здесь я буду периодически на неё ссылаться. Кроме этого, я кое-что дополню о «проклятых бумагах», опираясь на небольшой опыт работы в МБОУ СОШ №32[177]. К слову говоря, здесь я расскажу о том, с какими «проклятыми бумагами» я там столкнулся впервые

3.1. О федеральных государственных образовательных стандартах

Прежде чем излагать свои мысли по этому вопросу, я на несколько раз перечитал монографию Э.Д. Днепрова[178] «Новейшая политическая история российского образования: опыт и уроки»[179]. Кроме этого, я на несколько раз перечитал федеральный закон от 29.12.2012 г. №273-ФЗ «Об образовании в Российской Федерации»[180]. И я пришёл к такому стойкому убеждению, что ФГОС ставит деятельность учителя (преподавателя) под жёсткий контроль, лишая его какой-либо свободы манёвра. Это объясняется очень просто: образовательная программа должна быть составлена строго по ФГОС, план-конспект должен быть строго по ФГОС, урок надо проводить строго по ФГОС. «Всё должно быть строго по ФГОС» – примерно такую фразу я пару раз слышал краем уха.

А я вот стесняюсь спросить: а если я буду не по ФГОСам осуществлять свою трудовую деятельность в сфере просвещения, то всё, случится катастрофа – рухнет система образования? Интересно, кто вообще такое придумал, что ФГОС является панацеей того, что образование теперь будет суперкачественным? На каком основании так стоит полагать? Разве именно на ФГОСе держится вся система образования? Разве ФГОСы, согласно ч. 2 ст. 11 федерального закона от 29.12.2012 г. №273-ФЗ «Об образовании в Российской Федерации», являются «основой объективной оценки соответствия установленным требованиям образовательной деятельности и подготовки обучающихся»[181]? А есть ли, вообще, объективность в образовании?

Давайте посмотрим суровой правде в глаза! На сегодня, к великому сожалению, объективность такова: ФГОСы провоцируют учителей (преподавателей) на излишнюю, никому не нужную бумажную работу. В итоге, учителям (преподавателям) намертво перекрыли кислород в реализации преподавательской деятельности, что по факту идёт вразрез ч. 1 ст. 44 Конституции РФ от 12.12.1993 г., согласно которой «каждому гарантируется свобода литературного, художественного, научного, технического и других видов творчества, преподавания»[182]. А если сокращенно, то каждому гарантируется свобода творчества и преподавания.

А что в итоге? В итоге, мы снова вытираем ноги о тех избирателей, которые своим реальным голосом «ЗА» Конституцию РФ 12.12.1993 г. дали нам реальное право самим свободно решать, как осуществлять свою преподавательскую деятельность.

Изложив всё вышесказанное, у меня возникли ещё вопросы: о каком вообще качестве образования может идти речь? Следовательно, о каком качестве в преподавательской деятельности учителя (преподавателя) может идти речь? Исходя из соображений здравого смысла, при таком раскладе нет, и не будет никакого качества!

Поразмышляв над всем этим, я пришёл к следующим соображениям. Я могу, конечно, понять, что если ФГОС существует, то, следовательно, он закономерен. Закономерен потому, что его придумали люди. Следовательно, у него есть сторонники. Но если есть последние, то, значит, есть и противники. И при таком расколе должен быть однозначно какой-то разумный компромисс. А последний очень прост – ФГОС должен стать личным делом каждого учителя (преподавателя). Т.е. ФГОС должен стать правом, а не обязанностью. Право здесь означает, что учитель (преподаватель) для себя лично сам решает – либо по ФГОСам, либо не по ФГОСам осуществлять свою преподавательскую деятельность. И здесь учитель (преподаватель) делает свой выбор в зависимости от того, удобно ли ему это делать или нет. Если учителю (преподавателю) реально удобно осуществлять свою преподавательскую деятельность по ФГОСам, то пусть так и делает. А если учителю (преподавателю) реально неудобно вести свой предмет по ФГОСам, то пусть делает по своему, ибо он на то имеет полное право, и никто не вправе его за это преследовать. Надо прекрасно понимать, что учитель (преподаватель) – это реальный человек! А любой человек уникален и неповторим сам по себе. Следовательно, то, что нравится одному, вовсе не означает, что это теперь нравится абсолютно всем!

 

О рабочих программах

Перечитывая свою книгу «В мире предрассудков»[183] и федеральный закон от 29.12.2012 г. №273-ФЗ «Об образовании в Российской Федерации», я узнал, что, оказывается, есть образовательная программа. Последняя, согласно ст. 2 федерального закона от 29.12.2012 г. №273-ФЗ «Об образовании в Российской Федерации», является «комплексом основных характеристик образования (объём, содержание, планируемые результаты), организационно-педагогических условий и форм аттестации, который представлен в виде учебного плана, календарного учебного графика, рабочих программ учебных предметов, курсов, дисциплин (модулей), иных компонентов, а также оценочных и методических материалов»[184]. Кроме того, я узнал, что, согласно ч. 1 ст. 23 федерального закона от 29.12.2012 г. №273-ФЗ «Об образовании в Российской Федерации», реализация образовательных программ является основной целью деятельности образовательной организации[185]. И вот здесь стоит остановиться и хорошенько разобраться в этом деле. Но обо всё по порядку.

Во-первых, цель – это объект, т.е. то, на что направлена деятельность.

Во-вторых, образовательная организация – это организация, которая является суммой учителей (преподавателей).

Внимание вопрос! Учитель (преподаватель), занимаясь преподавательской практикой, куда направляет свою деятельность? Правильно, на детей, т.е. на людей. Но, согласно ч. 1 ст. 23 федерального закона от 29.12.2012 г. №273-ФЗ «Об образовании в Российской Федерации»[186], получается, что учитель (преподаватель) всю свою трудовую деятельность направляет на образовательные программы. Не на детей, а на образовательные программы! Получается, что опять «проклятая бумага» важнее человека! И эта важность «проклятой бумаги» юридически закреплена в законе!

Размышляя над этим, я считал, что основная цель образовательной организации как суммы учителей (преподавателей) – это подготовка детей к реальной взрослой жизни. А вот споткнувшись о ч. 1 ст. 23 федерального закона от 29.12.2012 г. №273-ФЗ «Об образовании в Российской Федерации»[187], я теперь ещё твёрже понял то, что «проклятая бумага» в разы важнее того, чтобы реально помочь детям вступить в эту взрослую жизнь, которая полна всяких испытаний. Маразм в разы важнее здравого смысла!

По сути, вся реализация образовательной программы сводится к тому, что программа должна быть составлена строго по ФГОС, чтобы в них не было каких-либо косяков. Т.е. фактически вся реализация – это тупое переписывание «проклятых бумаг». А то, вдруг, какая-нибудь проверка нагрянет; ни дай бог, косяки заметит. Только вот у меня вопросы возникли. А если образовательная программа составлена не по ФГОС, то всё, образование рухнуло? Дети как-то от этого пострадают? В чём тут суть катастрофы будет?

Я категорически не согласен с тем, что основной целью деятельности учителя (преподавателя) является реализация образовательной программы! Я категорически не согласен с тем, что образовательная программа стоит в приоритете! Я считаю, что образовательная программа должна быть вспомогательным материалом, ориентиром для учителя (преподавателя) в реализации своей преподавательской деятельности. Учитель (преподаватель), вообще, не должен ломать голову по поводу того, какие изменения внесли в ФГОС, как теперь выглядит образовательная программа. Единственно, над чем реально должен ломать голову учитель (преподаватель), так это то, чтобы как-то реально популярно объяснить материал по предмету. И всё! И не надо тут ничего придумывать!

К слову говоря, я тут заметил, что, согласно п. 3 ч. 3 ст. 47 федерального закона от 29.12.2012 г. №273-ФЗ «Об образовании в Российской Федерации», учитель (преподаватель) имеет право на «разработку и применение авторских программ»[188]. Но здесь ключевое слово «право». А последнее означает, что учитель (преподаватель) может выбирать, хочет или не хочет он разрабатывать свою программу. И никто не вправе его принуждать. Тем более, согласно ст. 48 федерального закона от 29.12.2012 г. №273-ФЗ «Об образовании в Российской Федерации», в обязанности учителя (преподавателя) это не входит, переделывать программу «под себя»[189].

Кроме того, тут кое-что по этому поводу добавлю, касаемо моего предмета истории. В начале сентября 2019 г. я узнал, что в 9-м классе по истории России теперь изучается не XX в., а XIX в. Последний раньше изучался, как это было всегда, в 8-м классе. Но теперь в 8-м классе изучается XVIII в. А XX в. теперь изучается в 10-11 классах. И вот тут-то у меня возникают серьёзные вопросы. Но обо всём по порядку.

Как я понимаю, с 5-го по 9-й классы абсолютно по всем предметам учителя (преподаватели) дают исчерпывающую информацию. В 10-11 классах по всем предметам идёт повторение всего того, что дети учили в 5-9 классах с целью обобщения, но с небольшим углублением. А если даётся исчерпывающий материал, то логично полагать, что XX в. по истории входит в обязательное изучение в 9-м классе. Я исхожу из того соображения, что когда я учился в МБОУ СОШ №24[190], то я в 9-м классе изучал именно XX в. по истории. Когда я 7 месяцев проработал в МБОУ СОШ №8[191], то в 9-м классе я давал информацию именно по XX в. А что сейчас? Это кто вообще такое придумал? На каком, интересно, основании? Не кажется ли, что такая программа по изучению истории совсем нелогична и идёт в противоречие по отношению к изучению других предметов? Приведу конкретный пример.

По обществознанию в 9-м классе есть такая тема, которая связана с изучением политических режимов и их признаков. Этот теоретический материал требует конкретных исторических фактов в качестве примера для закрепления. А эти три вида политических режимов (тоталитарный, авторитарный, демократический) в своём классическом виде сформировались именно в XX в. Следовательно, эта тема по обществознанию требует знания учебной информации по истории XX в. в 9-м классе. Но XX в. теперь изучают в 10-11 классах. Вот оно – отсутствие всякой последовательности! Как по мне, то я считаю, что это абсолютно неправильно. Здесь фактически учитель (преподаватель) жёстко зажат в бюрократические рамки, из-за чего он практически полностью лишён свободы манёвра в плане подачи информации по своему предмету. А это уже снова противоречит ч. 1 ст. 44 Конституции РФ от 12.12.1993 г.[192]

 

О «ерунде»

Здесь я более подробно остановлюсь на календарно-тематическом плане. Данную «проклятую бумагу» я решил назвать «ерундой» по очень простой причине. В своей книге «В мире предрассудков», когда первоначально описывал календарно-тематический план, я привёл выдержку из российского фильма «Ланцет»[193], где в начале 10-й серии был показан такой эпизод: на совещании главврач Федулов Олег Романович сказал Ладынину Илье Александровичу (главный герой фильма) следующее: «На будущее, Илья Александрович, я требую от Вас предоставить мне план работы на ближайший месяц!»[194]. На что главный герой спросил: «Я не понял, Вам нужна работа или эта ерунда?»[195].

Вот поэтому данный параграф я и решил назвать «О «ерунде»», т.е. о плане (в данном случае – о календарно-тематическом плане). Поэтому дальше вот эту «проклятую бумагу» я буду называть «ерундой». Ну что же, поехали!

Как известно, на свой предмет учитель (преподаватель), к сожалению, должен иметь «ерунду». В данной «проклятой бумаге» прописывается количество тем с названием каждой. Кроме того, список тем прописывается в виде таблицы. Последняя разделяется на 4 графы: первая графа – номер темы, вторая – сроки проведения, третья – название темы, четвёртая – количество часов на её изучение. Также к этой «ерунде» прилагается пояснительная записка: данная «проклятая бумага» для обучающихся таких-то классов составлена на основе другой «проклятой бумаги», входящей в состав такой-то образовательной организации.

Изучив титульный лист, я заметил, что «ерунда» вначале рассматривается на методическом объединении, где руководитель последнего ставит свою подпись. Потом «ерунда» рассматривается на методическом совете, где председатель последнего также ставит свою подпись. После этого «ерунда» утверждается на педагогическом совете, где директор ставит свою подпись. Честно скажу, на деле такого не было. На самом деле, всё выглядело на много проще. Где-то примерно в сентябре 2019 г. мне надо было просто распечатать эту «ерунду» и сшить по каждому предмету, приклеив на кончик ниточки бумажечку, где директор ставит свою подпись, скрепляя её печатью.

Вот описывая всё вышеизложенное, у меня возник один простой вопрос – зачем всё это надо делать? Зачем здесь разводить такую бюрократию? Зачем это всё согласовывать с кем-то? На мой взгляд, данное дело в корне противоречит ч. 1 ст. 44 Конституции РФ от 12.12.1993 г.[196] Постараюсь это объяснить следующим образом.

Во-первых, такая «ерунда» вовсе не гарантирует того, что всё будет исполнено так, как оное прописано на «проклятой бумаге». Да и само наличие «ерунды» вовсе не означает, что по нему нужно строго следовать. Я вот вспоминаю свою учительницу по истории, и я тогда замечал из года в год, что ни одна её «ерунда» по факту не реализовывалась точь-в-точь по «проклятой бумаге».

Во-вторых, согласовывая «ерунду» с вышестоящими должностными лицами, учитель по факту лишает себя свободы манёвра, ставя себя под жёсткий бюрократический контроль. Вот я изучил титульный лист «ерунды» и заметил, что эту «проклятую бумагу» надо согласовывать с вышестоящими должностными лицами. И тут надо учесть, что последние не факт, что являются учителями (преподавателями) истории, а могут являться учителями (преподавателями) совсем других предметов, не имеющие к истории никакого отношения. Простой вопрос: почему я с ними должен это всё согласовывать? Вот ничего личного, но кто они такие, чтобы я с ними это дело согласовывал? Вот мне, например, лично всё равно было бы, какая там «ерунда» у учителя (преподавателя) географии, если бы я, как учитель (преподаватель) истории, был бы председателем методического совета. Мне даже всё равно было бы на то, а была бы или не была бы эта «ерунда». Единственно, я потребовал бы одного – просто объясни популярно материал по своему предмету. И всё, больше ничего не надо тут придумывать. Дальше учитель (преподаватель) бы сам всё решил, как надо поступать; ибо ему, а не мне, куда реально виднее, как надо вести свой предмет: по какому плану действовать, в каком порядке темы объяснять, и как именно эти темы объяснять. Это уже личное пространство учителя (преподавателя), где последний полностью свободен в плане преподавания предмета. Меня, как руководителя методического объединения, или как председателя методического совета, или как директора, это вообще не касается. Ведь, в противном случае, это будет являться тем, что я просто учителя (преподавателя) настрою против себя; сделаю так, что у учителя (преподавателя), вероятно, в скором времени пропадёт желание работать на совесть. Т.е. фактически будет нанесён серьёзный удар системе образования; следовательно, будет нанесён урон будущему страны.

Почему я так считаю, что мне, как руководителю методического объединения, или как председателю методического совета, или как директору, не стоит требовать с учителя (преподавателя) «ерунды»? Всё очень просто: я не хочу, чтобы этот учитель (преподаватель) из-за этой бюрократии относился ко мне, как к врагу, для которого «проклятая бумага» важнее человека.

Я не хочу сам, а тем более заставлять других, повторять ошибки прошлого, в частности, ошибки XXII съезда КПСС октября 1961 г. Я не хочу, чтобы учителей (преподавателей) подвергали стрессу, ибо последнее – непоправимый урон здоровью нации. Ведь учителя (преподаватели) – это ведь люди! И для меня человек важнее «проклятой бумаги»!

К слову говоря, здесь я советую в Интернете на YouTube-канале «МБХ медиа» посмотреть видеоролик под названием «Какие обещания Путина к 2020 году не выполнены? (Спойлер: почти все)»[197]. В этом видеоролике журналист «МБХ медиа» Александра Семёнова рассказывает, какой должна была стать Россия к 2020 г. Этот видеоролик я привожу как дополнительное доказательство того, что никто не захотел извлекать полезные уроки XXII съезда КПСС октября 1961 г.

Вот знаете, как справедливо писал Л.Н. Толстой: «гладко было на бумаге, да забыли про овраги, а по ним – ходить»[198]. Любой план сам по себе интересен. Но это вовсе не означает, что его надо подвергать бюрократизации, с кем-то его согласовывать, превращая его фактически в «ерунду». Сама суровая действительность будет заставлять вносить в план сиюминутные поправки. Так стоит лучше тогда учителя (преподавателя) оставить реально в покое. Пусть учитель (преподаватель) сам лично решит, как лучше поступить в этом деле. И не надо здесь учителя (преподавателя) в этом деле беспощадно преследовать как дамоклов меч.

О «книгах Страшного суда»

    Здесь под «книгой Страшного суда» я имею в виду классный журнал. Для тех, кто забыл, напоминаю, что «книга Страшного суда» – это свод материалов всеобщей поземельной переписи, проведённой в Англии в 1085 – 1086 гг. по приказу Вильгельма Завоевателя. Название книги ссылается на библейский Судный день, когда всем людям должен быть предъявлен полный список их деяний.

Аналогично, «книгой Страшного суда» можно назвать и классный журнал, где Судный день – это день, когда учителю (преподавателю) может быть предъявлен полный список его деяний примерного содержания: своевременно/несвоевременно заполнен журнал; аккуратно/неаккуратно заполнен журнал; одним/разным цветом синей пасты заполнен журнал; обоснованно/необоснованно проставлены «проклятые цифры» в журнале; ответственный/безответственный учитель (преподаватель) в плане заполнения журнала.

Тут как раз я вспоминаю свой Судный день, о котором я упоминал в своей книге «В мире предрассудков», когда мне завуч МБОУ СОШ №8[199] в конце декабря 2015 г. устроила мне жёсткий разнос в плане заполнения «книг Страшного суда»[200]. Поэтому здесь классный журнал я буду называть «книгой Страшного суда». Чтобы снова не повторяться, я изложу то, с чем я впервые столкнулся в плане заполнения «книги Страшного суда», когда я начал работать в МБОУ СОШ №32[201]. Но обо всём по порядку!

    Здесь я начну с СанПиНов. Это слово расшифровывается как «Санитарные правила и нормы». Вот тут вопрос – какое отношение СанПиНы имеют к «книге Страшного суда»? А вот имеют, да ещё какое! Начну с другого конца.

    В любой школе, гимназии, лицее учителя (преподаватели) и ученики осуществляют свою трудовую деятельность согласно расписанию занятий, которое висит на стенде. В здании МБОУ СОШ №32[202] расписание занятий вывешивалось на стенде, на первом этаже, в холле, возле гардероба. Когда наступила пора заполнять «книги Страшного суда», а это было ближе к концу сентября 2019 г.; ибо в это время эти «проклятые бумаги» были готовы; то я узнал, что «книги Страшного суда» надо заполнять по совсем другому расписанию занятий. И последнее было составлено по строгим правилам СанПиНа[203]. Изучив своё рабочее расписание занятий и расписание занятий по СанПиН; я заметил, что по содержанию эти два расписания серьёзно расходятся. Если заполняя «книгу Страшного суда» согласно расписанию занятий по СанПиН, то, получается, я в каких-то днях должен выполнять какую-то прям фантастическую работу. Приведу конкретные примеры.

    Первое. В понедельник четвёртым уроком я должен провести урок по всеобщей истории у 5-го класса и урок по истории России у 9-го класса. Т.е. на четвёртый урок ко мне в кабинет приходят два класса – 5-й и 9-й. количество парт и стульев составляет по 25 штук соответственно. В классе размещается примерно 50 человек. Надо брать ещё стулья. Но оставим эти стулья. Смущает меня совсем другое: два абсолютно разных класса – в одном ещё совсем маленькие дети, в другом ребята относительно взрослее. Далее – два разных предмета по содержанию: 5-му классу надо дать информацию по истории Древнего мира, а 9-му – по истории России. Т.е., получается, на одном уроке в течение 45 мин. надо одновременно у двух разных классов по возрасту провести два разных предмета по содержанию.

    Второе. В четверг у двух 9-х классов я должен провести урок (первым и шестым по счёту) по основам безопасности жизнедеятельности. На деле по четвергам у меня уроков вообще никаких не было. Следовательно, по четвергам школу я не посещал. Но в «книги Страшного суда» мне приходилось заполнять эти два, несуществующих по факту, часа.

    Вот, дорогой читатель, прочитав два выше приведённых примера, думаешь, что вообще за абсурд!? Увы, оное и есть самый настоящий абсурд! Этот абсурд получился благодаря СанПиНам. По этому поводу Э.Д. Днепров[204] справедливо отметил, что «СанПиНы были «страшно далеки» от реальной жизни школы. Во многих отношениях они стояли на грани прямого абсурда»[205]; «СанПиНы, как и стандарты [206], душили школу изнутри, вводя предельную регламентацию и внутреннего устройства школьной жизни и образовательного процесса»[207]; «СанПиНы – хорошая возможность «построить» непослушных педагогов, и этой возможности некоторые чиновники от образования обрадовались гораздо больше, чем санитарные врачи»[208].

    Я когда в первый раз изучил расписание занятий, составленные по требованиям СанПиН, то мне заместитель директора по учебной части, отвечающая за заполнение учителями (преподавателями) «книг Страшного суда», сказала, чтобы меня не смущало то, что во многих местах есть накладки. Я, конечно, тактично на это отреагировал молча и спокойно. Но в душе меня стало сильно раздирать, и во мне зрело недовольство. С некоторыми коллегами я поделился своими чувствами, но в ответ я не встретил никакого сочувствия и понимания. В ответ я примерно слышал следующее: «СанПиН – это санитарные правила и нормы». Т.е. по факту я вообще ничего не услышал; ибо такое сказать – это всё равно, что сказать ничего. Даже такое слышать со стороны коллег – это вздор и нелепость.

Вот у меня по поводу заполнения «книги Страшного суда» согласно требованиям СанПиН возникли вполне резонные вопросы. Те, кто сочинял такое расписание согласно требованиям СанПиН, они что курили? Они реально думали об учителях (преподавателях) и учениках? Если я, учитель (преподаватель) заполняю в «книгу Страшного суда» часы, которые я реально не проводил; то справедливо ли тогда держать ответ перед руководством школы за то, чего я, учитель (преподаватель), реально не делал? Оправданно ли на это дело тратится такое драгоценное время учителя (преподавателя)? Имеет ли смысл заводить такую «проклятую бумагу»? Есть ли вообще смысл иметь дело с этой «проклятой бумагой»?

Теперь другое отмечу. Я тут изучил локальные акты образовательных организаций: не только МБОУ СОШ №32[209], но и других организаций. Так вот, я заметил, что в некоторых школах есть отдельное положение о ведении «книг Страшного суда», а в некоторых нет. Вот в МБОУ СОШ №32[210] такого положения нет, однако есть «ПОЛОЖЕНИЕ о формах, периодичности, порядке текущего контроля успеваемости и промежуточной аттестации обучающихся»[211], в котором о «книге Страшного суда» упоминается, по моим подсчётам, аж целых 4 раза. А вот теперь для сравнения возьмём «Положение о ведении классного журнала» МБОУ СОШ №22[212]. В этом документе написано, что «заполнение журнала является одним из важных моментов работы учителя»[213]. Вот здесь невозможно не обратить внимания на слово «важных». Вот уже этим словом показывается, что для руководства школы важнее: человек или «проклятая бумага»? Увы, последнее.

Теперь вернусь к МБОУ СОШ №32[214]. Я заметил, что у директора есть отдельный заместитель, который контролирует заполнение учителями (преподавателями) «книг Страшного суда», о котором я уже упоминал выше. Вот заранее скажу, что к этому заместителю директора, как к человеку, ничего личного. Но вот что я хочу сказать? Вот если остро встаёт вопрос о том, что нужно повысить заработные платы учителям (преподавателям); то «просто денег нет, держитесь»[215] или «бюджеты треснут»[216]. А вот если встаёт вопрос создать какую-нибудь ненужную и бесполезную административную должность, то тут, почему-то, деньги есть и бюджеты, каким-то образом, не «трескаются». Вот этим делом чётко и убедительно показано, что «проклятая бумага» реально важнее человека.

Кроме того, в своей книге «В мире предрассудков» я упомянул о том, что где-то в начале марта 2016 г. мне директор МБОУ СОШ №8[217] объявила выговор за то, что некоторые «книги Страшного суда» заполнил «несвоевременно»[218]. По этому поводу я написал, что, с формальной точки зрения, правда была, к сожалению, на стороне директора[219]. Так-то, действительно, формально я нарушил пункт 3.1 «ДОЛЖНОСТНОЙ ИНСТРУКЦИИ УЧИТЕЛЯ», согласно которой учитель (преподаватель) «своевременно и аккуратно заполняет журналы уроков, факультативов и дополнительных занятий»[220]. Тут, как говорится, комар носа не подточит. Но сейчас, спустя несколько лет, внимательно перечитывая федеральный закон от 29.12.2012 г. №273-ФЗ «Об образовании в Российской Федерации», я пришёл к выводу о том, что всё-таки комар нос подточит. Попробую объяснить как.

В ходе изучения федерального закона от 29.12.2012 г. №273-ФЗ «Об образовании в Российской Федерации» я заметил, что в самом федеральном законе о «книге Страшного суда», вообще, не сказано ни слова. А вот в локальном акте образовательной организации о «книге Страшного суда» упоминается. Вот на основе этого я задал себе вопрос – а законно ли требовать с учителя (преподавателя) заполнение «книг Страшного суда»? Ведь, согласно ч. 4 ст. 4 федерального закона от 29.12.2012 г. №273-ФЗ «Об образовании в Российской Федерации», нормы, регулирующие отношения в сфере образования во всех нормативных правовых актах, должны соответствовать федеральному закону от 29.12.2012 г. №273-ФЗ «Об образовании в Российской Федерации»[221]. Следовательно, любой локальный акт должен соответствовать федеральному закону от 29.12.2012 г. №273-ФЗ «Об образовании в Российской Федерации». Т.е., получается, если в локальном акте сказано о «книге Страшного суда», то федеральном законе от 29.12.2012 г. №273-ФЗ «Об образовании в Российской Федерации» также должно быть сказано о «книге Страшного суда». Но в федеральном законе от 29.12.2012 г. №273-ФЗ «Об образовании в Российской Федерации» о «книге Страшного суда» не упомянуто ни слова. ВОТ, НЕ СХОДИТСЯ!

Ведь если есть противоречие между сторонами, то, следовательно, оно должно разрешиться в чью-то пользу. Ведь, согласно ч. 5 ст. 4 федерального закона от 29.12.2012 г. №273-ФЗ «Об образовании в Российской Федерации», в случае несоответствия норм, регулирующих отношения в сфере образования в локальных актах, нормам федерального закона от 29.12.2012 г. №273-ФЗ «Об образовании в Российской Федерации», то применяются нормы последнего[222]. Скажу больше, согласно ч. 2 ст. 4 Конституции РФ от 12.12.1993 г. федеральные законы имеют верховенство на всей территории[223]. Следовательно, федеральный закон от 29.12.2012 г. №273-ФЗ «Об образовании в Российской Федерации» имеет полное верховенство над всеми локальными актами, регулирующие нормы образования. И любое противоречие в этом деле разрешается в пользу федерального закона от 29.12.2012 г. №273-ФЗ «Об образовании в Российской Федерации». Если о «книге Страшного суда» в федеральном законе от 29.12.2012 г. №273-ФЗ «Об образовании в Российской Федерации» не упомянуто ни слова, то я его вправе не заполнять и вправе не иметь с ним вообще никакого дела. Больше скажу, в ст. 48 федерального закона от 29.12.2012 г. №273-ФЗ «Об образовании в Российской Федерации», в которой прописаны обязанности педагогических работников, не прописано ни слова о том, что я, учитель (преподаватель), обязан заполнять «книгу Страшного суда»[224].

В итоге, учитель (преподаватель) вообще не обязан заполнять «книгу Страшного суда». Это не будет являться нарушением федерального закона от 29.12.2012 г. №273-ФЗ «Об образовании в Российской Федерации», который имеет верховенство на всей территории РФ в сфере образования. Следовательно, любой выговор, связанный с несвоевременным и неаккуратным заполнением «книги Страшного суда», просто нелегитимен. И такой выговор можно оспорить в «самом гуманном» суде, сославшись на федеральный закон от 29.12.2012 г. №273-ФЗ «Об образовании в Российской Федерации».

Теперь добавлю следующее. В своей книге «В мире предрассудков» я писал, что в «книге Страшного суда» учитель (преподаватель) прописывает дату проведения урока, название темы урока, домашнее задание. К великому сожалению, для руководства школы это является единственным доказательством того, что учитель (преподаватель) реально проводил урок[225]. Остальное не в счёт. Но ведь если включить здравый смысл, то надо прекрасно понимать, что то, что написано в «книге Страшного суда», вовсе не означает, что оное было в действительности. И его заполнение согласно расписанию уроков, составленным по требованиям СанПиН, тому доказательство.

Кроме того, в Интернете я нашёл статью под названием «Символ врастопырку. Долго ли так «стоять» классному журналу?»[226], в которой много чего интересного написано о «книге Страшного суда». Там как раз примерно то же самое написано, что я сейчас изложил выше. В частности, там написано, что «журнал нужен, чтобы в него записывать не то, что было, а то, что должно было быть. Оригинальный получается документ, по которому возможны только вычеты, но не доплаты»[227]. Также в статье мне понравилось определение, которое более чётко показывает реальную суровую действительность: «Классный журнал – это самодостаточный документ, необходимый для того, чтобы учителя умели его правильно и аккуратно заполнять»[228].

Вот внимательно перечитав вышеизложенную цитату, я сразу почему-то вспоминаю роман Ф.М. Достоевского «Братья Карамазовы». Там был такой эпизод, в котором Михаил Осипович Ракитин[229], в ходе разговора с Алексеем Фёдоровичем Карамазовым[230], последнему о его братьях Дмитрии[231] и Иване[232] сказал следующее: «сам подлость свою сознаёт и сам в подлость лезет!»[233] Вот к чему я это вспомнил? Попробую объяснить.

У меня такое ощущение, что учителя (преподаватели) прекрасно понимают, что «книга Страшного суда» фактически самый бесполезный документ, который приносит не столько пользы, сколько вреда. Т.е. учитель (преподаватель) сам сознаёт свою подлость, которая заключается в том, что «правильно» и «аккуратно» заполняя «книгу Страшного суда», учитель (преподаватель) даёт формальный повод вышестоящему руководству подрезать и без того низкую заработную плату самому себе! Я, учитель (преподаватель), прекрасно понимаю, что это подло, но я всё равно продолжаю в эту подлость лезть и эту подлость делать! Вот он, элемент карамазовщины, в нас, учителях (преподавателях)! Ну что, дорогие коллеги, будем дальше продолжать вредить самим себе или всё-таки пересмотрим свою позицию и своё отношение к этой «проклятой бумаге», и решительно откажемся от неё?

Поэтому, изложив всё вышеперечисленное, в итоге, я решительно выступаю за то, что вместо «книги Страшного суда» надо ввести «Книгу личного состава такого-то класса для проведения урочной поверки» (далее – «Книга...»). О последней я уже немного писал в своей книге «В мире предрассудков»[234] и в «Законопроекте федерального закона «Об образовании» с комментариями»[235]. Почему я её так назвал, и именно её надо ввести в практику? Постараюсь по порядку объяснить ход своих мыслей.

Первое. На эту «Книгу…» тратится значительно в разы меньше бумаги, чем на «книгу Страшного суда». Давайте посчитаем и сравним. В качестве расчёта возьмём такой показатель: один лист формата А4 – один предмет. На этом листе дан полный список личного состава класса и даты проведения уроков на месяц. Теперь считаем.

Для начальных классов (1-4 классы) «Книга…» будет состоять всего из 3-х листов: 1 лист по русскому языку, 1 лист по литературе, 1 лист по математике.

Для 5-го класса «Книга…» будет состоять из 5-ти листов: 1 лист по русскому языку, 1 лист по литературе, 1 лист по математике, 1 лист по истории, 1 лист по иностранному языку.

Для 6-го класса «Книга…» будет состоять из 7-ми листов: 1 лист по русскому языку, 1 лист по литературе, 1 лист по математике, 1 лист по истории, 1 лист по иностранному языку, 1 лист по биологии, 1 лист по географии.

Для 7-го класса «Книга…» будет состоять из 8-ми листов: 1 лист по русскому языку, 1 лист по литературе, 1 лист по математике, 1 лист по истории, 1 лист по иностранному языку, 1 лист по биологии, 1 лист по географии, 1 лист по физике.

Для 8-11 классов «Книга…» будет состоять из 9-ти листов: 1 лист по русскому языку, 1 лист по литературе, 1 лист по математике, 1 лист по истории, 1 лист по иностранному языку, 1 лист по биологии, 1 лист по географии, 1 лист по физике, 1 лист по химии.

Если подытожить, то количество листов «Книге…» варьируется от 3-х до 9-ти. В нынешнем типографском варианте «книги Страшного суда» около 100 листов. Получается, что на «Книгу…», грубо говоря, тратится в 10 раз меньше бумаги. Это очень серьёзная экономия!

Второе. Составлением этой «Книги…» должен заниматься только заместитель директора по учебной части. Его задача состоит в следующем. Отчасти я уже об этом писал в своей книге «В мире предрассудков»[236], но здесь более подробно конкретизирую. Раз в месяц заместитель директора по учебной части меняет листы «Книги…» для каждого класса. На каждый месяц он по каждому предмету высчитывает даты проведения урока. На каждом листе составляет таблицу. Задача учителя (преподавателя) здесь предельно проста: именно в начале урока он проводит урочную поверку – каждого по фамилии проверяет, кто есть, а кого нет. Проверив всех учеников, учитель (преподаватель) ставит свою подпись, которая является доказательством того, что учитель (преподаватель) действительно проводил урочную поверку. Задача учителя (преподавателя), к